Судьба по книге перемен

Маня проводила его глазами.

Что за человек? Почему он так на неё действует?.. Да и она тоже хороша, понесла ахинею! Просто слишком давно – или никогда! – за ней никто не ухаживал. За Алексом она ухаживала сама, он ни на что такое не способен, ибо гений.

Маня оглянулась. Лёлик и Марфа рассматривали в витрине штучки Фаберже.

Маня окликнула их, и они отправились в ресторан.

За завтраком Маня сказала, что они должны выработать план действий.

– Вы на работу позвонили?

– Нет ещё.

– Нужно звонить. У меня назначена встреча, а вам придётся посидеть в номере. Только, пожалуйста, никуда не выходите!

– Маня, мы не можем остаться, – умоляюще выговорила Лёля и прижала к груди худые руки. – Это… никуда не годится!

– Хорошо, согласна, не годится. – Маня за обе щёки уплетала ветчину. – Куда вы отправитесь? У вас есть мысли?

Мыслей у Лёли не имелось, идти ей было некуда.

– Вот именно, – подытожила Маня. – Вы вчера так трогательно мне излагали, что во всём отвечаете за дочь, а сегодня собираетесь подвергать её опасности! – Она перегнулась через стол и понизила голос. – Вы уверены, что вчера за вами не следили? Когда вы вечером пошли ко мне?

– Как… следили? – оторопела Лёля.

– Обыкновенно, – продолжала авторша детективных романов, переходя к дыне и сырокопчёному окороку. – Они ничего у вас не нашли, сильно напугали и стали ждать. Вы собрали дочку и помчались в «Асторию». Наверняка кто-то из них болтается поблизости. Ждёт, когда вы выйдете! И сцапает вас!

– Господи, – проскулила Лёля. – Что же нам делать?

– Ждать меня, – объявила Маня. – Я повстречаюсь с одним человеком, вернусь и… там посмотрим.

– А вам? – спросила Лёля. – Вам ничего не угрожает?

– Мне нет! – уверила Маня.

– Но ведь если им известно, что я в «Астории», значит, они знают, что у вас, вы же племянница Эмилии. И если вы пойдёте на вашу встречу одна, на вас точно так же могут напасть. И статуэтка, которую они искали, на самом деле здесь, в «Астории».

– Да, – буркнула Маня. – Я не подумала. Ну, брать «Асторию» штурмом дело гиблое. А вот на улице привязаться… могут, да.

– Мы пойдём вместе, – сказала Лёля твёрдо. – Я вас втравила в историю, и я пойду с вами.

– Нас обеих втравила в историю тётя Эмилия, – возразила Маня.

– Мы возьмём Марфу, собаку и…

– Как раз Марфу и собаку мы оставим здесь, – перебила писательница. – Они тут будут в полной безопасности. Вы правильно придумали пойти вдвоём. Я это точно знаю! Когда я одна, ко мне за автографами то и дело подходят, а когда вдвоём с кем-нибудь, хоть бы и с Викусей, а она вот такая маленькая, худенькая старушка, почти никогда. Закон психологии!

– Вы не понимаете, Маня. – Лёля покачала головой. – Марфа не остаётся одна. Она не может.

– И не нужно, – сказала Маня и поднялась. – С ней останется Волька, и в таких гостиницах обязательно есть услуги профессиональной няни. Мы воспользуемся!..

Через некоторе время Маня с Лёлей вдвоём вышли на улицу. Посмотрели по сторонам, как давеча Лев и Волька.

– Так странно, – призналась Лёля. – Я без Марфы, а иду почему-то не на работу.

– Вы не беспокойтесь, – посоветовала Маня. – Вот сейчас не нужно переживать за ребёнка! У неё всё в порядке – при ней собака, которую она полюбила, и ответственный взрослый человек. Она пообедает, поиграет, порисует. Под присмотром.

– Странно, – сказала Лёля. – Я ведь должна бояться, а я… как будто в отпуске.

– Ну, некоторым образом так и есть, – уверила Маня. – Вы получили увольнительную. У нас встреча возле Михайловского замка.

– Там такой прекрасный парк, – сказала Лёля. – Мы там гуляли… с папой Марфы, ещё когда студентами были. Пешком пойдём?

– Можем пойти, – сказала Маня сердито. – Только нам придётся попросить тачку, вон видите, в сквере садовники работают? И вы меня покатите в тачке.

– Маня, извините меня, – спохватилась Лёля. – Вы такая деятельная, я всё время забываю о вашей ноге!..

Возле решётки Михайловского замка было, как всегда, многолюдно – туристы, зазывали, продавцы мороженого, открыток и безделушек. Экскурсоводы махали разноцветными флажками и зонтами, чтобы каждый экскурсант видел своего предводителя и случайно не прибился к чужой группе.

Лёля оглядывалась по сторонам с радостным удивлением.

– Я совершенно забыла, что в нашем городе столько туристов, – говорила она Мане, покуда они протискивались сквозь толпу. – Я ведь никуда не хожу, только на работу, в поликлинику и на Мойку к вашей тёте. Там тоже всегда много людей, но я как-то никогда не обращала на них внимания. Я всякий раз, когда шла, боялась только одного – что Эмилия спросит про долг.


– Хотите мороженого?

– Нет, спасибо. Но Эмилия всё не спрашивала, а долг всё рос, понимаете? Но я же видела, что Марфе лучше! Как я могла отказаться?

– Перестаньте причитать.

Лёля замолчала.

– Кажется, здесь. Считайте! Нам нужна четвёртая скамейка слева.

Лёля оглянулась на скамейки.

– Нет, это третья. Во-о-н четвёртая.

Маня доволоклась до нужной, плюхнулась и вытянула больную ногу.

– Болит? – с сочувствием спросила Лёля, пристраиваясь рядом.

– Ещё как.

– Хотите, я принесу из аптеки мазь?

– Я с утра намазала уже, спасибо.

– А кого мы ждём?

Маня вздохнула, запрокинула голову и подставила лицо солнцу, пробивавшемуся сквозь плотную листву деревьев.

– Даму по имени Виктория Павловна с венцом безбрачия на голове.

– Что?

– Ну, у неё венец безбрачия, понимаете? Кто-то её заколдовал, когда она была на картошке, потому что ещё кто-то её полюбил, а другую разлюбил, в общем, конец – всему делу венец.

– Вы шутите? Шутите, да?

– Нисколько! – Маня открыла глаза. – Она приходила к тёте в тот же день, что и вы с Марфой, то есть накануне её смерти. И просила венец снять. Тётя обещала. Мы с ней потом даже почти поругались.

– Вы ведь… не верите в её дар, да? – спросила Лёля.

– Нет, – призналась Маня. – Не верю.

И вдруг поняла, что это неправда. Если бы её спросили об этом позавчера, она бы ответила точно так же, и это было бы чистой правдой. Но всё изменилось каким-то странным образом – сегодня, сидя на лавочке, третьей, нет, четвёртой слева в парке Михайловского замка, Маня уже не могла так окончательно, как раньше, считать тётю выдумщицей и лгуньей.

…Но ведь чудес не бывает! И волшебников не бывает тоже!

Или бывают?

Неподалёку стрекотала какая-то нелепая машина – рабочие сбивали камень с мостовой, и этот звук почему-то казался Мане причастным к летнему дню, туристам, голубям, важно шагающим по дорожкам и перелетавшим с места на место, к голосам зазывал, приглашающим в «путешествие по рекам и каналам Санкт-Петербурга»!

Словно должно было случиться что-то, связанное именно с этим звуком.

Маня села прямо и огляделась по сторонам.

– Вон она, видите? Невысокая, в жёлтых брюках!

Лёля щурилась, и было понятно, что ничего она не видит.

– Виктория Павловна! – окликнула Маня. – Я здесь!.. Вы меня не узнали?

Женщина подошла и поставила на скамейку объёмистую сумку.

– Не узнала, – призналась она. – Вы помощница, да? Ясновидящей Эмилии?

– Да, да, – быстро сказала Маня. – А это моя ассистентка Лёля. Да вы присаживайтесь, присаживайтесь!

– Зачем-то ещё ассистентку приволокли, – сказала Виктория Павловна довольно сердито. – Мне и так стыдно, что я поверила вашей ясновидящей! Деньги заплатила!

– А что? – быстро спросила Маня.

– Да ничего. – Виктория Павловна опустилась рядом с ней и махнула рукой. – Я поначалу как-то… доверилась, что ли. И упражнения она мне сказала делать, и пузырёк дала! Я домой как на крыльях летела!

– А мороженое? – спросила Маня. – Купили? Эмилия сказала, что нужно мороженое купить.

– Да я как раз тут, возле решётки этого сада, и опомнилась. – Виктория Павловна вздохнула. – Именно что из-за мороженого! Понимаете? Я сюда прибежала, стала в очередь к лотку. А очередь большая, сплошь ребятишки. Вот стою я за этим мороженым, стою, и вдруг как пелена с глаз упала – что я делаю? Зачем мне это мороженое? Как будто оно моей беде поможет! Я-то надеялась, что Эмилия безбрачие с меня снимет, а она – мороженое!..