Сумрак. Становление охотника

Утро началось с похмелья. Нет, меня не крутило, голова не болела, да и выспался я вполне себе хорошо. Но вот количество выпитого вчера всё же давало о себе знать лёгким туманом в голове. Мысли в таком состоянии предпочитают покинуть голову. Ну ничего, сейчас мы вернём их на место. Фантом уже куда-то убежал, наверное, начал выстраивать цепочку в поимке стукача. Убежал не просто так, заботливо растопил печь, на верхней плите уже стоял горячий чайник, скорее всего, даже с заваркой. Я заглянул под крышку, ну так и есть, нос сразу же уловил аромат травяного чая. Налив его в кружку, я приподнял полотенце, которым заботливо были укрыты бутерброды. Вот какой заботливый мой друг Фантом.

Позавтракав, я выскочил на улицу, пьянство пьянством, а тренировки забрасывать нельзя. Взяв из парадной лопату, которая стояла тут всегда под лестницей, я решил разогреться проверенным способом, а именно – разгрести снег, которого навалило за ночь сантиметров двадцать. Февраль, пора метелей и снежных перемётов. Хотя казалось бы, куда уж ещё-то. Зима из моего мира не была настолько снежной, хотя в детстве, помнится, снега было много, или это так казалось, потому что я был маленьким. Нет, всё же атмосфера поменялась, не зря столько людей и учёных кричало о неком парниковом эффекте. Видимо, это было не просто голословным утверждением, потому что эта первая моя здесь зима отличалась от той, которую я помнил в своём мире.

Вот так, с такими спокойными мыслями, я и очистил предподъездную территорию, неплохо разогревшись, и приступил к упражнениям. Растяжка, отработка приёмов в воздухе, бой с тенью. На всё про всё около часа. Окатился ледяной водой прямо из ведра у колодца и побежал домой, где меня уже, оказывается, дожидался Фантом.

– Ну что, есть новости? – с ходу спросил я его.

– Пока нет, но к вечеру могут быть, – неопределённо ответил он, – я решил вначале проверить Валеру. Закинул «утку», что имеется ниточка в виде одного ростовщика. Якобы он видел, как наш Иван Васильевич выходил от Вали. Он, кстати, в тот день действительно мог его видеть. По сути, нам это ничего не даёт, но понаблюдать стоит.

– Думаешь, он клюнет на такую мелочь? – спросил я с недоверием. – Ну видел он Ваню, и что с того. Где он и чем сейчас занят, он всё равно не скажет.

– Ну а что ты предлагаешь?! У нас вообще ничего нет, – взвился Фантом.

– Тут думать нужно, – присел я за стол, вытирая волосы полотенцем. – Поспешил ты, Фантом. С другой стороны, я тебя понимаю, друг всё-таки.

– Да что ты понимаешь? – махнул рукой он. – Мы с ним в окопе вместе сидели, одну банку тушёнки на двоих делили, а ты мне сомнения в душу…

– Извини, – искренне посочувствовал я, – но ты сам должен понимать, в таком деле исключать никого нельзя. Ты всё правильно сделал, только вот поторопился. Ну ладно, будем исходить из того, что имеем.

Фантом вздохнул и налил себе чаю. Посидел, глядя задумчиво в кружку, и опять вздохнул.

– Не для меня все эти игры закулисные, – выдал вдруг он, – ну не следователь я из прокуратуры, и не мент. Военный я, обычный военный, даже не в разведке служил. Мне вот скажи, что нужно вершину сутки удерживать – это я запросто. А вот так, боевого товарища подозревать… Не могу, Сумрак, не моё это.

– Ладно, Фантом, – я посмотрел другу в глаза, – я же не виню тебя ни в чём, разберёмся. Дай только время, я обязательно что-нибудь придумаю.

Шли дни. За ростовщиком мы наблюдали двое суток посменно. Никто им так и не заинтересовался. Я ещё дважды пересматривал видеозапись с камеры садиста Вани из Солнечного. Все люди, которые попали в кадр, были уже мертвы. Зацепиться не за что. Не имея никакого опыта в следствиях, я даже не понимал, за что на самом деле стоит ухватиться. Всю голову сломал. Может, стоит рассказать о бункере? Но какое он имеет отношение к делу, да и любой захочет докопаться до него раньше. Тут речь уже, можно сказать, о сокровищах. Нет, этот вариант точно не подходит. Я даже пробовал, по-киношному, опросить соседей тех, кто попал на запись в пыточной. Ну и, естественно, никто ничего не знает. Ну да, жил такой, как умер, не видел, всё, что знаю, услышал по сарафанному радио. В общем, тупик.

В один из таких вечеров я решил проветрить мозги и сходить посидеть за кружечкой пива в какое-нибудь злачное место. Авось что и надует в голову вечерним прохладным ветром. Ну а так как кроме как «У Гелы» мест я не знал, то ноги сами принесли меня к нему в кабак. Отряхнув ботинки от снега, я прошёл вглубь зала. Народу больше, чем людей, яблоку негде упасть. Ну а что, глупо было бы, субботний вечер, зима, где ещё прикажете отдыхать честному работяге. Пришлось расположиться прямо у барной стойки. Заказал бармену кружку пива и задумчиво уставился в стойку.

– Эй, ты чего сюда пришёл? – услышал я лёгкий кавказский акцент. – Я говорил, что сам тебя убью, если девочку не убережёшь?

– Здравствуй, Гела, – уже понимая, кому принадлежит голос, я поднял глаза, – прости меня, не уберёг.

– А-ай, – махнул рукой тот и подвинул мне кружку, – и ты прости старого грузина, сам понимаю, что ничего ты поделать не мог. А на сердце во-от такенный шрам теперь, – он показал, какой у него там шрам, разведя руки в стороны. – Она же мне как дочь была. Я ж её на руках качал, когда мамка её на работе задерживалась.

– Гела, а вот скажи мне, – решил поспрашивать его я на всякий случай, – а ты в тот день не видел, кто, может, выходил вслед за нами?

– Твой друг приходил, Фантом который, он у меня уже спрашивал такое, – с пониманием кивнул Гела, – я ему всё сразу сказал, что не ты Валю убил, я людей сразу чувствую, не мог он, говорю.

– Да я не об этом же, – прервал я причитания хозяина кафе, – с Фантомом мы сами всё решили, он тоже на меня не думал. Это я его просил выяснить, что к чему.

– Ты не перебивай, – строго сказал Гела, – старший говорит, ты слушаешь. В то утро ко мне ещё один мужик приходил, денег мне предлагал, чтоб я на тебя указал. Я его на х… послал, говорю, если ещё раз увижу тут, резать буду. Он ушёл, потом я его ещё два раза видел, но ничего он мне не говорил больше.

– Ты Фантому про это говорил? – оживился я.

– Говорил, что приходил мужик, – кивнул Гела, – а больше я Фантома не видел. А вот мужика этого видел и другу твоему описал. Он тогда сказал, что много с такими приметами людей, мол, имя нужно.

– Мне его опиши, – вцепился я в руку хозяина.

– Бородатый такой он был, – задумчиво поднял глаза к потолку Гела, – я ещё думал, зачем бородатый, вроде молодой совсем, а бороду как у старика отпустил. Ростом с тебя примерно и волосы такие рыжие, не как оранжевые, а какие-то бледные.

– Да, Гела, под такой портрет почти половина города попадает, – вздохнул я, – но хоть на этом спасибо.

– А-ай, – опять махнул рукой тот, – я его потом ещё два раза видел, когда Валю хоронили, я в гильдию вашу пошёл, чтоб друзьям сказать. Её ведь, кроме нас, некому больше было, – он с грустью посмотрел куда-то вдаль, тяжело вздохнул и продолжил: – Мамку-то её какие-то хулиганы убили, ей тогда лет тринадцать было, вот мы к себе девочку и взяли на воспитание. Она потом специально в гильдию эту пошла. Научусь, говорит, и найду уродов, за мамку отомщу. Я тогда расстроился сильно, ругался даже, а она ведь не слушается, вертихвостка. Всё равно ведь ушла в охотники. Её когда падальщики обглодали, я ведь тогда седой стал. А оно видишь как вышло.

Я терпеливо ждал, когда Гела выскажет всё, что на сердце. Он же грузин, он не может с женой на эти темы, ну не положено так. Мужик должен быть сильным. Гела тем временем отхлебнул пива из моей кружки, к которой я, к слову, даже не притронулся, смахнул выступившую слезу и продолжил:

– В общем, прихожу я к коллегам, так и так, мол, завтра нашу Валю хоронить собираемся. Приходите все, кто знал её, в кафе потом кушать будем. И тут рыжий этот мне на глаза попался. Он по коридору шёл, с бумагами какими-то, меня увидел и в дверь шмыгнул сразу. Я вид сделал, что не заметил его. А второй раз я его на похоронах видел, он издалека наблюдал, вынюхивал что-то.

– Ты хочешь сказать, что рыжий этот в гильдии работает? – чуть не опрокинув стул, подпрыгнул я возле стойки. – Что же ты Фантому-то не сказал? – я хлопнул себя ладонью по лбу. – Точно, ты же его не видел больше.

– Я бы сказал, – кивнул Гела, – не приходил больше Фантом твой.

– Я понял, Гела, спасибо тебе, – я протянул руку для пожатия.

– Я Вале говорил и тебе скажу, – крепко пожал он мне руку, – не надо мстить никому, не будет радости от такого дела. Я знаю, что говорю, у нас есть такое, лицври называется, по-вашему – «кровная месть». Если сразу не прекратить, можно целую семью потерять, у нас так аулами родню вырезали. Не надо это, Сумрак, остановись.

– Спасибо, Гела, – я честно посмотрел ему в глаза, – не месть мной движет, тут дело гораздо серьёзнее. Не могу тебе рассказать, потому как и тебя убить за это могут. Я так думаю, что Валя из-за меня пострадала, из-за того, что я знаю. Кто-то, наверное, решил, что этой информацией я с ней поделился, а может быть, просто, чтоб я в злости ошибок наделал.

– А-ай, что ты такое говоришь? – махнул на меня рукой хозяин заведения. – Ты почему пиво не пьёшь совсем, не понравилось? Ты себя не вини, ты пиво попей и покушай, давай я тебе шашлык сделаю. А с делом этим завтра разбираться будешь.

– Спасибо, Гела, – кивнул я, – давай свой шашлык, ну и посчитай, сколько с меня.


– Какой сколько?! – от волнения у Гелы сразу же стал более явным акцент. – Ты Валю помяни, за счёт заведения всё.

Вот такой сюрприз мне преподнёс визит к дяде Геле. Кроме чудесного шашлыка, который проглотил и не заметив, теперь я владел слабой крохой информации. И информация эта теперь позволит мне с точностью в девяносто девять и девять процентов выяснить, является ли причастным к делу однополчанин Фантома. А это уже серьёзный аргумент. Вопрос лишь в том, стоит ли светить источник или лучше взять его самим, для допроса с пристрастием. Что принесёт больше пользы?

Дожевав шашлык под эти мысли, я покинул кафе «У Гелы», поправив кобуру со «стечкиным», и, махнув хозяину на прощание рукой, вышел на морозный воздух. Снег хрустел под ногами, мороз, наверное, градусов пятнадцать, но отсутствие ветра делало это обстоятельство не таким омрачающим. Даже наоборот, идти было легко, мороз выгонял из головы остатки хмеля от выпитого пива. И мысли бежали легко и свободно. Я думал о том, как сейчас расскажу Фантому о новой информации. Время от времени прокручивая развитие событий в той или иной плоскости. Что будет, если выдать информацию Майору, если он замешан, то, скорее всего, попытается убить рыжего. А если нет, то что? Скорее всего, ничего, поможет нам его задержать, но и допрос будет идти в рамках закона. Современного, под стать новому обществу, но закона. И кто сказал, что этот закон не даст ему выскользнуть? Да и в случае с убийством рыжего мы тоже больше теряем. Кто знает, что скрыто в его голове.

Сзади послышался быстро приближающийся скрип снега. Видимо, кто-то спешит домой, а тропинка узкая, надо бы посторониться. Я сделал шаг в сторону сугроба, и в этот момент куртку справа вспорол нож. Вот это ни хрена себе добрый вечер! Обернувшись, я увидел человека в шапке с прорезью для глаз, натянутой на лицо. Не думая, прямо по инерции разворота через правую руку я нанёс левой удар в челюсть. Шустрый, увернулся. Противник отпрыгнул и встал в позицию, перехватив нож поудобнее и руку с ним за спину, а левую выставив вперёд. Я стоял в свободной позе, руки опущены вдоль тела, и внимательно следил за движением нападавшего. Тот не заставил себя долго ждать, видимо, нервничал, и сделал прямой выпад ножом, целясь мне в горло. Я качнулся влево и навстречу удару, делая шаг на правую ногу, одновременно поднимая обе руки. Правая перехватила кисть с ножом, и я дёрнул её по дуге вниз, а левым локтём над рукой нападавшего нанёс ему сокрушительный удар в затылок, разворачивая корпус по ходу движения противника. Тот сразу уткнулся мордой в сугроб. Я, недолго думая, сел сверху и заломил руки бесчувственному телу за спину. Оглядел себя и, не найдя ничего лучше, выдернул шнурок из ботинка. Замотав как следует руки нападавшему, я перевернул его на спину и стянул маску. Ба-а-а, да это же наш знакомый, на ловца, как говорится, и зверь бежит. Перед мои очи предстал тот самый рыжий, о котором буквально пять минут назад рассказал мне Гела. Вот так удача. Ну что же, родной, пошли побеседуем. Я привёл в чувство рыжего, разминая ему мочки ушей и периодически умывая снегом. Когда тот открыл глаза, в них сразу же появился дикий страх.

– Боишься, – прошипел я ему в лицо, – это хорошо. А теперь, дорогой мой товарищ, мы с тобой прогуляемся. И не вздумай дёргаться. Будешь пытаться бежать или делать глупости, я тебе в ногу выстрелю, – продемонстрировал рыжему «стечкин», – понял меня?

Тот молча кивнул. Я за шкирку поднял его на ноги, и мы пошли в сторону дома. Удивительно, но шёл он спокойно и даже ни разу не попытался убежать или как-то освободиться. Вот ведь бывают такие люди, сами вытворяют невесть что, а как коснётся их самих, то идут, скованные страхом, и даже помыслить о сопротивлении не могут.

Я завёл рыжего в дом и крикнул Фантома. Тот появился сразу же.

– Это что за номер? – удивившись, спросил он. – Ты где этого бородача нашёл?

– Это не я его нашёл, это он сам ко мне пришёл, – фразой из известного мультфильма ответил я, – вот только не на лыжах, а с финкой.

– Ясно, – буркнул Фантом. – Ну проходите, коль пришли.

Я завёл рыжего на кухню и, как он был, посадил возле печки. Пусть ему станет жарко, так он станет посговорчивей. Фантом встал в проходе, сложив руки на груди, а я вышел в прихожую и снял с себя верхнюю одежду.

– Вот козлина, – высказался я в сердцах, – новую куртку порезал.

Из кухни донеслось шмыганье носом. Клиент, похоже, начал оттаивать. Я вошёл обратно в кухню, взял табуретку и уселся напротив рыжего. Действительно, молодой какой, а бороду отпустил, как поп деревенский. И волосы вроде рыжие, но блёклые. Приметы на самом деле не ахти, но увидев его в гильдии, к примеру, я сразу понял бы, о ком речь. Но вот бегать по всему городу в поисках такого словесного портрета было бы бессмысленно.

– Ну что, поговорим? – глядя в глаза пленному, спросил я. – Или вначале отрежем тебе что-нибудь, для разговорчивости?

Меня даже передёрнуло от такой мысли, но, с другой стороны, если потребуется, то, конечно, отрежу.

– Так ты спрашивай, – попытался изобразить смелость рыжий, но в его глазах чётко читался весь тот ужас, который он испытывал.

– Давай хоть познакомимся, – сказал я и взял со стола нож. Я не собирался сразу тыкать им или как-то угрожать, а начал спокойно чистить ногти. Рыжий же не сводил с него глаз и уже начал обильно потеть.

– Меня Эдик звать, – начал он.

– Вот, хорошо, Эдик, – подбодрил я его, размахивая при этом ножом у него перед носом. – А теперь скажи мне, Эдик, за каким хреном ты мне куртку порезал?

– Я обознался, мужики, – затараторил он, – я думал, это кореш мой идёт, он мне денег должен… А-а-а-а! – закричал он оттого, что, не дослушав эту тираду, я всадил нож ему в бедро.

– Эдик, – спокойно произнёс я, не вынимая ножа из его ноги, – ну зачем мне эта сказка, если я захочу сказку, то схожу к шлюхам, знаешь, какие они истории жалостливые рассказывают?

Эдик уже не кричал, а просто подвывал, его штанина намокла от крови, и кровь стала капать на пол. Я вынул нож и встал с табуретки, рыжий провожал каждое моё действие испуганным взглядом и вздрагивал каждый раз, как я открывал и закрывал тумбочки на стене.

– Фантом, – спокойно обратился я к другу, который всё так же молча стоял в проходе, – а где у нас бинты?

– На кухне, – спокойно ответил тот, – ты что, его бинтовать собрался?

– Так ведь нехорошо получается, – участливым тоном ответил я, – к нам гость пришёл, поранился, а мы ему даже первую помощь не оказываем.

– А, ты об этом? – заулыбался Фантом и, взяв со стола солонку, щедро сыпанул Эдику в открытую рану соли, прямо через край, при этом ещё и раздвинул пальцами рану. Кухню вновь разорвал крик. – Всё, гость доволен, помощь оказана, – отрапортовал он с довольным видом.

– Вот видишь, Эдик, как мы заботимся о дорогом госте? – с улыбкой я опять уселся напротив допрашиваемого, который очень часто дышал и подвывал от боли. – А ты с нами говорить не хочешь.

– Я скажу, ск-жу, – затараторил он, глотая буквы, – мне ск-зали тебя у-брать, если ты вы-нюхивать на-чнёшь.

– Успокойся, Эдик, никто тебя не обидит, – я опять начал ковырять ножом грязь из-под ногтей. – Кто сказал, что я не должен вынюхивать?

– Он меня убьёт, – взвизгнул рыжий, – он убьёт меня, а потом вас.

– Эдик, сейчас моё терпение лопнет, и я начну нервничать, – приблизил я своё лицо вплотную к рыжему, у того уже началась паника, нельзя этого допускать, он должен просто бояться, и бояться он должен меня, – а когда я нервничаю, то могу кого-нибудь поранить.

– Вы не понимаете, – продолжал тараторить бородач, – он очень влиятельный, он достанет меня. Я буду долго умирать, вы все будете долго умирать.

Фантом оторвался от косяка, сделал шаг к Эдику и влепил тому громкую пощёчину. Голова рыжего дёрнулась, а взгляд вначале затуманился, а затем почти сразу стал осмысленным. Эдик замолчал.

– Кто меня заказал и кто заказал Валю и почему, – жёстким тоном спросил я и поставил нож на вторую ногу Эдику, – говори, или я в тебе дыр наделаю.

– Это главный наш, – выпалил рыжий, видимо, что-то решив для себя, – и ваш главный тоже. Это всё он! Валерий Иванович. Он сказал, что вы слишком много знаете. Вы слишком много стали себе позволять!

– Что ты мелешь?! – сразу же взъярился Фантом. – Кто велел тебе так сказать?! – он схватил Эдика за горло и поднял того с табуретки, как игрушечного. – Говори, сука! Кто приказал тебе говорить это? Майор не мог, он мой друг.

Эдик начал закатывать глаза, он хрипел и тряс ногами, но ничего не мог поделать. Руки его были крепко связаны за спиной, да и вряд ли они помогли бы ему справиться со стальной хваткой Фантома.

– Дядя Жень, отпусти его, – спокойно сказал я, положив свою руку на предплечье Фантома. Я намеренно не назвал его Фантомом, и это сработало, он ослабил хватку, и Эдик пыльным мешком рухнул на пол, сбив и свою, и мою табуретки. Рыжий закашлялся, его штаны намокли, и по кухне пополз запах мочи. Фантом устало поднял табуретку, уселся на неё и уставился куда-то в пустоту. Я, глядя на всю эту картину, молча подошёл к заветной полке и выудил оттуда бутыль с самогоном. Повернувшись к хрипящему и елозившему в обоссанных штанах Эдику, пяткой в челюсть успокоил его. Взял кружку, налил половину и протянул Фантому. Дядя Женя молча выпил содержимое большими глотками, со стуком поставил кружку на стол.