Темнейшее прикосновение

— Забудь об этом.

— Позволь мне поблагодарить ее за спасение Гидеона, — попросила Скарлет.

— Позже.

— Дай мне поговорить с ней о поисках Камео и Виолы, — потребовал Аэрон. — Знаю, мы не могли побеседовать, пока она выздоравливала, но сейчас ей лучше. Верно?

— Да. И я поговорю с ней об этом.

— Что на счет сил Сиенны? — спросил Парис. — Кили обещала ответы.

— И даст их. Просто не сегодня. Так что случилось с Талией? — поинтересовался Торин, меняя тему, прежде чем кто-то успел возразить. — Кто-нибудь выяснил зачем ей нужна наша крепость в Царстве Крови и Теней?

Талия — старшая сестра Гвен и Кайи, и, откровенно говоря, она холоднее льда. Торин практически уверен, что получил обморожение только от разговора с ней. Именно по этой причине, Талия была единственной женщиной на земле, которую Уильям когда-либо просил «растаять».

Также к ней единственной на земле он отказался прикасаться.

— Все еще не знаем, — ответил Страйдер. — Талии он понадобился раньше, чем ожидалось, и мы не можем добраться до нее. Она даже не приходит к нам.

По-своему ли выбору?

— Что с Уильямом? Он знает о моем возвращении? — Торин удивлялся тому, насколько сильно скучал по парню.

Страйдер покачал головой.

— Пока нет, но не волнуйся об этом. Он появится раньше, чем ты думаешь. Уильям не оставляет Джилли и подготовку ее дня рождения надолго.

— Дорогой дневник, — пробормотала Анья. — Я уже три часа никого не убивала. Нужно ли говорить, что жизнь отстой. Мой прекрасный жених запрещает мне прикончить самое отвратительное существо в мире. Даже не позволяет нанести ей несколько поверхностных ножевых ранений. Я думаю расстаться с ним.

— Не советую, — вставил Рейес. — Он может не попросить твоей руки во второй раз.

У нее перехватило дыхание от возмущения.

— Люциен. Скажи ему!

— Я попрошу снова, — обратился Люциен к хранителю Боли.

Хорошо, возможно отчасти и замечательно снова оказаться среди странностей.

— В любом случае, — подтвердила Анья. — Торин, ты помнишь тех детей, что мы спасли от Галена и его команды когда-то? Тех со сверхъестественными способностями? Ну, даже после того как мы нашли им новые дома, я поддерживала связь и наблюдала за ними. Это у меня получается мастерски. И, между прочим, они ведут себя хорошо. Кроме одного. Он сбежал. Мне нужно попросить Красную Королеву найти его.

— Я спрошу у нее. — Легкая улыбка играла на губах Торина, когда он подошел к своей спальне. — Ладно, все. На этом наши пути расходятся.

Сопровождаемый неодобрительным гулом и шипением он протиснулся внутрь.

Удерживая поднос с завтраком, Торин закрыл дверь.

Улыбка исчезла, когда он увидел состояние комнаты. Что. За. Черт? Повсюду валялись груды золота и драгоценностей. Так много, что у него появилось сомнение, сможет ли пол выдержать такой вес.

Растения в горшках свисали с потолка. Роскошная женская одежда вываливалась из его шкафа. Платья похожие на то, в котором Кили участвовала в бою и выглядели словно порно версия злой королевы, полностью перевернули его мир.

Стоял шезлонг расцветки шкуры животного, с одеялом из черного бархата, накинутого с краю.

Стол сделан из ярко-синего фарфора и цветов оттенка желтой меди. Большое овальное зеркало в оправе с танцующими херувимами. И на всех его многочисленных экранах компьютеров приклеены напоминания о том, чтобы убить или покалечить определённых людей.

— Сюрприз! — сказала Кили. — Я спасла тебя от необходимости просить меня переезжать. Добро пожаловать.

Его Фея Драже лежала посередине кровати, в куче сбившегося одеяла. Азарт светился в ее голубых глазах. Золотистые волосы разметались по всему матрасу.

Как и каждый раз до этого, Торина пронзило внезапное желание схватить и взять ее, от чего его кровь раскалилась.

Он внутренне отчитал себя. «Мои желания словно железо. Я достаточно силен, чтобы сопротивляться искушению… даже соблазну Ураганной Кили».

— Ты уверена, что жить вместе мудро? — он поставил поднос на тумбочку новую, на тот кусок дерева, где сверху выгравирована надпись «Секс на одну ночь», и опустился рядом с ней.

— Мы найдем способ, — ответила она.

Лучше бы им отыскать его побыстрее.

— Как ты себя чувствуешь?

— На тысячу процентов.

— Но…?


Она посмотрела ему в глаза, глубоко вздохнула, сдерживаясь… затем встала и побрела в ванную, не озаботившись закрыть дверь за собой. Кили повозилась с ручками в душе, быстро разобравшись со всеми, и вскоре из крана потекла вода.

Потом разделась, почти убивая его этим, вошла внутрь и воспользовалась любимыми средствами Торина, так что запах сандалового дерева медленно заполнил воздух.

Стекло, отделяющее ванну от остальной части комнаты, не запотело, что позволило ему увидеть, как напряглись ее соски… как живот покрылся мурашками. Думает о нем? Желает, чтобы его руки ласкали ее? Чтобы он прижался к ней сзади?

Напряженный как натянутая струна.

Завороженный, Торин направился в ванную и сел на крышку унитаза. Его член стал столь же твердым, как и стальная труба, но он это проигнорировал.

— Но, — настаивал он.

— Я догадываюсь, что ты собираешься делать, и мне это не нравится.

— И что же?

— Что-то жестокое, чтобы попытаться избавиться от меня.

— Это не так.

Она продолжала будто и не слышала его слов.

— Ты знаешь, я больше чем самая могущественная бессмертная на земле. Я личность. С чувствами и всем остальным! И стою больше чем бочонок виски.

— Ты стоишь дороже чего угодно, — сказал он тихо.

— У меня есть сердце, и оно вполне может раз… Подожди. Что? — спросила Кили.

Словно в его фантазии она вышла из душа, и капельки воды стекали по ее изящной фигуре. Не смотри. Но Торин взглянул, и его кровь стала еще горячее. Ох, слизать бы каждую капельку.

— Я не хочу расставаться с тобой. — Он встал и, не обращая внимания на желание дотронуться и доставить ей удовольствие, пошел в комнату, увеличивая расстояние между ними. — Но не могу продолжать причинять тебе вред. Пребывание в одной комнате увеличит шансы на прикосновение.

— Когда мы вели себя осторожно, ты не нанес мне ущерб.

— Что если я сорвусь в следующий раз?

— Что если — отстойная фраза. Это моя жизнь и мое решение.

— Вина…

Она приподняла подбородок.

— К черту вину. Ты можешь сделать это для меня… правда ведь?

Ее сомнения резали его сердце словно нож.

— Это чудо, что ты выжила после моих прикосновений в прошлые разы. Очень немногим удается это хотя бы один раз, но ты проделала это трижды. Что произойдет в четвертый раз? В пятый? Однажды, если все продолжится в таком замедленном темпе, ты не сможешь выздороветь. Я скорее умру, чем позволю этому случится, Кили.

Ее губы раскрылись, пока она изо всех сил старалась придумать ответ.

Почему бы не поведать ей остальное? Просто высказать все?

— Ты — особенная для меня. Я забочусь о тебе. Ты могла убить меня множество раз. Но не сделала этого. Должна была испугаться меня. Но нет. Ты должна ненавидеть меня. Но не похоже, чтобы это чувство овладело тобой. Тебе следовало избегать меня, но однако тянулась ко мне. Я хочу лучшего для тебя. Но это не я.

— Ох, Торин. — Она медленно направилась к нему плавной походкой, вода все еще стекала по ее коже. — Ты — самый лучший.

Он попятился. Его ноги натолкнулись на край кровати, и Торин упал на матрас и подпрыгнул. Кили продолжала приближаться, пока не встала прямо перед ним. Обнаженная. Такая восхитительно обнаженная.

— Ты — особенный для меня, — продолжила девушка. — Я говорила тебе это. Но чего ты не знаешь, так то, что я тоже беспокоюсь о тебе и хочу лучшего. И Торин? Я — лучшая. Ты видел меня в бою, правда ведь? И оценил мое могущество? Но я могу сделать больше, показать тебе больше, если бы не шрамы из серы. Ты бы удивился.

Отчаяние, с которым она заставляла его верить ее утверждениям, стало еще одним ножом в сердце.

Он хотел пообещать ей, что немедленно удалит все шрамы. Но это стало бы ложью. Необходимость иметь оружие против нее забыта. Они больше не имели ничего общего с этим.

У нее взрывной характер, а у кого-то должна быть возможность загасить ее возможности в любой момент. И поскольку Торин не мог даже вообразить, чтобы кто-то еще прикасался к ней, эта ноша легла на него.

— Я так хочу принадлежать тебе, — продолжила она. — Не только на словах, но и на деле. Я страстно желаю тебя все время.

— Кили… — Могла ли она услышать его отчаяние?

— Нет. Принцесса все еще говорит. Ты сказал, что хочешь связать нас, и я сделала это. Но, Торин, должна, признаться. Сделала это раньше, чем ты попросил меня. И не жалею! Больше нет. Я не хотела этого и пыталась сопротивляться, но ты, мой милый воин, неотразим. Хотя, можешь не беспокоиться об этом. Я не паразит. Не просто беру, но и отдаю. Ты понял, что стал таким же сильным, как и я? Однажды заражения не произойдет. Несомненно. Демон исчерпает болезни. Я переживу его. Просто подожди и увидишь.

Тысячи эмоций охватили его. Какое вначале? Возбуждение. Они соединены. Он и она. Связаны таким образом, который казался невозможным… для него.