Сын маминой подруги

- Не понял команду. Повторите команду?

В робота полетел дрон-уборщик, пойманный на лету, сбивая того с дороги. Где-то внутри коротнула плата, робот несколько раз повторился и затих погаснув.

- Это, кстати, пятый уже, - напомнил Елисей, когда Паша выдохнул, спуская закатанные рукава зеленой рубашки, мрачно воззрившись на сына.

- Я сейчас выйду из-за стола и оторву тебе уши, горе-наследничек, - пообещал почти ласковым тоном, разглядывая темную рубашку сына, довольную улыбку и зеленые, как у него самого, глаза. – Что ты улыбаешься, кактус на моей могиле?! Ты понял, что я говорил, или снова пропустил все полезное мимо ушей своих лисьих, оболтус?

- Конечно, пап, - закивал, отодвигаясь к двери, за которой точно притаилась Саша, аккуратно нажимая кнопку на панели, не глядя. – Все слышал, все запомнил, внемлил, молиться буду и как мантру повторять.

- Ну, повтори, - с ленцой потянул Павел, казалось, расслабившись и скрестил руки на широкой груди, прищурившись. – Слово в слово о твоей идиотской затее со свадьбой на той отстающей в развитии пародии на женщину.

- Пап, - нахмурился Елисей, прекрасно зная, что отец в выражениях никогда не стеснялся. – Повежливее, она все-таки девушка.

Он, может, тоже был не высокого мнения об умственных способностях Лады, однако был сдержаннее в высказываниях. Может он вспыльчивый, но не такой жестокий. Ведь бывали в мире люди, которым не дано быть умными и сообразительными.

- Какая она девушка, Господи, - отмахнулся Паша, огрызаясь. – У нее на лице не единой здравой мысли, а в голове одна извилина и та поперек!

- И все же, у нее есть достоинство.

- Видел я ее достоинство. Размера третьего, - профессионально прикинул Кенар, фыркая громко. – Тебе двадцать восемь лет уже. Я в твоем возрасте жил с твоей матерью! – То есть сбежала она на месяц от большой любви и хорошей жизни? – подколол отца старой, как мир историей, которую ему поведала им всем мама.



«У твоего отца характер мерзкий был всегда. Собственно, поначалу это отпугнуло, но потом я прониклась. Мазохизм, не иначе», - вещала она тогда, тяжело вздыхая.

На это, Паша, обиделся, надулся и возмущенно втянул носом воздух.

- А нечего старое поминать, - задрал голову выше, застегивая манжеты своей рубашки, поправляя ворот и оттряхивая шелковистую ткань, которая натянулась на широких плечах, как у его сына. – Глупенькая была, исправилась же. Поняла, кто будет ей лучшим мужем.

- Ну, да-а-а…

- Поговори мне тут, - рыкнул на сына, хлопнув ладонью по поверхности стола. – Мы сейчас вообще о тебе речь ведем! Что еще за фокусы? Какая женитьба? Ты слышал, что я говорил или нет?

- Да слышал, слышал, - закатил глаза Елисей.

- Повтори, - потребовал Павел, опираясь о стол и наклоняясь вперед. – Ну же!

- Тебе полную версию или сокращенную на матах? Ой, пап, дыши, ты сейчас огнем плеваться начнешь. Волноваться в твоем возрасте вредно: сердце, почки, печень… - принялся перечислять Елисей, отступая еще на шаг за порог. Саша в ужасе пискнула, спрятавшись в приемной за большой кожаный диван в секции ожидания - метнулась туда, едва открылась дверь. Канарейкин-старший зарычал и потянулся рукой вперед.

- Папа поставь обратно статуэтку слоника! И я уже взрослый и самостоятельный! – Елисей резко развернулся на носках дорогих туфель, бросившись через просторную приемную. От колыхнувшегося воздуха шевельнулись листья раскидистой пальмы, а за его спиной заорали:

- Сюда иди, поганец! Я тебе покажу «взрослый и самостоятельный», - орал Паша, бросившись вслед за ловко вильнувшим в коридор, сыном. – Как породил, так и убью! Вырастил лося на свою голову, а вместо мозгов – рога ветвистые!

Елисей «ласточкой» пролетел мимо кабинета испуганной бухгалтерии, огибая кадки с цветами, спеша скорее покинуть второй административный этаж ресторана «Баболовский дворец». Свернул направо, едва не столкнувшись с перепуганными менеджерами и молодыми официантами, очаровательно улыбнувшись симпатичной шатенке.

- Привет, красавица, - успел промурлыкать, прежде, чем услышал:

- Елисей!

- Папа, прекрати орать, - отозвался, побежав дальше. С потолка на него печально взирали херувимы и греческие боги, а от вопля Кенара едва не отвалилась лепнина со стен. – Ты подаешь плохой пример работникам!

- Еще яйцо страуса родителя не учило жизни...

- Ты сам сказал, что страус, я такого не говорил.

- Матери твоей скажу, что нам и двух детей достаточно!





* * *


Находясь перед роскошными кованными воротами, откуда вела прямо к «Баболовскому дворцу» тропа, аккуратно вымощенная искусственным камнем, Алиса паниковала. Настя не разрешила надеть типичные для собеседования вещи: строгую блузку и юбку до колен, заявив, что сейчас так одеваются только старые кошелки и унылые девственницы. Только кэжуал, только свободный стиль. Блузка из легкого кремового шелка, заправленную в темные джинсы с высокой талией, удобные ботинки на устойчивом каблуке, коричневое пальто мужского кроя и полное отчаяние в собственных глазах.

Она рассматривала раскинувшийся сад, чуть дальше от которого располагалась парковка. Сейчас он только начинал зеленеть на деревьях распускались молодые листочки, а желтую, пожухлую траву, аккуратно срезал робот. Первая трава пробивалась из влажной земли, обогреваемая теплым солнцем. И страшно, и любопытно, что ее ждет в этом здании.

- Ой, все, пошли давай. Хватит стоять, хоть прямо сейчас надевай купальник и принимай солнечные ванны, - за ее спиной вздохнули, а Алиса тоскливо обернулась, уставившись в карие глаза веселой блондинки.

Настя была бы не Настя, если бы поверила ей на слово и отправила одну. Нет, в качестве сопровождающей дуэньи сейчас на нее смотрела Милана Боярышникова, ее подруга и самая странная девушка в мире. Ну, не бывает таких отчаянно позитивных, угодливых и милых людей. Во всяком, Алиса с подозрением разглядывала девушку, отмечая, что на ней белое платье с кроссовками смотрится в сотни раз лучше, чем на ней. Она пробовала - вышло ужасно. А эта кукольная блондинка прямо воплощение самой известной игрушки.

- Может не надо? – вздохнула, снова поворачиваясь к ресторану.


- Надо! Мне сказали тебя отвести, я веду. – хихикнула Милана, подхватывая ее под руку и таща буквально по дорожке в сторону главного входа, у которого сейчас стояло несколько машин да охрана.

Знакомых лиц оказалась масса. Начиная с начальника охраны – Георгия, который удивленно кивнул Алисе, смущенно поздоровавшейся с седовласым подтянутым мужчиной в костюме и расстегнутом пальто, заканчивая Валерой Вороновым – ныне старшим менеджером ресторана. В модном дорогом костюме и обтягивающих брючках он пересекал просторный холл, разглядывая счет-фактуры.

- О, какие люди, - улыбнулся Алисе, - пришла в гости али так?

- На работу устраивать ее, - ответила, за открывшую рот Алису, Милана, приподнимаясь на носочках, высматривая кого-то в толпе снующих туда-сюда работников.

Мимо них пронеслось два администратора. Перепуганный помощник менеджера – Илья и метрдотель Олеся, экспедитор Валентина, а также парочка совсем молодых официантов, явно находящихся на обучении, судя по зелёным бейджам на темных форменных жилетках. Все постоянные и давние работники таких бейджев уже не носили.



- А Антон здесь? – захлопала ресницами Боярышникова, отчего Алиса мысленно хмыкнула. Еще одна безнадежно влюбленная в Канарейкина дурочка – только сама Ежова давно поняла, что никаких шансов у нее нет. Эта же не сдается.

- Да где-то… - Валера оглянулся, пожав плечами, отмечая панику – все бежали со второго этажа. – Тут был, Милана Глебовна. Ладно, Алис, ты на административный в отдел кадров поднимись, там тебе все скажут, - кивнул он, поспешив за администраторами в зал.

- Ну, пойдем? – снова солнечно улыбнулась Боярышникова, не прекратив искать взглядом свой объект обожания.

- Ты же сюда не ради меня пришла, - кисло отозвалась Алиса, двинувшись обреченно в сторону мраморной лестницы, за двумя колоннами и рассматривая роскошную отделку холла, с тоской понимая, что сюда ее точно не возьмут. Квалификация не та, репутации никакой. Если только по знакомству девочкой на побегушках.

- Глупости. Сегодня. Я твоя фея-крестная! – от возбуждения в голосе Милана подпрыгнула, забавно тряхнув волнистыми длинными светлыми волосами и расстегнула куртку. Алиса последовала ее примеру. Хватаясь за перила, ступая на ступеньку, поднимаясь, слыша где-то сверху громкие крики и шум.

- Это глупая затея.

- Пошли, - притопнула ногой Милана.

- Меня не возьмут.

- Не попробуешь – не узнаешь, - отмахнулась кукольная блондина. Наморщив свой идеально ровный носик – заслуга современной косметологии. Ох уж это стремление к идеалу. По мнению Алисы, Милана была без всяких вмешательств достаточно красива.

- Ну, конечно, - буркнула недовольно Ежова, стараясь не думать о том, что Настя могла позвонить отцу и просить за нее.

Если это так, то она сразу это поймет. Никто не любит протеже, особенно в условиях кризиса ненужности человеческих ресурсов. Сейчас дроны, андроиды и роботы делали практически все то же самое, что люди. Только потребляли меньше энергии, нервов и не требовали таких трат на социальные пакеты.

Гладкие перила оказались прохладными на ощупь. Именно такими Алиса помнила их. На секунду она засмотрелась на картины ангелов и многочисленных изображений картин из греческой мифологии. Мраморные колоны, лестницы и обитые панелями стены из красного дерева. Вокруг позолота, бархат и неописуемая почти первозданная красота, будто отголосок из прошлого. Оттуда, где проходили балы, и была монархия. Она втянула носом знакомые приятные ароматы свежести, распространяемые специальными кондиционерами и закрыла глаза.

- Елисей!

Услышала громкий топот, затем крик, назвавший имя. Которое она предпочла бы забыть. Алиса в испуге дернулась назад, покачнувшись на ступеньках, в панике вертя головой и решая, куда сбежать.

- Я не могу, – пискнула в ужас, разворачиваясь почти на сто восемьдесят градусов. Он уже был недалеко, на самом верху. Быстро спускаясь по лестнице вниз, громко хохоча, отчего внутри все скрутило, стоило услышать этот голос.

- Нет-нет, ты не пройдешь! – развела руки в сторону Милана, решительно встав на ступеньке, не давая проходу.

- Дай мне уйти!

- Нет!

Алиса попыталась прорваться сквозь оборону Боярышниковой, но неудачно качнулась. Сама же Милана закусив губу, посмотрела куда-то за ее плечо. Дернувшись вперед, она толкнула Ежову так, что каблук треснул, стоило ей накрениться, и лодыжка подвернулась.

- Мамочки! – взвизгнула Алиса, размахивая руками, пытаясь ухватится хоть за что-то.

Милана отпрыгнула в сторону, а вот Ежова не успела, приготовившись скатится кубарем на три ступени вниз. Уже накренилась в бок, как ее неожиданно крепко обхватили руками за талию, дернув назад и не давая завалиться на бок. Пальцы непроизвольно ощутили гладкую шелковистую ткань черной рубашки под расстегнутым пиджаком, хватаясь за что придётся.

Загадочный спаситель оказался совсем близко. Алиса буквально повисла в воздухе, резко потянув парня на себя, и с удивлением ощутила, как их губы соприкоснулись в невольном поцелуе.

- Ой, - пискнула Милана, прижав ладонь к губам. – Ой-ой.

Зеленые глаза оказались на одном уровне ее серо-голубыми, и у обоих во взгляде отразилось неописуемое удивление, сменившееся узнаванием. С минуту они, так и стояли: он, невольно обнимая, удерживал на весу, а Алиса крепко вцепилась в ослабленный галстук, прижимаясь своими губами к его губам.

Вроде совсем не поцелуй, но начисто выбил из легких весь воздух. Она начала задыхаться от странного чувства внутри, дернувшись в руках Елисея и тот резко выпрямился, отскакивая от девушки, выпучив глаза.

- Ты... – он ткнул в нее пальцем, с трудом дыша, словно пытаясь поверить собственным глазам и тому, что видит. – Алиса?!

Девушка прикоснулась к горящим губам пальцами, в ужасе пытаясь вдохнуть хоть немного кислорода в легкие, горящие от напряжения. И именно в этот момент снизу раздался взвизгливый неприятный девичий вопль:

- Елисей?! Ты что творишь?!

- Лада…

- Кажется, свадьбы не будет, - удовлетворенно выдал Паша, с удовольствием прислоняясь к перилам, стоя на одной из ступеней.