Студентка в наказание
Часть 3 из 33 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– А если я скажу, что меня обижают в имении, ты тоже будешь согласна познакомиться с моими родителями?
Я представила отца – в такой ситуации нужно было постараться ответить максимально нейтрально, как сделал бы это министр, чтобы не спровоцировать скандал. А он назревал, это было понятно и мне, и Таматину, который отирался неподалеку. Да уж, сообщить Дангвару о нашей с Кряхсом мнимой влюбленности на тренировке к соревнованиям – плохая идея. Настолько плохая, что кто-то мог пострадать. Хорошо, конечно, что не я, но Таматина тоже жалко.
– Ты считаешь, что уже пора?
Дангвар напрягся. Под тонкой рубашкой – куртку он снял в пылу битвы с Олефом и Эдитом – перекатывались мускулы. Смотреть на это было настолько приятно, что я понимала, как должна поступить – шагнула вперед и обняла Хантера за плечи.
– Это же на самом деле просто представление, ты же понимаешь.
Дангвар обнял меня и, наклонившись, уткнулся в мою шею носом. От мужского горячего дыхания было щекотно, и я повела плечом. Хантер переместился выше и легко поцеловал меня в висок.
– Я против.
– Ну разумеется, – фыркнула я. Повернулась и легонько поцеловала Хантера в губы. – Но я уже пообещала Таматину.
– Эй, может, мы продолжим? – терпение у Олефа кончилось. Плановый перерыв задержался очень даже внепланово.
Хантер отмахнулся от друга.
– Ты и мне обещала. – О да, Дангвару тоже есть чем крыть.
– Я же от своих слов не отказываюсь, – тяжело было сдержаться и не начать скандалить. Собственническое поведение Хантера, на мой взгляд, ничем не было обосновано и потому раздражало. Я отчего-то вспомнила, как Радагат запрещал мне общаться с Дангваром. От мысли о проректоре чуть не взвыла и разозлилась еще больше. – Мы с Таматином договорились только на два часа моего времени. Это маленький срок, думаю, ты сможешь его пережить.
Хантер скривился, и я поняла, что ноток – предвестников грозы в моем голосе он не почувствовал.
– Больше я не намерена обсуждать этот вопрос! – Тон даже холоднее, чем я планировала. Отстранилась и сложила руки на груди. – Прости, Хантер, но ничего плохого я делать не планирую, а ты не мой муж, чтобы командовать.
В прищуренных глазах Хантера горела злость и, наверное, обида. Но не стоит мной командовать, правда. Я еще со своими чувствами не разобралась, а меня уже чуть ли не под замок сажают.
– Хорошо, – Дангвар отвернулся к гению, – я согласен, чтобы ты два часа была его девушкой. Только если узнаю, что кто-то распускает губы или руки, что-то точно оторву.
Того, как я закатила глаза, Хантер не заметил – направился к уже отдохнувшим друзьям.
Последние дни октября тянулись как будто замороженные. Несмотря на то что до зимы еще оставался целый месяц, воздух заметно похолодел, и я радовалась, когда ощущала вокруг эти линии силы. Почему-то взаимодействовать с холодными температурами воздуха мне было намного легче.
С Радагатом мы не виделись, я старательно запрещала себе о нем даже думать – проводила с Хантером все свободное время и, кажется, даже научилась не вспоминать о противном проректоре. Наконец-то нашла информацию о приворотах, удостоверилась в том, что все рассказанное ранее Хантером – правда, и раз уж Радагат не ищет со мной встреч, сделала вывод, что приворот он снял. Ну и хорошо, ну и правильно.
В этом месяце получение стипендии было не радостным событием. То ли в прошлом месяце выдали аванс за следующий, то ли теперь я хуже проявила себя, но руководство Академии почему-то решило, что 2000 квилей для меня будет достаточно. Даже если бы я не мечтала снять мантию, на восстановление гардероба этих денег все равно не хватало. Эх, а впереди еще зимний бал.
В таких обстоятельствах хотелось плакать, а не учиться, так что на очередное занятие к Корнелии Сирз я шла едва переставляя ноги. Хорошо, что сегодня планировалась лекция. Не успела я дойти до аудитории, как увидела одногруппников, которые высыпали в коридор.
– Что происходит? – схватила за локоть Таматина.
– Изменение расписания, – гений выглядел недовольным, – у четвертого курса какая-то внеплановая практика, и Корнелию на нее срочно сорвали.
– А мы куда? В библиотеку?
– Мечтай, – вклинилась Лисса, – нам наложение устойчивых защитных чар поставили.
– Так они же только в следующем семестре должны быть.
– Пока в качестве факультатива. Это правильно, что нам дают возможность двигаться вперед программы, – нравоучительный тон Таматина, как всегда, раздражал, и я локтем двинула парня по ребрам. Кряхс ойкнул, но продолжил:
– Разумеется, всю программу первого курса я уже знаю лучше даже преподавателей. Но основы стоит повторить.
Нас обогнала Адель и, проходя мимо, задела Таматина плечом. Гений хотел было что-то сказать, но посмотрел на внушительные объемы девушки-боевика и передумал. Зато теперь держался поближе к стеночке, да и вообще вел себя поскромнее.
Я двигалась за Таматином в потоке первокурсников, но, когда Лисса завернула в одну из аудиторий, вместе с водниками, а остальные отделения продолжили свой путь, заволновалась:
– У нас по отделениям занятие будет?
– Ну конечно, – презрительно фыркнул Таматин. – У каждой стихии своя техника наложения защитных чар. Так что вызвали деканов. Вместо Корнелии нам придется с Радагатом встретиться.
Таматин исподлобья взглянул на меня, проверяя реакцию. Я отвернулась, ничего не сказала, но мысленно выругалась. Если бы такие слова услышал мой отец – уважаемый человек, министр, – ему бы точно стало плохо с сердцем. Хотя как знать, в его жизни иногда такая дичь происходит, что ругательства становятся единственным выходом из положения, и дочкой он мог бы и загордиться. А вполне возможно, что министр и погордился бы, и удар получил.
Проректора я увидела еще в коридоре – он тоже шел в аудиторию, прямо нам навстречу. Широкими шагами, как всегда, уверенный в себе и невозмутимый. Студенты воздушного отделения заторопились и бросились в кабинет. В дверях даже давка началась, настолько первокурсники хотели оказаться на своих местах до того, как проректор их настигнет. Таматин тоже бросился во всеобщую кучу малу, и только я не спешила и остановилась в паре шагов от затора. Гений явно был лишним – втиснулся между двумя совсем не маленькими воздуховиками-создателями и верещал, что ему нужнее всех. Радагат подошел к аудитории, остановился неподалеку от меня и молча взирал на это безобразие.
– Вы уже вернулись? – Я искоса взглянула на проректора.
Радагат повернулся. На секунду. В упор посмотрел на меня прозрачными спокойными глазами, равнодушно пожал плечами и вернулся к созерцанию того, как первокурсники пытаются пробиться в кабинет.
– Как видите.
И ответил же, не придерешься, но мне почему-то от такого демонстративного равнодушия стало тяжело в груди. Я отвернулась к двери. Таматин наконец-то удачно дернулся и в аудиторию прорвался. А за ним рванули и пышные создатели. Меня Радагат пропустил вперед, и в кабинет я входила выровняв спину и высоко подняв подбородок.
Урок действительно был интересный – хоть и факультатив. Как я уже заметила, Радагат – идеальный преподаватель, который умеет увлечь студентов за собой, рассказать о схеме защиты таким образом, что она накрепко вбивается в память. Занятие было не стандартным, как у мсье Симана, когда следовало только поставить щит. Мы учились накладывать защитные чары, которые активировались в случае опасности. Как выяснилось, для первокурсников опасным является маленький камушек, но даже от него никто, кроме Таматина, защититься не смог. Но обиднее всего было не это. Обиднее всего было то, что за весь урок Радагат на меня ни разу не взглянул. Хотя нет, он смотрел, но не на меня, а на мое плетение – когда проходил мимо студентов с проверкой. Но от этого было еще хуже.
В выходной день выспаться мне не удалось – рано утром разбудила Лисса с требованием пройтись по магазинам. Немного подумав, я решила, что на день рождения к будущей свекрови, хоть и ненастоящей, негоже приходить в мантии, а потому пошла к Таматину, в свою очередь, его разбудила и потребовала оплатить мне шопинг. Не сказать, что гений обрадовался, а если быть точнее, и вовсе кричал, как потерпевший, но я с милым лицом заверила его, что двоюродные братья завидовать тому, что Таматин встречается с оборванкой, не будут. Да и вообще могут решить, что Кряхс мне за отношения доплачивает. Аргументы были весомыми, а потому Таматин деньги на платье пообещал дать, но потребовал своего присутствия при покупке.
– Ты издеваешься? – разозлилась Лисса, когда я ей об этом сказала. – Таматин же редкостный жмот – мы всю дорогу будем слушать о том, какие транжиры.
– Какая разница? Он купит мне платье и пойдет по своим делам, а мы еще успеем с тобой пробежаться по нормальным местам.
– А ты уверена, что вы быстро выберете платье, которое и тебе понравится, и нашего гения удовлетворит? – Лисса со злостью принялась перебирать вещи в шкафу, выбирая, что надеть.
Я покаянно вздохнула и призналась:
– Лисса, но ведь у меня денег мало, а до зимнего бала надо и на снятие мантии наскрести, и одеждой какой-то обзавестись. Учти, танцевать в этом ужасе я не собираюсь.
Лисса молчала, и лишь резкие движения выдавали ее раздражение.
– Не поняла.
– Ты о чем?
– А где мой синий свитер?
– У нас не так много мест, где он может оказаться. – Я открыла косметичку и принялась наносить крем на лицо. – Если в шкафу нет, посмотри в ванной – сушится же, наверное.
– Да я его еще не успела постирать – от родителей только вернулась и в шкаф положила. Слишком теплый… – Лисса настолько озадачилась, что даже забыла о том, что по магазинам прогуляться придется с Таматином. – Ничего не понимаю.
Я красноречиво оттянула воротник мантии, демонстрируя, что под ней у меня синего свитера не завалялось. Лисса махнула рукой.
– Может быть, у Эдита забыла?
– Да я вроде бы его не надевала. Ну хорошо, потом поищу.
Сегодня с неба срывался снег, и хоть первые его снежинки таяли на незамерзшей земле, погода радости не вызывала. Как и Таматин, который ходил следом за нами и поминутно причитал. Сначала его раздражала сама необходимость покупки, и он решил, что об этом должны знать все, а не только я и Лисса. Когда мы вошли в первый магазин, Таматин понял, что покупать первое попавшееся платье я не намерена, и устроил бурное выступление на тему «Женщины – плод любви троллей и русалок». Нам даже любопытно стало, почему были выбраны именно эти расы. Как оказалось, на троллей пал выбор потому, что издеваться любят, а русалкам вечно надеть нечего, хотя они ничего так, симпатичные.
В общем, от мучительной смерти Таматина спасало только то, что в общественном месте нужно вести себя прилично.
– Вот это платье точно подойдет, – Лисса радостно приложила ко мне простое платье винного цвета, длиной чуть выше колена. – Самое то для знакомства с семьей жениха.
Я недовольно скривилась. Меня вообще раздражал ассортимент товара – ранее-то приходилось одеваться в эксклюзивных бутиках, но деваться некуда.
– Померяй, – Лисса не сдавалась, несмотря на мое выражение лица. – Ты же ничего не меряешь, только ходишь и носом воротишь.
– Какое меряй?! – возмутился Таматин. Он уже выглянул из-за плеча Лиссы и посмотрел на ценник. – Ты видела, сколько это стоит? Нет, Ляля, моя невеста может одеваться и в местах попроще.
Тут уж я всмотрелась в платье повнимательнее.
– Твоя невеста, может быть, и сможет, а я – нет. Думаю, померить все-таки стоит. – И, не дожидаясь возражений непризнанного гения, отправилась в примерочную.
Платье действительно отлично село – не обтягивало, не отвлекало от меня какими-то рюшками или узорами, которыми пестрили другие наряды в этом магазине, в общем, я осталась довольна.
– Берем, а то опоздаем, – возвестила я, выходя из примерочной. – Прямо в нем и пойду – Таматин, расплатись пожалуйста.
– И не подумаю. – Гений сложил на груди руки. – Это очень дорого.
– Таматин, ты ведешь себя так, будто вы с Лялей всю жизнь женаты, – возмутилась Лисса. – Да тебе же все родственники завидовать будут – ты посмотри, какая она красотка.
– Изначально, задачи вызвать зависть у меня не было!
– А теперь есть!
– Нет!
– Ты бы лучше про скидку спросил, – влезла я в разговор, пока Таматин и Лисса не сошлись врукопашную.
Таматин опешил и перестал пожирать Лиссу взглядом.
– Точно! Они уступят половину стоимости, когда узнают, кто я такой!
И Таматин убежал к кассе требовать скидку. Не знаю, чем он ее аргументировал, но скидку нам все-таки сделали. Скорее всего, исключительно из-за наглости непризнанного гения.
Теперь от Кряхса с чистой совестью можно было избавиться и продолжить прогулки по магазинам. Мы выбрали для Лиссы несколько обновок, оставшиеся от ее стипендии деньги отправили родителям, и затем я сдала подругу на руки Эдиту, а сама вернулась в Академию. У главного входа меня уже ждал Таматин.
Я представила отца – в такой ситуации нужно было постараться ответить максимально нейтрально, как сделал бы это министр, чтобы не спровоцировать скандал. А он назревал, это было понятно и мне, и Таматину, который отирался неподалеку. Да уж, сообщить Дангвару о нашей с Кряхсом мнимой влюбленности на тренировке к соревнованиям – плохая идея. Настолько плохая, что кто-то мог пострадать. Хорошо, конечно, что не я, но Таматина тоже жалко.
– Ты считаешь, что уже пора?
Дангвар напрягся. Под тонкой рубашкой – куртку он снял в пылу битвы с Олефом и Эдитом – перекатывались мускулы. Смотреть на это было настолько приятно, что я понимала, как должна поступить – шагнула вперед и обняла Хантера за плечи.
– Это же на самом деле просто представление, ты же понимаешь.
Дангвар обнял меня и, наклонившись, уткнулся в мою шею носом. От мужского горячего дыхания было щекотно, и я повела плечом. Хантер переместился выше и легко поцеловал меня в висок.
– Я против.
– Ну разумеется, – фыркнула я. Повернулась и легонько поцеловала Хантера в губы. – Но я уже пообещала Таматину.
– Эй, может, мы продолжим? – терпение у Олефа кончилось. Плановый перерыв задержался очень даже внепланово.
Хантер отмахнулся от друга.
– Ты и мне обещала. – О да, Дангвару тоже есть чем крыть.
– Я же от своих слов не отказываюсь, – тяжело было сдержаться и не начать скандалить. Собственническое поведение Хантера, на мой взгляд, ничем не было обосновано и потому раздражало. Я отчего-то вспомнила, как Радагат запрещал мне общаться с Дангваром. От мысли о проректоре чуть не взвыла и разозлилась еще больше. – Мы с Таматином договорились только на два часа моего времени. Это маленький срок, думаю, ты сможешь его пережить.
Хантер скривился, и я поняла, что ноток – предвестников грозы в моем голосе он не почувствовал.
– Больше я не намерена обсуждать этот вопрос! – Тон даже холоднее, чем я планировала. Отстранилась и сложила руки на груди. – Прости, Хантер, но ничего плохого я делать не планирую, а ты не мой муж, чтобы командовать.
В прищуренных глазах Хантера горела злость и, наверное, обида. Но не стоит мной командовать, правда. Я еще со своими чувствами не разобралась, а меня уже чуть ли не под замок сажают.
– Хорошо, – Дангвар отвернулся к гению, – я согласен, чтобы ты два часа была его девушкой. Только если узнаю, что кто-то распускает губы или руки, что-то точно оторву.
Того, как я закатила глаза, Хантер не заметил – направился к уже отдохнувшим друзьям.
Последние дни октября тянулись как будто замороженные. Несмотря на то что до зимы еще оставался целый месяц, воздух заметно похолодел, и я радовалась, когда ощущала вокруг эти линии силы. Почему-то взаимодействовать с холодными температурами воздуха мне было намного легче.
С Радагатом мы не виделись, я старательно запрещала себе о нем даже думать – проводила с Хантером все свободное время и, кажется, даже научилась не вспоминать о противном проректоре. Наконец-то нашла информацию о приворотах, удостоверилась в том, что все рассказанное ранее Хантером – правда, и раз уж Радагат не ищет со мной встреч, сделала вывод, что приворот он снял. Ну и хорошо, ну и правильно.
В этом месяце получение стипендии было не радостным событием. То ли в прошлом месяце выдали аванс за следующий, то ли теперь я хуже проявила себя, но руководство Академии почему-то решило, что 2000 квилей для меня будет достаточно. Даже если бы я не мечтала снять мантию, на восстановление гардероба этих денег все равно не хватало. Эх, а впереди еще зимний бал.
В таких обстоятельствах хотелось плакать, а не учиться, так что на очередное занятие к Корнелии Сирз я шла едва переставляя ноги. Хорошо, что сегодня планировалась лекция. Не успела я дойти до аудитории, как увидела одногруппников, которые высыпали в коридор.
– Что происходит? – схватила за локоть Таматина.
– Изменение расписания, – гений выглядел недовольным, – у четвертого курса какая-то внеплановая практика, и Корнелию на нее срочно сорвали.
– А мы куда? В библиотеку?
– Мечтай, – вклинилась Лисса, – нам наложение устойчивых защитных чар поставили.
– Так они же только в следующем семестре должны быть.
– Пока в качестве факультатива. Это правильно, что нам дают возможность двигаться вперед программы, – нравоучительный тон Таматина, как всегда, раздражал, и я локтем двинула парня по ребрам. Кряхс ойкнул, но продолжил:
– Разумеется, всю программу первого курса я уже знаю лучше даже преподавателей. Но основы стоит повторить.
Нас обогнала Адель и, проходя мимо, задела Таматина плечом. Гений хотел было что-то сказать, но посмотрел на внушительные объемы девушки-боевика и передумал. Зато теперь держался поближе к стеночке, да и вообще вел себя поскромнее.
Я двигалась за Таматином в потоке первокурсников, но, когда Лисса завернула в одну из аудиторий, вместе с водниками, а остальные отделения продолжили свой путь, заволновалась:
– У нас по отделениям занятие будет?
– Ну конечно, – презрительно фыркнул Таматин. – У каждой стихии своя техника наложения защитных чар. Так что вызвали деканов. Вместо Корнелии нам придется с Радагатом встретиться.
Таматин исподлобья взглянул на меня, проверяя реакцию. Я отвернулась, ничего не сказала, но мысленно выругалась. Если бы такие слова услышал мой отец – уважаемый человек, министр, – ему бы точно стало плохо с сердцем. Хотя как знать, в его жизни иногда такая дичь происходит, что ругательства становятся единственным выходом из положения, и дочкой он мог бы и загордиться. А вполне возможно, что министр и погордился бы, и удар получил.
Проректора я увидела еще в коридоре – он тоже шел в аудиторию, прямо нам навстречу. Широкими шагами, как всегда, уверенный в себе и невозмутимый. Студенты воздушного отделения заторопились и бросились в кабинет. В дверях даже давка началась, настолько первокурсники хотели оказаться на своих местах до того, как проректор их настигнет. Таматин тоже бросился во всеобщую кучу малу, и только я не спешила и остановилась в паре шагов от затора. Гений явно был лишним – втиснулся между двумя совсем не маленькими воздуховиками-создателями и верещал, что ему нужнее всех. Радагат подошел к аудитории, остановился неподалеку от меня и молча взирал на это безобразие.
– Вы уже вернулись? – Я искоса взглянула на проректора.
Радагат повернулся. На секунду. В упор посмотрел на меня прозрачными спокойными глазами, равнодушно пожал плечами и вернулся к созерцанию того, как первокурсники пытаются пробиться в кабинет.
– Как видите.
И ответил же, не придерешься, но мне почему-то от такого демонстративного равнодушия стало тяжело в груди. Я отвернулась к двери. Таматин наконец-то удачно дернулся и в аудиторию прорвался. А за ним рванули и пышные создатели. Меня Радагат пропустил вперед, и в кабинет я входила выровняв спину и высоко подняв подбородок.
Урок действительно был интересный – хоть и факультатив. Как я уже заметила, Радагат – идеальный преподаватель, который умеет увлечь студентов за собой, рассказать о схеме защиты таким образом, что она накрепко вбивается в память. Занятие было не стандартным, как у мсье Симана, когда следовало только поставить щит. Мы учились накладывать защитные чары, которые активировались в случае опасности. Как выяснилось, для первокурсников опасным является маленький камушек, но даже от него никто, кроме Таматина, защититься не смог. Но обиднее всего было не это. Обиднее всего было то, что за весь урок Радагат на меня ни разу не взглянул. Хотя нет, он смотрел, но не на меня, а на мое плетение – когда проходил мимо студентов с проверкой. Но от этого было еще хуже.
В выходной день выспаться мне не удалось – рано утром разбудила Лисса с требованием пройтись по магазинам. Немного подумав, я решила, что на день рождения к будущей свекрови, хоть и ненастоящей, негоже приходить в мантии, а потому пошла к Таматину, в свою очередь, его разбудила и потребовала оплатить мне шопинг. Не сказать, что гений обрадовался, а если быть точнее, и вовсе кричал, как потерпевший, но я с милым лицом заверила его, что двоюродные братья завидовать тому, что Таматин встречается с оборванкой, не будут. Да и вообще могут решить, что Кряхс мне за отношения доплачивает. Аргументы были весомыми, а потому Таматин деньги на платье пообещал дать, но потребовал своего присутствия при покупке.
– Ты издеваешься? – разозлилась Лисса, когда я ей об этом сказала. – Таматин же редкостный жмот – мы всю дорогу будем слушать о том, какие транжиры.
– Какая разница? Он купит мне платье и пойдет по своим делам, а мы еще успеем с тобой пробежаться по нормальным местам.
– А ты уверена, что вы быстро выберете платье, которое и тебе понравится, и нашего гения удовлетворит? – Лисса со злостью принялась перебирать вещи в шкафу, выбирая, что надеть.
Я покаянно вздохнула и призналась:
– Лисса, но ведь у меня денег мало, а до зимнего бала надо и на снятие мантии наскрести, и одеждой какой-то обзавестись. Учти, танцевать в этом ужасе я не собираюсь.
Лисса молчала, и лишь резкие движения выдавали ее раздражение.
– Не поняла.
– Ты о чем?
– А где мой синий свитер?
– У нас не так много мест, где он может оказаться. – Я открыла косметичку и принялась наносить крем на лицо. – Если в шкафу нет, посмотри в ванной – сушится же, наверное.
– Да я его еще не успела постирать – от родителей только вернулась и в шкаф положила. Слишком теплый… – Лисса настолько озадачилась, что даже забыла о том, что по магазинам прогуляться придется с Таматином. – Ничего не понимаю.
Я красноречиво оттянула воротник мантии, демонстрируя, что под ней у меня синего свитера не завалялось. Лисса махнула рукой.
– Может быть, у Эдита забыла?
– Да я вроде бы его не надевала. Ну хорошо, потом поищу.
Сегодня с неба срывался снег, и хоть первые его снежинки таяли на незамерзшей земле, погода радости не вызывала. Как и Таматин, который ходил следом за нами и поминутно причитал. Сначала его раздражала сама необходимость покупки, и он решил, что об этом должны знать все, а не только я и Лисса. Когда мы вошли в первый магазин, Таматин понял, что покупать первое попавшееся платье я не намерена, и устроил бурное выступление на тему «Женщины – плод любви троллей и русалок». Нам даже любопытно стало, почему были выбраны именно эти расы. Как оказалось, на троллей пал выбор потому, что издеваться любят, а русалкам вечно надеть нечего, хотя они ничего так, симпатичные.
В общем, от мучительной смерти Таматина спасало только то, что в общественном месте нужно вести себя прилично.
– Вот это платье точно подойдет, – Лисса радостно приложила ко мне простое платье винного цвета, длиной чуть выше колена. – Самое то для знакомства с семьей жениха.
Я недовольно скривилась. Меня вообще раздражал ассортимент товара – ранее-то приходилось одеваться в эксклюзивных бутиках, но деваться некуда.
– Померяй, – Лисса не сдавалась, несмотря на мое выражение лица. – Ты же ничего не меряешь, только ходишь и носом воротишь.
– Какое меряй?! – возмутился Таматин. Он уже выглянул из-за плеча Лиссы и посмотрел на ценник. – Ты видела, сколько это стоит? Нет, Ляля, моя невеста может одеваться и в местах попроще.
Тут уж я всмотрелась в платье повнимательнее.
– Твоя невеста, может быть, и сможет, а я – нет. Думаю, померить все-таки стоит. – И, не дожидаясь возражений непризнанного гения, отправилась в примерочную.
Платье действительно отлично село – не обтягивало, не отвлекало от меня какими-то рюшками или узорами, которыми пестрили другие наряды в этом магазине, в общем, я осталась довольна.
– Берем, а то опоздаем, – возвестила я, выходя из примерочной. – Прямо в нем и пойду – Таматин, расплатись пожалуйста.
– И не подумаю. – Гений сложил на груди руки. – Это очень дорого.
– Таматин, ты ведешь себя так, будто вы с Лялей всю жизнь женаты, – возмутилась Лисса. – Да тебе же все родственники завидовать будут – ты посмотри, какая она красотка.
– Изначально, задачи вызвать зависть у меня не было!
– А теперь есть!
– Нет!
– Ты бы лучше про скидку спросил, – влезла я в разговор, пока Таматин и Лисса не сошлись врукопашную.
Таматин опешил и перестал пожирать Лиссу взглядом.
– Точно! Они уступят половину стоимости, когда узнают, кто я такой!
И Таматин убежал к кассе требовать скидку. Не знаю, чем он ее аргументировал, но скидку нам все-таки сделали. Скорее всего, исключительно из-за наглости непризнанного гения.
Теперь от Кряхса с чистой совестью можно было избавиться и продолжить прогулки по магазинам. Мы выбрали для Лиссы несколько обновок, оставшиеся от ее стипендии деньги отправили родителям, и затем я сдала подругу на руки Эдиту, а сама вернулась в Академию. У главного входа меня уже ждал Таматин.