Студентка в наказание

– Так тебе и не придется, – недовольно буркнула, уже понимая, что проиграю. Слишком уж ожесточенным выглядел Радагат – губы поджал, глаза потемнели. А у меня, как назло, и зелья Таматина никакого в комнате не водится.

– Хорошо, и что ты предлагаешь? – Я не сдалась, но готова была уже хоть к какому-то компромиссу. – Посадишь меня на веревку и будешь водить на привязи? Так я перегрызу ее, понимаешь?

Радагат молчал, а я сложила руки перед собой.

– В последний раз, отпусти, пожалуйста.

В глазах проректора словно что-то сломалось. Он сквозь зубы втянул в легкие воздух и покачал головой.

– Нет, Лилиана, нет. Именно так же Алазар просил меня и Виктора подождать еще день, еще час. Но правда такова, что, если бы мы согласились, мой брат сейчас был бы мертв. Пока я не буду блокировать твою магию, но и на соревнования ты не пойдешь.

– Ты закроешь меня здесь и уйдешь? – не поверила я.

– Мне придется, – с сожалением сказал Радагат. – Выступают мои студенты, я должен присутствовать на трибунах, так что да, уйду. Своим друзьям ты сможешь объяснить все позднее, и заметь – я давал тебе шанс все им объяснить раньше. Но ты, по-видимому, намеревалась нарушить мой запрет и в соревнованиях все-таки участвовать.

Я отвернулась, не желая соглашаться со словами проректора, хотя действительно – мне казалось, что обойти Радагата опять удастся.

– То есть с моим мнением ты считаться не собираешься? – Я старательно пускала в голос слезы, но они то ли от досады, то ли от злости появляться совершенно не желали.

Проректор усмехнулся.

– Лилиана, дорогая, ты знаешь, когда с ужасными ощущениями в животе мне пришлось ждать, пока моя магия выжжет зелье Таматина, я пообещал себе, что уж в вопросе твоей безопасности никогда тебе не уступлю. Так что посидишь пару часов взаперти, и ничего не случится – выспишься, все-таки ночь получилась беспокойная.

Я попыталась увернуться, когда Радагат хотел меня поцеловать, но не вышло – проректор схватил мое лицо в ладони и покрыл поцелуями не только губы, но и щеки, нос и даже лоб. Было щекотно, приятно, весело, и я почувствовала, что злиться не получается.

Радагат исчез в появившемся портале, а я опять осталась одна в комнате. Не доверяя себе, подергала дверь, но та не открылась. Тревога съедала меня, я нервничала, переживала, прислушивалась к звукам из окна, но с закрытыми створками, да еще и с учетом того, что полигон находится далеко от жилой башни, – слышно было лишь, как завывает ветер.

В одиночестве я провела довольно долго. Несколько раз пыталась выбить двери – то стулом, то плечом, но, наконец, устала и присела на кровать, как вдруг в окно кто-то постучал. Это кажется невероятным, все ж таки не на первом этаже живем, но в Академии власти, когда четверть студентов владеет необходимой стихией… За окном, балансируя в воздухе, висел Таматин, и в окно он, оказывается, совсем не стучал, а тыкал палкой.

– Что за?.. – не выдержала я, а Кряхс, заметив, что я на него смотрю, что-то закричал. Знать бы еще что.

Я подбежала к окну и принялась знаками показывать, что не слышу. Таматин впечатлился и тоже что-то показал. В угадайку мы играли минуты три, пока я не догадалась, что гений просит открыть окно. Простой какой, могла бы открыть, сиганула бы вниз сама, и в комнате меня застать не получилось. Следующий этап угадайки мы провели за тем, что я пыталась объяснить, что меня заперли. Кряхс, к его чести, догадался гораздо быстрее и попросил меня подождать. Ну если я правильно расшифровала его знак. Вполне возможно, что гений решил – раз не может выйти, значит, следует найти другого игрока.

Но нет, через несколько минут в воздух поднялась испуганная Лисса, приложила руку к окну, и оно распахнулось навстречу хозяйке.

– Фух, получилось, – Лисса взобралась на подоконник, – ты почему не идешь? Скоро ваш выход, мы тебя обыскались.

– Меня Радагат здесь запер, – трагическим тоном поведала я. – Запретил участвовать в соревнованиях и ушел.

– Ты посмотри, настырный какой. – Таматин опять показался в окне. – Да в тот раз ты магией почти и не пользовалась.

– Подожди, – я даже рот от удивления открыла, – ты же должен ничего не помнить.

– Я уговорил Зарриса на небольшую поблажку, – гений зарделся. – Он решил, что оставить мне знание о том, что тебе нужно меньше пользоваться магией, – рационально. Вроде как я должен тебе напоминать об этом, раз уж магию тебе пока оставили. Нам пора бежать, я более чем уверен, что игра уже закончилась. Олеф обещал потянуть время, но как долго он выдержит?

На землю нас спускал Таматин – так было быстрее, нежели бежать по коридорам, и пока мы спешили к полигону, я с беспокойством на гения посматривала – выглядел он достаточно уставшим, все-таки магическая нагрузка на него обрушилась серьезная. Вообще-то я собиралась прыгнуть из окна, но не зря Кряхсу частично оставили память – делать мне это он категорически запретил да еще и Лиссу настращал.

Игра уже закончилась, но в комнату игроков мы влетели как раз в тот момент, когда отыгравшие команды уже ушли, но судьи еще не пришли. В этот раз даже фанаты решили выразить свою поддержку – в помещении было слишком много людей для двух команд общим количеством десять человек. Жаль только, что у нас фанатка была только одна – невозмутимая Адель, которая платье сняла и надела на себя привычный спортивный костюм. Таматин, увидев ее, побелел и спрятался за мной.

– Вы успели, – обрадовался Эдит. – Ляля, мы жутко волновались, где ты была?

– Да, где ты была? – Хантер схватил меня за локоть.

Я красноречиво посмотрела на его руку, намекая, что надо бы ее убрать, но парень не проникся.

– В своей комнате, – холодно сообщила я.

– А до этого? – Дангвар не уступал. – Ночевала ты точно не в ней.

– Ты караулил, что ли? – разозлилась я.

Нас обступили оставшиеся члены команды и случайно затесавшаяся Адель.

Хантер отпустил меня и отступил назад, складывая руки на груди.

– Да, караулил. И считаю, что это нормально – ты моя девушка.

– Бывшая девушка, Хантер, бывшая!

– Подтверждаю, – влез Таматин, но Дангвар не обратил на него никакого внимания. Олеф и Эдит недоумевающе следили за нашей перепалкой.

– А кто сейчас твой парень?


– Тебя это не касается!

– Без проблем, – Хантер развел руками. – Тогда что я здесь делаю?

– Участвуешь в магическом ориентировании? – я съязвила, а Дангвар широко улыбнулся.

– Уже нет. Я снимаю свою кандидатуру с соревнований.

Во внезапно наступившей тишине заявление Хантера прозвучало просто оглушительно. Наши соперники неверяще смотрели на капитана, а Эдит и Олеф переглянулись.

– Хантер, но как? При чем тут ваши отношения? Мы же тоже участвуем.

– Простите, парни. Я во все это ввязался из-за Ляли, так что если хотите, можете тоже уйти.

– Я не уйду, – насупился Олеф. – Мы столько сил и времени потратили. Я остаюсь.

Эдит выглядел растерянным, но, по-видимому, вспомнил о Лиссе и покачал головой.

– Я тоже остаюсь, Хантер.

– Как знаете, – Дангвар фыркнул, но было заметно, что решение друзей остаться его задело.

– Чего ты этим добьешься? – не выдержала я.

– Я ничего не хочу добиться. Я хочу, чтобы этот фарс закончился – вмешался в это из-за тебя, из-за тебя и ухожу.

– Глупость какая. – Я отвернулась, с трудом сдерживая слезы.

Такого поворота я точно не ожидала – Хантер казался мне очень благоразумным, а оказалось, его благоразумие заканчивается там, где начинается уязвленное самолюбие. Он покинул комнату, но вслед за ним никто не пошел.

– Все бы неплохо, – трагическим голосом начал Таматин, – но у нас нет пятого игрока.

Как по заказу, дверь опять открылась, и в комнату вошли судьи. Болельщики двинулись на выход, посматривая на нас и перешептываясь, но Адель осталась.

– Пятый игрок есть, – прогремела девушка грозным голосом. Настолько грозным, что один из судей вздрогнул. – Я выйду вместо этого предателя.

– Ой, может, не надо, – проблеял Кряхс.

– Надо! – Адель хлопнула Таматина по плечу, отчего тот присел. – Буду защищать тебя, малыш. Держись рядом.

Кряхс, который только что поднял в башню двоих человек, а затем спустил троих, отчетливо икнул.





Глава 14




Первые минуты игры наша команда была в растерянности – соперники воспользовались моментом, бросились в атаку, и нам пришлось выставлять щиты. Четыре щита против пятерых боевиков – мы держались, но долго это продолжаться не могло. К тому же организаторы в этот раз подложили свинью и вышли мы в поле. До леса еще нужно было успеть добежать…

– Что будем делать? – прокричал Эдит. За треском разбивающихся о щит атак, слышно было плохо.

– Я предлагаю одному из нас пожертвовать собой, – заявил Таматин. Я же молчала – для щита нужно было много сил. – Сделаем ловушку – один выходит вперед, мы смешиваем воздух и огонь, и он взрывается. Умереть нам не дадут, а соперники точно обалдеют. Вот мы и успеем добежать до леса.

Да еще бы, любой выпадет в осадок, если на студенческих отборочных играх кто-то в смертника решит поиграть.

– И кто это будет? – уточнил Олеф. – Ты?

– Я единственный знаю, как это провернуть, я не могу.

– Быстрее решайте! – не выдержала я. Мой щит уже мерцал, нужна была хотя бы секунда передышки. Я уже молчу о том, что вообще собиралась использовать магию по минимуму. – Таматин, ты брал с собой какие-то зелья?

– Брал, а что толку? Мы не добросим.

Про Адель мы, если честно, и забыли. Бесполезная в защите, она стояла за нашими спинами, рассматривала соперников, но вдруг вступила в обсуждение стратегии.

– Таматин, а ты сможешь прикрыть? Я добегу до другой команды.

– И что дальше?

– И сломаю им носы, – спокойно, будто бы сообщала, чего хочет на завтрак, сказала Адель.