Суженая мрака

Понятно, откуда встречный ветер дует: наш вечный параноик, которому везде вселенские заговоры чудятся, перестраховывается.

– Малышка, – вмешался Хейдар, который после «развода» с Адарой обосновался в родном доме, вернулся к привычной деятельности наследника главы клана и оказался еще большим перестраховщиком и наизаботливейшим опекуном нам, «младшему поколению» и бывшей супруге. – Ты не представляешь, какие нравы в этих академиях, какие там опасности подстерегают юных девушек, сколько…

– Насколько мне известно, Майю и Элию родители отпустили в академию, а они, кстати, мои ровесницы. Так чем я хуже? – напирала я. – Тем более там будут Лиир с Таем, а в них я абсолютно уверена. Присмотрят и защитят!

Братьев буквально распирало от гордости: грудь колесом, того и гляди позвоночник захрустит и щеки лопнут. Хейдар насмешливо хмыкнул, качнул головой, с отцовской нежностью глядя на «младшее поколение». Даже на меня, нахохлившуюся, с упрямо вздернутым подбородком и сжатыми от злости кулаками, ласково посмотрел.

– Я не понимаю, к чему эти разговоры-уговоры? – в своей резкой манере осведомился Майдаш. – Золотко, ты должна понимать, что являешься достоянием клана. Не одного, а уже двух…

– Я бы сказал трех, учитывая требование Дамриса выделить золотым отдельное место в наших яслях, – поморщился Хашер.

Общение с моим прапрадедом неизменно выводило его из себя.

Майдаш – повелитель теней и главный страж «синих» яслей, моей главной заботы в клане, едва заметно недовольно дернул уголком рта, то ли потому, что его прервали, то ли это была реакция на моего золотого родственника. И продолжил наставлять меня на путь истинный в своем понимании:

– Мы не можем позволить себе риск отпустить тебя в свободный полет, Алера. Ты однозначно, я уверен в этом, столкнешься со множеством трудностей, опасностей и мерзавцами! Пока ты слишком молоденькая и беззащитная и не можешь…

– Так вон оно что? – я с горьким разочарованием и обидой обвела глазами родных. – По-вашему, хранительница не имеет права жить для себя? На личную жизнь? На любовь? Не имеет права даже учиться, как все молодые драконы?

Хашер встал, быстро обошел стол и, прижав меня к себе, привычно погладил по голове, уговаривая:

– Доченька, не надо так говорить. Пойми, мы просто боимся за тебя. Я не буду скрывать, твой дар – основная причина этого страха, ведь благодаря тебе за последние пятнадцать лет мы не потеряли ни одного яйца, все дети вылупляются полноценными…

Я вскинула взгляд на приемного отца, положила ладони ему на грудь и с отчаянной убежденностью заговорила:

– Мы с Древним уже подготовились к моим длительным отлучкам. Создали привязку к яслям, опутали их целой сетью защитной магии. Разграничили мою магию и его, но специально выделили особый резерв, где она будет смешиваться и питать ясли и их обитателей. Расстояние не влияет, мы проверили, все работает. Даже если я в какой-либо ситуации останусь пустой, ясельный резерв останется благодаря Древнему. И…

Хашер встряхнул меня, перехватив за плечи, и потерял терпение:

– Алера, в этом году ты никуда не полетишь! Я все сказал!

– Но почему, дядя? – умоляюще спросила я.

К сожалению, этот непреклонный взгляд Хашера я знаю с рождения. Моя надежда на успех тонула в его синих-пресиних глазах.

– Свободная, совсем юная драконица, ни с кем не связанная, к тому же беззащитная за пределами нашего клана хранительница с огромной силой Древнего дракона. Ты – лакомый кусок для любого клана, чтобы не платить за подпитку своих яиц другим, к тому же еще и светлая. Очень сильная светлая сама по себе, без магии Древнего, значит, любой темный захочет тебя присвоить. Демаи, дейтрини, оборотни… любой, кем владеет тьма, будет желать тебя.

Майдаш возник сбоку от меня и добавил свой золотой динар:

– Ты не огонь, не вода, не воздух и даже не тень. Не можешь управлять стихиями в принципе! Еще недавно Дамрис сказал бы «всего лишь свет», но даже он признал, что ты – Свет с большой буквы, чистый и питающий, как Сол Игаю. Но, в отличие от игайского светила, твой свет не обжигает, не сможет тебя защитить, как любая другая стихия. Ты – целитель! Ты же помнишь, почему я перестал учить тебя драться?

– Я не…

Мой жалкий лепет вновь оборвал серый дядюшка:

– Ты не можешь причинить кому-либо боль даже на обычной тренировке, что говорить про настоящий бой за свою жизнь. Вдруг случится беда и тебя украдет темный?

Я высвободилась из рук Хашера и, задрав подбородок, заявила не менее жестко, чем Майдаш:

– Зря вы думаете, что я этого не понимаю. Но мой свет останется со мной на всю жизнь, я не перестану быть целителем со временем. К тому же тысячи не менее светлых поступают в академии Игаи, ходят по горам и долам, живут полной жизнью, а не сидят взаперти в цитадели. Не становятся заложниками своего дара!

– Алера, прекрати! – возмущенно воскликнул Хейдар. – Ты не заложница, мы просто слишком любим тебя и боимся за твою жизнь.

– Мы не отойдем от нее ни на шаг. Станем ее тенями на все пять лет обучения. Никто и пальцем не прикоснется к ней! – вступился за меня Тайрен, вставая со стула.

– Можно повесить на Алеру сторожевые маячки, – предложил Лиир.

– Нет, мы долго думали и решили пока подождать, – хмуро отмел помощь братцев Хашер, озабоченно качая головой.

– Чего ждать? – мрачно спросила я.

– Более благоприятного времени, – ответил он спокойно, не поддаваясь на мое ехидство. – В этом году слишком оживились темные, вот успокоятся, и тогда обсудим твое поступление…

– А личная жизнь? – не менее ехидно напомнил Лиир дяде.

Хашер чуть не лопнул от возмущения:

– Какая такая личная жизнь? Ей двадцать пять всего исполнилось, девчонка совсем. Моей дочери еще рано думать о всяких недоумках с потными похотливыми лапами!

– А Таю ты еще в шестнадцать прелестницу подарил, – припомнила я. – И он ее от души мял своими похотливыми и потными лапами. И ничего?

Да, все, что можно драконам-самцам, не положено драконицам. Адара как-то обмолвилась, что даже ее бабка-убийца позволила внучке о личной жизни подумать, лишь разработав план захвата Синего клана. И Хейдар стал ее первым и пока единственным мужчиной. Не тянет больше мою кузину на интимные приключения, от слова совсем. Хотя бывший муж стал ей настоящим другом и защитником, даже физическое отвращение, вызванное магией дейтрини, ушло. Хейдар умеет быть заботливым, добрым и все-все понимающим. Только не сейчас и не ко мне, гад!


– Не сравнивай, Тай – мужчина. Ему самим Небом положено быть озабоченным, – гнул свое дядя. – А девочка должна быть чистым и невинным созданием…

– Мечтающим стать главной женой в гареме демаи, – хохотнул Лиир, серая змеюка.

Ну ничего-о-о… я тебе устрою, братишка. Лиир, поймав мой прищуренный, многообещающий взгляд, смутился и виновато потупился.

Хашер, вспомнив тот эпизод из нашего детства, тут же вскинул палец и, потрясая им, добавил:

– Вот как после этого тебя можно отпустить в свободный полет?!

– Это не я, это Тайрен и Лиир о гареме мечтали! – напомнила я. Ну и потом благоразумно добавила, приправив капелькой пафоса: – А я жду истинную любовь, между прочим.

– Тогда тем более не вижу повода торопиться вылетать из гнезда! – припечатал Хашер, отворачиваясь и тем самым показывая, что разговор окончен. – Истинный подождет тебя еще немного…

– А может, он уже слишком давно ждет? Невтерпеж ему? – настаивала я, повышая тон.

По рассказу Василисы, мой суженый ждет капельку тепла и любви не менее трехсот лет, бедняга. Но сейчас меня больше волнует не он, а свои права.

– Кстати, Золотко, ты зачем пришла? – неожиданно вспомнил Майдаш и напрягся.

Удерживать горячие, почти обжигающие глаза слезы было непосильной задачей. Я обвела присутствующих разочарованным взглядом, ощущая себя преданной, резко открыла дверь и на выходе, заглянув в серые, цепкие глаза Майдаша, ответила:

– Сказать, что твоя дочь Кайла вылупится в ближайшие два дня. Мне теперь любопытно: ее ты тоже закроешь на замок? Заставишь сидеть со мной безвылазно в яслях? Запретишь ей жить как хочет? Учиться? Любить?

– Алера, ты… – кажется, Майдаш впервые в жизни не мог подобрать слов, счастье в его серых глазах сменилось виной.

Глотая слезы, я оборвала его:

– Позвольте мне жить своей жизнью, а не чужими! Я же не бросаю ясли и продолжу подпитку. Я отказалась от почти половины собственного резерва для создания связи с яслями. Мы с Древним создали уникальный энергетический питающий кокон для яиц, и расстояние для него не предел. Даже если я полностью лишусь магии по какой-то причине, энергии кокона хватит на несколько недель. Мы пять лет его плели и напитывали…

– Алера, дело не в яслях, а в безопасности за границами клана, – мягко напомнил Хейдар. – Вспомни о нас с Адарой: одна завистливая и жадная до власти драконица украла у нас двадцать лет жизни, свободу и разум. А ведь мы оба взрослые и сильные…

– Со мной Древний, вы что, забыли? – горько парировала я.

– Доченька, послушай, мы…

Я закрыла двери, не дослушав Хашера. По коридору к себе в комнату неслась как угорелая. Не хочу, чтобы видели мои слезы, обиду и разочарование. Я прекрасно понимаю: лишиться хранительницы клана, той, чья магия питает нерожденное потомство клана, как сильных драконов, так и виверн без дара, страшно всем. Но как же моя жизнь? Неужели все, что мне положено, – стать проводником давно почившего Древнего? И больше ничего? Ведь я подготовилась! Осознавая свой долг перед кланом и родными, все-все сделала, чтобы яйца в яслях не высыхали. Даже с самим Древним договорилась о нашем более свободном взаимодействии. Он сам помог, подсказал, как создать крепкую связь между мной и определенным местом, чтобы обрести крылья и свободу передвижений. Древний любит меня как свое дитя, понимает и приветствует жажду жизни, знаний, любви и неба. Поддерживает, не счел эгоисткой, помог совместить свободу передвижения с обязанностями в цитадели. Не лишил крыльев!

– Алера, ты как? – услышала я робкий, участливый голосок Адары.

Несмотря на разницу в возрасте почти в сто лет, мы с кузиной со временем стали настоящими подругами. Только, как с любовью говорит Фиала, я похожа на Сол, яркая, золотая, «горящая», а Адара – луна, дарующая мягкий, так необходимый в темноте свет, ласковая и нежная, всегда готовая выслушать и помочь. Вместе нам очень тепло и комфортно. Так что из редкой троицы мы незаметно превратились в вездесущую четверку. Сначала – чтобы вернуть жажду жизни измученной Адаре, а потом так привыкли, что тащили ее с собой, не спрашивая, хочет ли она участвовать в наших приключениях. Вскоре к сестре вернулся не только драконий жизненный настрой, она и сама немного изменилась – наши похождения добавили ей уверенности, капельку бойкости, миллиграмм смелости и унцию настойчивости.

Кузина села рядом со мной на кровать, и я сразу ее обняла, выплескивая боль и обиду:

– Я же не Древний, не могу годами безвылазно любоваться яйцами, мне хочется полета, жизни, свободы. А я в замке как привязанная. Чем дальше, тем реже меня выпускают за пределы дома. Тай с Лииром уже даже в Халею летали… по бабам, а я взаперти в четырех стенах. И единственное, о чем со мной говорят, – это как поживают яйца…

Адара обняла меня за плечи, мягко погладила по спине и неожиданно призналась:

– Я тоже очень хотела учиться. Бабушка в свое время не позволила, держала меня при себе как прислугу, а потом Хейдар и брак, и…

Я отпрянула от Адары и вскинула на нее потрясенный взгляд:

– Так ты не училась в Академии драконов, как все драконы?

– Нет, – грустно призналась она и с мягкой улыбкой поведала: – Я много чего только с вами узнала и попробовала: заботиться о яйцах, дурачиться, баловаться, купаться в озерах, гоняться за зверюшками по лесу, шпионить за предателями клана… Пятнадцать лет в Синем клане стали самыми чудесными в моей жизни! Я словно в сказку попала, в детство.

– Эх, если бы нас обеих отпустили, вот весело было бы, – выдохнула я в отчаянии.

– Угу, – кивнула Адара, – одной мне боязно, а с тобой и парнями я бы тоже решилась поступить.

Я откинулась на спину и, сложив руки на груди, задумалась. Можно было бы сбежать из дома и поступить самой. В конце концов, я могу учиться не в Академии драконов, что находится у границ Высокогорья, а, к примеру, в Халее. Тоже недалеко, никакой угрозы разрыва связи с яслями нет. Обучение везде платное, но мы с Адарой не нищие сиротки. Кузине в наследство досталось все немалое имущество Микуды, а мне от родителей – более чем приличное приданое, как шутила Фиала. Сквалыга Дамрис не посмел на него покуситься. У мертвых не воруют – это страшный грех, боги могут наказать. При этом я нисколько не тратила из него, ведь мое содержание полностью взял на себя Синий клан. Конечно, все расходы полностью окупились моей работой в яслях, но как можно оценить любовь семьи, Хашера и Фиалы, заботу Майдаша и Кло, всего нашего клана? Никак – они бесценны! Родных не выбирают, пусть я и выбрала семью.

Побег из дома… Смешно, если бы не было грустно до слез. Я люблю родных и знаю, что меня любят не меньше. Конечно, понимаю, что у Хашера и Майдаша своя правда, но абсолютно уверена: ситуация к лучшему не изменится. Чем дальше, тем больше драконов и темных будут знать о сильной светлой – хранительнице магии Древнего. Я стану заложницей дара и клана. Таких, как я, излишне светлых драконов много, к примеру, многие зеленые драконы – целители, а ведь они учатся, живут полной жизнью. Еще недавно их вообще презирали из-за дара, но стоило могущественным крылатым осознать, что без целителей умирает потомство, ситуация начала стремительно меняться. И я попала под раздачу. Жизнь – боль!

В мою комнату скользнули две мужские фигуры – Тайрен и Лиир. Явились бесшумно, словно кошки, виновато помялись у порога, потом подошли к кровати. У обоих толстые косы, синяя и серая, доросли до лопаток – волосы у драконов растут медленно из-за особенностей магии.

– Мы решили забрать тебя с собой тайком. Когда обнаружат твое отсутствие, будет поздно, ты уже поступишь в академию, – тихо объявил Лиир.

– За твою безопасность мы отвечаем. Ни на шаг не отойдем, – добавил Тайрен.

Я перевернулась на бок, подперла голову кулаком и весело посмотрела на этих великовозрастных балбесов. Все же моей «личности» было сложно привыкнуть, что двадцать пять для человека и двадцать пять для дракона – это несоизмеримые понятия. И вроде бы взрослые парни сидят передо мной, умные, опасные, красивые и сильные… почти мужчины, от которых сходят с ума от вожделения местные и чужие красотки, но вот именно что почти мужчины. Им еще взрослеть и взрослеть.

– В сумке ее понесете? – с иронией опередила меня Адара.

– Почему, как обычно… – не понял Лиир.