Стреляй, напарник!
Часть 20 из 41 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Подполковник Протасов. Он наверху.
Сухим кивком поблагодарив за информацию, Анатолий Викторович, прежде чем войти в здание, посмотрел на белую простыню, накрывающую чьё-то тело у стены справа. Обломки стеклопакета, валяющиеся вокруг, подсказали, что оно (тело) явно прилетело сюда со второго этажа, прямо через окно. Рядом дежурил человек в гражданском, в котором майор признал комитетчика – «волкодава» из смежной группы. Это означало, что труп под простынёй не человеческий.
Кивнув дежурному в знак приветствия, Сулинов направился искать подполковника. Его отряд и доктор последовали за ним. Поднимаясь по лестнице, они увидели второго «волкодава», стерегущего ещё один труп, также накрытый простынёй. Поскольку полицейских рядом не оказалось, майор мимоходом спросил, указывая на тело:
– Кто?
Силовик, не тратя слов, чуть приподнял руку, оттопырив два скрюченных пальца, направленных вниз. Символ двух клыков.
– Вампир! – присвистнул идущий чуть сзади Кот. – Всё, шандец! Проблем с гильдией не избежать.
Майор, обернувшись, взглядом дал понять бойцу, что язык надо держать за зубами. Кот виновато кивнул. Подъём продолжился.
Наконец лестница вывела их в просторное фойе с полуразрушенной стойкой ресепшен. К слову сказать, что полуразрушена была не только стойка, но и остальные предметы обстановки и архитектурного дизайна. А несколько простыней, накрывавшие чьи-то тела, дополняли картину разгрома, придавая ей трагичности. Здесь группу встретили трое бойцов ОМОНА.
Опять демонстрация удостоверений, выяснение, кто и где главный, и их перенаправили в зал-ресторан. Войдя туда, ни один из членов группы не смог сдержать эмоций. Кто-то выругался, кто-то чуть не рассмеялся, а иные так и вовсе просто прибалдели от увиденного. И было от чего…
Если фойе можно назвать «полуразрушенным», то ресторан подходил под определение «разнесён вдребезги». Казалось, сломано было всё, что только возможно сломать. А количество тел под простынями многократно превышало уже виденные комитетчиками в фойе.
У человека с улицы, попавшего сюда случайно, сложилось бы мнение, что прямо здесь, в этом зале проходил международный матч по американскому футболу, или же какой-то режиссёр, помешанный на реалистичности, снимал тут ремейк «Убить Билла – 2, 3, 4, 5…», заменив блондинку с катаной и маленьких японцев на двухметрового громилу с двуручным мечом и десяток таких же здоровяков с топорами. Так бы подумал посторонний, но только не майор.
– Тимо-о-охин! – сквозь зубы процедил Анатолий Викторович. – Да чтоб тебя…
Он гневным взглядом упёрся в доктора Борменталя, как бы говоря всем свои видом: «А я ведь предупреждал». Медиум сделал вид, что не замечает горячего упрёка, и с интересом рассматривал присутствующих в зале людей. И нелюдей тоже. Все они (люди и нелюди) скучковались в центре зала, возле трёх поваленных набок столов, которые, соприкасаясь краями, образовывали треугольник, напоминая тем самым настоящую баррикаду.
Людей в этой кучке представляли: полицейский подполковник с двумя майорами и одним капитаном, пять бойцов ОМОНа, звание которых было не разобрать из-за отсутствия знаков различия на «камках», и два «волкодава» из Комитета.
Нелюдей было всего трое. Вампиры. Не скрывая своих красных глаз и острых клыков, они яростно ругались с людьми, попеременно обращаясь то к полиции, то к «волкодавам». И время от времени, брызжа слюной, пытались приблизиться к баррикаде, но откатывали, останавливаемые решительными комитетчиками, прикрывающими спинами самодельный редут.
– Добрый вечер, господа и товарищи! – Группа майора приблизилась к эпицентру скандала.
– Издеваешься, Сулинов?! – закричал на него подполковник. – Какой он, к чертям собачьим, добрый? Тут, блин, такой замес, что этот вечер войдёт в историю как начало Третьей мировой. И всё благодаря вашему ведомству!
– Мировая! Какая мировая? – затараторил один из вампиров. – Не будет теперь мира, никогда не будет, пока нам головы этих негодяев не принесут. А лучше дайте их нам целиком, мы сами им и головы, и всё остальное на всех поделим.
– Да не будем мы их убивать, – встрял другой клыкастый. – Мы их нашими вечными рабами сделаем, будут они у нас вечные муки терпеть, горючими слезами каждый миг умываться. И чем скорее вы их выдадите, тем лучше для всех.
Никому не отвечая, командир ударной группы с многозначительным видом достал свой РПР, вынул обойму, проверил боекомплект и с громким щелчком вернул её обратно. Вампиры разом притихли и чуть отшатнулись, стараясь укрыться друг за друга.
Это в кино и книгах они сверхсильные, бессмертные существа, для уничтожения которых требуются особые меры и специальное оружие. На практике же давно доказано, что три-четыре пули из «макарова», всаженные в башку кровососу, сделают из ожившего мертвеца мертвеца конченого. А в случае применения РПР хватит и одного выстрела.
Сулинов же, убирая пистолет в кобуру, обратился к подполковнику:
– Виктор Семёнович, ты же знаешь этих барыг-кровососов. Они за деньги кого хошь продадут, даже себя любимых…
Лица вампиров запылали возмущением, но рты разумно оставались закрытыми.
– …Какая, к чёрту, Третья, да ещё мировая? Дадут им возмещение за ущерб и компенсацию за моралку, они и утухнут. Орать, возмущаться, конечно, будут, куда без этого. Порода у них такая, без показухи никак. Но на конфликт не полезут, ибо понимают… – Голос майора посуровел, а глаза не мигая уставились на троицу нелюдей: – Будут рыпаться – зароем их всех. Буквально.
«Волкодавы», сделав шаг вперёд, встали по бокам от командира, с такими же суровыми лицами посмотрев на возможные «жертвы геноцида». Перед такой недвусмысленной угрозой представители нечеловеческой расы совсем потухли и, переминаясь с ноги на ногу, молча уставились в пол.
– Твоими бы устами да водку пить, – не успокаивался Протасов. – Этих и им подобных ваш Комитет, может, мздой и умаслит, но вдруг найдутся и в их среде горячие головы с непримиримыми лозунгами? Помяни моё слово, не скоро затихнет буча, что твои сегодня подняли.
– Не переживай. Непримиримых клыкастых их же сородичи за отдельное вознаграждение нам сдадут. А уж мы их – за жабры и на кукан! Всё желание повоевать на раз отбивается.
– Тебя послушать, так тут, как в Багдаде, всё спокойно. Аж тошнит от скуки! – съязвил подполковник. Он и все присутствующие в зале офицеры были из тех немногочисленных сотрудников МВД, знавших, чем на самом деле занимается Комитет и какие расы кроме людей населяют современные города.
Все они прекрасно понимали, что Сулинов в данной ситуации берёт вампиров на понт и что на самом деле разрешить конфликтную ситуацию будет отнюдь непросто. Очень непросто. Но разруливать придётся, без этого тоже никак.
– Ладно. – Чуть успокоившись, Виктор Семёнович стал подводить итоги: – Раз вашего полку здесь прибыло, мы можем передать вам дело и отправиться по своим пенатам. Оцепление вам оставить или своих используете?
– Оставьте пока, – попросил майор. – Наши ещё не все подъехали. Как соберутся, мы ваших отпустим.
– Добро! – Протасов надел фуражку на влажную от пота лысину и строго потребовал: – Меня держите в курсе всех событий. Мы отвечаем за порядок и безопасность в городе, а значит, должны всё знать – и знать своевременно.
– За это не переживайте, – вставил свои пять копеек доселе молчавший доктор. – Мы с вами всегда делились информацией и намерены так поступать и в дальнейшем.
Подполковник удовлетворённо кивнул, пожал руки Сулинову и Борменталю и, сопровождаемый своими офицерами, направился к выходу. Один из омоновцев, приподняв балаклаву, открыл лицо и протянул майору руку:
– Привет, Толян!
– Привет, Лёха! – Сулинов, не чинясь, ответил на рукопожатие.
– Пока ваши в пути, я со своими задержусь, – предложил омоновец, кивая на вампиров. – Мало ли как тут ещё дело обернётся.
– Буду рад, дружище! Спасибо!
– Не за что, – ответил командир ОМОНа, вновь надевая балаклаву, и отошёл в сторону. Было понятно, что бойцы двух подразделений не один раз работали совместно.
– Сухарь! – обратился Анатолий Викторович к одному из своих. – Берёшь с собой эту делегацию, – он указал на вампирскую троицу, – отводишь в кабинет администратора. Пусть пишут заявления и показания. И никуда их не отпускать. Я с ними ещё потолкую.
Дождавшись, когда это приказание будет исполнено, майор обменялся рукопожатием с двумя «волкодавами», пришедшими в кафе раньше его группы. Те молча расступились, пропуская его к баррикаде. Слова были не нужны. Первичная информация была получена по рации, а более подробную он собирался получить из первых рук. Эти самые «первые руки» сидели на полу в импровизированном укрытии, с самым печальным и унылым видом. При этом реально печалились только двое: Варвара и Всеволод. А Тимохин и его двойник явно притворялись, скрывая самодовольные улыбки.
Как бы подтверждая это предположение, один из «близнецов» при приближении шефа засвистел какой-то бравурный мотивчик. Анатолий Викторович не был меломаном, но классику знал, поэтому сразу признал «Танец рыцарей» Прокофьева и даже понял, к чему это музыкальное вступление насвистывается в данный момент.
– Остришь, негодяй…
К слову сказать, он не мог различить, кто из них Саша, а кто Ашас. Оба одеты почти одинаково, разве что джинсы на одном синие, на другом чёрные, на одном джинсовая куртка, на другом толстовка с капюшоном – в обоих случаях не видно, на ком из них ошейник. И если утром Тимохина можно было отличить по побитой морде, то теперь оба сияли свежими побитостями.
– В вашей ситуации больше подойдёт вступление Пятой симфонии Бетховена.
– Да бросьте, товарищ майор! – скорчил недоумённую мину свистун. – Для вас – Пятую? Ни в коем случае! Только Девятую и обязательно в рок-обработке.
– Поговори у меня, шельмец, – осадил его майор. – Сейчас вас на допрос разведём по разным комнатам, вот тогда и посмотрим, как вы все запоёте. Особенно интересно будет послушать вокальную партию вашего командира. – Он многозначительно посмотрел на Варвару, отчего та мгновенно покраснела.
– Лейтенант Воронюк!
– Я! – чётко, по-военному отозвалась девушка, вскакивая с пола.
– Головка от… патефона! – рявкнул Сулинов. – Какого лешего твоя цирковая труппа здесь делает? Вы где должны были шерстить?!
Майор изо всех сил старался сдерживаться, чтобы не кричать на девушку, но тон его голоса всё равно был пугающим. Варвара, сглотнув комок в горле, старалась не расплакаться и всем своим видом показать невозмутимость. Ей не удалось ни то и ни другое.
Предательские слёзы всё равно потекли из глаз, а на лице поочерёдно отражались обида, стыд, сожаление и даже глубокое отчаяние.
– Мы… тут… – с трудом выдавила она, – информацию… соглас… сно… приказу…
– Какого чёрта тут? Ваши районы поисков Три Протоки и Кулаковка. Какой пьяный ёж вас сюда затащил? Вам же чётко было сказано, что этим районом и конкретно этим кафе занимаемся я со своими и группа Нигматулина. Что вы-то здесь забыли?
Варя сделала над собой усилие, готовясь ответить, но тут поднялся один из «близнецов» и, выйдя вперёд, прикрыл её плечом.
– Полегче, товарищ майор! – заговорил он охрипшим, но решительным голосом. – Не надо так грубо с девушкой обращаться. Это было моё предложение перенести поиски в это место.
Онемевший от такой наглости Сулинов не успел даже матюкнуться, как поднялся Долгоруков и тоже прикрыл Варвару, уже с другого бока.
– Если точнее, мы все поддержали идею визита в данное заведение, – упрямо выдохнул он. – Ибо посчитали такое решение наиболее рациональным в сложившейся ситуации.
– Да вы чё, суслики-партизаны, вообще страх потеряли?! – Казалось, начальство сейчас разорвёт от клокочущей ярости. – Да я вас, фазанов нещипаных, своими руками…
Неожиданно между майором и провинившимися вклинился доктор Борменталь.
– Анатолий, – сказал он проникновенным тоном, глядя тому в глаза, – смотри на меня.
Его открытые ладони коснулись висков командира «волкодавов». Тот застыл, слегка опустив веки. Несколько секунд оба стояли в полной неподвижности, и вот чуть заметное свечение потекло из рук магистра, мягко окутывая голову застывшего майора. Ещё несколько секунд, и его лицо приобрело умиротворённое выражение, глаза полностью открылись, в них виднелось спокойствие и благодушие.
Он слегка кивнул Борменталю, благодаря того за погашение яростного всплеска. Доктор кивнул в ответ и отошёл в сторону. Со спокойной улыбкой и не менее спокойным тоном Анатолий обратился к Варе:
– Извините, Варвара Андреевна, за то, что сорвался на вас, сами понимаете, нервы на пределе. Но тем не менее, как бы вас ни защищали ваши подчинённые, всю ответственность несёте вы, как кадровый офицер и командир этой группы.
– Да, я понимаю. – Девушка смогла взять себя в руки и теперь говорила более уверенно, загоняя вглубь все переживания. – Готова понести служебное наказание согласно уставу.
– Ну, будет наказание или нет, решит трибунал, – всё так же спокойно ответил майор. – А мы пока выслушаем ваш доклад. Давайте пройдём в отдельное помещение. – Он обернулся к своим бойцам: – Кот, по отдельности допроси Долгорукова и Тимохина. Их доклады запиши на диктофон, а ещё лучше на видео. На тебе, Алексей Сергеевич, допрос эмиссара. С ним только ты справишься. Ребята подстрахуют.
– Не сомневайся, Анатолий Викторович, допрошу в лучшем виде, – заверил его доктор. – И ребята твои мне не понадобятся. Пусть лучше всё кафе обыщут на предмет чего-то необычного и крайне интересного.
Командир ударной группы согласно кивнул и отдал соответствующие распоряжения. Вошедшие в этот момент в зал бойцы Комитета во главе с капитаном Нигматулиным были также подключены к обыску. А сводная группа лейтенанта Воронюк была по одному разведена по комнатам для дачи показаний.
Зайдя в комнату для ВИП-клиентов, майор тяжело опустился в мягкое красное кресло, стоящее в уголке, и, откинувшись на спинку, некоторое время посидел с закрытыми глазами. Варвара неловко помялась у двери, её лицо страдальчески скривилось, когда взгляд упал на пулевые отверстия в дорогом барельефе на стене против двери. К слову сказать, и сама дверь из натурального дерева была прострелена насквозь, а в коридоре, чтобы зайти в комнату, им пришлось перешагнуть через труп змееглава.
Это были единственные разрушения в данном помещении, но девушку они расстраивали сильнее всего, так как именно она стреляла в монстра. Анатолий Викторович, не открывая глаз, предложил:
– Заходи, Варя, садись. Чего стоять-то? В ногах правды нет, она где-то между.
Девушка, застыв в недоумении, силилась понять, что сейчас выдал майор – грубый армейский юморок или намёк на неуставные отношения? Опомнившийся Сулинов поспешил развеять её опасения:
– Извините, Варвара Андреевна, понимаю, грубовато пошутил, но всего лишь пошутил. Присаживайтесь и на меня не обижайтесь. Нервы, знаете ли, до сих пор ни к чёрту.
Подождав, пока лейтенант займёт одно из свободных кресел, он продолжил, стараясь говорить как можно мягче:
Сухим кивком поблагодарив за информацию, Анатолий Викторович, прежде чем войти в здание, посмотрел на белую простыню, накрывающую чьё-то тело у стены справа. Обломки стеклопакета, валяющиеся вокруг, подсказали, что оно (тело) явно прилетело сюда со второго этажа, прямо через окно. Рядом дежурил человек в гражданском, в котором майор признал комитетчика – «волкодава» из смежной группы. Это означало, что труп под простынёй не человеческий.
Кивнув дежурному в знак приветствия, Сулинов направился искать подполковника. Его отряд и доктор последовали за ним. Поднимаясь по лестнице, они увидели второго «волкодава», стерегущего ещё один труп, также накрытый простынёй. Поскольку полицейских рядом не оказалось, майор мимоходом спросил, указывая на тело:
– Кто?
Силовик, не тратя слов, чуть приподнял руку, оттопырив два скрюченных пальца, направленных вниз. Символ двух клыков.
– Вампир! – присвистнул идущий чуть сзади Кот. – Всё, шандец! Проблем с гильдией не избежать.
Майор, обернувшись, взглядом дал понять бойцу, что язык надо держать за зубами. Кот виновато кивнул. Подъём продолжился.
Наконец лестница вывела их в просторное фойе с полуразрушенной стойкой ресепшен. К слову сказать, что полуразрушена была не только стойка, но и остальные предметы обстановки и архитектурного дизайна. А несколько простыней, накрывавшие чьи-то тела, дополняли картину разгрома, придавая ей трагичности. Здесь группу встретили трое бойцов ОМОНА.
Опять демонстрация удостоверений, выяснение, кто и где главный, и их перенаправили в зал-ресторан. Войдя туда, ни один из членов группы не смог сдержать эмоций. Кто-то выругался, кто-то чуть не рассмеялся, а иные так и вовсе просто прибалдели от увиденного. И было от чего…
Если фойе можно назвать «полуразрушенным», то ресторан подходил под определение «разнесён вдребезги». Казалось, сломано было всё, что только возможно сломать. А количество тел под простынями многократно превышало уже виденные комитетчиками в фойе.
У человека с улицы, попавшего сюда случайно, сложилось бы мнение, что прямо здесь, в этом зале проходил международный матч по американскому футболу, или же какой-то режиссёр, помешанный на реалистичности, снимал тут ремейк «Убить Билла – 2, 3, 4, 5…», заменив блондинку с катаной и маленьких японцев на двухметрового громилу с двуручным мечом и десяток таких же здоровяков с топорами. Так бы подумал посторонний, но только не майор.
– Тимо-о-охин! – сквозь зубы процедил Анатолий Викторович. – Да чтоб тебя…
Он гневным взглядом упёрся в доктора Борменталя, как бы говоря всем свои видом: «А я ведь предупреждал». Медиум сделал вид, что не замечает горячего упрёка, и с интересом рассматривал присутствующих в зале людей. И нелюдей тоже. Все они (люди и нелюди) скучковались в центре зала, возле трёх поваленных набок столов, которые, соприкасаясь краями, образовывали треугольник, напоминая тем самым настоящую баррикаду.
Людей в этой кучке представляли: полицейский подполковник с двумя майорами и одним капитаном, пять бойцов ОМОНа, звание которых было не разобрать из-за отсутствия знаков различия на «камках», и два «волкодава» из Комитета.
Нелюдей было всего трое. Вампиры. Не скрывая своих красных глаз и острых клыков, они яростно ругались с людьми, попеременно обращаясь то к полиции, то к «волкодавам». И время от времени, брызжа слюной, пытались приблизиться к баррикаде, но откатывали, останавливаемые решительными комитетчиками, прикрывающими спинами самодельный редут.
– Добрый вечер, господа и товарищи! – Группа майора приблизилась к эпицентру скандала.
– Издеваешься, Сулинов?! – закричал на него подполковник. – Какой он, к чертям собачьим, добрый? Тут, блин, такой замес, что этот вечер войдёт в историю как начало Третьей мировой. И всё благодаря вашему ведомству!
– Мировая! Какая мировая? – затараторил один из вампиров. – Не будет теперь мира, никогда не будет, пока нам головы этих негодяев не принесут. А лучше дайте их нам целиком, мы сами им и головы, и всё остальное на всех поделим.
– Да не будем мы их убивать, – встрял другой клыкастый. – Мы их нашими вечными рабами сделаем, будут они у нас вечные муки терпеть, горючими слезами каждый миг умываться. И чем скорее вы их выдадите, тем лучше для всех.
Никому не отвечая, командир ударной группы с многозначительным видом достал свой РПР, вынул обойму, проверил боекомплект и с громким щелчком вернул её обратно. Вампиры разом притихли и чуть отшатнулись, стараясь укрыться друг за друга.
Это в кино и книгах они сверхсильные, бессмертные существа, для уничтожения которых требуются особые меры и специальное оружие. На практике же давно доказано, что три-четыре пули из «макарова», всаженные в башку кровососу, сделают из ожившего мертвеца мертвеца конченого. А в случае применения РПР хватит и одного выстрела.
Сулинов же, убирая пистолет в кобуру, обратился к подполковнику:
– Виктор Семёнович, ты же знаешь этих барыг-кровососов. Они за деньги кого хошь продадут, даже себя любимых…
Лица вампиров запылали возмущением, но рты разумно оставались закрытыми.
– …Какая, к чёрту, Третья, да ещё мировая? Дадут им возмещение за ущерб и компенсацию за моралку, они и утухнут. Орать, возмущаться, конечно, будут, куда без этого. Порода у них такая, без показухи никак. Но на конфликт не полезут, ибо понимают… – Голос майора посуровел, а глаза не мигая уставились на троицу нелюдей: – Будут рыпаться – зароем их всех. Буквально.
«Волкодавы», сделав шаг вперёд, встали по бокам от командира, с такими же суровыми лицами посмотрев на возможные «жертвы геноцида». Перед такой недвусмысленной угрозой представители нечеловеческой расы совсем потухли и, переминаясь с ноги на ногу, молча уставились в пол.
– Твоими бы устами да водку пить, – не успокаивался Протасов. – Этих и им подобных ваш Комитет, может, мздой и умаслит, но вдруг найдутся и в их среде горячие головы с непримиримыми лозунгами? Помяни моё слово, не скоро затихнет буча, что твои сегодня подняли.
– Не переживай. Непримиримых клыкастых их же сородичи за отдельное вознаграждение нам сдадут. А уж мы их – за жабры и на кукан! Всё желание повоевать на раз отбивается.
– Тебя послушать, так тут, как в Багдаде, всё спокойно. Аж тошнит от скуки! – съязвил подполковник. Он и все присутствующие в зале офицеры были из тех немногочисленных сотрудников МВД, знавших, чем на самом деле занимается Комитет и какие расы кроме людей населяют современные города.
Все они прекрасно понимали, что Сулинов в данной ситуации берёт вампиров на понт и что на самом деле разрешить конфликтную ситуацию будет отнюдь непросто. Очень непросто. Но разруливать придётся, без этого тоже никак.
– Ладно. – Чуть успокоившись, Виктор Семёнович стал подводить итоги: – Раз вашего полку здесь прибыло, мы можем передать вам дело и отправиться по своим пенатам. Оцепление вам оставить или своих используете?
– Оставьте пока, – попросил майор. – Наши ещё не все подъехали. Как соберутся, мы ваших отпустим.
– Добро! – Протасов надел фуражку на влажную от пота лысину и строго потребовал: – Меня держите в курсе всех событий. Мы отвечаем за порядок и безопасность в городе, а значит, должны всё знать – и знать своевременно.
– За это не переживайте, – вставил свои пять копеек доселе молчавший доктор. – Мы с вами всегда делились информацией и намерены так поступать и в дальнейшем.
Подполковник удовлетворённо кивнул, пожал руки Сулинову и Борменталю и, сопровождаемый своими офицерами, направился к выходу. Один из омоновцев, приподняв балаклаву, открыл лицо и протянул майору руку:
– Привет, Толян!
– Привет, Лёха! – Сулинов, не чинясь, ответил на рукопожатие.
– Пока ваши в пути, я со своими задержусь, – предложил омоновец, кивая на вампиров. – Мало ли как тут ещё дело обернётся.
– Буду рад, дружище! Спасибо!
– Не за что, – ответил командир ОМОНа, вновь надевая балаклаву, и отошёл в сторону. Было понятно, что бойцы двух подразделений не один раз работали совместно.
– Сухарь! – обратился Анатолий Викторович к одному из своих. – Берёшь с собой эту делегацию, – он указал на вампирскую троицу, – отводишь в кабинет администратора. Пусть пишут заявления и показания. И никуда их не отпускать. Я с ними ещё потолкую.
Дождавшись, когда это приказание будет исполнено, майор обменялся рукопожатием с двумя «волкодавами», пришедшими в кафе раньше его группы. Те молча расступились, пропуская его к баррикаде. Слова были не нужны. Первичная информация была получена по рации, а более подробную он собирался получить из первых рук. Эти самые «первые руки» сидели на полу в импровизированном укрытии, с самым печальным и унылым видом. При этом реально печалились только двое: Варвара и Всеволод. А Тимохин и его двойник явно притворялись, скрывая самодовольные улыбки.
Как бы подтверждая это предположение, один из «близнецов» при приближении шефа засвистел какой-то бравурный мотивчик. Анатолий Викторович не был меломаном, но классику знал, поэтому сразу признал «Танец рыцарей» Прокофьева и даже понял, к чему это музыкальное вступление насвистывается в данный момент.
– Остришь, негодяй…
К слову сказать, он не мог различить, кто из них Саша, а кто Ашас. Оба одеты почти одинаково, разве что джинсы на одном синие, на другом чёрные, на одном джинсовая куртка, на другом толстовка с капюшоном – в обоих случаях не видно, на ком из них ошейник. И если утром Тимохина можно было отличить по побитой морде, то теперь оба сияли свежими побитостями.
– В вашей ситуации больше подойдёт вступление Пятой симфонии Бетховена.
– Да бросьте, товарищ майор! – скорчил недоумённую мину свистун. – Для вас – Пятую? Ни в коем случае! Только Девятую и обязательно в рок-обработке.
– Поговори у меня, шельмец, – осадил его майор. – Сейчас вас на допрос разведём по разным комнатам, вот тогда и посмотрим, как вы все запоёте. Особенно интересно будет послушать вокальную партию вашего командира. – Он многозначительно посмотрел на Варвару, отчего та мгновенно покраснела.
– Лейтенант Воронюк!
– Я! – чётко, по-военному отозвалась девушка, вскакивая с пола.
– Головка от… патефона! – рявкнул Сулинов. – Какого лешего твоя цирковая труппа здесь делает? Вы где должны были шерстить?!
Майор изо всех сил старался сдерживаться, чтобы не кричать на девушку, но тон его голоса всё равно был пугающим. Варвара, сглотнув комок в горле, старалась не расплакаться и всем своим видом показать невозмутимость. Ей не удалось ни то и ни другое.
Предательские слёзы всё равно потекли из глаз, а на лице поочерёдно отражались обида, стыд, сожаление и даже глубокое отчаяние.
– Мы… тут… – с трудом выдавила она, – информацию… соглас… сно… приказу…
– Какого чёрта тут? Ваши районы поисков Три Протоки и Кулаковка. Какой пьяный ёж вас сюда затащил? Вам же чётко было сказано, что этим районом и конкретно этим кафе занимаемся я со своими и группа Нигматулина. Что вы-то здесь забыли?
Варя сделала над собой усилие, готовясь ответить, но тут поднялся один из «близнецов» и, выйдя вперёд, прикрыл её плечом.
– Полегче, товарищ майор! – заговорил он охрипшим, но решительным голосом. – Не надо так грубо с девушкой обращаться. Это было моё предложение перенести поиски в это место.
Онемевший от такой наглости Сулинов не успел даже матюкнуться, как поднялся Долгоруков и тоже прикрыл Варвару, уже с другого бока.
– Если точнее, мы все поддержали идею визита в данное заведение, – упрямо выдохнул он. – Ибо посчитали такое решение наиболее рациональным в сложившейся ситуации.
– Да вы чё, суслики-партизаны, вообще страх потеряли?! – Казалось, начальство сейчас разорвёт от клокочущей ярости. – Да я вас, фазанов нещипаных, своими руками…
Неожиданно между майором и провинившимися вклинился доктор Борменталь.
– Анатолий, – сказал он проникновенным тоном, глядя тому в глаза, – смотри на меня.
Его открытые ладони коснулись висков командира «волкодавов». Тот застыл, слегка опустив веки. Несколько секунд оба стояли в полной неподвижности, и вот чуть заметное свечение потекло из рук магистра, мягко окутывая голову застывшего майора. Ещё несколько секунд, и его лицо приобрело умиротворённое выражение, глаза полностью открылись, в них виднелось спокойствие и благодушие.
Он слегка кивнул Борменталю, благодаря того за погашение яростного всплеска. Доктор кивнул в ответ и отошёл в сторону. Со спокойной улыбкой и не менее спокойным тоном Анатолий обратился к Варе:
– Извините, Варвара Андреевна, за то, что сорвался на вас, сами понимаете, нервы на пределе. Но тем не менее, как бы вас ни защищали ваши подчинённые, всю ответственность несёте вы, как кадровый офицер и командир этой группы.
– Да, я понимаю. – Девушка смогла взять себя в руки и теперь говорила более уверенно, загоняя вглубь все переживания. – Готова понести служебное наказание согласно уставу.
– Ну, будет наказание или нет, решит трибунал, – всё так же спокойно ответил майор. – А мы пока выслушаем ваш доклад. Давайте пройдём в отдельное помещение. – Он обернулся к своим бойцам: – Кот, по отдельности допроси Долгорукова и Тимохина. Их доклады запиши на диктофон, а ещё лучше на видео. На тебе, Алексей Сергеевич, допрос эмиссара. С ним только ты справишься. Ребята подстрахуют.
– Не сомневайся, Анатолий Викторович, допрошу в лучшем виде, – заверил его доктор. – И ребята твои мне не понадобятся. Пусть лучше всё кафе обыщут на предмет чего-то необычного и крайне интересного.
Командир ударной группы согласно кивнул и отдал соответствующие распоряжения. Вошедшие в этот момент в зал бойцы Комитета во главе с капитаном Нигматулиным были также подключены к обыску. А сводная группа лейтенанта Воронюк была по одному разведена по комнатам для дачи показаний.
Зайдя в комнату для ВИП-клиентов, майор тяжело опустился в мягкое красное кресло, стоящее в уголке, и, откинувшись на спинку, некоторое время посидел с закрытыми глазами. Варвара неловко помялась у двери, её лицо страдальчески скривилось, когда взгляд упал на пулевые отверстия в дорогом барельефе на стене против двери. К слову сказать, и сама дверь из натурального дерева была прострелена насквозь, а в коридоре, чтобы зайти в комнату, им пришлось перешагнуть через труп змееглава.
Это были единственные разрушения в данном помещении, но девушку они расстраивали сильнее всего, так как именно она стреляла в монстра. Анатолий Викторович, не открывая глаз, предложил:
– Заходи, Варя, садись. Чего стоять-то? В ногах правды нет, она где-то между.
Девушка, застыв в недоумении, силилась понять, что сейчас выдал майор – грубый армейский юморок или намёк на неуставные отношения? Опомнившийся Сулинов поспешил развеять её опасения:
– Извините, Варвара Андреевна, понимаю, грубовато пошутил, но всего лишь пошутил. Присаживайтесь и на меня не обижайтесь. Нервы, знаете ли, до сих пор ни к чёрту.
Подождав, пока лейтенант займёт одно из свободных кресел, он продолжил, стараясь говорить как можно мягче: