Телохранитель для Оливки
Часть 30 из 41 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
— Приезжал да, и предложил попробовать построить отношения, — ответила смущенно, потому что сама еще не верила в свою реакцию на этого мужчину.
— Ммм… А ты? — еще радостнее уточнила она, наверное, озаряя всю комнату своей улыбкой.
— Лапочка, ты сияешь ярче нашей новогодней гирлянды. Словно это к тебе мужчина приходил, а не ко мне.
— Ты что, не говори так, а то Булочка услышит, ругать будет. Ему же повод дай, разбираться станет, — хмыкнула она и тут же добавила: — Не отходи от темы. Рассказывай.
— Что, собственно, рассказывать, — пожала плечами: — я не против.
— Ооо, он тебе тоже нравится? Так вы созданы друг для друга, — радостно захлопала в ладоши Лика, и тут же порывисто меня обняла. — Он приедет сегодня?
— Если и получится, то попозже. Он маму не хочет одну оставлять в новогоднюю ночь.
— Вот! Это же здорово! Он и за маму переживает. Оливочка, он точно твоя судьба.
Я из-подо лба посмотрела на сестру, сама не понимая, верно ли я поступаю на данном этапе жизни. Может рано мне еще, отношения новые строить.
— Ты о чем задумалась?
— Лапочка, я не знаю… правильно ли я поступаю? Полгода как нет Даниэля, а я с чувствами на другого мужчину смотрю.
— Ну, знаешь ли… ты его женой была, а он налево и направо разгуливал. И нет ничего плохого в том, что у тебя симпатия к мужчине, который тебя уважает.
— Да, но… как бы там ни было, я в свое время любила мужа.
— Знаешь, Оливка, что я тебе скажу? — Лапа коснулась моей руки, и с нежностью в глазах, произнесла: — если бы Даниэль любил тебя и уважал, тогда я бы подумала, правильно ли испытывать чувства к другому мужчине через полгода после смерти мужа. Но у нас другой случай, и я скажу… поступай так, как велит твое сердечко. Уверена, мамочка тебе скажет то же самое.
— Ой, пожалуйста, сестренка, не говори пока что маме ничего. Мне и так перед ними неудобно.
— Почему? За что?
— Не знаю, — пожала плечами, вспоминая, как всегда хотела быть похожа на маму и сестру. — Мама вышла замуж раз и навсегда, вы с Булатом любите друг друга, а у меня не получилось. И мало мне этого, так еще и в сизо загремела.
— Знаешь ли, не у каждого все с первого раза получается. А в сизо не по твоей вине ты попала. И твой же Игнат раскроет все тайны до конца. Будь уверена.
— А чего это ты так его в моих глазах пытаешься превозвысить? — улыбнулась я, уловив настроение Лапочки.
— Нууу, Булат сказал, что полностью доверяет Градецкому. А уж если мой муж и папа доверяют, то и мне нечего бояться. Это вот за Моретти тебя предупреждали, хотя и уважали твой выбор.
— Ладно, будь что будет, — махнула рукой и потянувшись, обняла Ангелику, которая всегда за меня переживала не меньше мамы.
— Все будет хорошо. По крайней мере, у тебя всегда есть мы.
— Мои самые любимые, — улыбнулась я и чмокнула сестру в щеку.
— А ты наша, самая-самая. Пойдем на стол накрывать?
— Угу.
Мы всей дружной семьей пол вечера готовили, веселились, Булат подливал нам по не многу шампанского. Нет, своей жене конечно только сок, по важной причине. Они с папой развлекали наших деток, кормили их мандаринками и один раз выходили на улицу лепить снеговика. А пока в доме наступала тишина и мы втроем, оставались ворожить на кухне, шептались о женском, раскрывали секретики и делились различными впечатлениями. У меня, конечно, их было не так много, в связи с тем, где я провела последние полгода, но зато у меня знатно интересовались, целовались ли мы с Игнатом. Это было непривычно, и я постоянно стеснялась.
А еще меня удивляли родные. Они верили Игнату, и все сватали его мне в женихи. Я, конечно, понимала, что мужчина он хороший, но даже от семьи не ожидала такого. Честно думала, что будет все иначе, и они несмотря на мой возраст, запрут меня дома, чтобы мое сердечко больше не страдало от обид мужчин. Но все складывалось совершенно иначе.
А ближе к полуночи я поднялась к себе, чтобы переодеться в праздничное платье.
Я выбрала вечернее. Длиной до середины бедра, без рукавов и каких-либо бретелей. С вышивкой ручной работы и все в серебристых нитях и пайетках. А лиф с вшитыми косточками выгодно подчеркивал мою грудь. Это сестра мне помогла с платьем. Покупала для себя, а теперь с животиком в него не влезает.
Да, я как глупая влюбленная дурочка надеялась, что Игнат все же приедет и сможет оценить мой наряд. А точнее фигуру. Мне, как и любой девушке, хотелось поразить мужчину, который ей нравится.
Волосы завила в крупные локоны, нанесла легкий макияж, подчеркнув глаза и губы, и спустилась вниз, где все уже было готово к встрече нового года.
Наш праздничный стол манил изобилием различных блюд. Елка, камин и картины, украшенные гирляндами, светились различными огнями. А запах мандарин и ели предавали особую атмосферу празднику.
Сегодня я была по-настоящему счастлива, встречая новый год у себя дома, а не как последний годы, в Италии. Не хотелось больше жить заграницей, вдали от своих родных. Даже если мне посчастливится еще раз выйти замуж, я обязательно останусь в Киеве.
Дождавшись бой курантов, мы выпили шампанского, подарили друг другу подарки и отправились на улицу, запускать фейерверки. Детки радостно визжали, бегали, ловили ртом снежинки и радовались тому, что происходило вокруг. А еще их под елкой ждали игрушки от Дедушки Мороза, в которого они так заветно верили. Затем было застолье, а около часа ночи мы с Лапочкой ушли укладывать спать нашу малышню.
А потом снова сидели за столом, и обсуждали совершенно различные темы. Мама всегда сидела рядом и держала меня за руку, или крепко обнимала. Она не могла нарадоваться тому, что я рядом с ней. И как мать, я ее понимала. Да и сама ужасно соскучилась и все свое время старалась проводить с семьей.
Уже около трех, когда я потеряла надежду на встречу с Игнатом, на мобильный пришло сообщение.
«Впустишь меня? Хочу видеть тебя и забрать к себе.»
Я засмущалась, и покраснев, ответила скромное «Да».
— Сейчас Игнат приедет, — продолжая смущаться, поведала родным, которые тут же все разом посмотрели на меня. — Хочет, чтобы я с ним поехала.
— Мужчина все берет в свои руки, и это замечательно, — спокойным тоном произнесла мама, продолжая прижиматься ко мне и поглаживать по руке.
— Да, любимая, но это не означает, что мою дочь можно увезти в такое позднее время из дома.
— Дамирушка, тебе напомнить, что ты тоже был молод?
— А чего это ты меня уже со счетов списываешь? И это, кстати, не впервые, — хмыкнул папа, вытирая губы тканевой салфеткой, и мило улыбаясь маме. — Я не так уж и стар еще.
Я перевела взгляд на маму, и чуть со стыда не сгорела, заметив ее пылающий взгляд. Они точно говорили о чем-то своем.
— Папуль, потом будете кокетничать, не при нас, — улыбнулась Лапочка, и облизнув губу, тут же добавила: — Пусть Оливка идет. Ей нужно развеяться.
— Полностью согласна, — снова улыбнулась мама, и чмокнула меня в щеку.
— Бог с вами, барышни! У меня наверняка и выбора не было.
Мы вместе рассмеялись, а через несколько минут на телефон пришло еще одно сообщение.
«Я у входа.»
Тихонько извинившись, я поднялась из-за стола. Бросила короткий взгляд на сидящих и прошла в прихожую. Пальцы подрагивали, и я на миг задержалась у зеркала, чтобы убедиться, что к трем часам выгляжу еще более или менее нормально.
Надеюсь, Игнату понравится мой наряд.
Щелкнула замок, и через секунду увидела перед собой мужчину, который в последнее время нарушал мой покой. Градецкий в строгом костюме, белой рубашке и стильном пальто. В руках он держал нежный букет из белоснежных калл, а в его глазах сиял необъяснимый блеск. Наверное, такой же сейчас и у меня.
Я поежилась от морозной свежести, и Игнат тут же рукой захлопнул дверь.
— С Новым Годом, моя девочка, — тихо прошептал он, и подойдя ко мне, свободную руку положил на талию и прижал к своему телу.
Из меня словно дух выбило, но я нашла в себе силы и правой рукой зарылась ему в волосы, облизнув нижнюю губу.
— У тебя снежинки в волосах, — прошептала я, и в ответ получила его довольную улыбку.
— Я успел соскучиться.
— Я тоже, — пожала плечами, и приняла из его рук букет. — Ты меня забираешь?
— Если хочешь.
Я кивнула не раздумывая, и носом уткнулась в каллы.
— Пойдем, — он сбросил ботинки, и продолжая меня обнимать, потянул в гостиную к родным.
— Ты чего?
— Всем доброй ночи, и с Новым Годом!
— Взаимно, Игнат.
— Здравствуйте.
— И вас, Игнат с Новым Годом, — посыпался хор голосов, а я отчего-то снова смутилась. Что за ночь такая удивительная?
— Прошу прощение за позднее вторжение, но я бы хотел забрать с собой Оливию. Вы не против?
— Не против, Игнат, мы не против, — произнесла мама, тут же утопая в отцовских объятиях. Он как ревнуша! — Езжайте! Гуляйте и ни о чем не думайте.
— Угу, — кивнула Лапочка, — езжайте, а мы если что за Дамирушкой присмотрим.
— Спасибо.
— Спасибо, сестренка.
— Тогда… Булат, поможешь мне? В машине много подарков для вас.
— Не стоило, Игнат, — развел папа руками, — мы бы не прогнали тебя и без подарков.
— И все же…
Пока мужчины выгружали подарки для взрослых и детей, я поставила букет в вазу с водой, подправила макияж, и постоянно кусала губы от волнения. Не знаю почему, но я жутко переживала, скорее, потому что снова боялась остаться с Игнатом наедине. И дело не в том, что я его лично боюсь. Нет. Я переживаю о том, что может случиться. Скрывать смысла не было — я хотела его и в то же время боялась разочаровать. Мне казалось, что сделай я что-то неправильно, и мужчина меня прогонит, разочаруется во мне. А мне бы этого не хотелось. Тянуло меня к нему, тянуло так, словно к родному.
— Ммм… А ты? — еще радостнее уточнила она, наверное, озаряя всю комнату своей улыбкой.
— Лапочка, ты сияешь ярче нашей новогодней гирлянды. Словно это к тебе мужчина приходил, а не ко мне.
— Ты что, не говори так, а то Булочка услышит, ругать будет. Ему же повод дай, разбираться станет, — хмыкнула она и тут же добавила: — Не отходи от темы. Рассказывай.
— Что, собственно, рассказывать, — пожала плечами: — я не против.
— Ооо, он тебе тоже нравится? Так вы созданы друг для друга, — радостно захлопала в ладоши Лика, и тут же порывисто меня обняла. — Он приедет сегодня?
— Если и получится, то попозже. Он маму не хочет одну оставлять в новогоднюю ночь.
— Вот! Это же здорово! Он и за маму переживает. Оливочка, он точно твоя судьба.
Я из-подо лба посмотрела на сестру, сама не понимая, верно ли я поступаю на данном этапе жизни. Может рано мне еще, отношения новые строить.
— Ты о чем задумалась?
— Лапочка, я не знаю… правильно ли я поступаю? Полгода как нет Даниэля, а я с чувствами на другого мужчину смотрю.
— Ну, знаешь ли… ты его женой была, а он налево и направо разгуливал. И нет ничего плохого в том, что у тебя симпатия к мужчине, который тебя уважает.
— Да, но… как бы там ни было, я в свое время любила мужа.
— Знаешь, Оливка, что я тебе скажу? — Лапа коснулась моей руки, и с нежностью в глазах, произнесла: — если бы Даниэль любил тебя и уважал, тогда я бы подумала, правильно ли испытывать чувства к другому мужчине через полгода после смерти мужа. Но у нас другой случай, и я скажу… поступай так, как велит твое сердечко. Уверена, мамочка тебе скажет то же самое.
— Ой, пожалуйста, сестренка, не говори пока что маме ничего. Мне и так перед ними неудобно.
— Почему? За что?
— Не знаю, — пожала плечами, вспоминая, как всегда хотела быть похожа на маму и сестру. — Мама вышла замуж раз и навсегда, вы с Булатом любите друг друга, а у меня не получилось. И мало мне этого, так еще и в сизо загремела.
— Знаешь ли, не у каждого все с первого раза получается. А в сизо не по твоей вине ты попала. И твой же Игнат раскроет все тайны до конца. Будь уверена.
— А чего это ты так его в моих глазах пытаешься превозвысить? — улыбнулась я, уловив настроение Лапочки.
— Нууу, Булат сказал, что полностью доверяет Градецкому. А уж если мой муж и папа доверяют, то и мне нечего бояться. Это вот за Моретти тебя предупреждали, хотя и уважали твой выбор.
— Ладно, будь что будет, — махнула рукой и потянувшись, обняла Ангелику, которая всегда за меня переживала не меньше мамы.
— Все будет хорошо. По крайней мере, у тебя всегда есть мы.
— Мои самые любимые, — улыбнулась я и чмокнула сестру в щеку.
— А ты наша, самая-самая. Пойдем на стол накрывать?
— Угу.
Мы всей дружной семьей пол вечера готовили, веселились, Булат подливал нам по не многу шампанского. Нет, своей жене конечно только сок, по важной причине. Они с папой развлекали наших деток, кормили их мандаринками и один раз выходили на улицу лепить снеговика. А пока в доме наступала тишина и мы втроем, оставались ворожить на кухне, шептались о женском, раскрывали секретики и делились различными впечатлениями. У меня, конечно, их было не так много, в связи с тем, где я провела последние полгода, но зато у меня знатно интересовались, целовались ли мы с Игнатом. Это было непривычно, и я постоянно стеснялась.
А еще меня удивляли родные. Они верили Игнату, и все сватали его мне в женихи. Я, конечно, понимала, что мужчина он хороший, но даже от семьи не ожидала такого. Честно думала, что будет все иначе, и они несмотря на мой возраст, запрут меня дома, чтобы мое сердечко больше не страдало от обид мужчин. Но все складывалось совершенно иначе.
А ближе к полуночи я поднялась к себе, чтобы переодеться в праздничное платье.
Я выбрала вечернее. Длиной до середины бедра, без рукавов и каких-либо бретелей. С вышивкой ручной работы и все в серебристых нитях и пайетках. А лиф с вшитыми косточками выгодно подчеркивал мою грудь. Это сестра мне помогла с платьем. Покупала для себя, а теперь с животиком в него не влезает.
Да, я как глупая влюбленная дурочка надеялась, что Игнат все же приедет и сможет оценить мой наряд. А точнее фигуру. Мне, как и любой девушке, хотелось поразить мужчину, который ей нравится.
Волосы завила в крупные локоны, нанесла легкий макияж, подчеркнув глаза и губы, и спустилась вниз, где все уже было готово к встрече нового года.
Наш праздничный стол манил изобилием различных блюд. Елка, камин и картины, украшенные гирляндами, светились различными огнями. А запах мандарин и ели предавали особую атмосферу празднику.
Сегодня я была по-настоящему счастлива, встречая новый год у себя дома, а не как последний годы, в Италии. Не хотелось больше жить заграницей, вдали от своих родных. Даже если мне посчастливится еще раз выйти замуж, я обязательно останусь в Киеве.
Дождавшись бой курантов, мы выпили шампанского, подарили друг другу подарки и отправились на улицу, запускать фейерверки. Детки радостно визжали, бегали, ловили ртом снежинки и радовались тому, что происходило вокруг. А еще их под елкой ждали игрушки от Дедушки Мороза, в которого они так заветно верили. Затем было застолье, а около часа ночи мы с Лапочкой ушли укладывать спать нашу малышню.
А потом снова сидели за столом, и обсуждали совершенно различные темы. Мама всегда сидела рядом и держала меня за руку, или крепко обнимала. Она не могла нарадоваться тому, что я рядом с ней. И как мать, я ее понимала. Да и сама ужасно соскучилась и все свое время старалась проводить с семьей.
Уже около трех, когда я потеряла надежду на встречу с Игнатом, на мобильный пришло сообщение.
«Впустишь меня? Хочу видеть тебя и забрать к себе.»
Я засмущалась, и покраснев, ответила скромное «Да».
— Сейчас Игнат приедет, — продолжая смущаться, поведала родным, которые тут же все разом посмотрели на меня. — Хочет, чтобы я с ним поехала.
— Мужчина все берет в свои руки, и это замечательно, — спокойным тоном произнесла мама, продолжая прижиматься ко мне и поглаживать по руке.
— Да, любимая, но это не означает, что мою дочь можно увезти в такое позднее время из дома.
— Дамирушка, тебе напомнить, что ты тоже был молод?
— А чего это ты меня уже со счетов списываешь? И это, кстати, не впервые, — хмыкнул папа, вытирая губы тканевой салфеткой, и мило улыбаясь маме. — Я не так уж и стар еще.
Я перевела взгляд на маму, и чуть со стыда не сгорела, заметив ее пылающий взгляд. Они точно говорили о чем-то своем.
— Папуль, потом будете кокетничать, не при нас, — улыбнулась Лапочка, и облизнув губу, тут же добавила: — Пусть Оливка идет. Ей нужно развеяться.
— Полностью согласна, — снова улыбнулась мама, и чмокнула меня в щеку.
— Бог с вами, барышни! У меня наверняка и выбора не было.
Мы вместе рассмеялись, а через несколько минут на телефон пришло еще одно сообщение.
«Я у входа.»
Тихонько извинившись, я поднялась из-за стола. Бросила короткий взгляд на сидящих и прошла в прихожую. Пальцы подрагивали, и я на миг задержалась у зеркала, чтобы убедиться, что к трем часам выгляжу еще более или менее нормально.
Надеюсь, Игнату понравится мой наряд.
Щелкнула замок, и через секунду увидела перед собой мужчину, который в последнее время нарушал мой покой. Градецкий в строгом костюме, белой рубашке и стильном пальто. В руках он держал нежный букет из белоснежных калл, а в его глазах сиял необъяснимый блеск. Наверное, такой же сейчас и у меня.
Я поежилась от морозной свежести, и Игнат тут же рукой захлопнул дверь.
— С Новым Годом, моя девочка, — тихо прошептал он, и подойдя ко мне, свободную руку положил на талию и прижал к своему телу.
Из меня словно дух выбило, но я нашла в себе силы и правой рукой зарылась ему в волосы, облизнув нижнюю губу.
— У тебя снежинки в волосах, — прошептала я, и в ответ получила его довольную улыбку.
— Я успел соскучиться.
— Я тоже, — пожала плечами, и приняла из его рук букет. — Ты меня забираешь?
— Если хочешь.
Я кивнула не раздумывая, и носом уткнулась в каллы.
— Пойдем, — он сбросил ботинки, и продолжая меня обнимать, потянул в гостиную к родным.
— Ты чего?
— Всем доброй ночи, и с Новым Годом!
— Взаимно, Игнат.
— Здравствуйте.
— И вас, Игнат с Новым Годом, — посыпался хор голосов, а я отчего-то снова смутилась. Что за ночь такая удивительная?
— Прошу прощение за позднее вторжение, но я бы хотел забрать с собой Оливию. Вы не против?
— Не против, Игнат, мы не против, — произнесла мама, тут же утопая в отцовских объятиях. Он как ревнуша! — Езжайте! Гуляйте и ни о чем не думайте.
— Угу, — кивнула Лапочка, — езжайте, а мы если что за Дамирушкой присмотрим.
— Спасибо.
— Спасибо, сестренка.
— Тогда… Булат, поможешь мне? В машине много подарков для вас.
— Не стоило, Игнат, — развел папа руками, — мы бы не прогнали тебя и без подарков.
— И все же…
Пока мужчины выгружали подарки для взрослых и детей, я поставила букет в вазу с водой, подправила макияж, и постоянно кусала губы от волнения. Не знаю почему, но я жутко переживала, скорее, потому что снова боялась остаться с Игнатом наедине. И дело не в том, что я его лично боюсь. Нет. Я переживаю о том, что может случиться. Скрывать смысла не было — я хотела его и в то же время боялась разочаровать. Мне казалось, что сделай я что-то неправильно, и мужчина меня прогонит, разочаруется во мне. А мне бы этого не хотелось. Тянуло меня к нему, тянуло так, словно к родному.