Темнейшая ночь

Провокационное замечание удивило его. Боги, откуда эта маленькая огненная хлопушка взялась на мою голову? Он видел ее испуганной, шокированной, больной, возбужденной, но не такой игривой. На удивление дух не откликнулся на ее вызов. Не вынуждай его кидаться. Он подумал, что возможно тот…Не. Не может быть.

Демон Насилия не улыбается.

«Тебе лучше не знать, что я сделаю» сказал он, обретя дар речи, «так что не искушай меня».

Она привстала на кончики пальцев, ее теплое дыхание обвевало его ухо. Твердые вершинки ее сосков царапали его грудь. Он выжидал, не в состоянии дышать от предвкушения ее следующих действий. Он мог и не знать, откуда взялась хлопушка, но он точно знал, что она заводила его.

«Может быть, мне нравиться искушать тебя» прошептала она. Укусила мочку его уха. «Думай об этом, пока я буду под замком»

Он будет думать. О, да. Будет думать.





Глава тринадцатая.




Она таращилась на дверь, что только что была захлопнута перед ее носом Мэддоксом, поместившим ее внутрь другой спальни. Другой тюрьмы. Ох! Этот мужчина приводил в бешенство. Он нежно, дико подарил ей удовольствие способом, что должен был пристыдить ее – так и было до первого чудесного касания его языка – а затем снова превратился в воина, крепкого и жестокого и решительного.

И все же она жаждала его.

Он угрожал закрыть ее с другой невинной женщиной – женщиной уже сидящей взаперти. Постыдное поведение, несомненно.

Все же она желала его. Даже укусила за ухо и попыталась соблазнить его завершить то, что они начали в том душе. Но он устоял, сопроводив ее по коридору в эту спальню, где бросил ее без поцелуя или хотя бы словечка.

А она все еще глупейшим образом хотела его.

Она хотела, чтоб он обнимал ее, прижимал к себе, как она всегда мечтала. Она хотела, чтоб он разговаривал с ней и узнал ее. А затем она хотела, чтоб он неистово занялся с ней любовью! До конца на этот раз. Без тормозов!

Эта страсть к нему была слишком сильна, и она не понимала ее. Он был безжалостный и загадочный и темпераментный. Он сам был порождением ада. Но также он был добр, заботлив и был лучшим, что когда-нибудь случалось с ее телом. О да. И он был тишиной. Неужели она могла позабыть об этом. Проклятье!

«Кто ты?» внезапно спросил женский голос.

Вырванная из своих раздумий, Эшлин обернулась. Даника и три незнакомых женщины в возрасте от семидесяти до двадцати с чем-то, уставились на нее с озабоченностью и страхом в равных долях. Боже правый. Мэддокс содержал взаперти четырех женщин? Это что его гарем бессмертного?

Даника ступила навстречу.

«Она та больная. Та, которую я…» она кашлянула «исцелила»

«Спасибо тебе за это» мягко проговорила Эшлин, не зная, что еще сказать этой незнакомке, которая не была такой уж незнакомой.

Даника признательно кивнула.

«Ты выглядишь лучше» Она взглядом окинула Эшлин, прежде чем подозрительно протянуть. «Чудесно лучше, если быть честной»

«Хотела бы я это объяснить, но не могу. Когда прошла тошнота, мои силы вернулись. Кажется те «маленькие гальки» совершили фокус» Эшлин также изучала ее. «Ты тоже выглядишь лучше. Утратила тот премилый зеленоватый оттенок»

«Ну, это я впервые ездила за обезболивающим верхом на мужике» Даника уперла руки в бока. «Так что привело тебя в Замок с Привидениями? Тебя тоже похитили?»

У Эшлин не оказалось времени на ответ.

«Кто эти люди?» спросила немного более взрослая версия Даники. «Что они такое? Даника рассказала, что у одного из них есть крылья»

Если они еще не знали, она не будет вываливать на них правду-матку.

С небольшой заминкой самая старшая их них спросила «Ты знаешь, как выбраться?»

Все женщины обступали ее, пока беседовали. Они всматривались в нее с надеждой, словно она хранила все ответы и могла спасти их от превратностей судьбы.

Она выставила руки, ладонями наружу.

«Притормозите-ка» Похищена, сказала Даника. Зачем бы Мэддоксу творить подобное? «Кто-либо из вас ловцы или наживка?» Каждый раз Мэддокс произносил эти слова с отвращением в голосе.

«То есть, мы ищем сокровища? Ловим на живца?» Лицо Даники удивленно сморщилось, но в ее зеленых глазах был тяжелый отблеск. «Нет»

«То есть, я не имею понятия. Я надеялась, кто-нибудь здесь будет знать»

Голоса прошлого начинали пробираться в ее мозг. Один разговор за другим.

«Нет. Нет, только не снова» Она почувствовала, что бледнеет, тепло испарялось с ее кожи, оставляя лишь холодную, дрожащую скорлупу. Дыши. Просто дыши.


«Я думаю, она опять заболевает» озабоченно сказала Даника. «Дойдешь до кровати?» спросила она Эшлин.

«Н-нет. Я только хочу присесть»

Неожиданно пара рук легла ей на плечи, опуская ее на пол. Эшлин добровольно поддалась, ее ноги стали слишком слабы, чтоб удерживать ее. Содрогаясь, она втягивала воздух.

«Они собираются убить нас».

«Нам надо сбежать».

«Как? Истерический смех».

«Если придется выпрыгнуть из окна, значит, будем прыгать. Они хотят заразить нас какой-то болезнью».

«Прыгнем – погибнем».

«Останемся – умрем».

Голоса принадлежали этим женщинам, поняла Эшлин. Каждое слово, произнесенное ними в этой комнате, проигрывалось в ее голове. Проклятье, она уже привыкла к тишине.

Предположила, что так будет, пока она находится вне подземной темницы. Надеялась только, что они здесь не слишком долго, что многое наговорить.

«Мне не хватает дедушки. Он бы знал, что делать».

«Что ж его здесь нет, правда? Нам самим придется придумать что-нибудь».

Ей сунули под нос булку с маслом и стакан яблочного сока.

«Вот» нежно сказала Даника. «Это может помочь»

«Кто говорит? Кто сказал это»?

«С кем ты разговариваешь, Дани?»

«Ух, ни с кем»

Эшлин взяла предложенное трясущимися руками.

Иногда, как это было и подземелье, разговоры казались односторонними. Она не могла расслышать, с кем женщины говорили; она лишь понимала, что они обращались к кому-то помимо самих себя.

Она слышала, как Даника сказала: «Если… если я врач, ты клянешься пощадить мою мать, сестру и бабушку? Они не сделали ничего дурного. Мы приехали в Будапешт, чтоб отвлечься, чтоб попрощаться с моим дедушкой. Мы…»

Но она не слышала фраз до этой. Или после. Почему?

Мужчины были бессмертны, но она раньше слышала разговоры бессмертных созданий. Вампиров, гоблинов, даже оборотней. Почему же здешних демонов нет? Должно быть, с ними разговаривала Даника.

Эшлин откусила булку и отпила сок, пытаясь выключить новую болтовню. Она напевала. Она медитировала. Женщины пытались разговорить ее, но она просто была не в состоянии отвечать. Слишком много голосов взывало к ее вниманию.

Одна за другой женщины сдались. Девушка не ведала, сколько времени прошло после этого. Столько раз она почти хотела позвать Мэддокса, но сдерживала мольбы, до крови прикусывая язык. У него дела, сказал он. Кроме того, она не желала быть бременем. Помехой.

За этим ты и пришла сюда, напомнила себе. Требовать, чтоб эти люди научили тебе контролировать твои силы, даже если это означало стать для них помехой.

Но это было до того, как Мэддокс по-настоящему вошел в ее жизнь. Теперь она хотела, чтоб он был ее любовником, а не сиделкой. Опять.

«Ты слышишь… голос? В мыслях?»

«Да».

«И он не твой собственный?»

«Может быть, вероятно. Не знаю».

Хвала небесам, бормотание прекратилось, когда вошла Эшлин. Придя в себя, она поняла, что разузнала немного новой информации. Первое и самое важное: Даника слышала про ловцов – она рассказала своей семье о них.

«Ловцы» произнесла Эшлин, поднимая глаза. Даника выглядывала в единственное окно спальни, окно, что ни одна из женщин не смогла бы раскрыть. Эшлин слышала, что они пытались. «Кто они? Не обманывай меня на этот раз. Пожалуйста»

Напугавшись, Даника подскочила и обернулась, прижав руку к сердцу.

«Снова полегчало? Почему мы должны доверять тебе? Ты можешь работать на этих людей. Они могли прислать тебя сюда разузнать что-то про нас, а когда ты разнюхаешь это, они ворвутся и перебьют нас»

«Да уж» В конце концов, эти женщины знали только то, что она была больна и льнула к их врагу. «Но ты спасла меня. Зачем бы мне вредить тебе?»

Даника пристально на ее посмотрела, но промолчала.