Странное воспоминание
Часть 10 из 61 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Чарли помычал, приглядываясь одним левым глазом – другой он прикрыл для точности, – потом беззаботно пожал плечами:
– Во всяком случае, не хуже чем было.
– Как так? О, нет!
– Не тревожься, Джон, у тебя теперь очень мужественный вид. Скажи ему, холуй!
– Да-да, сэр! Это действительно так, – охотно согласился Сэмми, протягивая открытую бутылку Чарли. – Только не разбейте, пожалуйста.
– Что ты, что ты! У меня имеется идея даже получше. Кстати, куда уполз этот доходяга Красавчик? – спросил Чарли работника паба.
– Э… не знаю…
ХЛОП!
Чарли обрушил ладонь на стойку и с бешенством вытаращился на Сэмми глазами настоящего безумца.
– Ты не устраивай здесь театр, ссыкун, если не хочешь чтобы я живьем съел твои кишки!
Француз и работник паба испугано уставились на Чарли. Сэмми тут же указал пальцем в сторону подсобки.
В следующую минуту Чарли Бродячие Штаны одной рукой тащил оттуда по земле ревущего и умоляющего о милости Красавчика. Пьяные слезы и страх совсем не красили этого дистрофичного уличного жулика. Оказавшись среди своих валяющихся без сознания дружков, Красавчик завопил с еще более истошным отчаяньем. Чарли выволок его на свет и пихнул. Тот упал, потом стал подниматься на колени и вдруг вздрогнул, когда Чарли с сознанием дела начал выливать на него спиртное из бутылки.
– Че это? Че ты делаешь, Чарли?
– Разве не видно? Беру у тебя интервью, Красавчик, – как сам собой разумеющийся факт, объяснил разбойник. – Ты рассказывай пока о человеке, который нанял твою жалкую шайку дворняжек.
Вылив больше трех четвертей бутылки, Чарли допил остальное и побрел к одному из сальных светильников, висящих на стенах по бокам помещения.
– Не слышу тебя, Красавчик.
Он плюнул на ладони, взялся за нижнюю часть светильника и принялся отдирать его от стены. Повозившись с этим делом пару минут и выбившись из сил, но так и не сорвав светильник со стены, Чарли вернулся к стойке:
– Эй, холуй! Спички есть?
– Да, сэр. Сейчас.
– Ищи скорее там!
– Хорошо, сэр.
– И не болтай!
– Зачем тебе спички, Чарли? – сорвавшимся голосом вскричал Красавчик. – Нет! Слышишь! Пожалуйста, я умоляю тебя, не делай этого!
Сердце Жана-Антуана сжалось. Пожалуй, всего несколько минут назад этот отвратительный, лишенный всякого понятия о достоинстве и чести худой человек собирался убить их обоих, но теперь он оказался во власти безумца разбойника в совершенно беспомощном положении, и полностью лишенный всяческих прав. Если бы эти преступники убили сегодня Жана-Антуана и Чарли, это была бы смерть в бою, но то, что задумал Чарли для своего давнего друга было не чем иным, как жесточайшей казнью, без суда и снисхождения.
Увидев, как Сэмми передает коробку Чарли, худой проскулил и приготовился прощаться с жизнью.
– Пожалуйста, не делайте этого! – попросил Жан-Антуан, схватившись за рукав Чарли.
Тот недовольно стряхнул руку француза и направился к Красавчику, начавшего все быстрее уползать на коленях от Чарли.
– Нет! О Господи! – заорал несчастный, содрогаясь всем телом.
– Так, о чем я там буду тебя просить, когда буду подыхать? – напомнил Чарли, догоняя Красавчика.
– Мсье Фокс! Пардон, мсье Чарли! Не нужно, вы уже проучили их.
– Это преступники, Джон! Они знали, как кончат, когда выбирали профессию.
– Но вы тоже преступник! – тревожно воззвал к жалости разбойника Жан-Антуан, увидев, как Чарли опустил ногу на спину ползущего Красавчика и прижал его к земле.
– О, не совсем, друг мой! Не совсем, – разбойник отрицательно покачал пальцем из темноты. – Все мы и наши жизни ничего не стоят по сравнению с тем делом, которое я обязан завершить.
– Каким еще делом?!
– Расскажи ему, Красавчик. Давай, ты знаешь эту историю, я рассказывал раньше.
– Он чокнутый! – завопил худой. – Он всю жизнь охотится за человеком, которого не существует!
– Теперь ты видишь, как это важно, Джон! – раздался из темноты взволнованный шепот разбойника, лишь еще больше напугавший Жана-Антуана.
Внезапно зажглась спичка, и паб сотрясся от душераздирающего крика испугавшегося Красавчика. Чарли помахал рукой и спичка погасла.
– А теперь рассказывай все, что связано с человеком, который нанял вас!
– Это не он! Это не тот, кого ты ищешь!
– Об этом мне судить! Живо говори!
– Хорошо, хорошо! Я все расскажу! – узловатые руки нашарили длинные носки сапог Чарли, и Красавчик начал обнимать ноги своего мучителя. – Пощади! Я все расскажу!
– Сгинь! Рассказывай лучше.
Судя по звукам, коробка со спичками снова открылась, и Чарли достал еще одну. В надежде на пощаду худой поторопился начать свой рассказ.
– Я возвращался из паба! – истерично проговорил он. – Шел отсюда. Один. Рядом значит это… остановился экипаж. Черный-черный! Ну да, а я смотрю, из окошка высунулась бутылка рома. Ну че, я подошел, и вдруг слышу голос изнутри экипажа. Он сказал, для меня есть дельце, и поманил бутылкой, а потом затянул бутылку обратно. Я залез внутрь. Он, видимо джентльмен, так как сразу же вежливо передал мне бутылку рома и как-то странно молчал, пока я пил. Словно рассматривал меня.
– Как он выглядел? – жестко спросил Чарли, буквально кипящий от нетерпения.
– Не знаю, на его стороне была тень, лица я не разглядел. Ни тогда, ни потом. Поздняя ночь была все же. Декабрь. Ну, так вот, оценив его щедрый дар по достоинству, я смекнул, что наверняка имею дело с состоятельным человеком. Тут я достал свой ножик и сказал, чтобы он отдал свои деньги. Из тени показался ствол пистолета. «Ты можешь попытаться обогнать пулю и стащить у меня несколько шиллингов, – сказал этот человек своим странным спокойным ровным голосом. Такой голос верно мог принадлежать лишь дьяволу! – А можешь поработать на меня, и тебе достанется приличная доля». Не знаю, что меня толкнуло, но я согласился. Я убрал нож, взялся за ром и стал его слушать. Все тот же голос предложил мне ограбить сейф в доме одного богатея из Мэйфэир и строго запретил убивать этого человека. Он сказал, владелец дома не должен быть убит ни при каких обстоятельствах, это основное условие нашего договора. Человек, которого уговорено было обчистить обязательно должен жить дальше, сознавая, как много он потерял.
Жуткое ощущение облепило душу Жана-Антуана при мысли о том, каким жестоким и одновременно слабым вероятно является человек, нанявший банду Красавчика.
– Обокрасть и оставить мучиться, – вдумчиво произнес Чарли. – Любопытно!
– Весьма странно, – возразил Жан-Антуан.
– Я тоже так подумал, – непонятно с кем из них двоих затравленно согласился Красавчик.
– Как зовут человека из Мэйфэир, которого вы обокрали?
– Кэмп или как-то так. Не помню точно. Но я могу показать его дом! Только не сжигай меня, Чарли!
– Ладно тебе сопли лить на мои ноги! Давай, рассказывай, что дальше было?
– Он передал мне футляр. В футляре лежал чертеж, очень точно выполненный чей-то рукой. Наниматель сказал, что это план дома намеченной жертвы грабежа. Я долго бы соображал, если бы он не объяснил. Впервые видел такой мудреный план. Крестиком был помечен сейф в стене слева от входа в кабинет. В сейфе было целое состояние, вырученное с продажи недвижимости, которую распродавал этот бедняга. Вроде, финансовые дела у него и без нас шли довольно скверно, – с пола донесся пьяный смешок Красавчика. – И целая треть этого добра, согласно условиям моего нанимателя, принадлежала мне и парням, которых я возьму себе в помощники. Он сказал, в ночь того дня, когда я получу красный конверт, я должен буду все провернуть, на подготовку у меня не больше двух дней. И предупредил, чтобы я ни в коем случае не вздумал открывать конверт. В нем не будет ни условий, ни полезной мне информации, вроде этот конверт вообще не мне адресован. Этот конверт я должен буду взять с собой на дельце. На Ганновер-сквер после кражи нас будет ждать экипаж, в нем-то мне и нужно будет оставить красный конверт. Так мы и распрощались. Я забрал ром, его экипаж поехал в сторону Хокстона. Позже я смекнул, что джентльмен не спрашивал, где я живу, и поэтому начал уже думать, что дельце не выгорит, но на всякий случай, как он и сказал, серьезно подготовился, как в старые времена у Лихих Малых. А потом случилось что-то странное. Через несколько дней рано утром меня разбудили птицы.
– Птицы? Что за птицы еще?
– Вороны! Я открыл дверь, а на улице все черно от их крыльев. Они сидели и каркали, точно покойника почуяли. А на пороге лежал красный конверт. Значит, кражу нужно было провернуть предстоящей ночью. В два часа пополуночи мы со старшими братьями Ламминг, Бобби Плакнетом и его рыжим дружком забрались в дом в Мэйфэире. С сейфами я вообще-то не очень хорошо управляюсь. Раньше у богатеев все было проще! Мы как проклятые провозились с ломиками, разворошили стену, достали этот несчастный сейф. На звуки шума прибежал как курица перепуганный владелец дома, ну Бобби и приложил его чем-то по голове…
– Он выжил? – глухо спросил Жан-Антуан.
– Че? Кто? Бобби?
– Владелец дома?
– А куда он денется! Мы когда выгребали деньжата в мешок, он уже шевелиться начинал. Ну Бобби его снова приложил. А знаешь, че самое смешное, Чарли? Двое его слуг испуганно жались за дверями кабинета. Наложили в штаны и ждали когда мы уйдем. Воняло на весь дом. Во олухи, а!
– Когда ты ходишь на дело, почему-то всегда воняет, Красавчик. Не думаю, что дело в его слугах, – снисходительно проговорил Чарли.
– Ладно, я все понимаю, в тебе говорит обида. Твое право! Мы с моими новыми компаньонами действительно плохо тебя встретили сегодня.
Разбойник чиркнул спичкой о коробку, темную часть зала вновь с шипением осветил подрагивающий огонек.
– Погоди, дружище! Я еще не все рассказал! Чарли! – склонившись на коленях и закрывшись блестящими от джина рукавами, запричитал худой.
– Ну так чего тянешь?
– Нет-нет! Уже рассказываю! Уже! Мы это, как собрали все денежки, сразу потопали на Ганновер-сквер. Там нас уже ждал пустой экипаж, как джентльмен и говорил. Мы с ребятами погрузились в экипаж и, согласно плану, отправились на Коммершиал-роуд. Чтоб этот придурок наниматель не искал нас в дальнейшем, мы решили сразу его порешить и присвоить заработанное себе. Он ждал нас в подворотне как нелюдимый идиот. Прятался в темноте, когда на дворе было четыре часа утра – глубокая ночь. Я поманил его мешком, он махнул своей тростью, чтобы я подошел, но я прикинулся тупым, типа ничего не понимаю и продолжаю стоять на своем месте. Он вышел из тени, тут-то мои ребята на него и накинулись, но всем четверым отпор этот сукин сын оказал достойный. Все закончилось очень быстро. Раздалось несколько выстрелов. Не знаю, сколько человек уцелело, позже я виделся только с одним Бобби Плакнетом, а вся семейка Ламмингов теперь как-то косо на меня поглядывает. Ну, как я уже сказал, все закончилось быстро. Мои парни лежали на земле, не шевелились. Сукин сын побежал на меня с пистолетом. Чтобы не схлопотать пулю в лоб, мне пришлось бросить мешок с выручкой и уматывать, но он от меня не отстал. Деньги его интересовали не больше, чем моя душа. Он вздумал мне кровь пустить. Иногда мне казалось, что я оторвался от него, потом он снова появлялся. Лишний раз пули он не тратил. Так продолжалось, пока он меня не настиг. Чертовщина какая-то! Я скользнул в один из подвалов, видел, как его ноги пронеслись мимо. Потом вдруг позади меня раздается его голос. Он толкнул меня на землю и потребовал свой красный конверт. Сдался ему этот треклятый конверт! Ну, я тоже не дурак, протянул ему конверт, а сам ногой ему в колено двинул и смылся. Залег на дно в Уайтчепеле, в норе у кузины с ее муженьком пропойцей. Больше я того богатого выродка не видел. Пожалуйста, не убивай меня, Чарли!
– Какая у него кожа? Ты видел швы на лице?
– Эм… ну, может быть…
– Видел или нет?!
– Я не видел, но это не значит, что их не было. Не знаю. Говорю же, мне кажется, это не он, Чарли!
Человек в смятом цилиндре быстро заходил взад вперед, обдумывая услышанное. Остановившись напротив Жана-Антуана, глядя куда-то сквозь него, словно француза и вовсе не было на пути, Чарли с неким благоговением и одновременно ненавистью прошептал, затем кивнул сам себе:
– Это он!
– Кто он? О ком вы говорите? – спросил юноша.
– Джон??? – наконец увидев его, удивленно произнес Чарли.
– Во всяком случае, не хуже чем было.
– Как так? О, нет!
– Не тревожься, Джон, у тебя теперь очень мужественный вид. Скажи ему, холуй!
– Да-да, сэр! Это действительно так, – охотно согласился Сэмми, протягивая открытую бутылку Чарли. – Только не разбейте, пожалуйста.
– Что ты, что ты! У меня имеется идея даже получше. Кстати, куда уполз этот доходяга Красавчик? – спросил Чарли работника паба.
– Э… не знаю…
ХЛОП!
Чарли обрушил ладонь на стойку и с бешенством вытаращился на Сэмми глазами настоящего безумца.
– Ты не устраивай здесь театр, ссыкун, если не хочешь чтобы я живьем съел твои кишки!
Француз и работник паба испугано уставились на Чарли. Сэмми тут же указал пальцем в сторону подсобки.
В следующую минуту Чарли Бродячие Штаны одной рукой тащил оттуда по земле ревущего и умоляющего о милости Красавчика. Пьяные слезы и страх совсем не красили этого дистрофичного уличного жулика. Оказавшись среди своих валяющихся без сознания дружков, Красавчик завопил с еще более истошным отчаяньем. Чарли выволок его на свет и пихнул. Тот упал, потом стал подниматься на колени и вдруг вздрогнул, когда Чарли с сознанием дела начал выливать на него спиртное из бутылки.
– Че это? Че ты делаешь, Чарли?
– Разве не видно? Беру у тебя интервью, Красавчик, – как сам собой разумеющийся факт, объяснил разбойник. – Ты рассказывай пока о человеке, который нанял твою жалкую шайку дворняжек.
Вылив больше трех четвертей бутылки, Чарли допил остальное и побрел к одному из сальных светильников, висящих на стенах по бокам помещения.
– Не слышу тебя, Красавчик.
Он плюнул на ладони, взялся за нижнюю часть светильника и принялся отдирать его от стены. Повозившись с этим делом пару минут и выбившись из сил, но так и не сорвав светильник со стены, Чарли вернулся к стойке:
– Эй, холуй! Спички есть?
– Да, сэр. Сейчас.
– Ищи скорее там!
– Хорошо, сэр.
– И не болтай!
– Зачем тебе спички, Чарли? – сорвавшимся голосом вскричал Красавчик. – Нет! Слышишь! Пожалуйста, я умоляю тебя, не делай этого!
Сердце Жана-Антуана сжалось. Пожалуй, всего несколько минут назад этот отвратительный, лишенный всякого понятия о достоинстве и чести худой человек собирался убить их обоих, но теперь он оказался во власти безумца разбойника в совершенно беспомощном положении, и полностью лишенный всяческих прав. Если бы эти преступники убили сегодня Жана-Антуана и Чарли, это была бы смерть в бою, но то, что задумал Чарли для своего давнего друга было не чем иным, как жесточайшей казнью, без суда и снисхождения.
Увидев, как Сэмми передает коробку Чарли, худой проскулил и приготовился прощаться с жизнью.
– Пожалуйста, не делайте этого! – попросил Жан-Антуан, схватившись за рукав Чарли.
Тот недовольно стряхнул руку француза и направился к Красавчику, начавшего все быстрее уползать на коленях от Чарли.
– Нет! О Господи! – заорал несчастный, содрогаясь всем телом.
– Так, о чем я там буду тебя просить, когда буду подыхать? – напомнил Чарли, догоняя Красавчика.
– Мсье Фокс! Пардон, мсье Чарли! Не нужно, вы уже проучили их.
– Это преступники, Джон! Они знали, как кончат, когда выбирали профессию.
– Но вы тоже преступник! – тревожно воззвал к жалости разбойника Жан-Антуан, увидев, как Чарли опустил ногу на спину ползущего Красавчика и прижал его к земле.
– О, не совсем, друг мой! Не совсем, – разбойник отрицательно покачал пальцем из темноты. – Все мы и наши жизни ничего не стоят по сравнению с тем делом, которое я обязан завершить.
– Каким еще делом?!
– Расскажи ему, Красавчик. Давай, ты знаешь эту историю, я рассказывал раньше.
– Он чокнутый! – завопил худой. – Он всю жизнь охотится за человеком, которого не существует!
– Теперь ты видишь, как это важно, Джон! – раздался из темноты взволнованный шепот разбойника, лишь еще больше напугавший Жана-Антуана.
Внезапно зажглась спичка, и паб сотрясся от душераздирающего крика испугавшегося Красавчика. Чарли помахал рукой и спичка погасла.
– А теперь рассказывай все, что связано с человеком, который нанял вас!
– Это не он! Это не тот, кого ты ищешь!
– Об этом мне судить! Живо говори!
– Хорошо, хорошо! Я все расскажу! – узловатые руки нашарили длинные носки сапог Чарли, и Красавчик начал обнимать ноги своего мучителя. – Пощади! Я все расскажу!
– Сгинь! Рассказывай лучше.
Судя по звукам, коробка со спичками снова открылась, и Чарли достал еще одну. В надежде на пощаду худой поторопился начать свой рассказ.
– Я возвращался из паба! – истерично проговорил он. – Шел отсюда. Один. Рядом значит это… остановился экипаж. Черный-черный! Ну да, а я смотрю, из окошка высунулась бутылка рома. Ну че, я подошел, и вдруг слышу голос изнутри экипажа. Он сказал, для меня есть дельце, и поманил бутылкой, а потом затянул бутылку обратно. Я залез внутрь. Он, видимо джентльмен, так как сразу же вежливо передал мне бутылку рома и как-то странно молчал, пока я пил. Словно рассматривал меня.
– Как он выглядел? – жестко спросил Чарли, буквально кипящий от нетерпения.
– Не знаю, на его стороне была тень, лица я не разглядел. Ни тогда, ни потом. Поздняя ночь была все же. Декабрь. Ну, так вот, оценив его щедрый дар по достоинству, я смекнул, что наверняка имею дело с состоятельным человеком. Тут я достал свой ножик и сказал, чтобы он отдал свои деньги. Из тени показался ствол пистолета. «Ты можешь попытаться обогнать пулю и стащить у меня несколько шиллингов, – сказал этот человек своим странным спокойным ровным голосом. Такой голос верно мог принадлежать лишь дьяволу! – А можешь поработать на меня, и тебе достанется приличная доля». Не знаю, что меня толкнуло, но я согласился. Я убрал нож, взялся за ром и стал его слушать. Все тот же голос предложил мне ограбить сейф в доме одного богатея из Мэйфэир и строго запретил убивать этого человека. Он сказал, владелец дома не должен быть убит ни при каких обстоятельствах, это основное условие нашего договора. Человек, которого уговорено было обчистить обязательно должен жить дальше, сознавая, как много он потерял.
Жуткое ощущение облепило душу Жана-Антуана при мысли о том, каким жестоким и одновременно слабым вероятно является человек, нанявший банду Красавчика.
– Обокрасть и оставить мучиться, – вдумчиво произнес Чарли. – Любопытно!
– Весьма странно, – возразил Жан-Антуан.
– Я тоже так подумал, – непонятно с кем из них двоих затравленно согласился Красавчик.
– Как зовут человека из Мэйфэир, которого вы обокрали?
– Кэмп или как-то так. Не помню точно. Но я могу показать его дом! Только не сжигай меня, Чарли!
– Ладно тебе сопли лить на мои ноги! Давай, рассказывай, что дальше было?
– Он передал мне футляр. В футляре лежал чертеж, очень точно выполненный чей-то рукой. Наниматель сказал, что это план дома намеченной жертвы грабежа. Я долго бы соображал, если бы он не объяснил. Впервые видел такой мудреный план. Крестиком был помечен сейф в стене слева от входа в кабинет. В сейфе было целое состояние, вырученное с продажи недвижимости, которую распродавал этот бедняга. Вроде, финансовые дела у него и без нас шли довольно скверно, – с пола донесся пьяный смешок Красавчика. – И целая треть этого добра, согласно условиям моего нанимателя, принадлежала мне и парням, которых я возьму себе в помощники. Он сказал, в ночь того дня, когда я получу красный конверт, я должен буду все провернуть, на подготовку у меня не больше двух дней. И предупредил, чтобы я ни в коем случае не вздумал открывать конверт. В нем не будет ни условий, ни полезной мне информации, вроде этот конверт вообще не мне адресован. Этот конверт я должен буду взять с собой на дельце. На Ганновер-сквер после кражи нас будет ждать экипаж, в нем-то мне и нужно будет оставить красный конверт. Так мы и распрощались. Я забрал ром, его экипаж поехал в сторону Хокстона. Позже я смекнул, что джентльмен не спрашивал, где я живу, и поэтому начал уже думать, что дельце не выгорит, но на всякий случай, как он и сказал, серьезно подготовился, как в старые времена у Лихих Малых. А потом случилось что-то странное. Через несколько дней рано утром меня разбудили птицы.
– Птицы? Что за птицы еще?
– Вороны! Я открыл дверь, а на улице все черно от их крыльев. Они сидели и каркали, точно покойника почуяли. А на пороге лежал красный конверт. Значит, кражу нужно было провернуть предстоящей ночью. В два часа пополуночи мы со старшими братьями Ламминг, Бобби Плакнетом и его рыжим дружком забрались в дом в Мэйфэире. С сейфами я вообще-то не очень хорошо управляюсь. Раньше у богатеев все было проще! Мы как проклятые провозились с ломиками, разворошили стену, достали этот несчастный сейф. На звуки шума прибежал как курица перепуганный владелец дома, ну Бобби и приложил его чем-то по голове…
– Он выжил? – глухо спросил Жан-Антуан.
– Че? Кто? Бобби?
– Владелец дома?
– А куда он денется! Мы когда выгребали деньжата в мешок, он уже шевелиться начинал. Ну Бобби его снова приложил. А знаешь, че самое смешное, Чарли? Двое его слуг испуганно жались за дверями кабинета. Наложили в штаны и ждали когда мы уйдем. Воняло на весь дом. Во олухи, а!
– Когда ты ходишь на дело, почему-то всегда воняет, Красавчик. Не думаю, что дело в его слугах, – снисходительно проговорил Чарли.
– Ладно, я все понимаю, в тебе говорит обида. Твое право! Мы с моими новыми компаньонами действительно плохо тебя встретили сегодня.
Разбойник чиркнул спичкой о коробку, темную часть зала вновь с шипением осветил подрагивающий огонек.
– Погоди, дружище! Я еще не все рассказал! Чарли! – склонившись на коленях и закрывшись блестящими от джина рукавами, запричитал худой.
– Ну так чего тянешь?
– Нет-нет! Уже рассказываю! Уже! Мы это, как собрали все денежки, сразу потопали на Ганновер-сквер. Там нас уже ждал пустой экипаж, как джентльмен и говорил. Мы с ребятами погрузились в экипаж и, согласно плану, отправились на Коммершиал-роуд. Чтоб этот придурок наниматель не искал нас в дальнейшем, мы решили сразу его порешить и присвоить заработанное себе. Он ждал нас в подворотне как нелюдимый идиот. Прятался в темноте, когда на дворе было четыре часа утра – глубокая ночь. Я поманил его мешком, он махнул своей тростью, чтобы я подошел, но я прикинулся тупым, типа ничего не понимаю и продолжаю стоять на своем месте. Он вышел из тени, тут-то мои ребята на него и накинулись, но всем четверым отпор этот сукин сын оказал достойный. Все закончилось очень быстро. Раздалось несколько выстрелов. Не знаю, сколько человек уцелело, позже я виделся только с одним Бобби Плакнетом, а вся семейка Ламмингов теперь как-то косо на меня поглядывает. Ну, как я уже сказал, все закончилось быстро. Мои парни лежали на земле, не шевелились. Сукин сын побежал на меня с пистолетом. Чтобы не схлопотать пулю в лоб, мне пришлось бросить мешок с выручкой и уматывать, но он от меня не отстал. Деньги его интересовали не больше, чем моя душа. Он вздумал мне кровь пустить. Иногда мне казалось, что я оторвался от него, потом он снова появлялся. Лишний раз пули он не тратил. Так продолжалось, пока он меня не настиг. Чертовщина какая-то! Я скользнул в один из подвалов, видел, как его ноги пронеслись мимо. Потом вдруг позади меня раздается его голос. Он толкнул меня на землю и потребовал свой красный конверт. Сдался ему этот треклятый конверт! Ну, я тоже не дурак, протянул ему конверт, а сам ногой ему в колено двинул и смылся. Залег на дно в Уайтчепеле, в норе у кузины с ее муженьком пропойцей. Больше я того богатого выродка не видел. Пожалуйста, не убивай меня, Чарли!
– Какая у него кожа? Ты видел швы на лице?
– Эм… ну, может быть…
– Видел или нет?!
– Я не видел, но это не значит, что их не было. Не знаю. Говорю же, мне кажется, это не он, Чарли!
Человек в смятом цилиндре быстро заходил взад вперед, обдумывая услышанное. Остановившись напротив Жана-Антуана, глядя куда-то сквозь него, словно француза и вовсе не было на пути, Чарли с неким благоговением и одновременно ненавистью прошептал, затем кивнул сам себе:
– Это он!
– Кто он? О ком вы говорите? – спросил юноша.
– Джон??? – наконец увидев его, удивленно произнес Чарли.