Светлая для наследника
Часть 4 из 47 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Глава 3
Я так и просидела на полу общей комнаты до самого утра, не в силах поверить в слова Кира Берхольда.
Я собственность рода Берхольд? Как же так? Почему родители пошли на это?
Вопросы так и роились в моей голове, а я вздрагивала от желания вскочить с места и рвануть домой. Мне нужно было встретиться с папой и узнать, наконец, все. Но тут же замерла, осев на пол, ведь я не могла покинуть Кира, контракт не позволял мне этого сделать.
Кир Берхольд, темная лошадка, полукровка королевской крови. Сын уважаемой светлой — родной сестры Его Величества. А вот личность отца так и осталась тайной даже для меня. На людях Кир был обходителен, а «дома», как он называл наши апартаменты в общежитии академии, был самим собой: вспыльчивым, резким, грубым, невыносимым, бесшабашным и нетерпеливым.
Первые пару месяцев мы честно выполняли договоренности, лишь иногда споря о том или ином поступке. Но, как оказалось, долго это продолжаться не могло. Вскоре претензии друг к другу стали перерастать в препирательства, затем начались скандалы, и вот уже почти два месяца жизнь и учеба рядом с ним превратились в кошмар.
На людях мы ежедневно были самой любящей и нежной парочкой на всю академию, а как только за нашими спинами закрывалась дверь, обходительный и милый светлый запирался в своих комнатах и не выходил до самого утра или начинал распускать руки, ведя себя как по[1] [2] [3] хотливый кот. Однажды, в разгар очередного скандала, Кир перехватил мою ладонь, которой я пыталась отвесить ему звонкую пощечину и прижал к стене. Дернувшись, я замахнулась второй, но и она попала в плен. Заведя обе кисти над моей головой, Берхольд перехватил их пальцами одной руки, а второй зафиксировал мое лицо, не давая отвернуться.
— Значит, не нравится, как я тебя целую на людях? Слишком откровенно, любимая? — прошипел разъяренный полукровка. — А до этого нравилось…
— И до этого не нравилось! — ответила ему громко и четко, — И никогда не нравило…
Договорить он мне просто не дал, заткнув настолько откровенным и неприличным поцелуем, что я обескураженная происходящим, забыла как дышать. Отойдя от первого шока, замычала, стараясь отвернуться и избавиться от жадных прикосновений, но Кир оказался сильнее. Наконец, насытившись, он отпустил меня и ушел, хлопнув дверью собственной спальни.
А милая и скромная Ания достала свои кинжалы и искромсала его одежду в лоскуты, при этом матерясь, как последний темный, ведь причинить непосредственный вред ему я не могла.
Было тяжело, невероятно тяжело изображать любовь к тому, кого постоянно хотелось придушить, отравить, разрезать на сотни маленьких кусков. Чего стоило мне позволять ему постоянно прикасаться к себе, прижимать, целовать?! Хоть и не по-настоящему, но все равно! А совсем тяжело стало, когда месяц назад в Академию перевелся необычный, но, тем не менее, совершенно очаровательный юноша. Этот светлый практически с ходу привлек внимание половины нашего курса. При взгляде на него внутри меня что-то обрывалось, а тело наполнялось приятной легкостью.
Еще в самом начале по настоянию, а точнее, по распоряжению Кира мои документы были поданы на факультет Искусства. Теперь я могла в свое удовольствие заниматься танцами, живописью и литературой — всем тем, о чем я мечтала! И это была не просто Высшая школа, а самое привилегированное направление в Столичной Академии!
С того момента, как я стала уделять особое внимание стройному, утонченному юноше, отношения между мной и Берхольдом накалились до такой степени, что стычки и препирательства стали выходить за границы комнаты. Наши нежные объятия сопровождались щипками и тычками. Последние ругательства, произнесенные на ушко самым ласковым тоном, для других выглядели воркованием влюбленных. А ярость, горящая в глазах, воспринималась как страсть[4] [5].
Порой мне казалось, что Кир ведет себя не просто как взбалмошный светлый, недовольный моим поведением, а ревнивый тиран, готовый разорвать любого, присягнувшего на его собственность. В отличие от него, я не имела права находиться наедине с другими молодыми людьми, а уж тем более никаких прикосновений или, того хуже ласковых взглядов. Проблема была в том, что ревновать Кир не мог, а потому его отношение могло объясняться только его невыносимым характером.
В итоге, меня, сидящую на полу, утром нашел Кир. Распахнув дверь, он замер на пороге, молча меня рассматривая. Повернувшись в сторону полукровки, отметила всклокоченные волосы, темные круги под глазами и хмурый взгляд. Но привычной гадости вместо принятого в приличных семьях "доброго утра" от него, тем не менее, не последовало. Помолчав еще немного, он наконец произнес:
— Собирайся, нам нужно вернуться на пару дней в город.
Я встрепенулась, не веря в такую удачу. Уйти от него было невозможно, но если мы вернемся в городской дом Кира, то я смогу пригласить своих родителей на ужин и узнать, как могло произойти подобное.
Через час мы покинули академию и направились в городской дом Кира. Всю дорогу он молчал и вообще старался на меня не смотреть. Вбежав за парнем в дом, замерла на пороге, отыскивая глазами Матиса, и с удивлением отметила, что дом будто вымер. За то время, что я в нем провела, успела привыкнуть к тому, что жизнь тут кипит.
— А где прислуга? — Я удивленно прислушалась к абсолютной тишине, наполнившей дом.
— Я отпустил всех, — он быстро расстегнул куртку и кинул ее в кресло, — пообедаем в ресторане, не переживай.
Я даже не успела ему ответить, как он скрылся в кабинете, громко хлопнув дверью. Постояв некоторое время посреди коридора, торопливо направилась в собственную комнату, чтобы написать и отправить сообщение родителям.
Спустя час парень вышел из кабинета и, найдя меня в гостиной, велел одеваться. Выбор ресторана, к моему счастью, остался за мной. Уже сидя в просторном зале, я то и дело оглядывалась в надежде увидеть отца или мать, а желательно, их обоих, так как все вопросы хотелось решить сразу. Но даже спустя пару часов ни один из них так и не появился.
— Хватит уже вертеться, — не выдержал Кир, — кого ты ищешь?
— Никого, — ответила тихо, — я отправила приглашение родителям…
— К ним мы отправимся вечером, и у тебя будет возможность поговорить, — сказал он, бросив на стол салфетку, которой только что вытирал пальцы. — Но советую принять как факт то, что ты, Ания, моя собственность.
— Это только на срок действия контракта! — я с силой сжала кулаки. — И я не твоя вещь.
— Ты права, милая Ания, — он расплылся в нежной улыбке, когда к нам подошел официант, — совершенно права.
И вот что он хотел этим сказать? Я занервничала еще сильнее, ведь то, каким огнем при этом полыхнули его глаза, мне категорически не понравилось. Ничего, у отца хранится копия договора, и я смогу уточнить все вечером. Оставшееся время Берхольд был крайне задумчив и молчалив.
Когда мы вернулись домой, Кир глянул на огромные напольные часы и процедил холодным тоном:
— Отдыхай пока. Но, через час прибудет один человек. Мне надо, чтобы ты встретила его. Все ясно?
Я кивнула и проследила, как он снова скрылся в своем кабинете. Затем отправилась на кухню, чтобы заварить себе чай. В нашем доме слуг не было, а потому я не испытывала никаких проблем с тем, чтобы обслужить себя. Громкий и мелодичный звук отвлек меня от приятного времяпрепровождения и, вспомнив распоряжение Кира, а это было именно оно, направилась в холл, чтобы впустить гостя.
Распахнув дверь, тут же шарахнулась в сторону, так как на пороге стоял огромный, широкоплечий мужчина. Но не это напугало меня, а сам облик незнакомца. Высокий, выше самого Берхольда, он шагнул внутрь и, тут же скинув с плеч свой плащ, швырнул его мне в руки. Я раскрыла рот, чтобы возмутиться, но тут же захлопнула его. Если до этого момента лицо пришельца оставалось в тени, то сейчас я во всех подробностях увидела, как сквозь невероятно красивые и благородные черты проступает облик настоящего зверя. Человеческие глаза можно было с трудом разглядеть сквозь заполнившее их белесое, словно туман, свечение. Клыки поблескивали в свете ярких светильников, а пальцы на руках заканчивались длинными и, совершенно точно, острыми когтями.
Уткнувшись в его плащ носом и пряча глаза, я замерла, не в силах пошевелиться. За спиной раздался скрип распахнувшейся двери, а следом прозвучал голос Кира:
— Ани, милая?
Развернувшись на ватных ногах, сделала шаг к парню и, подняв лицо, постаралась выразить весь ужас от увиденного. А тот словно ожидал нечто подобное. Удовлетворенно кивнув, махнул рукой, подзывая меня, и, приобняв за талию, аккуратно выдернул из моих судорожно сжатых пальцев плащ.
— Уважаемый Эллор тор Хаэр?
Мужчина внимательно осмотрел нас с ног до головы, и неожиданно под маской зверя проступила странная тоска, но тут же сменилась надменностью. А я, услышав подобное обращение, затаила дыхание, не в силах отвести от него взгляд. Так вот кто ты такой! Потомок древних, сохранивший в своей крови зверя…
— Уважаемый Кир Берхольд?
Они кивнули друг другу, и "жених" продолжил:
— Позвольте представить мою невесту, уважаемую Анию Риттан.
Незнакомец хмыкнул и кивнул теперь уже мне.
— Милая, мы будем заняты, но прошу, — он сделал ударение на последнем слове, — не уходи далеко…
Я кивнула, сообразив, что он осознанно просит меня быть поблизости, но необходимости в этом не было, так как я, глядя на «чудовище», замершее посреди холла, вообще была не намерена оставлять их наедине.
Неожиданно от ног мужчины в нашу сторону заструился белый туман. Я прижалась к Киру одним боком, стараясь освободить левую руку и как можно незаметнее достать их-за пояса юбки острый клинок. Туман же, достигнув мысков моих туфель, расступился, словно наткнулся на невидимое глазу препятствие, и, обтекая его, стал расползаться в стороны и подниматься вверх. Мужчина же при этом не отрывал от нас своего жуткого взгляда.
— Вот оно что? — задумчиво протянул он. — Не переживайте, уважаемая, я нахожусь здесь с совершенно противоположными целями, которые, по сути, перекликаются и с вашими. Уважаемый, вы готовы поговорить со мной?
— Да, конечно, — резко оттолкнув меня в сторону, Кир развернулся и распахнул дверь в свой кабинет. — Ани, не входи.
Глава 4
Я так и стояла, не зная, что меня удивило сильнее: его поступок или тот самый туман, что сразу после последних слов «чудовища» заструился в обратную сторону, словно в губку впитываясь в его тело.
Я не один час просидела под дверью кабинета Берхольда, боясь оставить его одного, хотя пару раз в голове проскальзывала мысль, что, если он «исчезнет», с ним пропадут и все мои проблемы. Но я тут же отметала ее. Неожиданно воздух рядом со мной завибрировал, и кожи коснулся горячий ветерок.
— Кир! — закричала, вставая с пола. — Кир, кто-то пытается попасть в дом!
Дверь кабинета тут же распахнулась, громко ударившись о стену.
— Где? — рявкнул он, и я, подскочив к нему, оглянулась, тыча пальцем в центр, где, уже сплетаясь в белесую воронку, струилась магия.
— Там нет ничего, Ани, — произнес он, переведя дыхание.
— Кир, поверь, кто-то строит портал прямо в центре холла!
— Риттан? — раздалось в тишине. — Те самые Риттан?
— Да. — Кир оглянулся на гостя.
— Скорее всего, это Эрик. Я говорил тебе о нём. — Из-за спины парня показался гость.
— Эрик? — ошарашенно выдохнула я, продолжая разглядывать вихрь. — Какой еще Эрик?
— Эрик мой помощник, сейчас это не важно…
— Он светлый? — нервно протянула, а воронка тем временем начала уплотняться. — Светлый?!
— Он полукровка, и он…
— А тут, — рявкнула, указывая рукой в сторону проявляющегося все четче портала, — светлый, чистокровный! Да еще и не один, поток смешанный…
Мужчина тут же рванул вперед, хватая меня за плечо и затаскивая в кабинет.
— Ты уверена? — рыкнул он, захлопнув передо мной дверь и бросив взгляд на Кира. Тот, в свою очередь, будто поняв что-то мне недоступное, кинулся к стене и, отодвинув в сторону, висящую там картину, распахнул встроенный сейф. Выгреб какие-то бумаги, кошель золота и браслет. Удивительно, но украшение он надел на руку, а бумаги и кошель сунул в карман.
В это время пол под нашими ногами задрожал, а следом за ним и стены.
— Эрик не успеет, вам придется уходить самим, — незнакомец отодвинулся от стены и, достав из кармана брюк конверт, протянул его Киру. — Тут адрес и письмо. Передашь его, когда будете на месте.
Весь дом снова тряхнуло, а небо за окном озарилось огнем. За дверью раздался топот ног, и дверь дрогнула. Затем еще раз и еще.
— Ч-что происходит?! — вскрикнула я, придвигаясь ближе к Киру. — Что это?! Кир! Какого темного тут происходит?! — крикнула, хотя руки уже отработанным движением выхватили оба клинка, а я сама встала между дверью и Берхольдом.
— Они в доме и взламывают защиту. — Парень озирался, словно ища выход.
Я так и просидела на полу общей комнаты до самого утра, не в силах поверить в слова Кира Берхольда.
Я собственность рода Берхольд? Как же так? Почему родители пошли на это?
Вопросы так и роились в моей голове, а я вздрагивала от желания вскочить с места и рвануть домой. Мне нужно было встретиться с папой и узнать, наконец, все. Но тут же замерла, осев на пол, ведь я не могла покинуть Кира, контракт не позволял мне этого сделать.
Кир Берхольд, темная лошадка, полукровка королевской крови. Сын уважаемой светлой — родной сестры Его Величества. А вот личность отца так и осталась тайной даже для меня. На людях Кир был обходителен, а «дома», как он называл наши апартаменты в общежитии академии, был самим собой: вспыльчивым, резким, грубым, невыносимым, бесшабашным и нетерпеливым.
Первые пару месяцев мы честно выполняли договоренности, лишь иногда споря о том или ином поступке. Но, как оказалось, долго это продолжаться не могло. Вскоре претензии друг к другу стали перерастать в препирательства, затем начались скандалы, и вот уже почти два месяца жизнь и учеба рядом с ним превратились в кошмар.
На людях мы ежедневно были самой любящей и нежной парочкой на всю академию, а как только за нашими спинами закрывалась дверь, обходительный и милый светлый запирался в своих комнатах и не выходил до самого утра или начинал распускать руки, ведя себя как по[1] [2] [3] хотливый кот. Однажды, в разгар очередного скандала, Кир перехватил мою ладонь, которой я пыталась отвесить ему звонкую пощечину и прижал к стене. Дернувшись, я замахнулась второй, но и она попала в плен. Заведя обе кисти над моей головой, Берхольд перехватил их пальцами одной руки, а второй зафиксировал мое лицо, не давая отвернуться.
— Значит, не нравится, как я тебя целую на людях? Слишком откровенно, любимая? — прошипел разъяренный полукровка. — А до этого нравилось…
— И до этого не нравилось! — ответила ему громко и четко, — И никогда не нравило…
Договорить он мне просто не дал, заткнув настолько откровенным и неприличным поцелуем, что я обескураженная происходящим, забыла как дышать. Отойдя от первого шока, замычала, стараясь отвернуться и избавиться от жадных прикосновений, но Кир оказался сильнее. Наконец, насытившись, он отпустил меня и ушел, хлопнув дверью собственной спальни.
А милая и скромная Ания достала свои кинжалы и искромсала его одежду в лоскуты, при этом матерясь, как последний темный, ведь причинить непосредственный вред ему я не могла.
Было тяжело, невероятно тяжело изображать любовь к тому, кого постоянно хотелось придушить, отравить, разрезать на сотни маленьких кусков. Чего стоило мне позволять ему постоянно прикасаться к себе, прижимать, целовать?! Хоть и не по-настоящему, но все равно! А совсем тяжело стало, когда месяц назад в Академию перевелся необычный, но, тем не менее, совершенно очаровательный юноша. Этот светлый практически с ходу привлек внимание половины нашего курса. При взгляде на него внутри меня что-то обрывалось, а тело наполнялось приятной легкостью.
Еще в самом начале по настоянию, а точнее, по распоряжению Кира мои документы были поданы на факультет Искусства. Теперь я могла в свое удовольствие заниматься танцами, живописью и литературой — всем тем, о чем я мечтала! И это была не просто Высшая школа, а самое привилегированное направление в Столичной Академии!
С того момента, как я стала уделять особое внимание стройному, утонченному юноше, отношения между мной и Берхольдом накалились до такой степени, что стычки и препирательства стали выходить за границы комнаты. Наши нежные объятия сопровождались щипками и тычками. Последние ругательства, произнесенные на ушко самым ласковым тоном, для других выглядели воркованием влюбленных. А ярость, горящая в глазах, воспринималась как страсть[4] [5].
Порой мне казалось, что Кир ведет себя не просто как взбалмошный светлый, недовольный моим поведением, а ревнивый тиран, готовый разорвать любого, присягнувшего на его собственность. В отличие от него, я не имела права находиться наедине с другими молодыми людьми, а уж тем более никаких прикосновений или, того хуже ласковых взглядов. Проблема была в том, что ревновать Кир не мог, а потому его отношение могло объясняться только его невыносимым характером.
В итоге, меня, сидящую на полу, утром нашел Кир. Распахнув дверь, он замер на пороге, молча меня рассматривая. Повернувшись в сторону полукровки, отметила всклокоченные волосы, темные круги под глазами и хмурый взгляд. Но привычной гадости вместо принятого в приличных семьях "доброго утра" от него, тем не менее, не последовало. Помолчав еще немного, он наконец произнес:
— Собирайся, нам нужно вернуться на пару дней в город.
Я встрепенулась, не веря в такую удачу. Уйти от него было невозможно, но если мы вернемся в городской дом Кира, то я смогу пригласить своих родителей на ужин и узнать, как могло произойти подобное.
Через час мы покинули академию и направились в городской дом Кира. Всю дорогу он молчал и вообще старался на меня не смотреть. Вбежав за парнем в дом, замерла на пороге, отыскивая глазами Матиса, и с удивлением отметила, что дом будто вымер. За то время, что я в нем провела, успела привыкнуть к тому, что жизнь тут кипит.
— А где прислуга? — Я удивленно прислушалась к абсолютной тишине, наполнившей дом.
— Я отпустил всех, — он быстро расстегнул куртку и кинул ее в кресло, — пообедаем в ресторане, не переживай.
Я даже не успела ему ответить, как он скрылся в кабинете, громко хлопнув дверью. Постояв некоторое время посреди коридора, торопливо направилась в собственную комнату, чтобы написать и отправить сообщение родителям.
Спустя час парень вышел из кабинета и, найдя меня в гостиной, велел одеваться. Выбор ресторана, к моему счастью, остался за мной. Уже сидя в просторном зале, я то и дело оглядывалась в надежде увидеть отца или мать, а желательно, их обоих, так как все вопросы хотелось решить сразу. Но даже спустя пару часов ни один из них так и не появился.
— Хватит уже вертеться, — не выдержал Кир, — кого ты ищешь?
— Никого, — ответила тихо, — я отправила приглашение родителям…
— К ним мы отправимся вечером, и у тебя будет возможность поговорить, — сказал он, бросив на стол салфетку, которой только что вытирал пальцы. — Но советую принять как факт то, что ты, Ания, моя собственность.
— Это только на срок действия контракта! — я с силой сжала кулаки. — И я не твоя вещь.
— Ты права, милая Ания, — он расплылся в нежной улыбке, когда к нам подошел официант, — совершенно права.
И вот что он хотел этим сказать? Я занервничала еще сильнее, ведь то, каким огнем при этом полыхнули его глаза, мне категорически не понравилось. Ничего, у отца хранится копия договора, и я смогу уточнить все вечером. Оставшееся время Берхольд был крайне задумчив и молчалив.
Когда мы вернулись домой, Кир глянул на огромные напольные часы и процедил холодным тоном:
— Отдыхай пока. Но, через час прибудет один человек. Мне надо, чтобы ты встретила его. Все ясно?
Я кивнула и проследила, как он снова скрылся в своем кабинете. Затем отправилась на кухню, чтобы заварить себе чай. В нашем доме слуг не было, а потому я не испытывала никаких проблем с тем, чтобы обслужить себя. Громкий и мелодичный звук отвлек меня от приятного времяпрепровождения и, вспомнив распоряжение Кира, а это было именно оно, направилась в холл, чтобы впустить гостя.
Распахнув дверь, тут же шарахнулась в сторону, так как на пороге стоял огромный, широкоплечий мужчина. Но не это напугало меня, а сам облик незнакомца. Высокий, выше самого Берхольда, он шагнул внутрь и, тут же скинув с плеч свой плащ, швырнул его мне в руки. Я раскрыла рот, чтобы возмутиться, но тут же захлопнула его. Если до этого момента лицо пришельца оставалось в тени, то сейчас я во всех подробностях увидела, как сквозь невероятно красивые и благородные черты проступает облик настоящего зверя. Человеческие глаза можно было с трудом разглядеть сквозь заполнившее их белесое, словно туман, свечение. Клыки поблескивали в свете ярких светильников, а пальцы на руках заканчивались длинными и, совершенно точно, острыми когтями.
Уткнувшись в его плащ носом и пряча глаза, я замерла, не в силах пошевелиться. За спиной раздался скрип распахнувшейся двери, а следом прозвучал голос Кира:
— Ани, милая?
Развернувшись на ватных ногах, сделала шаг к парню и, подняв лицо, постаралась выразить весь ужас от увиденного. А тот словно ожидал нечто подобное. Удовлетворенно кивнув, махнул рукой, подзывая меня, и, приобняв за талию, аккуратно выдернул из моих судорожно сжатых пальцев плащ.
— Уважаемый Эллор тор Хаэр?
Мужчина внимательно осмотрел нас с ног до головы, и неожиданно под маской зверя проступила странная тоска, но тут же сменилась надменностью. А я, услышав подобное обращение, затаила дыхание, не в силах отвести от него взгляд. Так вот кто ты такой! Потомок древних, сохранивший в своей крови зверя…
— Уважаемый Кир Берхольд?
Они кивнули друг другу, и "жених" продолжил:
— Позвольте представить мою невесту, уважаемую Анию Риттан.
Незнакомец хмыкнул и кивнул теперь уже мне.
— Милая, мы будем заняты, но прошу, — он сделал ударение на последнем слове, — не уходи далеко…
Я кивнула, сообразив, что он осознанно просит меня быть поблизости, но необходимости в этом не было, так как я, глядя на «чудовище», замершее посреди холла, вообще была не намерена оставлять их наедине.
Неожиданно от ног мужчины в нашу сторону заструился белый туман. Я прижалась к Киру одним боком, стараясь освободить левую руку и как можно незаметнее достать их-за пояса юбки острый клинок. Туман же, достигнув мысков моих туфель, расступился, словно наткнулся на невидимое глазу препятствие, и, обтекая его, стал расползаться в стороны и подниматься вверх. Мужчина же при этом не отрывал от нас своего жуткого взгляда.
— Вот оно что? — задумчиво протянул он. — Не переживайте, уважаемая, я нахожусь здесь с совершенно противоположными целями, которые, по сути, перекликаются и с вашими. Уважаемый, вы готовы поговорить со мной?
— Да, конечно, — резко оттолкнув меня в сторону, Кир развернулся и распахнул дверь в свой кабинет. — Ани, не входи.
Глава 4
Я так и стояла, не зная, что меня удивило сильнее: его поступок или тот самый туман, что сразу после последних слов «чудовища» заструился в обратную сторону, словно в губку впитываясь в его тело.
Я не один час просидела под дверью кабинета Берхольда, боясь оставить его одного, хотя пару раз в голове проскальзывала мысль, что, если он «исчезнет», с ним пропадут и все мои проблемы. Но я тут же отметала ее. Неожиданно воздух рядом со мной завибрировал, и кожи коснулся горячий ветерок.
— Кир! — закричала, вставая с пола. — Кир, кто-то пытается попасть в дом!
Дверь кабинета тут же распахнулась, громко ударившись о стену.
— Где? — рявкнул он, и я, подскочив к нему, оглянулась, тыча пальцем в центр, где, уже сплетаясь в белесую воронку, струилась магия.
— Там нет ничего, Ани, — произнес он, переведя дыхание.
— Кир, поверь, кто-то строит портал прямо в центре холла!
— Риттан? — раздалось в тишине. — Те самые Риттан?
— Да. — Кир оглянулся на гостя.
— Скорее всего, это Эрик. Я говорил тебе о нём. — Из-за спины парня показался гость.
— Эрик? — ошарашенно выдохнула я, продолжая разглядывать вихрь. — Какой еще Эрик?
— Эрик мой помощник, сейчас это не важно…
— Он светлый? — нервно протянула, а воронка тем временем начала уплотняться. — Светлый?!
— Он полукровка, и он…
— А тут, — рявкнула, указывая рукой в сторону проявляющегося все четче портала, — светлый, чистокровный! Да еще и не один, поток смешанный…
Мужчина тут же рванул вперед, хватая меня за плечо и затаскивая в кабинет.
— Ты уверена? — рыкнул он, захлопнув передо мной дверь и бросив взгляд на Кира. Тот, в свою очередь, будто поняв что-то мне недоступное, кинулся к стене и, отодвинув в сторону, висящую там картину, распахнул встроенный сейф. Выгреб какие-то бумаги, кошель золота и браслет. Удивительно, но украшение он надел на руку, а бумаги и кошель сунул в карман.
В это время пол под нашими ногами задрожал, а следом за ним и стены.
— Эрик не успеет, вам придется уходить самим, — незнакомец отодвинулся от стены и, достав из кармана брюк конверт, протянул его Киру. — Тут адрес и письмо. Передашь его, когда будете на месте.
Весь дом снова тряхнуло, а небо за окном озарилось огнем. За дверью раздался топот ног, и дверь дрогнула. Затем еще раз и еще.
— Ч-что происходит?! — вскрикнула я, придвигаясь ближе к Киру. — Что это?! Кир! Какого темного тут происходит?! — крикнула, хотя руки уже отработанным движением выхватили оба клинка, а я сама встала между дверью и Берхольдом.
— Они в доме и взламывают защиту. — Парень озирался, словно ища выход.