Тайна альпийского водопада
Часть 29 из 31 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
«Для того чтобы у меня взяли отпечатки пальцев или ДНК, я должен находиться в разряде подозреваемых. Но кому приедет в голову подумать на самого уважаемого и богатого человека в городе?!»
Глава 20
Лола умудрилась обойти неприятные моменты в преподнесении материала, чтобы не подвести самого Эрнесто и тех, кто ему помогал.
В конечном итоге в полицейском участке Маргары была назначена собственная проверка, и обнаружено достаточно нарушений. Начиная с несанкционированной прослушки, которую они устроили Кьяре, и даже умудрились сломать ей запор на оконной раме, так как хотели подложить «жучок» через окно, и заканчивая подтасовкой заключения аутопсии. У Дино, уже официальным путем, был взят образец ДНК, который полностью совпал с образцами, найденными на теле Марио, и дело Боцоли приобрело совсем другой оборот, нежели тот, что был преподнесен изначально.
Дино, несмотря на возмущенные вопли своего адвоката, признался в убийстве на втором допросе, что вызвало в Маргаре реакцию, сравнимую с цунами.
Директор канала заявил, что Лола и ее команда взяла былую высоту в данном журналистском расследовании, но, балансируя, как всегда, «на грани фола», смогла на этот раз не поссориться с полицией.
Вся разбросанная мозаика версий и предположений сложилась наконец в четкий ясный рисунок, и только смерть Бонфини так и оставалась загадкой.
Патологоанатомическое исследование его тела было проведено повторно и полностью опровергло самоубийство – Бонфини был застрелен в упор из своего же оружия.
Полиция во главе с новым исполняющим обязанности начальника шефом, кажется, даже не знала, с какого бока подступиться ко второму убийству.
Жители Маргары не только находились в шоковом состоянии, но и боялись выходить из дома, уже не по причине ковида, а из-за страха, что жестокий преступник свободно разгуливает по их городу.
Лола и на этот раз попробовала разузнать мнение Николы, который, хоть и делал вид, что совсем не интересуется раскрытием преступления, все-таки следил за расследованием. Для этого она выбрала выходной день после обеда, когда он закончил пить кофе и пересел на диван.
– Никола, – проворковала Лола, уселась к нему на колени и игриво взъерошила волосы на макушке, что он, правда, не очень любил.
Об этом она вспомнила, когда он тут же пригладил торчащий вихор. И вопросительно посмотрел на нее.
– Ну, выкладывай, в чем загвоздка у вас? – Он сразу же догадался, к чему были все эти нежности.
– Так это не столько у нас, сколько у маргарской полиции, – перевела она стрелки, – убийца Бонфини неизвестен, и даже нет ни одного подозреваемого!
– Там же на месте следы ДНК найдены, так чего еще нужно! Пусть у всех родственников, друзей, жен и любовниц анализ возьмут.
– Шевеление какое-то в этом направлении идет, только ведь долго это, когда не знаешь, кого искать, да и убийца может скрыться уже.
– А что ты предлагаешь? Если быстро сделать, то не так уж и долго. Какое у него может быть близкое окружение, ну, человек десять-двадцать, не больше. Это же не целый город прошерстить, как в Аквиле было, помнишь?
– Конечно! – Она поцеловала его в темечко, и он почему-то хмыкнул.
Разве могла она забыть то удивительное время, когда, запертые на самой макушке горы Кампо Императоре в одинокой гостинице, она и ее команда оказались в гуще жутких событий! А Мефистофель, как она прозвала Николу, засекретил всю информацию по расследованию и с такой пронзительной ненавистью смотрел на Лолу, что, казалось, что он хочет, чтобы она сгинула или, на худой конец, испарилась!
– Жена у Бонфини, кажется, из Бразилии? – уточнил Никола.
– Да. Она заявила в полицию, когда он домой не явился, и овраг показала, где он обычно охотился, где его и нашли, – напомнила Лола обстоятельства дела. – Она вроде на родину уехала в Рио-де-Жанейро.
– Ммм, – промычал Капелини, – а у нее образец ДНК брали?
– Если честно, я не знаю, но могу позвонить и спросить. – Она тут же вскочила и ринулась за мобильником, пока Никола не передумал говорить на эту тему, и когда возвратилась в гостиную, телефон зазвенел прямо у нее в руке.
«Эрнесто Токачелли», – прочла она на экране.
– Пронто! – звонко проговорила Лола.
– Добрый день! – бодро поздоровался Эрнесто. – У нас сногсшибательные новости!
Лола включила громкую связь, чтобы Никола мог слышать их разговор.
– В участок позвонила Хелен и призналась в убийстве своего мужа Бонфини, – как показалось Лоле, торжественно объявил полицейский.
– Она же в Бразилию вроде уехала!
– Ну да, оттуда и позвонила.
– Мотив преступления?! – засомневалась Лола и увидела, как поднялся с дивана Никола и подошел ближе.
– Там долгая история с унижением и побоями со стороны Бонфини, но если коротко, то она и Боцоли были любовниками, муж начал догадываться об их связи, и она его прихлопнула из его же ружья, – как показалось Лоле, победно заключил Эрнесто.
– Надо же, – почему-то ей не верилось в предложенные обстоятельства, хотя, видимо, что-то похожее подозревал и Никола, которому в интуиции уж никак не откажешь. – А телефон она не оставила?
– Нет, но мы его сами вычислили.
– Можешь мне этот номер на Вотсап сбросить?
– Наверное… – неуверенно ответил полицейский, – сброшу, если не уволят.
– Теперь уже точно не уволят, – успокоила его Лола. – А я просто поговорю с ней, вдруг она мне что-то еще расскажет!
– Ну-ну… – неопределенно протянул Эрнесто, и Лола так и не поняла, поможет он или нет.
– И что теперь будет? Какие ваши действия? – Она не стала заостряться на телефоне.
– Боюсь, никаких.
– То есть как?! – воскликнула Лола.
– Она на третьем месяце беременности от Боцоли, а как ты знаешь, у нас беременных в тюрьму не сажают. Да и процедура экстрадиции кишит такими сложностями, что, скорее всего, все так и заглохнет, – как будто радостно заключил он.
Беззлобный и даже беззаботный тон Эрнесто удивил Лолу.
– А потом, когда родит? Она же человека убила все-таки, какое-то наказание должно быть!
– А ты кровожадная, оказывается, – подколол он журналистку.
Лола удивилась такому подходу, но вспомнила, что кто-то говорил, что Хелен необыкновенно красивая женщина, и начала понимать, почему такое благодушие. Итальянские мужчины, как никакие другие, всегда отличались большой чувствительностью к женским прелестям.
Чего-то не хватало Лоле в этой трагедии, что-то не складывалось и мешало, и, получив номер Хелен, она решила сразу же позвонить ей.
– Ты бы хоть посмотрела, который там час. Может, все спят сейчас в Бразилии, – подсказал Никола, но Лолу было не остановить.
Открывшиеся обстоятельства настолько поразили ее, что она начала «шагать по трупам», как говорила о ней мама в похожих случаях.
– Если там ночь, значит, не ответит, вот и все! А мне надо знать психологию этого преступления, чтобы правильно преподнести зрителям! Пока я многого не понимаю, – упрямо заметила она.
На той стороне ответили сразу же, и, Лола несмотря на то что Лола находилась в боевом наступательном настрое, вдруг опешила от неожиданности.
– Добрый день, – быстро собралась журналистка, – это Лола, ведущая с Пятого канала. – Она полагала, что Хелен наверняка уже догадалась о цели ее звонка, поэтому не стала тратить время на долгие разъяснения. – Я бы хотела вас попросить рассказать о роковой драме, которая произошла в вашей жизни. – Она ничего не знала об этой женщине, кроме того, что та застрелила мужа, и это нервировало, так как не давало уверенности в правильности подхода, ведь Хелен в одно мгновение могла бросить трубку.
Та молчала, и Лола продолжила, стараясь быть убедительной:
– Я не знаю, что вам полиция наговорила, но общественное мнение Маргары…
– Мне совершенно наплевать на общественное мнение Маргары, да и всей Италии. Я вряд ли когда-нибудь туда вернусь, – четко произнесла Хелен. – А в полицию я позвонила только потому, что изначально была уверена, что мой муж убил Боцоли, так как он мне сам объявил об этом! И я… и я… – Лоле показалось, что она заплакала, – как будто с ума сошла, когда он мне это сказал. Ведь со смертью Марио моя жизнь закончилась!
«Как это? – пронеслось в голове у Лолы. – Зачем брать на себя чье-то убийство?!»
– Действительно странно, и зачем Бонфини было так врать? – осторожно уточнила Лола.
– Я и сама только теперь поняла, зачем он это сделал. – Она успокоилась. – Чтобы нагнать на меня страха, унизить и раздавить, насладившись моим горем! – Для Лолы что-то стало проясняться, последние камешки заполнили сложный витиеватый рисунок этой чудовищной мозаики. – Самое страшное, – голос Хелен окреп, – что я ни о чем не жалею! Даже сейчас, когда знаю, что Марио убил не мой муж.
Боцоли сидел в самом дальнем темном углу, привалившись к стене грота и опустив голову на грудь, и Бонфини подумал, что тот спит. Рядом лежало цветное одеяло, которое Бонфини тут же узнал. Ему стало все совершенно ясно.
Он тихо нагнулся и подобрал один из камней, которыми был усыпан пол пещеры. Мышцы его напряглись, он был готов к удару, но хотел посмотреть в глаза противнику.
Рабочий сделал два шага, и камни громко треснули под ногами, но Боцоли не проснулся. Бонфини не придал этому значения, ненависть ходила ходуном, ярость заливала глаза, а пальцы цепко сжимали острый гранит.
«Наконец-то этот гад получит свое! И Хелен уже не сможет так нагло смотреть на меня, не отводя бесстыжего взгляда!»
Где-то недалеко опять послышался звук ломающихся веток, как будто кто-то оступился, сбегая с горы, и Бонфини замер, прислушиваясь.
«Ничего, ничего, это дело десяти секунд», – подбодрил он себя, уверенный, что сонный нерасторопный Марио не окажет серьезного сопротивления, как вдруг внимание его привлекло пятно на его затылке, которое он не разглядел в полутьме.
Он вытянул шею, чтобы рассмотреть получше, и ему показалось, что оно имеет красный оттенок, и только теперь Бонфини заметил странное положение тела Марио. Он подошел совсем близко, но тот так и не пошевелился.
Чудовищные догадки закрутились водоворотом. Он дотронулся до слипшихся волос Боцоли, ощутив на пальцах тягучую влагу, поднес их к глазам – жидкость была рубинового цвета!
Жуткая, леденящая мысль пронзила рабочего. Он, который только что собирался убить любовника жены, похолодел, поняв, что перед ним находится мертвец.
На всякий случай он приложил руку к его шеи, где обычно прослушивают пульс, но не почувствовал никакого биения. Потревоженная голова Марио дрогнула, перевалилась на плечо, и сам он начал медленно сползать на пол грота. Бонфини увидел, как струйка крови сочится по его уху, падает на плечо, расплываясь на белой майке.
«Черт побери, а ведь он умер только что!»
На память пришли телевизионные передачи по расследованию преступлений, где объясняли, что незастывшая кровь означает, что смерть наступила совсем недавно.
Глава 20
Лола умудрилась обойти неприятные моменты в преподнесении материала, чтобы не подвести самого Эрнесто и тех, кто ему помогал.
В конечном итоге в полицейском участке Маргары была назначена собственная проверка, и обнаружено достаточно нарушений. Начиная с несанкционированной прослушки, которую они устроили Кьяре, и даже умудрились сломать ей запор на оконной раме, так как хотели подложить «жучок» через окно, и заканчивая подтасовкой заключения аутопсии. У Дино, уже официальным путем, был взят образец ДНК, который полностью совпал с образцами, найденными на теле Марио, и дело Боцоли приобрело совсем другой оборот, нежели тот, что был преподнесен изначально.
Дино, несмотря на возмущенные вопли своего адвоката, признался в убийстве на втором допросе, что вызвало в Маргаре реакцию, сравнимую с цунами.
Директор канала заявил, что Лола и ее команда взяла былую высоту в данном журналистском расследовании, но, балансируя, как всегда, «на грани фола», смогла на этот раз не поссориться с полицией.
Вся разбросанная мозаика версий и предположений сложилась наконец в четкий ясный рисунок, и только смерть Бонфини так и оставалась загадкой.
Патологоанатомическое исследование его тела было проведено повторно и полностью опровергло самоубийство – Бонфини был застрелен в упор из своего же оружия.
Полиция во главе с новым исполняющим обязанности начальника шефом, кажется, даже не знала, с какого бока подступиться ко второму убийству.
Жители Маргары не только находились в шоковом состоянии, но и боялись выходить из дома, уже не по причине ковида, а из-за страха, что жестокий преступник свободно разгуливает по их городу.
Лола и на этот раз попробовала разузнать мнение Николы, который, хоть и делал вид, что совсем не интересуется раскрытием преступления, все-таки следил за расследованием. Для этого она выбрала выходной день после обеда, когда он закончил пить кофе и пересел на диван.
– Никола, – проворковала Лола, уселась к нему на колени и игриво взъерошила волосы на макушке, что он, правда, не очень любил.
Об этом она вспомнила, когда он тут же пригладил торчащий вихор. И вопросительно посмотрел на нее.
– Ну, выкладывай, в чем загвоздка у вас? – Он сразу же догадался, к чему были все эти нежности.
– Так это не столько у нас, сколько у маргарской полиции, – перевела она стрелки, – убийца Бонфини неизвестен, и даже нет ни одного подозреваемого!
– Там же на месте следы ДНК найдены, так чего еще нужно! Пусть у всех родственников, друзей, жен и любовниц анализ возьмут.
– Шевеление какое-то в этом направлении идет, только ведь долго это, когда не знаешь, кого искать, да и убийца может скрыться уже.
– А что ты предлагаешь? Если быстро сделать, то не так уж и долго. Какое у него может быть близкое окружение, ну, человек десять-двадцать, не больше. Это же не целый город прошерстить, как в Аквиле было, помнишь?
– Конечно! – Она поцеловала его в темечко, и он почему-то хмыкнул.
Разве могла она забыть то удивительное время, когда, запертые на самой макушке горы Кампо Императоре в одинокой гостинице, она и ее команда оказались в гуще жутких событий! А Мефистофель, как она прозвала Николу, засекретил всю информацию по расследованию и с такой пронзительной ненавистью смотрел на Лолу, что, казалось, что он хочет, чтобы она сгинула или, на худой конец, испарилась!
– Жена у Бонфини, кажется, из Бразилии? – уточнил Никола.
– Да. Она заявила в полицию, когда он домой не явился, и овраг показала, где он обычно охотился, где его и нашли, – напомнила Лола обстоятельства дела. – Она вроде на родину уехала в Рио-де-Жанейро.
– Ммм, – промычал Капелини, – а у нее образец ДНК брали?
– Если честно, я не знаю, но могу позвонить и спросить. – Она тут же вскочила и ринулась за мобильником, пока Никола не передумал говорить на эту тему, и когда возвратилась в гостиную, телефон зазвенел прямо у нее в руке.
«Эрнесто Токачелли», – прочла она на экране.
– Пронто! – звонко проговорила Лола.
– Добрый день! – бодро поздоровался Эрнесто. – У нас сногсшибательные новости!
Лола включила громкую связь, чтобы Никола мог слышать их разговор.
– В участок позвонила Хелен и призналась в убийстве своего мужа Бонфини, – как показалось Лоле, торжественно объявил полицейский.
– Она же в Бразилию вроде уехала!
– Ну да, оттуда и позвонила.
– Мотив преступления?! – засомневалась Лола и увидела, как поднялся с дивана Никола и подошел ближе.
– Там долгая история с унижением и побоями со стороны Бонфини, но если коротко, то она и Боцоли были любовниками, муж начал догадываться об их связи, и она его прихлопнула из его же ружья, – как показалось Лоле, победно заключил Эрнесто.
– Надо же, – почему-то ей не верилось в предложенные обстоятельства, хотя, видимо, что-то похожее подозревал и Никола, которому в интуиции уж никак не откажешь. – А телефон она не оставила?
– Нет, но мы его сами вычислили.
– Можешь мне этот номер на Вотсап сбросить?
– Наверное… – неуверенно ответил полицейский, – сброшу, если не уволят.
– Теперь уже точно не уволят, – успокоила его Лола. – А я просто поговорю с ней, вдруг она мне что-то еще расскажет!
– Ну-ну… – неопределенно протянул Эрнесто, и Лола так и не поняла, поможет он или нет.
– И что теперь будет? Какие ваши действия? – Она не стала заостряться на телефоне.
– Боюсь, никаких.
– То есть как?! – воскликнула Лола.
– Она на третьем месяце беременности от Боцоли, а как ты знаешь, у нас беременных в тюрьму не сажают. Да и процедура экстрадиции кишит такими сложностями, что, скорее всего, все так и заглохнет, – как будто радостно заключил он.
Беззлобный и даже беззаботный тон Эрнесто удивил Лолу.
– А потом, когда родит? Она же человека убила все-таки, какое-то наказание должно быть!
– А ты кровожадная, оказывается, – подколол он журналистку.
Лола удивилась такому подходу, но вспомнила, что кто-то говорил, что Хелен необыкновенно красивая женщина, и начала понимать, почему такое благодушие. Итальянские мужчины, как никакие другие, всегда отличались большой чувствительностью к женским прелестям.
Чего-то не хватало Лоле в этой трагедии, что-то не складывалось и мешало, и, получив номер Хелен, она решила сразу же позвонить ей.
– Ты бы хоть посмотрела, который там час. Может, все спят сейчас в Бразилии, – подсказал Никола, но Лолу было не остановить.
Открывшиеся обстоятельства настолько поразили ее, что она начала «шагать по трупам», как говорила о ней мама в похожих случаях.
– Если там ночь, значит, не ответит, вот и все! А мне надо знать психологию этого преступления, чтобы правильно преподнести зрителям! Пока я многого не понимаю, – упрямо заметила она.
На той стороне ответили сразу же, и, Лола несмотря на то что Лола находилась в боевом наступательном настрое, вдруг опешила от неожиданности.
– Добрый день, – быстро собралась журналистка, – это Лола, ведущая с Пятого канала. – Она полагала, что Хелен наверняка уже догадалась о цели ее звонка, поэтому не стала тратить время на долгие разъяснения. – Я бы хотела вас попросить рассказать о роковой драме, которая произошла в вашей жизни. – Она ничего не знала об этой женщине, кроме того, что та застрелила мужа, и это нервировало, так как не давало уверенности в правильности подхода, ведь Хелен в одно мгновение могла бросить трубку.
Та молчала, и Лола продолжила, стараясь быть убедительной:
– Я не знаю, что вам полиция наговорила, но общественное мнение Маргары…
– Мне совершенно наплевать на общественное мнение Маргары, да и всей Италии. Я вряд ли когда-нибудь туда вернусь, – четко произнесла Хелен. – А в полицию я позвонила только потому, что изначально была уверена, что мой муж убил Боцоли, так как он мне сам объявил об этом! И я… и я… – Лоле показалось, что она заплакала, – как будто с ума сошла, когда он мне это сказал. Ведь со смертью Марио моя жизнь закончилась!
«Как это? – пронеслось в голове у Лолы. – Зачем брать на себя чье-то убийство?!»
– Действительно странно, и зачем Бонфини было так врать? – осторожно уточнила Лола.
– Я и сама только теперь поняла, зачем он это сделал. – Она успокоилась. – Чтобы нагнать на меня страха, унизить и раздавить, насладившись моим горем! – Для Лолы что-то стало проясняться, последние камешки заполнили сложный витиеватый рисунок этой чудовищной мозаики. – Самое страшное, – голос Хелен окреп, – что я ни о чем не жалею! Даже сейчас, когда знаю, что Марио убил не мой муж.
Боцоли сидел в самом дальнем темном углу, привалившись к стене грота и опустив голову на грудь, и Бонфини подумал, что тот спит. Рядом лежало цветное одеяло, которое Бонфини тут же узнал. Ему стало все совершенно ясно.
Он тихо нагнулся и подобрал один из камней, которыми был усыпан пол пещеры. Мышцы его напряглись, он был готов к удару, но хотел посмотреть в глаза противнику.
Рабочий сделал два шага, и камни громко треснули под ногами, но Боцоли не проснулся. Бонфини не придал этому значения, ненависть ходила ходуном, ярость заливала глаза, а пальцы цепко сжимали острый гранит.
«Наконец-то этот гад получит свое! И Хелен уже не сможет так нагло смотреть на меня, не отводя бесстыжего взгляда!»
Где-то недалеко опять послышался звук ломающихся веток, как будто кто-то оступился, сбегая с горы, и Бонфини замер, прислушиваясь.
«Ничего, ничего, это дело десяти секунд», – подбодрил он себя, уверенный, что сонный нерасторопный Марио не окажет серьезного сопротивления, как вдруг внимание его привлекло пятно на его затылке, которое он не разглядел в полутьме.
Он вытянул шею, чтобы рассмотреть получше, и ему показалось, что оно имеет красный оттенок, и только теперь Бонфини заметил странное положение тела Марио. Он подошел совсем близко, но тот так и не пошевелился.
Чудовищные догадки закрутились водоворотом. Он дотронулся до слипшихся волос Боцоли, ощутив на пальцах тягучую влагу, поднес их к глазам – жидкость была рубинового цвета!
Жуткая, леденящая мысль пронзила рабочего. Он, который только что собирался убить любовника жены, похолодел, поняв, что перед ним находится мертвец.
На всякий случай он приложил руку к его шеи, где обычно прослушивают пульс, но не почувствовал никакого биения. Потревоженная голова Марио дрогнула, перевалилась на плечо, и сам он начал медленно сползать на пол грота. Бонфини увидел, как струйка крови сочится по его уху, падает на плечо, расплываясь на белой майке.
«Черт побери, а ведь он умер только что!»
На память пришли телевизионные передачи по расследованию преступлений, где объясняли, что незастывшая кровь означает, что смерть наступила совсем недавно.