Суженая мрака

– Зато мужчине приятнее качаться на волнах, чем биться о скалы.

Наконец Тай не выдержал и, укоризненно глянув на замершего в сторонке Лиира, который флегматично взирал на потуги Зоуи, намекнул:

– Лиир?

Серый братец поднял ладони и заполошно отказался:

– Не-не-не! Лучше напороться на скалы, чем захлебнуться под толщей воды. У меня ребра и лицо до сих пор ноют от толстой Алеркиной задницы.

И если Тай знает историю Лиира, в детстве пострадавшего под драконьим задом, то остальные удивленно рассматривали мою скромную, весьма хрупкую фигурку, пытаясь сообразить: каким образом могли пострадать ребра и, главное, лицо юного дракона от столкновения с субтильной драконицей. Судя по их недоуменно вскинутым бровям, даже богатого воображения юных похабников не хватило, чтобы найти хоть одно приемлемое предположение. Вот как пить дать, Лиира закидают вопросами, а эта ехидная ящерица сочинит нечто в своем духе. Надо не забыть предупредить о страшной мести, если он гадости обо мне рассказывать будет.

Дальнейшие переговоры возле стены оборвал злобный рев Рыка. В итоге Зоуи совместными усилиями, попутно облапав ее аппетитные формы, быстро затолкали наверх, потом помогли и мне «взлететь» пинком под тощий зад, и дело пошло легче. Но не проще. А вот некоторые…

Юная Мира, смущенно алея щечками, отрывала лепестки на ромашке. Задержавшийся в холостяках влюбленный Рык полулежал рядом с ней и, заглядывая в багровые глаза, нежно целовал ее ручки и пальчики. О, еще и ласково водил ладонью размером с лопату по Мириной коленке. В общем – идиллия. В этот праздник любви и праздности не вписывались настоящие первокурсники: под ленивыми снисходительными усмешками тренированных воинов мы ковыляли или ползали по полосе препятствий и падали на финише. Мокрые, грязные и до смерти уставшие «первачи», как нас почти презрительно обозвал Рык, услышав гонг и отпустив на перемену.

О-хо-хо, и это я мечтала учиться в Академии драконов?





Глава 10




За три недели в Великой академии я уже привыкла к ее светлым просторным аудиториям, вполне уютному общежитию, тем более в столовой кормят почти домашней едой. Хотя, как шепотом, чтобы не сглазить, радуются старшекурсники, наше вкусное и сытное питание – заслуга даны Лейны из Синего клана. Ее очень быстро назначили начальником на кухне, даже ректор заметно заискивает перед этой солидной, уважаемой виверной. Теперь и преподаватели не бегают по трактирам Поднебесного, а предпочитают есть в студенческой столовой.

Нам с кузиной и братьями было радостно и прикольно наблюдать за синими и серыми сородичами, направленными для присмотра и вместе с нами. Каждый из них уже сумел отличиться: молодежь – проказами, а садовники, стражники и преподаватели – невероятно ответственной и даже чересчур усердной работой.

К концу третьей недели обучения едва не каждый студент ныл, что нельзя, как раньше, сбежать в город под покровом темноты – охрана бдит; общежитие больше похоже на тюрьму со строгим режимом; прогулки по саду очень напоминают строевую подготовку, когда шаг влево или вправо от дорожки грозит файерболами и нравоучениями на месте. К тому же новенькие преподы, особенно из Синего и Серого кланов, видимо, с учетом «торжественного» начала учебного года заставляют учиться до черных мушек перед глазами, а на проказы и личную жизнь студентам времени не хватает. Зато ректор доволен, старшекурсники говорят, давно его таким расслабленным и умиротворенным не видели.

Вбежав в аудиторию и плюхнувшись на свое место в третьем ряду, я наконец-то заметила на кафедре преподавателя. Маго Келео замер у пюпитра, облокотившись о него спиной, скрестил руки на груди и ждал, когда все тридцать студентов рассядутся. А я уже, как обычно, «залипла» на его фигуре. Ну какой же он красивый, слов нет!

Благодаря лекциям маго Мифа по расоведению, я узнала, почему, в отличие от других магических рас, темные носят короткие волосы. Ведь всем известно, что волосы – один из проводников и даже в некотором смысле энергетический накопитель. Так вот, обрезать их – самый простой способ хоть немного уменьшить количество накапливаемой энергии. Чем темный сильнее, тем короче волосы. Хотя адепты тьмы совсем уж коротко не стригутся, чтобы не пугать обывателей, но до плеч, как правило, обрезают регулярно.

То, что глава клана черных драконов не может быть слабым магом, – ясно любому, но именно теперь, отметив, что светло-серые волосы Келео не касаются его широких плеч, я сделала вывод, что он одарен невероятно. И в угоду чужим страхам не может позволить себе оставить даже чуть-чуть для красоты. Высокий, довольно крупный, но при этом скорее поджарый, этот темный маг спокойно следил, как опаздывающие студенты крадутся мимо него, словно трусливые мышки при виде голодного кота.

Келео одевается всегда в одно и то же – длинный темно-серый кафтан с воротничком-стоечкой и длинным рядом пуговиц до пояса. Когда полы кафтана немного расходятся, можно заметить темные брюки и удобную обувь. Благодаря его позе отлично видно, насколько мускулистые у него руки, не раздутые, как у тяжеловеса, но с четким рельефом.

Пока Келео провожал взглядом последнего опоздавшего, я жадно следила за ним. Светлая кожа, словно высеченные из мрамора аристократичные черты, нос с легкой горбинкой, чуть поджатые губы, выдающие легкое раздражение, серые брови и невероятные, черные, какие-то потусторонние глаза, словно врата в бездну мрака. В сочетании с блондинистой шевелюрой – невероятный эффект. До чего же хищный облик у него, пугающий… других, ведь я же вижу, насколько сильно его боятся одногруппники.

Ха, это они еще не видели черные вездесущие ленты и туман магии тьмы, что расползался по аудитории, заполнял ее, тянулся к присутствующим, касался их, прощупывал, чем бы поживиться.

Наверное, ощутив повышенное внимание к себе, Келео резко обернулся и поймал мой взгляд. Крылья его носа раздулись от ярости, тело напряглось, будто перед прыжком хищника за добычей, глаза вспыхнули черным огнем. Но все это длилось пару мгновений, не больше. Может, я все себе придумала? Снова!

– Приветствую вас, аго, на моем первом занятии по теории темной магии, – негромко, невольно заставляя прислушиваться к бархатному баритону, произнес Келео.

– Я хочу отказаться от этого курса, мне он ни к чему! – с трудом сдерживая ненависть и отвращение, выдавил из себя Валисий.

– Я тоже! – вскочил его сосед Мелентий.

Еще трое наших сокурсников-эльфов повторили требование. Я видела их болезненную бледность, кривившиеся губы, словно гнилья наелись. И вновь и вновь понимала причины, почему Василиса предпочла отказаться от дара, родных и Игаи, лишь бы не возвращаться к темному суженому. Но почему я ничего подобного не испытываю в присутствии Келео? А рядом с Ньемом беспокоит только холод? Потому что я драконица? Или меня защищает Прародитель? Или причина в чем-то еще? Странно все! Но будущая встреча с неизвестным суженым меня уже не радует, скорее пугает.

Келео оттолкнулся от пюпитра, сошел с кафедры и направился вверх по ступенькам к дальним партам, занятым эльфами. Те прямо дрожали уже, так их корежило от отвращения к приближающейся тьме. Келео прошел мимо меня, и я невольно глубже вдохнула его запах, такой приятный, теплый аромат с нотками кедра, можжевельника и апельсина. Тем временем Келео остановился рядом с противившимися ему парнями, демонстративно надел на шею кулон, который до этого сжимал в кулаке, и, вскинув идеальные брови, поинтересовался у них спокойным тоном:

– Ну и как? Полегчало?

Судя по расслабленно опустившимся плечам эльфов, полегчало однозначно. Преподаватель продолжил уже построже:

– Теория и практика по темной магии – дисциплины, обязательные для всего первого курса. Не готовы к ним, придется покинуть академию. Согласны уйти?

– Нет, – скрипнули зубами эльфы.

– Чем сильнее ваша ненависть к тьме, тем больше омерзение, соответствующие ощущения и суровый откат. Вы достаточно взрослые уже, чтобы научиться контролировать свои чувства и эмоции. Первые три урока я буду глушить свое влияние, дальше вам придется привыкать к неприятным ощущениям, учиться абстрагироваться от них, бороться с последствиями. Поверьте, вам в жизни это однозначно пригодится, и не раз.

– Ясно, – процедил заводила эльфов.

Келео еще мгновение посверлил всю пятерку изучающим взглядом, затем развернулся и начал спускаться вниз, но вдруг замер возле меня. Я сидела с краю, и полы его кафтана почти касались моей руки, вызывая непонятный трепет, ожидание чего-то таинственного и… неловкость. Я смущенно подняла лицо. Черный дракон смотрел прямо на меня, его глаза опять вспыхнули тьмой, отчего я обеспокоенно закусила губу. Черные ленты тьмы взметнулись, обволокли меня, коснулись лица. Я с трудом сдержалась, чтобы не отшатнуться, только невольно сжалась под его взглядом, но нашла в себе смелость осторожно поинтересоваться:

– Мне тоже надо… привыкать… к вашей тьме?

У странно и непонятно ведущего себя Келео дернулась щека, а вот его ответ меня поразил:


– Нет! Вам, аго Алера, уже поздно, теперь только смириться с ней!

– Чем же я хуже других, маго? – возмущенно выпалила я.

Так, надо все-таки думать, что и кому из преподов говорить, а не уподобляться одногруппникам-эльфам, потому что Келео смерил меня почти презрительно-снисходительным взглядом, а потом протянул:

– Сложный вопрос, за одну лекцию и не расскажешь.

Тай с Лииром придвинулись ближе, и я явственно ощутила их злое напряжение и готовность жесткого отпора на любую грубость. Но черный дракон уже спускался по ступенькам. Внизу, развернувшись, взмахнул рукой – и пространство разрезал портал. Сквозь него с той стороны просматривался самый дальний полигон с академическим кладбищем. Точнее, кладбище расположено аккурат между академией и Поднебесным и находится под надзором обоих.

– Проходим в портал, первое занятие будет там. Наглядным, так сказать. Особо светлые, – язвительно, явно для особо нервных, объявил Келео, – идут последними.

Испуганные, но донельзя заинтригованные студенты поспешили на выход. Наша четверка шла за эльфами, замыкающим – преподаватель. Так случайно вышло, что предпоследней оказалась я. Как и после чудесного спасения нас с Лииром от нежити в день совершеннолетия Тая, стоило мне ступить в эту черную арку магического перехода, я словно в толщу воды попала, теплой, живительной, вызывающей эйфорию. Но, в отличие от прошлого раза, этот переход оказался более медленным. Будто «вода» загустела и превратилась в желе, а я барахталась в нем, пытаясь выбраться. Чужая тьма облепила меня, обволокла напоследок – и лишь затем выплюнула из портала.

В руки Лииру я практически выпала, с вытаращенными глазами и слегка задыхаясь, хотя уверена, для других все продлилось доли секунды, а мои ощущения растянулись во времени. Маго Келео вышел вслед за мной и даже глазом не моргнул, с ходу громко обратившись к студентам с требованием собраться напротив него полукругом.

– Что случилось? – шепнул хмурый Лиир.

Я пожала плечами и, не сумев описать свои ощущения и не желая нервировать брата, как можно беспечнее ответила:

– Споткнулась с той стороны.

Уже через минуту маго Келео, заложив руки за спину, встал у ближайших надгробий и рассказывал о различии светлой и темной магии, особенностях и тонкостях последней. Причем рассказывал живым, образным языком, с примерами и очень понятно, легко и доступно. Даже эльфы заслушались, хоть и пытались скрыть свой интерес за показным равнодушием, но горящие глаза не спрятать.

По-моему, маго Келео – самый лучший преподаватель из тех, которые меня учили, что добавило ему в моих глазах значимости и восхищения. Еще сильнее выделило.

Указывая на руны на надгробии и ближайшем столбике ограды, Келео необычно тихим голосом рассказывал:

– …Уверен, вы не раз видели подобные знаки в местах захоронений. Их наносят именно темные, но не те изверги, о которых вы сразу же подумали, судя по вашим скривившимся лицам, а специально обученные маги – некроманты. Они делятся на две группы: законников, собственно некромантов, – эти защищают закон у многих народов, и некросов – защитников мертвых. Некросы оберегают покой мертвых, проводят обряды упокоения, борются с нежитью, выслеживают черных колдунов, которые воруют души и поднимают мертвых. У людей некросы – самые уважаемые маги.

– Ни в одном эльфийском королевстве вы не встретите некроса или темного, – выплюнул, не сдержавшись, эльф Олешко.

Келео посмотрел на него, чуть склонил голову и спокойно пояснил:

– Аго, вы нарушили правило обращения к преподавателю, к следующему занятию подготовьте реферат по некросам. Мы с удовольствием послушаем вас. Что касается вашего замечания, то ему есть объяснение. Между эльфами и людьми существенная разница не только в магической составляющей, продолжительности жизни, ментальности, но и в самом главном – когда умирает эльф, его душа вместе с даром растворяется в окружающем природном эфире и лишь затем уходит на перерождение. Отсюда коллективная память предков, привязка к природе и своеобразная защита душ.

У людей все иначе, их души связаны с телом. Только когда физическая оболочка окончательно утратит энергию и необратимо оборвутся связи, душа отправится на перерождение. Но физические связи иногда рушатся очень медленно, особенно если есть хоть крупицы магии. Или тело переполнено темной энергией, злостью, гневом, болью, тогда души долго не могут обрести свободу. Им необходима помощь некроса. Поэтому эльфам некросы не требуются так, как людям. Соответственно, на ваших землях их нет, потому что в их услугах нет нужды, а люди платят огромные деньги, лишь бы привлечь к себе этих темных для защиты. – Келео посмотрел на одного из двух в нашей группе чистокровных людей: – Вы согласны со мной, аго Эрик?

– Полностью, маго Келео, – неожиданно улыбнулся Эрик. – Люди умеют ценить добро и не равняют всех под одну гребенку.

Двое человеческих парнишек, которым едва исполнилось восемнадцать, по законам долгоживущих – дети, при этом ехидно посмотрели на эльфов.

– Ну что ж, перейдем к следующему вопросу, – произнес Келео и продолжил интересную лекцию.

Когда он дал нам задание зарисовать руну с кладбищенского столбика прямо на земле, чтобы активировать темную защиту, наша новая соклановка Мира, или, как ее Рык называет, Мирочка, подняла пухлую дрожащую ручку и смешно пробасила:

– Маго Келео, позвольте спросить. – Получив разрешение, она с дрожью в голосе прошептала: – Как же так, ведь все знают, что темные ритуалы творят ночью, разве у нас белым днем что-то получится?

Впервые Келео не сдержал раздраженного хмыка, прикрыл на миг глаза, словно призывал своего дракона к порядку и сдержанности, а потом строго отмел Мирины сомнения:

– Темная романтика для дешевых женских романов, магия тьмы не имеет к ней никакого отношения. И вообще, темная магия – весьма сложная и точная наука, которая требует осторожности, вдумчивости, острого зрения, и хорошее освещение весьма полезно!

– Но как же? – трепетно пробасила Мира в самых расстроенных чувствах. – Все же рассказывают, как темные воруют несчастных светлых по ночам или на клад…

Бедный Рык, ему досталась очень романтичная глупышка. Хотя, если вспомнить их знакомство, запал он явно не на ее умственные способности, а на сильно выпирающие достоинства. С другой стороны, в академию же она прошла. Значит, в чем-то сильна.

Келео замер напротив драконицы, устало на нее глянул и мрачно уточнил:

– Аго Мира, а никто не рассказывает: с чего бы этим несчастным светлым шляться по ночам, тем более по кладбищам?

– Нет, – задумалась Мира, а потом расплылась в улыбке: – Выходит, врут?

– Не проверял, – сухо ответил Келео и продолжил: – Рисуем первичную темную пентаграмму, которая в народе зовется просто руной, затем будем ее активировать.

– Все? – опешили эльфы. – Какой смысл, все равно у нас не сработает, мы светлые.

Глаза Келео заволокло чернотой целиком, он внимательно осмотрел каждого эльфа, отчего те чуть ли не шипели от отвращения, а затем буквально добил их:

– Активировать темную пентаграмму может практически любой, у кого есть хоть кроха дара. Это просто. Только справиться с ней гораздо сложнее, здесь нужно умение. Такая пентаграмма, если заучить до рефлекса, сможет ненадолго защитить вас в случае опасности, закрыть от направленного темного проклятия, нападения нежити. Пусть ненадолго, но подарит вам несколько минут жизни. Это ответ на вопрос, для чего нужно подобное умение. Что касается, каким образом… то тьма есть во всех. К примеру: ты, ты и ты, – Келео ткнул пальцем в самого непримиримого борца с темными Валисия, его подпевалу Олешко и соратника Мелентия, – сильные светлые, но в вас накопилось прилично тьмы.

– Вы… вы ошибаетесь! – прохрипел Валисий.

Келео усмехнулся мягко, необидно: