Телохранитель для Оливки

— Что с тобой, сестренка? Я тебя не понимаю, — я отложила выбранное вязанное платье на кровать, и подойдя к Лике, осторожно обняла ее.

— Со мной все хорошо. Езжай, немного развеешься, — подмигнула она, а я так и не поняла, к чему клонит моя сестра.

— Да уж, развеюсь. Разговор явно пойдет не о прекрасной погоде.

— Кстати, там запорошило все. Безумно красиво, глаз не оторвать.

— Да, я видела. Потом с Дамирушкой выйду погулять.

Я быстро сбросила с себя банный халат, за дверцей шкафа надела синее белье, отметив, что мне стоит сходить в домашний спортзал, чтобы привести свое тело в былую форму.

— И нас зови, мы с удовольствием.

Стянула с тремпеля платье такого же оттенка, как и белье, и тут же надела его, любуясь видом в зеркале.

— Красивая, — Лапочка подошла ко мне со спины, и обняв за плечи, тихо добавила: — Ты должна достаться самому лучшему мужчине.

Я на миг замерла, а потом положив руки на ее ладошки, произнесла неуверенным голосом:

— Сомневаюсь, что я теперь кому-то нужна буду.

— Что? Ты чего? Даже не смей так говорить! Моя сестра будет счастлива! — прошипела Лика, и развернув меня к себе, крепко обняла.

— Я уже счастлива, что нахожусь дома, с вами, с сыночком.

— Потом и мужчину найдем тебе, — подмигнула она, — тебе уже пора, наверное.

— Да, сейчас только волосы уложу немного.

Я быстро подкрутила плойкой свои волосы, придавая им хоть какой-то более или менее нормальный вид, и подкрасив губы, взволнованно выдохнула.

— Волнуешься? — подметила сестра, наблюдая за мной со стороны.

— Нет, — соврала я, — просто отвыкла от всего этого.

— Ну да. Пойдем, малышка. И не переживай, если что, мы на подхвате.

Что Лика имела ввиду я не поняла, но все равно в ответ кивнула.

Побросав в сумочку расческу, блеск для губ и зеркальце, я последний раз глянула на себя в зеркало на шкафу. Вроде бы ничего. А ничего — это совсем никак.

— Пойдем, — кивнула сестре, и мы вместе спустились с ней вниз в гостиную, где на диване отдыхала мамочка, читая какой-то журнал.

— Ой, Оливка, ты где собралась? — удивилась мама, а я почувствовала себя глупо, ведь забыла сказать ей о своей встрече с Градецким.

— У нашей малышки свидание, мамуль, — тут же поспешила Ангелика.

— Лап, у меня не свидание. Давай не будем, ладно? — попросила сестру, и тут же повернулась к маме: — Прости, мамуль, я забыла сказать, что меня Игнат попросил подъехать в офис на разговор.

— Ничего, мы присмотрим за Дамирушкой, не переживай. К тому же, скоро папа должен приехать домой.

— Спасибо, — я подошла к ней и присев рядом, обняла, снова вдыхая любимый и родной запах.

— Ой, сейчас Булочке позвоню, попрошу, чтобы распорядился на счет машины.

— А ты так и шалишь, называя мужа Булочкой? — хмыкнула я, и мы с мамой негромко рассмеялись.

— Только ему ни слова! Он думает, что я называю его так только наедине.

— Ну что ты, Лапушка, конечно, мы не скажем, — серьезно произнесла мама, а сестренка отошла в сторону, чтобы позвонить мужу.

— Мамуль, я постараюсь приехать поскорее. Специально, пока Дамир спит, уезжаю. Не хочу надолго с ним расставаться.

— Я тебя понимаю, но не переживай, теперь все будет хорошо.

— Я вам верю, — улыбнулась я, и снова обняла маму. Разве может быть что-то дороже этих объятий? Разве что объятия с сыном.

— Сейчас же дядя Слава прогреет мотор, и вы можете выезжать, — сообщила Лика, возвращаясь в нашу компанию.

— Спасибо, милая.

— Мам, ну ты только посмотри на нее, почему наша Оливка волнуется, как перед свиданием?

— Лик, я серьезно, хватит! Я полгода дальше допросной никуда не ходила, — одернула ее, чтобы прекратила придумывать всякие глупости. — Вот у тебя гормоны шалят.


— Есть такое. Прости, Оливка.

— Все хорошо. Ладно, я пойду. Не хочу время терять.

Расцеловав маму и сестру, я прошла в прихожую, обула зимние сапожки на небольшом каблучке, надела шубку и вышла на улицу, окунаясь в зимнюю красоту.

Да уж, и как я не догадалась, что помимо машины, в которой буду ехать я, ко мне приставят еще две, в виде охраны. Ну что же, может это и к лучшему?

Но на счет волнения Лапочка была права, и я не знаю, с чем оно связано. С моим первым незначительным выходом, или предстоящей встречей с Игнатом Градецким. Ох, нехорошо он на меня влияет. Или неправильно?

Всю дорогу я кусала губы и нервно заламывала пальцы, переживая о том, как буду себя вести в присутствии Игната. Как он меня встретит, будет ли рад снова увидеть, только теперь в более приятной обстановке. Понравится ли ему мое платье, и… Боже, о чем же я думаю? Неужели сестра права, и я действительно наряжалась для адвоката? Но зачем? Я ведь… нет… Больше я не любила Даниэля и даже не скорбила по нему. Слишком больно мне сделал этот человек.

Но что это? Я же дышала им, и…

— Оливия Дамировна, приехали.

Я вздрогнула, не обратив внимания на то, что машина остановилась, и мы стояли на парковке небольшого здания, где располагался офис Градецкого.

— Спасибо, — кивнула я и, не дожидаясь, пока мне откроют двери, как это делали раньше, сама вышла из салона автомобиля.

Мое тело тут же окутал холод, а пронизывающий ветер скользнул под шубку, слегка опаляя грудь. Хорошо, хоть теплые колготы додумалась надеть, иначе бы точно околела.

Запрокинула голову назад, подставляя лицо леденящим колючим снежинкам. Глупо, но я так скучала и по этому тоже. В свободе столько удивительных вещей. А главное, все родные рядом: сыночек, родители, сестренка со своим мужем. Дома тепло и уютно, не то что в холодной серой камере.

На нос упала большая снежинка. Я открыла глаза и хмыкнула, а затем поежилась от очередного порыва ветра.

Хватит мерзнуть.

Я вошла в здание, тут же окунаясь в приятное тепло, и вежливо поприветствовала охранника.

На удивление меня пропустили сразу, и я, не теряя больше не минуты, прошла к лифту, собираясь подняться на нужный этаж. Спасибо охраннику, который сообщил, что меня ждут и где именно находится кабинет Градецкого.

Но чем выше меня поднимал лифт, тем ближе я была к встрече с Игнатом, что, несомненно, меня пугало.

Почему? Я не знала, но в душе было волнение и легкий страх… Но это не был страх того, что мне причинят вред. Нет, все было иначе, проще и безопаснее.

Лифт издал звук, а затем стальные дверцы открылись, разъезжаясь в разные стороны. Я выдохнула и медленно ступила на ковролин, входя в небольшую и уютную приемную, где за рабочим столом сидела секретарь Градецкого.

— Добрый день. Меня зовут Оливия Байер. Мне должно быть назначено.

— Добрый день, Оливия Дамировна. С возвращением Вас, и да, Игнат Николаевич уже Вас ждет, — приветливо улыбнулась девушка, имя которой оказалось Светлана. Я заметила табличку на ее столе.

— Спасибо, — кивнула и медленно прошла к двери, на которой тоже висела позолоченная табличка.

Вздохнув, я неуверенно подняла руку, осторожно постучала и услышала негромкое «войдите».

— Здравствуй, Игнат, — произнесла я, стоило закрыть за собой двери.

— Добрый день. Удачно добралась? — он тут же поднялся из кресла и, пройдя по кабинету, подошел ко мне.

Я как раз расстегивала шубу, а он вовремя успел ее подхватить, помогая мне раздеться. Ох, даже эта мысль горячей волной прокатилась по моему телу. О чем я думаю?

Игнат повесил на тремпель шубку и жестом руки предложил присесть на диван.

Я поправила платье, рукой задела волосы, надеясь, что после ветра и снега я не выгляжу, как облезшая кошка, и только потом присела на диван.

— Спасибо. Все хорошо. Холодно только.

— Как на счет обеда? Я ничего не ел, ждал тебя. Закажем?

— Ааа… можно, да. И чай, хорошо? Немного замерзла.

— Конечно!

Он принялся что-то заказывать через Светлану, интересуясь моим вкусом. А когда обед пообещали привезти через полчаса, Игнат попросил секретаря сделать мне чай, а для него кофе.

Господи, ну почему он такой красивый? И как я раньше этого не замечала? Здесь, в его кабинете, в тепле, он в белой рубашке, рукава которой четко очерчивали подкаченные руки, и в черных брюках, идеально выделяющих натренированные бедра. Здесь я смотрела на него совсем по-другому. Не просто как на своего адвоката. Я смотрела на него как на мужчину, волнующего мою душу.

— Ты очень красивая. Тебе идет это платье, — произнес Игнат, не отрывая от меня взгляда, — Тебе вообще идет быть такой.

— Ааа… ка-какой? — немного запинаясь произнесла я, крепче сжав колени.

— Такой хрупкой и нежной. Носи платья, тебе очень хорошо в них.