Сумрак
Часть 5 из 158 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Значит, пора познакомиться с одним из них.
Глава 2
Эмери
Девять лет назад
– Почему ты решила уйти?
Я стояла, избегая взгляда тренера, и крепко сжимала ручку сумки, пересекавшую мою грудь.
– Мне не хватает времени. Извините.
Рискнув поднять глаза, заметила, как она пристально смотрела на меня из-под короткой белокурой челки.
– Ты приняла на себя обязательства, – возразила женщина. – Ты нам нужна.
На меня накатила волна ненависти к самой себе, и я переступила с ноги на ногу.
Сама прекрасно знала, что поступаю подло.
Плавала я хорошо и могла бы помочь команде, к тому же за прошедший год тренер вложила много сил в мою подготовку. Уходить я не хотела.
Но ей придется смириться. Объяснять истинную причину мне нельзя, даже если она сочтет мое молчание проявлением безответственности и эгоизма.
Снаружи офиса из раздевалки доносились голоса девчонок. Они готовились к тренировке. Почувствовав на себе взгляд, я поняла, что тренер ждала ответа.
Зря. Я не передумаю.
– Что-то случилось? – поинтересовалась она.
Ручка сумки больно врезалась в ладонь, с такой силой я сжала ремешок.
Сделав глубокий вдох, подвинула очки на переносицу, выпрямилась и выпалила:
– Никто не даст мне стипендию за плавание. Я должна уделять время занятиям, которые обеспечат поступление в колледж, а не тратить его впустую.
Прежде чем тренер возразила, или ее лицо приняло такое выражение, что мне стало бы еще паршивее, я развернулась, открыла дверь и вышла из офиса.
Слезы подступили к глазам, однако я их подавила.
Как же хреново. И это еще не конец. Меня наверняка ждала расплата.
Но другого выбора не было.
Пока я пересекала раздевалку, в спине опять болезненно заныло, и я ударила рукой по двери. Запястье отозвалось острой болью. Превозмогая боль и игнорируя дискомфорт, вышла в пустой коридор. Я была рада, что ушла раньше, чем тренер спросит, почему я не бросила оркестр. Ведь с помощью занятий музыкой стипендию мне тоже не получить. Я была не настолько талантлива.
Просто кроме оркестра у меня не осталось других внеклассных факультативов, позволявших выбраться из дома, да и купальник для этого не нужен.
Я кусала губу, уставившись в пол. На плечи словно навалился десятитонный груз. К своему шкафчику я направилась не глядя, так как проделывала этот путь уже миллион раз. Держи себя в руках. Время лечит. Жизнь не будет стоять на месте. Я выбрала правильный курс.
Главное, не останавливаться.
По дороге мне попалось несколько учеников, пришедших пораньше на собрания клубов или в спортивные секции. Добравшись до шкафчика, я набрала код замка. До первого урока еще оставалось время, можно было спрятаться в библиотеке. Уж лучше туда, чем возвращаться домой.
Я выложила из сумки задания по математике и физике, которые выполнила вчера, достала папку-скоросшиватель, учебник по литературе, томик «Лолиты» и учебник по испанскому. Удерживая все в одной руке, с верхней полки выудила пенал.
Он узнает, что я бросила плавание. Может, у меня еще есть в запасе несколько спокойных дней до того, как это произойдет. Но при мысли об этом в животе затянулся тугой узел – я до сих пор ощущала из-за раны двухдневной давности металлический привкус крови во рту.
Он узнает. И будет против, а если скажу, почему пришлось уйти, – это еще сильнее его разозлит.
Несколько раз моргнув, я перестала искать ручки и карандаши. Жгучая боль вновь разлилась по голове.
Когда он дернул меня за волосы, я не плакала. Правда, отпрянула назад. Как всегда делаю.
Из другого конца коридора донесся смех. Бросив взгляд в ту сторону, увидела группу школьников. Девушки были в форменных юбках гораздо короче допустимых семи сантиметров выше колен, в обтягивающих блузках под синими пиджаками.
Я прищурилась.
Склонив головы, они улыбались, шутили с парнями. Внутренний мир каждого из этой компании явно был не глубже лужи.
Пустышки, скучные, банальные, невежественные, бестолковые. В нашей школе все дети богачей такие.
Кензи Лоррейн прильнула к Нолану Томасу и поцеловала так, будто вот-вот растает. Она что-то прошептала, приблизив свои губы к его. Парень легко улыбнулся, сверкнув белоснежными зубами, затем обвил ее талию и прислонился спиной к дверце шкафчика. Мое сердце замерло на миг. Не сводя глаз с пары, я наощупь сунула пенал в сумку.
Пустышки, скучные, банальные, невежественные и бестолковые.
Я моргнула. Пока наблюдала за ними, выражение моего лица смягчилось.
Радостные, смелые, дикие, на седьмом небе от счастья.
Они выглядели так, как и положено семнадцатилетним.
На долю секунды мне захотелось оказаться на их месте. Быть кем угодно, только не собой. Неудивительно, что я здесь почти никому не нравилась. Сама от себя устала.
Разве не здорово было бы всего на пять минут стать по-настоящему счастливой?
Подружки Кензи толпились рядом, болтали с друзьями ее парня, однако я видела только ее и Нолана, гадая – каково это? Даже если любовь ненастоящая, наверное, приятно чувствовать себя желанной.
Внезапно он открыл глаза и, посмотрев в мою сторону, встретился со мной взглядом, словно все это время знал, что я наблюдаю. Вена на моей шее начала бешено пульсировать; я оцепенела.
Проклятье.
Парень продолжал смотреть на меня, но поцелуй не прервал. А потом… подмигнул мне. Кажется, он при этом улыбался.
Закатив глаза, я отвернулась. Замечательно. Нолан всем расскажет, что Эмери Скотт – извращенка. Этого еще не хватало.
Сгорая от стыда, я захлопнула дверцу шкафчика.
Все болело. Я выгнула спину, стараясь размять мышцы. Едва развернулась, собираясь уйти, как вдруг кто-то стукнул кулаком по стопке моих книг, и они посыпались на пол.
Испугавшись, я резко вздохнула и сделала шаг назад.
Проходя мимо, Майлз Андерсон бросил на меня злобный взгляд, ухмыляясь.
– Что-то интересное увидела, тупица? – с издевкой спросил он.
Я стиснула зубы, стараясь успокоить рвавшееся из груди сердце, только от страха у меня свело живот. Следовавшие за парнем дружки засмеялись.
Растрепанные светлые волосы Майлза небрежно спадали на лоб, а взгляд его голубых глаз оценивающе заскользил по моей фигуре. И я точно знала, на что он смотрел.
На мою юбку из секонд-хенда со старомодным узором в клетку.
На рукав с оторванной пуговицей у блузки, которая была велика мне на пару размеров.
На выцветший синий блейзер с торчащими из заплаток нитками – пришлось ремонтировать после предыдущей хозяйки.
На изношенную обувь – у меня не было машины, поэтому я ходила пешком.
Косметикой я никогда не пользовалась, не укладывала волосы, просто распускала их, чтобы спадали на плечи и лицо.
Он же принадлежал другому миру. Все они.
Мелкие говнюки. Я позволила Андерсону наслаждаться ситуацией, ведь других возможностей показать свою силу ему не предоставлялось – единственное, за что я могла быть признательна Всадникам.
Мне было противно, что они превратили школу в свою игровую площадку, однако в их присутствии Майлз Андерсон так себя не вел. Готова поспорить, он считал дни до их выпускного и предвкушал, как возглавит баскетбольную команду.
А заодно и Тандер-Бэй Преп приберет к рукам.
Сжав челюсти, я присела на корточки, собрала книги и сложила их в сумку.
Внезапно мое лицо покрылось легкой испариной, меня замутило. Я заставила себя подняться на ноги, выдохнула и поспешила в ближайшую уборную в конце коридора.
Мой желудок переполнился чем-то, подступившая к горлу желчь жгла все сильнее. Навалившись на дверь всем весом, я ворвалась в туалет, нырнула в кабинку и склонилась над унитазом. Содрогнулась от рвотного позыва, ощущая привкус кислоты во рту, но меня не вырвало. Глаза заслезились; судорожно дыша, я закашляла.
Сдвинув очки, уперлась руками в стены кабинки и делала вдох за вдохом в попытке успокоиться.
Я потерла глаза. Дерьмо.
Порой я давала отпор.
Глава 2
Эмери
Девять лет назад
– Почему ты решила уйти?
Я стояла, избегая взгляда тренера, и крепко сжимала ручку сумки, пересекавшую мою грудь.
– Мне не хватает времени. Извините.
Рискнув поднять глаза, заметила, как она пристально смотрела на меня из-под короткой белокурой челки.
– Ты приняла на себя обязательства, – возразила женщина. – Ты нам нужна.
На меня накатила волна ненависти к самой себе, и я переступила с ноги на ногу.
Сама прекрасно знала, что поступаю подло.
Плавала я хорошо и могла бы помочь команде, к тому же за прошедший год тренер вложила много сил в мою подготовку. Уходить я не хотела.
Но ей придется смириться. Объяснять истинную причину мне нельзя, даже если она сочтет мое молчание проявлением безответственности и эгоизма.
Снаружи офиса из раздевалки доносились голоса девчонок. Они готовились к тренировке. Почувствовав на себе взгляд, я поняла, что тренер ждала ответа.
Зря. Я не передумаю.
– Что-то случилось? – поинтересовалась она.
Ручка сумки больно врезалась в ладонь, с такой силой я сжала ремешок.
Сделав глубокий вдох, подвинула очки на переносицу, выпрямилась и выпалила:
– Никто не даст мне стипендию за плавание. Я должна уделять время занятиям, которые обеспечат поступление в колледж, а не тратить его впустую.
Прежде чем тренер возразила, или ее лицо приняло такое выражение, что мне стало бы еще паршивее, я развернулась, открыла дверь и вышла из офиса.
Слезы подступили к глазам, однако я их подавила.
Как же хреново. И это еще не конец. Меня наверняка ждала расплата.
Но другого выбора не было.
Пока я пересекала раздевалку, в спине опять болезненно заныло, и я ударила рукой по двери. Запястье отозвалось острой болью. Превозмогая боль и игнорируя дискомфорт, вышла в пустой коридор. Я была рада, что ушла раньше, чем тренер спросит, почему я не бросила оркестр. Ведь с помощью занятий музыкой стипендию мне тоже не получить. Я была не настолько талантлива.
Просто кроме оркестра у меня не осталось других внеклассных факультативов, позволявших выбраться из дома, да и купальник для этого не нужен.
Я кусала губу, уставившись в пол. На плечи словно навалился десятитонный груз. К своему шкафчику я направилась не глядя, так как проделывала этот путь уже миллион раз. Держи себя в руках. Время лечит. Жизнь не будет стоять на месте. Я выбрала правильный курс.
Главное, не останавливаться.
По дороге мне попалось несколько учеников, пришедших пораньше на собрания клубов или в спортивные секции. Добравшись до шкафчика, я набрала код замка. До первого урока еще оставалось время, можно было спрятаться в библиотеке. Уж лучше туда, чем возвращаться домой.
Я выложила из сумки задания по математике и физике, которые выполнила вчера, достала папку-скоросшиватель, учебник по литературе, томик «Лолиты» и учебник по испанскому. Удерживая все в одной руке, с верхней полки выудила пенал.
Он узнает, что я бросила плавание. Может, у меня еще есть в запасе несколько спокойных дней до того, как это произойдет. Но при мысли об этом в животе затянулся тугой узел – я до сих пор ощущала из-за раны двухдневной давности металлический привкус крови во рту.
Он узнает. И будет против, а если скажу, почему пришлось уйти, – это еще сильнее его разозлит.
Несколько раз моргнув, я перестала искать ручки и карандаши. Жгучая боль вновь разлилась по голове.
Когда он дернул меня за волосы, я не плакала. Правда, отпрянула назад. Как всегда делаю.
Из другого конца коридора донесся смех. Бросив взгляд в ту сторону, увидела группу школьников. Девушки были в форменных юбках гораздо короче допустимых семи сантиметров выше колен, в обтягивающих блузках под синими пиджаками.
Я прищурилась.
Склонив головы, они улыбались, шутили с парнями. Внутренний мир каждого из этой компании явно был не глубже лужи.
Пустышки, скучные, банальные, невежественные, бестолковые. В нашей школе все дети богачей такие.
Кензи Лоррейн прильнула к Нолану Томасу и поцеловала так, будто вот-вот растает. Она что-то прошептала, приблизив свои губы к его. Парень легко улыбнулся, сверкнув белоснежными зубами, затем обвил ее талию и прислонился спиной к дверце шкафчика. Мое сердце замерло на миг. Не сводя глаз с пары, я наощупь сунула пенал в сумку.
Пустышки, скучные, банальные, невежественные и бестолковые.
Я моргнула. Пока наблюдала за ними, выражение моего лица смягчилось.
Радостные, смелые, дикие, на седьмом небе от счастья.
Они выглядели так, как и положено семнадцатилетним.
На долю секунды мне захотелось оказаться на их месте. Быть кем угодно, только не собой. Неудивительно, что я здесь почти никому не нравилась. Сама от себя устала.
Разве не здорово было бы всего на пять минут стать по-настоящему счастливой?
Подружки Кензи толпились рядом, болтали с друзьями ее парня, однако я видела только ее и Нолана, гадая – каково это? Даже если любовь ненастоящая, наверное, приятно чувствовать себя желанной.
Внезапно он открыл глаза и, посмотрев в мою сторону, встретился со мной взглядом, словно все это время знал, что я наблюдаю. Вена на моей шее начала бешено пульсировать; я оцепенела.
Проклятье.
Парень продолжал смотреть на меня, но поцелуй не прервал. А потом… подмигнул мне. Кажется, он при этом улыбался.
Закатив глаза, я отвернулась. Замечательно. Нолан всем расскажет, что Эмери Скотт – извращенка. Этого еще не хватало.
Сгорая от стыда, я захлопнула дверцу шкафчика.
Все болело. Я выгнула спину, стараясь размять мышцы. Едва развернулась, собираясь уйти, как вдруг кто-то стукнул кулаком по стопке моих книг, и они посыпались на пол.
Испугавшись, я резко вздохнула и сделала шаг назад.
Проходя мимо, Майлз Андерсон бросил на меня злобный взгляд, ухмыляясь.
– Что-то интересное увидела, тупица? – с издевкой спросил он.
Я стиснула зубы, стараясь успокоить рвавшееся из груди сердце, только от страха у меня свело живот. Следовавшие за парнем дружки засмеялись.
Растрепанные светлые волосы Майлза небрежно спадали на лоб, а взгляд его голубых глаз оценивающе заскользил по моей фигуре. И я точно знала, на что он смотрел.
На мою юбку из секонд-хенда со старомодным узором в клетку.
На рукав с оторванной пуговицей у блузки, которая была велика мне на пару размеров.
На выцветший синий блейзер с торчащими из заплаток нитками – пришлось ремонтировать после предыдущей хозяйки.
На изношенную обувь – у меня не было машины, поэтому я ходила пешком.
Косметикой я никогда не пользовалась, не укладывала волосы, просто распускала их, чтобы спадали на плечи и лицо.
Он же принадлежал другому миру. Все они.
Мелкие говнюки. Я позволила Андерсону наслаждаться ситуацией, ведь других возможностей показать свою силу ему не предоставлялось – единственное, за что я могла быть признательна Всадникам.
Мне было противно, что они превратили школу в свою игровую площадку, однако в их присутствии Майлз Андерсон так себя не вел. Готова поспорить, он считал дни до их выпускного и предвкушал, как возглавит баскетбольную команду.
А заодно и Тандер-Бэй Преп приберет к рукам.
Сжав челюсти, я присела на корточки, собрала книги и сложила их в сумку.
Внезапно мое лицо покрылось легкой испариной, меня замутило. Я заставила себя подняться на ноги, выдохнула и поспешила в ближайшую уборную в конце коридора.
Мой желудок переполнился чем-то, подступившая к горлу желчь жгла все сильнее. Навалившись на дверь всем весом, я ворвалась в туалет, нырнула в кабинку и склонилась над унитазом. Содрогнулась от рвотного позыва, ощущая привкус кислоты во рту, но меня не вырвало. Глаза заслезились; судорожно дыша, я закашляла.
Сдвинув очки, уперлась руками в стены кабинки и делала вдох за вдохом в попытке успокоиться.
Я потерла глаза. Дерьмо.
Порой я давала отпор.