Стреляй, напарник!
Часть 33 из 41 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Неизвестно на какую реакцию рассчитывал Ашас, произнося столь длинную тираду, но она вызвала только презрительный смех.
– Ну ты даёшь, противный! – отсмеявшись, вышла вперёд то ли девка, то ли мужик. – Тебя, наверное, в консерватории учили, на оперном отделении, раз так пафосно поёшь.
– О моём образовании в данной ситуации вам надо беспокоиться меньше всего, – парировал кандидат в оперные певцы. – А вот что вам действительно необходимо сделать, так это подумать, как смягчить себе наказание за избиение сотрудника ФСБ, находящегося при исполнении.
– ФСБ?! – презрительно фыркнул трансвестит и кивком указал на своего приятеля, доставшего и продемонстрировавшего РПР Тимохина. – А то мы не знаем, что за контора снабжает своих шавок такими пушками.
Пока шёл спор, парни, тихонько передвигаясь, завершили окружение, и теперь Ашас находился в кольце.
– А вот с тобой, конторский, что-то не очень понятно. – Дева-мужик приблизился к эмиссару на расстояние вытянутой руки, и ствол «осы» почти упирался ему в бюст. – Оружие у тебя не табельное, да и сам ты какой-то… ну не какой-то… странный, в общем.
Неожиданно окружённый комитетчик заметно повеселел и принял расслабленную, непринуждённую позу, подняв свой травмат стволами в потолок.
– Я, может, и странный, зато я, в отличие от своего «близнеца», не полагаюсь только на грубую силу. В моём арсенале присутствует ещё и красноречие вкупе с сообразительностью. А это, поверьте, мощное оружие!
– И чем же они тебе сейчас помогут? Что даст тебе твоя сообразительность?
– Ну как что? – Ашас радостно оскалился. – Именно она подсказывает мне, что ты и твой приятель, у которого Сашина пушка, вы оба вампиры.
– И что? – В голосе трансвестита зазвучали угрожающие нотки.
– А то! – Казалось, веселье бывшего эмиссара достигло апогея. – Вы вампиры. А это, – он поднял над головой травмат, – «оса». И в ней два патрона.
– И что? – Презрительная усмешка искривила лицо вампира.
На секунду повисла пауза, затем в глазах Ашаса сверкнул зловещий блеск, от которого трансвеститу вдруг стало жутковато.
– А то, – задорно-зловещим тоном пропел двойник Тимохина. – Эти патроны светошумовые.
И, не давая противникам времени осмыслить это заявление, он спустил курок…
– Это что же за сверхновая над тобой зажглась? – заинтересовался Кот. – Твой дух в космос забросило, и ты стал свидетелем рождения новой вселенной?
– Какой космос? – раздражённо скривился Александр. – Говорю же, меня в тот момент в нашу реальность выбросило. То есть очнулся я…
– Ну? Очнулся ты, и что? Что за вспышку ты увидел?
– Ашас из долгоруковской «осы» светошумовыми зарядами пальнул, – терпеливо стал объяснять Тимохин. – У него другого оружия под рукой не оказалось, он и шмальнул из чего было.
– Из травмата? – снисходительным тоном протянул «волкодав». – По толпе наёмников и вампирам стрелять из «осы»? Это же глупо!
– Да как сказать. Для боевиков действительно светошумовые пустяк, всё равно что петарды. А вот для солнцебоязненных вампиров…
Разум Александра вернулся из облачных глубин обратно в тело, которое не спешило обретать чувствительность. Сознание заработало, частично ощущая мир вокруг себя. Яркий свет, слепящий даже сквозь закрытые веки, вспыхнул над ним и погас, оставив грохот, потрясший само мироздание. Такая встряска заставила собраться с силами и открыть глаза.
Словно сквозь толщу воды, он смотрел вокруг себя и, словно сквозь вату, слышал звуки, рождаемые реальным миром. Он видел, как люди, что-то крича, пятились к стенам, тряся головами и яростно потирая уши. Два горящих тела метались между ними, судорожно дёргаясь и стараясь сбить пламя. Вот какая-то тень нависла над Александром.
Она быстро обретала очертания, и Саше показалось, что он смотрится в зеркало. Но почему-то его отражение не соблюдало, как он, полную неподвижность, а кого-то лупило наотмашь. Потом стало понятно, что лупят его самого, по щекам. Сперва это удивило – зачем отражению мордовать оригинал? Но при следующем шлепке пришла мысль, что, может, это и не отражение вовсе. А раз это не отражение, значит…
– Ашас, твою мать! Убью гада…
Но исполнить угрозу не представлялось возможным, потому что в этот миг вернулась чувствительность и потоки боли сковали всё тело, прижав тяжёлым прессом к полу. Не имея возможности ни вдохнуть, ни выдохнуть, он расширенными глазами пялился на своего спасителя. Тот же, убедившись, что Саша вернулся из небытия, занялся его экзекуторами.
Уворачиваясь от мечущихся пылающих тел, Ашас в кувырке подхватил лежащий на полу РПР и отскочил к стене. Очень вовремя. Боевики пришли в себя после светошумового залпа и кровожадными взглядами искали виновника салюта.
Пылающие вампиры, не видя ничего вокруг, обезумевшие от адской боли, носились по фойе, пока трансвестит с разбегу не врезался в окно и, выбив целиком стеклопакет, рухнул вниз, оставляя за собой дымный след, как подбитый самолёт времён Второй мировой. Громкое «чавк!», прилетевшее снизу, заявило о скором, но тяжёлом приземлении.
Кончина второго вампира была не столь пафосной, но не менее печальной. Вереща от боли, он нёсся не разбирая дороги, пока не ухнул в тот же оконный проём. Оборвавшийся визг позволил чётко расслышать хруст ломаемых костей. С вампирами было покончено, но наёмники ещё целы и невредимы.
И более того, теперь они явно злились. Ашас, взяв пистолет на изготовку, честно предупредил:
– Первого, кто тронется с места, пристрелю на месте. Простите за тавтологию.
Первым тронулся лежащий на полу Тимохин. Кривясь от боли, он силился что-то сказать, дико таращась на своего двойника. Но только сиплый хрип вырывался из его груди.
– Александе́р, – успокаивающе обернулся эмиссар к своему прототипу. – Успокойтесь и сосредоточьтесь, я не могу разобрать в вашем сипении ни словечка. Что вы хотите мне сказать?
– Он хочет тебе сказать, – ответил за Тимохина один из боевиков, делая пару шагов вперёд, – что в стволе зарядов не осталось.
– Какой пассаж! – протянул Ашас, подражая, сам того не ведая, коллеге Долгорукову.
Дабы убедиться, что враг не врёт, он направил ствол в ногу боевика и нажал пуск. Негромкий щелчок показал, что противник перед ним относительно честен. Относительно, потому как драться по-честному, один на один, наёмники явно не собирались. Размахивая «рэпом» и «осой», как кастетами, бывший эмиссар предпринял попытку прорваться к выходу и проявить наименьшую из доблестей, то есть слинять.
Но противники попались умелые, грамотно отрезали ему пути отступления. Словно пойманная в сети рыба, Ашас метался между ними, уворачиваясь от сокрушительных ударов и коварных захватов. Он понимал, что долго так продолжаться не может и его всё равно достанут. Поэтому при очередном финте с уклонением он швырнул РПР в лицо одному из противников. Не попал. То есть не попал в лицо врага, но попал в лежащего Александра, а это и была цель.
Теперь Ашасу требовалась вся его ловкость и сноровка, чтобы отвлечь боевиков на себя и не дать им раскусить его замысел. Издав вопль американского индейца, он стал ещё яростней махать руками и ногами и даже плеваться, лишь бы противники сосредоточились именно на нём. Но вот удар под дых, болевой захват, и эмигрант из тёмного мира рухнул на колени не в силах не только сопротивляться, но и просто пошевелиться.
«Вот же непруха», – пронеслась досадная мысль. Его схватили за воротник и резким рывком выпрямили. Руки при этом остались в том же надёжном и болезненном захвате. Три парня держали его, не давая сопротивляться, а четвёртый, стоя прямо перед ним, показушно разминал пальцы.
– Ну что, комитетчик! – проговорил четвёртый, заглядывая ему в глаза. – К тебе всего пара вопросов. От скорости и чистоты ответов на них зависит, как – сильно или не очень – будет тебе больно.
Он грубо схватил Ашаса за горло и, подтянув к себе, жёстко спросил:
– Где майор со своей группой и когда их ждать? Отвечать! Быстро!
Резкий удар под ребро сопроводил последнюю команду. На глазах Ашаса навернулись слёзы – такой боли он не чувствовал за свою короткую жизнь. Драка с охранником Лёней, потасовки с монстрами на складе и даже избиение его змееглавом показались детскими забавами по сравнению с той хладнокровной жестокостью, с которой ему врезал наёмник.
– Тим… ммо… ин… – сквозь боль и слёзы пробормотал несчастный эмигрант из тёмного мира. – Ск… коре… ее.
– Что?! – грубо встряхнул его боевик. – Что ты там бормочешь?
Ещё один чудовищный удар, от которого Ашаса чуть не вывернуло наизнанку. Занятые допросом наёмники не расслышали первый щелчок – звук вставленной обоймы. Но второй, более громкий щелчок от передёрнутого затвора не услышать было невозможно.
– Сволочь… – Отпустив свою жертву, мужики бросились врассыпную.
Одному не повезло. Тимохин предположил, куда тот отпрыгнет, и выстрелил из положения лёжа на опережение. Очень метко.
– Минус один… – злорадно пробормотал он, видя, как избивавший Ашаса мерзавец рухнул с простреленным боком.
Отомщённый эмиссар на удивление быстро оправился и вывел из драки второго наёмника, бросившись ему в ноги. Два оставшихся боевика оказались в одном секторе обстрела, что было на руку Тимохину. Но они не стояли на месте, прыгая из стороны в сторону, сбивали прицел и неотвратимо приближались.
«Маятник качают», – сообразил Александр, вспоминая учебку и занятия по огневой подготовке. Он выстрелил ещё раз на опережение, но в этот раз неудачно. Не расходуя больше патроны и не тратя силы на попытку подняться, стал ждать приближения противника, так как понимал: для верности придётся стрелять в упор.
Но вдруг яркий трассёр, сопровождаемый грохотом выстрела, прилетел в спину одного из наёмников. С криком боли тот рухнул на пол, а его напарник, не разбираясь, кто вмешался в ход схватки, бросился бежать, прыгнув в ближайший коридор. Из-за дверного косяка показался ствол пистолета и краешек головы.
– Варя! – радостно прохрипел Тимохин, узнав спасительницу.
Между тем наёмник, которого свалил Ашас, умело освободился от захвата эмиссара, перекатом поднявшись на ноги, и также бросился к лестнице, ведущей на выход. Тимохин постарался поймать его в прицел, но лейтенант его опередила. Боевик, прошитый насквозь, споткнулся и по инерции прокатился до самой лестницы, к которой так стремился. На её верхней ступени он и замер.
Покинув свою огневую позицию, Варвара стремительно шагнула к проходу, в котором скрылся последний уцелевший наёмник. Став сбоку от дверного проёма, она бросила взгляд в коридор, оценивая обстановку, и, разглядев убегающего противника, стрельнула ему вслед. Вскрик и шум падения подсказали, что стреляет товарищ лейтенант просто снайперски.
– Ну, Варвара Андреевна! – восхищённо простонал Ашас, поднимаясь с пола. – Ваша потрясающая способность лечить от жизни наводит на мысль, что вы – роковая женщина! В хорошем смысле этого слова…
– Может, и тебя вылечить? – предложила Воронюк, покачав в руке РПР. – А то что-то ты много болтаешь в последнее время.
– Я больше не буду!
Девушка оглядела поле боя и подошла к всё ещё лежащему на полу Александру.
– Где Долгоруков?
– Не переживай за него, – попытался подняться Тимохин. – Он не убит и не ранен. Просто пошёл в ресторан, вас искать.
Но эти слова почему-то не успокоили, а, наоборот, встревожили Варвару.
– В ресторан? – Она обменялась нервными взглядами с Ашасом.
– Надеюсь, – заговорил тот, – Ведерников не отправит его за нами в казино. Иначе судьба нашего лопоухого друга окажется весьма незавидной.
Чертыхнувшись, девушка схватила избитого внештатника под локоть и потянула, помогая ему подняться:
– Вставай быстрее, надо идти его выручать.
Но вместо того, чтобы встать, Саша вдруг побледнел и с придушенным всхлипом вновь растянулся на полу.
– Ты чего? Тимохин! – ошарашенно уставилась на него лейтенант.
Ашас поспешил ответить за своего «близнеца»:
– Вы бы, Варвара Андреевна, не трогали его пока, пускай он отлежится, отдохнёт. А то эта банда, – он обвёл рукой фойе, указывая на тела наёмников, – из него боксёрскую грушу сделала и футбольный мяч по совместительству.
На личике Варвары разом отразилась целая гамма чувств: понимание, сострадание и досада. Ей было жалко Александра, не хотелось его тормошить, но и ушедшего Долгорукова требовалось срочно вернуть, пока тот не попал в беду. Предложение эмиссара оставить Тимохина отдыхать было неприемлемо, лейтенант не хотела больше разделять отряд.
Секунду подумав, она приняла решение. Сбегала в коридор, из которого пришла, и принесла оттуда свой чемоданчик. Положив на уцелевшую часть столешницы ресепшена, открыла его и извлекла одноразовый шприц, наполненный красной жидкостью, и пластиковую баночку. Дальнейшая процедура заняла каких-то полминуты. Укол в область сердца, пара пилюль в рот и резкое нажатие пальцами на акупунктурные точки привели парня в состояние повышенной боевой готовности.
– Ну ты даёшь, противный! – отсмеявшись, вышла вперёд то ли девка, то ли мужик. – Тебя, наверное, в консерватории учили, на оперном отделении, раз так пафосно поёшь.
– О моём образовании в данной ситуации вам надо беспокоиться меньше всего, – парировал кандидат в оперные певцы. – А вот что вам действительно необходимо сделать, так это подумать, как смягчить себе наказание за избиение сотрудника ФСБ, находящегося при исполнении.
– ФСБ?! – презрительно фыркнул трансвестит и кивком указал на своего приятеля, доставшего и продемонстрировавшего РПР Тимохина. – А то мы не знаем, что за контора снабжает своих шавок такими пушками.
Пока шёл спор, парни, тихонько передвигаясь, завершили окружение, и теперь Ашас находился в кольце.
– А вот с тобой, конторский, что-то не очень понятно. – Дева-мужик приблизился к эмиссару на расстояние вытянутой руки, и ствол «осы» почти упирался ему в бюст. – Оружие у тебя не табельное, да и сам ты какой-то… ну не какой-то… странный, в общем.
Неожиданно окружённый комитетчик заметно повеселел и принял расслабленную, непринуждённую позу, подняв свой травмат стволами в потолок.
– Я, может, и странный, зато я, в отличие от своего «близнеца», не полагаюсь только на грубую силу. В моём арсенале присутствует ещё и красноречие вкупе с сообразительностью. А это, поверьте, мощное оружие!
– И чем же они тебе сейчас помогут? Что даст тебе твоя сообразительность?
– Ну как что? – Ашас радостно оскалился. – Именно она подсказывает мне, что ты и твой приятель, у которого Сашина пушка, вы оба вампиры.
– И что? – В голосе трансвестита зазвучали угрожающие нотки.
– А то! – Казалось, веселье бывшего эмиссара достигло апогея. – Вы вампиры. А это, – он поднял над головой травмат, – «оса». И в ней два патрона.
– И что? – Презрительная усмешка искривила лицо вампира.
На секунду повисла пауза, затем в глазах Ашаса сверкнул зловещий блеск, от которого трансвеститу вдруг стало жутковато.
– А то, – задорно-зловещим тоном пропел двойник Тимохина. – Эти патроны светошумовые.
И, не давая противникам времени осмыслить это заявление, он спустил курок…
– Это что же за сверхновая над тобой зажглась? – заинтересовался Кот. – Твой дух в космос забросило, и ты стал свидетелем рождения новой вселенной?
– Какой космос? – раздражённо скривился Александр. – Говорю же, меня в тот момент в нашу реальность выбросило. То есть очнулся я…
– Ну? Очнулся ты, и что? Что за вспышку ты увидел?
– Ашас из долгоруковской «осы» светошумовыми зарядами пальнул, – терпеливо стал объяснять Тимохин. – У него другого оружия под рукой не оказалось, он и шмальнул из чего было.
– Из травмата? – снисходительным тоном протянул «волкодав». – По толпе наёмников и вампирам стрелять из «осы»? Это же глупо!
– Да как сказать. Для боевиков действительно светошумовые пустяк, всё равно что петарды. А вот для солнцебоязненных вампиров…
Разум Александра вернулся из облачных глубин обратно в тело, которое не спешило обретать чувствительность. Сознание заработало, частично ощущая мир вокруг себя. Яркий свет, слепящий даже сквозь закрытые веки, вспыхнул над ним и погас, оставив грохот, потрясший само мироздание. Такая встряска заставила собраться с силами и открыть глаза.
Словно сквозь толщу воды, он смотрел вокруг себя и, словно сквозь вату, слышал звуки, рождаемые реальным миром. Он видел, как люди, что-то крича, пятились к стенам, тряся головами и яростно потирая уши. Два горящих тела метались между ними, судорожно дёргаясь и стараясь сбить пламя. Вот какая-то тень нависла над Александром.
Она быстро обретала очертания, и Саше показалось, что он смотрится в зеркало. Но почему-то его отражение не соблюдало, как он, полную неподвижность, а кого-то лупило наотмашь. Потом стало понятно, что лупят его самого, по щекам. Сперва это удивило – зачем отражению мордовать оригинал? Но при следующем шлепке пришла мысль, что, может, это и не отражение вовсе. А раз это не отражение, значит…
– Ашас, твою мать! Убью гада…
Но исполнить угрозу не представлялось возможным, потому что в этот миг вернулась чувствительность и потоки боли сковали всё тело, прижав тяжёлым прессом к полу. Не имея возможности ни вдохнуть, ни выдохнуть, он расширенными глазами пялился на своего спасителя. Тот же, убедившись, что Саша вернулся из небытия, занялся его экзекуторами.
Уворачиваясь от мечущихся пылающих тел, Ашас в кувырке подхватил лежащий на полу РПР и отскочил к стене. Очень вовремя. Боевики пришли в себя после светошумового залпа и кровожадными взглядами искали виновника салюта.
Пылающие вампиры, не видя ничего вокруг, обезумевшие от адской боли, носились по фойе, пока трансвестит с разбегу не врезался в окно и, выбив целиком стеклопакет, рухнул вниз, оставляя за собой дымный след, как подбитый самолёт времён Второй мировой. Громкое «чавк!», прилетевшее снизу, заявило о скором, но тяжёлом приземлении.
Кончина второго вампира была не столь пафосной, но не менее печальной. Вереща от боли, он нёсся не разбирая дороги, пока не ухнул в тот же оконный проём. Оборвавшийся визг позволил чётко расслышать хруст ломаемых костей. С вампирами было покончено, но наёмники ещё целы и невредимы.
И более того, теперь они явно злились. Ашас, взяв пистолет на изготовку, честно предупредил:
– Первого, кто тронется с места, пристрелю на месте. Простите за тавтологию.
Первым тронулся лежащий на полу Тимохин. Кривясь от боли, он силился что-то сказать, дико таращась на своего двойника. Но только сиплый хрип вырывался из его груди.
– Александе́р, – успокаивающе обернулся эмиссар к своему прототипу. – Успокойтесь и сосредоточьтесь, я не могу разобрать в вашем сипении ни словечка. Что вы хотите мне сказать?
– Он хочет тебе сказать, – ответил за Тимохина один из боевиков, делая пару шагов вперёд, – что в стволе зарядов не осталось.
– Какой пассаж! – протянул Ашас, подражая, сам того не ведая, коллеге Долгорукову.
Дабы убедиться, что враг не врёт, он направил ствол в ногу боевика и нажал пуск. Негромкий щелчок показал, что противник перед ним относительно честен. Относительно, потому как драться по-честному, один на один, наёмники явно не собирались. Размахивая «рэпом» и «осой», как кастетами, бывший эмиссар предпринял попытку прорваться к выходу и проявить наименьшую из доблестей, то есть слинять.
Но противники попались умелые, грамотно отрезали ему пути отступления. Словно пойманная в сети рыба, Ашас метался между ними, уворачиваясь от сокрушительных ударов и коварных захватов. Он понимал, что долго так продолжаться не может и его всё равно достанут. Поэтому при очередном финте с уклонением он швырнул РПР в лицо одному из противников. Не попал. То есть не попал в лицо врага, но попал в лежащего Александра, а это и была цель.
Теперь Ашасу требовалась вся его ловкость и сноровка, чтобы отвлечь боевиков на себя и не дать им раскусить его замысел. Издав вопль американского индейца, он стал ещё яростней махать руками и ногами и даже плеваться, лишь бы противники сосредоточились именно на нём. Но вот удар под дых, болевой захват, и эмигрант из тёмного мира рухнул на колени не в силах не только сопротивляться, но и просто пошевелиться.
«Вот же непруха», – пронеслась досадная мысль. Его схватили за воротник и резким рывком выпрямили. Руки при этом остались в том же надёжном и болезненном захвате. Три парня держали его, не давая сопротивляться, а четвёртый, стоя прямо перед ним, показушно разминал пальцы.
– Ну что, комитетчик! – проговорил четвёртый, заглядывая ему в глаза. – К тебе всего пара вопросов. От скорости и чистоты ответов на них зависит, как – сильно или не очень – будет тебе больно.
Он грубо схватил Ашаса за горло и, подтянув к себе, жёстко спросил:
– Где майор со своей группой и когда их ждать? Отвечать! Быстро!
Резкий удар под ребро сопроводил последнюю команду. На глазах Ашаса навернулись слёзы – такой боли он не чувствовал за свою короткую жизнь. Драка с охранником Лёней, потасовки с монстрами на складе и даже избиение его змееглавом показались детскими забавами по сравнению с той хладнокровной жестокостью, с которой ему врезал наёмник.
– Тим… ммо… ин… – сквозь боль и слёзы пробормотал несчастный эмигрант из тёмного мира. – Ск… коре… ее.
– Что?! – грубо встряхнул его боевик. – Что ты там бормочешь?
Ещё один чудовищный удар, от которого Ашаса чуть не вывернуло наизнанку. Занятые допросом наёмники не расслышали первый щелчок – звук вставленной обоймы. Но второй, более громкий щелчок от передёрнутого затвора не услышать было невозможно.
– Сволочь… – Отпустив свою жертву, мужики бросились врассыпную.
Одному не повезло. Тимохин предположил, куда тот отпрыгнет, и выстрелил из положения лёжа на опережение. Очень метко.
– Минус один… – злорадно пробормотал он, видя, как избивавший Ашаса мерзавец рухнул с простреленным боком.
Отомщённый эмиссар на удивление быстро оправился и вывел из драки второго наёмника, бросившись ему в ноги. Два оставшихся боевика оказались в одном секторе обстрела, что было на руку Тимохину. Но они не стояли на месте, прыгая из стороны в сторону, сбивали прицел и неотвратимо приближались.
«Маятник качают», – сообразил Александр, вспоминая учебку и занятия по огневой подготовке. Он выстрелил ещё раз на опережение, но в этот раз неудачно. Не расходуя больше патроны и не тратя силы на попытку подняться, стал ждать приближения противника, так как понимал: для верности придётся стрелять в упор.
Но вдруг яркий трассёр, сопровождаемый грохотом выстрела, прилетел в спину одного из наёмников. С криком боли тот рухнул на пол, а его напарник, не разбираясь, кто вмешался в ход схватки, бросился бежать, прыгнув в ближайший коридор. Из-за дверного косяка показался ствол пистолета и краешек головы.
– Варя! – радостно прохрипел Тимохин, узнав спасительницу.
Между тем наёмник, которого свалил Ашас, умело освободился от захвата эмиссара, перекатом поднявшись на ноги, и также бросился к лестнице, ведущей на выход. Тимохин постарался поймать его в прицел, но лейтенант его опередила. Боевик, прошитый насквозь, споткнулся и по инерции прокатился до самой лестницы, к которой так стремился. На её верхней ступени он и замер.
Покинув свою огневую позицию, Варвара стремительно шагнула к проходу, в котором скрылся последний уцелевший наёмник. Став сбоку от дверного проёма, она бросила взгляд в коридор, оценивая обстановку, и, разглядев убегающего противника, стрельнула ему вслед. Вскрик и шум падения подсказали, что стреляет товарищ лейтенант просто снайперски.
– Ну, Варвара Андреевна! – восхищённо простонал Ашас, поднимаясь с пола. – Ваша потрясающая способность лечить от жизни наводит на мысль, что вы – роковая женщина! В хорошем смысле этого слова…
– Может, и тебя вылечить? – предложила Воронюк, покачав в руке РПР. – А то что-то ты много болтаешь в последнее время.
– Я больше не буду!
Девушка оглядела поле боя и подошла к всё ещё лежащему на полу Александру.
– Где Долгоруков?
– Не переживай за него, – попытался подняться Тимохин. – Он не убит и не ранен. Просто пошёл в ресторан, вас искать.
Но эти слова почему-то не успокоили, а, наоборот, встревожили Варвару.
– В ресторан? – Она обменялась нервными взглядами с Ашасом.
– Надеюсь, – заговорил тот, – Ведерников не отправит его за нами в казино. Иначе судьба нашего лопоухого друга окажется весьма незавидной.
Чертыхнувшись, девушка схватила избитого внештатника под локоть и потянула, помогая ему подняться:
– Вставай быстрее, надо идти его выручать.
Но вместо того, чтобы встать, Саша вдруг побледнел и с придушенным всхлипом вновь растянулся на полу.
– Ты чего? Тимохин! – ошарашенно уставилась на него лейтенант.
Ашас поспешил ответить за своего «близнеца»:
– Вы бы, Варвара Андреевна, не трогали его пока, пускай он отлежится, отдохнёт. А то эта банда, – он обвёл рукой фойе, указывая на тела наёмников, – из него боксёрскую грушу сделала и футбольный мяч по совместительству.
На личике Варвары разом отразилась целая гамма чувств: понимание, сострадание и досада. Ей было жалко Александра, не хотелось его тормошить, но и ушедшего Долгорукова требовалось срочно вернуть, пока тот не попал в беду. Предложение эмиссара оставить Тимохина отдыхать было неприемлемо, лейтенант не хотела больше разделять отряд.
Секунду подумав, она приняла решение. Сбегала в коридор, из которого пришла, и принесла оттуда свой чемоданчик. Положив на уцелевшую часть столешницы ресепшена, открыла его и извлекла одноразовый шприц, наполненный красной жидкостью, и пластиковую баночку. Дальнейшая процедура заняла каких-то полминуты. Укол в область сердца, пара пилюль в рот и резкое нажатие пальцами на акупунктурные точки привели парня в состояние повышенной боевой готовности.