Стражи лунного света

– Это неправда, – прошептала я.

– Что неправда? – крикнул он на меня. – Разве не ты виновата в том, что Коллам теперь на воле? Остальные народы бы ни за что не вмешались в это сами. Это было дело шелликотов. Но тебе надо было обязательно стравить нас друг с другом. Ты будешь виновата, если наш народ погибнет. Только ты. Колламу ни за что не удастся спасти шелликотов. Он восхищается вами, людьми, – он плюнул на пол перед нами.

Спорить с ним не было смысла, и, что бы я ни говорила, он не мог этого понять. Он сошел с ума. У него была своя правда. Но что он хочет сделать с нами? Убить нас? Я попыталась найти выход из этой ситуации, но не смогла. Он может держать нас здесь максимум до завтрашнего утра, тогда все точно поймут, что я не вернулась домой. Но будет уже слишком поздно. У него была лишь одна причина быть здесь: он хотел убить меня. Он осознания этого факта я вздрогнула. Я не хотела умирать. Точно не здесь и не сейчас. Я должна попытаться сделать хоть что-то.

Софи закрыла меня собой: возможно, она тоже поняла, что Элин не в состоянии вести разумную беседу.

– Элин, это не принесет никакой пользы, – вмешался доктор Эриксон. – Эмма не имеет к этому никакого отношения. Ты не можешь винить ее за то, что сделал твой отец, – мужчина стоял за Элином и не видел, как лицо шелликота скривилось от ярости.

Я покачала головой, давая доктору Эриксону понять, что ему стоит прекратить разговаривать с Элином. Его речи только разжигали в нем ненависть.

Но доктор Эриксон не понял меня. Он продолжал говорить.

– Эмма не виновата в том, что Амия соединилась с Миро. Амия не любит Коллама. Ты и сам прекрасно знаешь, каково женщине соединяться с мужчиной, который не любит ее. Вспомни о своей матери…

От этой фразы у Элина лопнуло терпение. Он повернулся к доктору Эриксону. Софи закричала. Я будто в замедленной съемке видела, как Элин поднял свой трезубец.

– Нет! – крикнула я.

В то же мгновение Софи встала между Элином и своим мужем. Я вскочила и устремилась к ней, но трезубец уже нашел свою цель. Софи упала на землю. Ее глаза закрылись. Я стала кричать на Элина, а он лишь ухмыльнулся мне.

– Считай это предупреждением. Тебя я тоже убью. Но я хочу, чтобы Коллам при этом присутствовал.

– Колламу плевать на меня! – закричала я. – Он не хочет быть со мной, и в этом виноват ты, чудовище!

Я встала на колени на полу. Софи лежала у меня на руках. В ее боку торчал трезубец.

Доктор Эриксон гладил ее лицо.

– Софи, – шептал он. – Софи, не умирай.

Элин одним движением вытащил трезубец из тела Софи и спокойно потянулся за тряпкой, лежавшей на верстаке. Он протер свое оружие и уронил тряпку на пол.

– Еще увидимся.

Это прозвучало почти вежливо. Он дал своим друзьям знак покинуть помещение. Они исчезли в темноте, словно тени.

В комнате висела тишина. Тишина, прерываемая всхлипываниями. Вскоре я поняла, что именно я была источником этих всхлипываний.

Софи не двигалась с тех пор, как Элин вытащил из нее трезубец. Я не хотела думать о самом страшном.

– Доктор Эриксон? – я потрясла его за плечо. – Вы должны вызвать врача. Скорее.

Он не двигался, а лишь беспомощно стоял на коленях рядом с почти бездыханным телом своей жены, с которой провел всю жизнь. Я осторожно положила Софи на каменный пол. Я сняла с крючка рядом с умывальником полотенце и положила его ей под голову. Затем я вытащила телефон из кармана брюк.

Я попыталась набрать номер Итана, но мои руки слишком сильно тряслись. Мне удалось сделать это лишь с третьей попытки. Наконец-то Бри взяла трубку.

– Бри, вы должны сюда приехать, – зарыдала я, неспособная продолжить фразу.

– Что случилось? – спросила Бри. – Эмма, говори уже. У тебя все в порядке?

Я кивнула, так как была не в состоянии ответить. Я лишь смотрела на кровавое пятно на блузке Софи.

– Итан. Итан, скорее, что-то случилось с Эммой, – услышала я голос Бри по телефону.

Итан взял трубку.

– Эмма, что стряслось?

– Нам нужен врач. Софи тяжело ранена, – прошептала я.

Спустя несколько минут Бри, Итан и доктор Брент были на месте. Бри вытащила меня из хижины и усадила на стул на кухне. Она взяла тряпку и смыла кровь с моих рук. Кровь Софи. Я не могла сдвинуться с места.

В какой-то момент два санитара вынесли Софи из дома на носилках. Она была укутана в белые простыни, а ее лицо едва виднелось под кислородной маской.

– Они полетят в госпиталь в Инвернесс, – прошептал Итан Бри на ухо.

Доктор Брент зашел в дом вслед за ним. Он опустился на колени передо мной.

– Эмма?

– Я думаю, она сейчас в шоке. Она ни слова не сказала, – услышала я голос Бри.


– Вы должны отвезти ее домой и уложить в постель. Я зайду к вам и уколю ее успокоительным. Доктор Эриксон полетит в Инвернесс.

Итан взял меня за руку и повел к машине. Я не хотела оставаться в своей комнате одна. Что если Элин все же передумает и вернется, чтобы убить меня? Что если он все же решит, что Колламу не обязательно смотреть на это? В своем безумии он был способен на все.

Бри уложила меня на диване в гостиной. Но я заснула лишь тогда, когда доктор Брент уколол меня успокоительным.

Когда я проснулась, я не сразу вспомнила, что случилось. Я услышала, как Итан разговаривает с кем-то по телефону.

– Все не очень хорошо. Они прооперировали Софи. Рана была не такой глубокой, как мы думали, и никакие органы не были повреждены. Это хорошая новость. Плохая заключается в том, что она не просыпается. Наркоз уже давно не действует, но она не двигается. Питер, ты должен попытаться дозвониться до Майрона. Доктор Эриксон ни на шаг не отходит от Софи. Может быть, Майрон или Мерлин могут что-то посоветовать.

Я замерла и сильнее укуталась в свое одеяло. Это когда-нибудь закончится? Во что мы все вляпались? Я встала с кровати лишь во второй половине дня, чтобы съесть суп, который приготовила Бри.

На следующий день мы все вместе поехали в Инвернесс. Софи лежала на белой больничной койке, и если бы аппарат с цветными линиями рядом с ней не давал понять, что она жива, я бы сочла ее мертвой.

Я взяла ее руку. Она была ледяной. Доктор Эриксон, казалось, постарел на несколько лет. Итан уговорил его пойти в столовую, чтобы он хоть что-то съел.

Мы с Бри остались с Софи и молча сидели у кровати.

Мы каждый день ждали спасительного звонка. Но Софи не просыпалась.

День моего отъезда приближался. Я не знала, что мне делать. Я не могла уехать отсюда, не убедившись в том, что она здорова.

И тогда позвонил Питер. Итан разговаривал с ним, и чем дольше длилась беседа, тем увереннее я была в том, что этот ужас никогда не закончится.

Итан положил трубку на базу, но продолжил за нее держаться. Мы с Бри ждали объяснений.

Он сделал глубокий вдох.

– Мерлин навестил Софи. Он выяснил, почему она не просыпается. Это был яд, – сказал он. – Судя по всему, трезубец был обработан ядом. Без противоядия она не проснется.

Я вытащила стул из-за стола и села на него.

– И где найти это противоядие?

– Врачи понятия не имеют. Это какой-то неизвестный яд. Я и не знаю, как нам объяснить им все это. Они же не поверили в то, что все это было просто несчастным случаем.

Полицейским на месте преступления Итан рассказал, что Софи убиралась дома и случайно напоролась на экзотический сувенир. После этого он продемонстрировал им африканские орудия, висевшие в хижине. Полицейский принял это объяснение, потому что никто бы никогда не подумал, что высокоуважаемый доктор Эриксон мог бы специально ранить свою жену.

– Об этом нам не стоит переживать. Важно найти противоядие.

Наконец-то у нас была хоть какая-то зацепка. Если существовал яд, то и противоядие должно было где-то быть. Все-таки Софи не умерла. Значит, она не так сильно отравлена, подумала я, начав надеяться на хороший конец.

Я не могла представить себе Портри без Софи.

– Мерлин поговорит с Колламом. Должно быть, это какой-то морской яд. Нам остается лишь надеяться на то, что шелликоты знают, какое нам нужно противоядие, – сказал Итан.

Мне в голову пришла ужасная мысль.

– А что если Элин взял этот яд у ундин?

На вопрос никто не ответил, и он так и остался висеть в воздухе залитой солнечным светом кухни.

Мы с Итаном еще раз ездили в Инвернесс, где я провела два дня у постели Софи. Ее состояние оставалось неизменным. Врачи не нашли противоядия. Когда они заходили в комнату, их лица становились все более и более отчаянными.

Мне надо было принять решение: отменить полет или улетать в Америку через три дня. Итан уговаривал меня лететь, а Бри просила остаться. Итан думал, что в Америке мне было безопаснее, а Бри считала, что здесь они смогут лучше меня защитить. Я была совершенно сбита с толку, особенно учитывая то, что Амели ни на секунду не отставала от меня с просьбой поехать в Эдинбург с ней.

На улице стало темно. Я слишком поздно уезжала из Инвернесса. Мне было тяжело оставлять Софи. Может быть, сегодня был последний раз, когда я ее вижу. Итан ясно дал мне понять, что я ни при каких обстоятельствах не должна выходить из машины и обязана ехать прямо в Портри.

Ночь была потрясающей. Я опустила стекла машины и вдохнула теплый чистый воздух.

И все же я почувствовала, что устаю. Я ехала уже больше часа и еще столько же времени мне осталось до Портри. Я знала, что разумнее было бы остановиться, но не хотела нарушать данное Итану обещание. Но разве Элин сможет найти меня здесь?

Вдалеке я увидела силуэт замка Эйлин Донан. Я проехала мимо него и оставила позади Кайликин. Припарковала автомобиль неподалеку от городка.

Я вылезла из машины и вдохнула запах моря. Знала, что это было неразумно, но море магически меня притягивало. Я слишком долго была вдали от воды, и каждая клеточка моего тела жаждала близости с ней.

Я не обращала внимания на опасность, которой я себя подвергала. Я не могла поступить иначе. Как будто море заставляло меня подойти к себе.

Сегодня ночью Элин будет танцевать на воде со своими последователями. Но какова была вероятность того, что он будет делать это в этой бухте?

Я оставила свои вещи на берегу и медленно пошла к воде. Черная и блестящая, она раскинулась передо мной. Серебристая луна отражалась в поверхности моря. Не успела я и шагнуть в воду, как она засияла серебром. Я зашла глубже и зачарованно наблюдала за тем, как раскрывается мой свет. Мне еще никогда не удавалось сделать его таким интенсивным. Это было как по волшебству. Свет раскрывался без моих усилий, пока вся вода вокруг меня не осветилась моим светом.

Я зашла дальше. Когда я погрузилась в воду с головой, я стала плавать. Словно стрела, я неслась под водой, и мои силы раскрывались. Я вынырнула на поверхность, повернулась вокруг своей оси и мягко погрузилась в воду. Я все дальше и быстрее плыла по морю. Я прыгала, кружилась и снова ныряла в глубину. В моей голове промелькнула мысль: что если я навсегда останусь в воде? У меня был выбор. Я могла жить на воде или на суше. Мысль остаться здесь была очень соблазнительной. Как будто все мои заботы и страхи останутся где-то позади. Здесь я чувствовала себя здоровой и не такой хрупкой. Я осталась в воде еще на несколько часов.

Но затем мой разум все же одержал верх. Я вынырнула и поплыла к берегу. Мой свет погас. Стало совсем темно. Луна исчезла за облаками. По моему телу побежали мурашки, когда я вышла из воды. Я встряхнула волосами и пошла в машину.