Странник

Из машин начали вылезать люди, сразу много, в основном мужчины, но было и несколько женщин. Опять все тот же стиль в одежде — то ли байкеры из кино, то ли «Безумный Макс» сплошной, что одно и то же. Почему так все стандартно? Фантазии не хватает?

А нет, у этих хватило, у каждого на левой скуле еще и какая-то татуировка, не могу разглядеть, что именно изображено, но явно у всех одинаковая. Обозначились. Ну нам проще. А у женщины, что выносила мусор, такой не было. Пленная? Очень возможно. Много здесь таких? Люди после налетов банд исчезают, исчезали, говорят, и в нашем анклаве, так что… может, здесь кого-то найдем?

Так, сколько еще времени может пройти до прибытия подкрепления?

Я посмотрел на часы. Часа два в самом-самом лучшем случае, если прут по шоссе не жалея сил и не попадут в затор. Почему у нас нет вертолетчиков, а? Уже давно можно было столько людей сюда перекинуть!

С какой дистанции со мной попытаются выйти на связь и с какой это получится? Мы на холме, на третьем этаже деревянного дома, выше линии деревьев, так что с дальностью связи должно быть все в порядке, километров… не знаю, двадцать? Пятнадцать?

На улице явно шла какая-то нездоровая суета. Бандиты шумели, кто-то орал и толкался, пару раз чуть не вспыхнули драки. Какой-то здоровенный мужик с бритым черепом, покрытым узорами татуировки, орал на остальных так, что сам покраснел как свекла от натуги, а голос его был слышен, наверное, дальше, чем дальность радиосвязи. Слов разобрать не получалось, но как-то из происходящего вырисовывалась картина вроде такой: наш прилет засекли, и он послал наблюдателей. Наблюдателям наблюдать показалось мало, и они решили нас перестрелять. И после первого успеха с Джоном в остальном облажались, вскрыв дислокацию банды, и что им теперь делать — они сами не знают.

Вооруженная толпа волновалась, конфликт явно накалялся. При этом от молодого парня с длинными, собранными в хвост волосами все отодвинулись, гнев лысого явно сконцентрировался на нем. Что было заодно показателем того, что лысый здесь главный и лысого боятся. У молодого за спиной наискось висела камуфлированная винтовка с оптикой. Что-то думается мне, что именно он и выстрелил в Джона, нарушив все приказы лысого. Вот как-то так.

На шум подошли с разных сторон еще несколько человек, в основном женщины, тоже с татуировками на лицах. Толпа увеличилась, атмосфера все больше и больше накалялась. Затем лысый на удивление быстро и сноровисто дважды ударил молодого в голову, двойкой, прямыми, и тот свалился сразу. Лысый присел на колено рядом, поставил ногу на голову своей жертве, прижав ее к земле, рывком выдернул из ножен большой сверкающий «боуи» и, нагнувшись, быстро задвигал локтем — мне была видна только его спина и дергающиеся ноги жертвы. А затем по дорожной пыли начало расплываться большое кровавое пятно.

— Босс, он ему просто глотку перерезал, — с явным удивлением протянул Бобби Джо. — Как теленку, ты видел?

Лысый продолжал действовать ножом и через несколько секунд поднялся, удерживая в вытянутой руке за хвост голову убитого. Шум как-то стих, но шокированным точно никто не выглядел. Даже слишком впечатленным. Не думаю, что такое зрелище в новинку, тут скорее вся драма в том, что обезглавили своего.

— А этот хрен с чернильной башкой точно у них за главного, а, босс?

— Похож.

— Может, мне его снять? Он даже пикнуть не успеет!

— Потом мы сами тут пикнуть не успеем. Бобби Джо, ты понял, что этот, кому главный отрезал голову, убил Джона?

— Снайпер стрелял? — сообразил Бобби Джо.

Ну да, я же ему подробностей не успел рассказать.

— Верно.

— Тогда нормально, я доволен, босс.

Нельзя сказать, что я недоволен. И тем, что у банды потери уже не три, а четыре человека, и тем, что хоть так, но за жизнь Джона заплатили. И тем, что идет время. Время работает на нас, учитывая, что поиск явно прекратился. Решили, что мы ушли, уйти есть куда, лес здесь бескрайний, а экипированы мы хорошо, это они даже по трупу Джона могли понять. С точки зрения главаря могу сказать, что наличными силами ловить нас бесполезно, нам все направления открыты, и спрятаться в городе мы могли в любом из сотен домов, все не обыщешь.

Тогда что?

Ответ на этот вопрос мы получили довольно скоро. Толпа разбежалась по домам, машины тоже разъехались, а вот затем начались явные и очень спешные сборы. Люди вытаскивали из домов вещи, забрасывали их в пикапы и несколько грузовиков побольше — банда собиралась сниматься с места. В принципе, шанс у них еще есть, если им удастся добраться по единственному шоссе, ведущему на юг, до первой развилки. Большого ума не надо, чтобы сообразить: надо сворачивать западней, потому что наши подкрепления появятся с другой дороги, восточной. А дальше еще проще — от шоссе начнут ветвиться проселки, и шансы уйти благополучно еще возрастут.

И пусть уходят. Мы сейчас не в том положении, чтобы ввязываться в драку. Может быть, наши подкрепления успеют их перехватить — хорошо, там соотношение сил будет другим. А может, и нет — ну что поделаешь тогда. Нас здесь трое, бандитов как минимум человек сорок, насколько я смог посчитать. Мы даже связать их боем толком не сможем, потому что нас просто обойдут в этом доме со всех сторон и покрошат в мелкие клочья вместе с ним. Эти стенки ни одну пулю остановить не смогут, а у бандитов минимум пять пулеметов.

А может…

Попробовал выйти на заранее определенную частоту подкрепления, вызвал их несколько раз — нет, ничего, пустота в эфире, никто не отвечает. Облом, далеко они пока еще.

Ладно, пусть уходят. Заберем самолеты со всей наблюдательной аппаратурой и как-нибудь сверху их выявим. И накажем.

Как же не хватает вертолетов. Пара каких-нибудь «хьюи» могла бы закинуть сюда целый взвод бойцов, а учитывая, что у нас хоть какая-то выучка есть, а заодно и подавляющее техническое превосходство, мы бы уже могли с бандой разобраться. Но вертолетчиков нет, и это меня сейчас просто убивает.

Суета за окном продолжалась, машины быстро заполнялись барахлом, сваленным в кузова кое-как, в спешке и суете. Терять время явно никто не хотел, лысый главарь пару раз проносился по улице на выкрашенном в камуфляжные цвета «сабёрбене» на высокой подвеске, забегал в какие-то дома, хватался за рацию и явно всех торопил. Машины постепенно выезжали из дворов и выстраивались в колонну вдоль улицы. Причем лицом к нам.

Хотя наше укрытие было на самой окраине, выезд из поселка находился всего через два дома от нас, выстроен он был этакой кочергой, причем длинный конец ее заканчивался тупиком. Как заехали неподалеку, так и выезжать будут. Ладно, все равно не заметят.

На нехорошее первым обратил внимание Бобби Джо, не отрываясь следивший за сборами банды.

— Босс, откуда у них «серый гусь» и за каким хреном?

Сначала я не понял, что за «серый гусь» такой, но сразу сообразил, что Бобби Джо имеет в виду вроде бы обычный школьный автобус, только выкрашенный в серый цвет. Меня, по незнанию реалий, это никак не задело. Может, есть и серые автобусы, а может, сами выкрасили, чтобы не был таким заметным. Но после слов Бобби Джо я присмотрелся, а когда навел бинокль, то сумел прочитать надпись на борту: «Исправительный и реабилитационный департамент Северной Дакоты».

— Это тюремный, так? — уточнил я, успев разглядеть и решетки на окнах, и даже решетку с частой сеткой, отделяющей небольшой отсек возле водителя от остального салона.

— Точно, босс, тюремный. Зачем он этим членососам? — Пальцы Бобби Джо нервно постукивали по ресиверу его автомата.

Ответ пришел почти сразу, простой и очевидный: пленные. Рабы. Они вывозят все имущество, в том числе и их. А подтверждение пришло почти сразу, когда четверо вооруженных бандитов пригнали откуда-то группу людей человек в двадцать, мужчин и женщин. Настроение у меня стало сразу же портиться, сильно. Одно дело дать уйти банде, другое — дать увезти пленных. Их положение здесь сомнений не вызывало — достаточно было на них посмотреть: худые, почти все избитые, на ногах вместо обуви какие-то нелепые обрезки сапог. Ну да, самый классический способ рабовладельца удержать раба от побега — отобрать обувь, без нее ты далеко не убежишь.

Как-то быстро ублюдки постигли все эти поганые науки. Все же мерзавцы из любых мест на удивление похожи друг на друга. Быть подонком просто, поэтому они так одинаковы. Просто отключаешь в себе человеческое, оставляя только дерьмо, а одно дерьмо от другого отличается мало. Здесь прошло меньше года с Эпидемии, а уже вот так, образовались целые рабовладельческие квазиобщества, да еще и состоящие из больных маньяков.

Не знаю почему, но последней каплей для меня оказалось появление той самой женщины, что выбрасывала мусор. Ее привел рослый бородатый худой мужик в камуфляжной бейсболке, причем именно привел, держа за руку у локтя. Та шла послушно и как-то совершенно отстраненно, словно была где-то не здесь, не там, где ее тело. Под наркотиками или просто в таком состоянии? Он подвел ее к двери автобуса, отпустил и слегка ударил по затылку, словно задавая направление. И она медленно поднялась по ступенькам.

— Босс, они их увезут, а потом когда-нибудь выпотрошат, — быстро, как в горячке, зашептал Бобби Джо. — Надо что-то сделать, а?


Надо. А что? Втроем, с легким оружием. Засаду устроить? Так если у бандитов мозги есть, они ее просто на скорости проскочат, мы остановить колонну не сможем. А если даже удастся прострелить колеса каким-то машинам, то они их просто сменят. Под прикрытием пулеметов. С их огневой мощью можно создать такую плотность огня, что мы сами и думать забудем о какой-то атаке, будем молиться о том, чтобы получилось уползти.

Завал? Какой завал, тут любой завал можно объехать без проблем. Мин нет, и что мина даст? Внутри все сжалось, адреналина через край, готов хоть в рукопашную, но никаких идей, вообще никаких. А Бобби Джо смотрит на меня с надеждой: вот я сейчас возьму и все придумаю — и все будет как надо, ему только стрелять останется.

А вообще человек он, эта деревенщина из Теннесси, человек.

Что может остановить банду? Что ее задержит до подхода наших подкреплений?

Дезорганизация. Провокация. Возобладание психопатичного поведения «синдромников» над разумным.

Вон опять камуфлированный «сабербен» появился, остановился примерно у середины колонны, лысый выбрался из-за руля, опять распоряжаться взялся. Вид у него злющий, но держится ведь… Как получается? Хотя он этому хвостатому башку отрезал, терапию провел вроде бы выходит. Или он вообще не «сидромник»? Да ну на хрен, здесь обычный не выживет.

— Бобби Джо, будь готов бежать, понял? — сказал я, медленно приоткрывая заранее отпертую оконную раму. — Видишь тех троих, которые с лысым говорят? Которые справа от него?

— Членососы.

— Ага, они. Свали из них сколько успеешь, а потом беги вниз так, как будто весь ад за тобой, понял? По моей команде. Повтори.

— Валю сколько получится и бегу.

— Правильно. Роб, как слышишь? — взялся я за рацию.

— Слышу хорошо.

— Выберись наружу, на ту позицию, с которой прикрывал меня, и держи то же самое направление. И будь готов бежать.

— Я понял.

Роба, кажется, ничем не удивишь, у него даже голос не меняется обычно.

Отступил в глубь комнаты, взял с полки стопку книг, водрузил их на стол. Выкинул выдвижные сошки из вертикальной рукоятки.

В термоприцеле лысый череп главаря сверкал как-то особенно ярко, просто приманивал всадить в него пулю. Бобби Джо тоже устроился у окна.

Главарь… даже при первом взгляде было видно, что банда держится на нем и авторитет его никем не оспаривается. Это понятно хотя бы по тому, что за убитого никто не вступился и никто даже не пытался спорить. Решил башку отрезать — и отрезал.

Я вот тоже решил… как раз в башку… в самое светлое в термоприцеле пятно… или нет, дергается она сильно, шевелится клиент, лучше в корпус, вот так, пониже, двоечкой…

Дыхание, спуск… Хлопок выстрела, несмотря на глушитель, все равно кажется очень шумным в замкнутом пространстве. Второй.

Убитый валится на землю мешком, его тело, подогнув колени, еще не успело коснуться земли, как я перекинул прицел на середину спины еще кого-то, слева от убитого, дважды быстро выстрелил и, не дожидаясь продолжения, крикнул:

— Уходим!

То, что Бобби Джо тоже стрелял, я понял разве что по выражению его лица и по катящейся гильзе, настолько был сосредоточен на своем. Тянуть он не стал — бросился следом за мной к лестнице, скатился, почти наступая мне на пятки, на второй этаж, дальше на первый. Первые ответные выстрелы, а может, еще и не ответные, донеслись тогда, когда я уже вываливался в кухонное окно на улицу. Роб прикрывал, но не стрелял еще, не видел противника. Перебежкой к кустам, присел, вскинув оружие, взял на прицел правый угол дома, дождался, пока Бобби Джо не окажется рядом, потом, так же пригнувшись, кинулся со всех ног в чащу, успев скомандовать «за мной».

Стреляли, кажется, по дому, над нами пули не летели. А это знак того, что ошеломить и сбить с толку противника нам удалось. Хоть немного, но удалось. Стрельба усиливалась, но вся была сосредоточена в одном месте, там, может, даже давили огнем нашу предполагаемую позицию, но думаю, что все намного проще — стреляли в панике, стреляли, чтобы стрелять.

Люди рядом с главарем, насколько я успел понять, тоже были за главных, так что нам, возможно, удалось банду обезглавить и нарушить управление. Если раньше это было подобие отряда, то теперь он может превратиться именно в банду — злобную, но бестолковую и неорганизованную. Чего я и добивался.

В лес, пока в лес, без управления и плана они туда даже могут побояться сунуться. Могут решить, что на них напали не те, за кем они гонялись, а какие-то подкрепления. Сейчас что угодно может померещиться, если они паникуют.

Отбежали в лес, замерли, заняв позиции за стволами, я вновь повел теплоприцелом по всему сектору со стороны поселка — ничего. И стрельба, пусть она сейчас и тише, но слышна. И пули в лес залетают уже, к слову, там долбят из пулеметов по зарослям, но мы уже далеко, даже на шальную пулю нарваться почти невозможно.

— Что дальше? — спросил Роб.

— Делаем круг, выходим к дороге на аэродром. Пошли, не ждем.

Опять я вперед: с моим прицелом мне проще всего обнаружить засаду впереди, если она есть. Хорошая это вещь, прицел-тепловизор, хорошая. Другое дело, что рядом кого-то надо иметь и с обычным, а то с ним даже через стекло не видишь ничего.

Стрельба почти затихла, но направление на нее не изменилось. Бандиты все там же, никуда не двинулись? Хоть бы так и было, но пока не выйдем к дороге — не узнаем. Вся надежда на то, что они приготовятся к обороне или просто решат гнаться за нами. Чем дольше мы их здесь удержим, тем лучше. Нам лучше, всем лучше. Особенно тем людям, что сейчас в тюремном автобусе.

Когда бандиты сообразят, что никто на них уже не нападает? Похоже, что уже: стрельбы не слышно, стихла. Что будет дальше? Только бы не плюнули на все и не попытались уехать. Господи, если ты есть, сделай так, чтобы их синдромное бешенство окончательно отключило им сознание, пусть озвереют, пусть жаждут мести. Мы — ничего, мы побегаем и даже, может быть, еще постреляем. Сделаем круг — и вернемся, всего лишь немного с другой стороны.

Так, что у нас с патронами? Пока все нормально, мы боекомплект почти не расходовали. Продержимся сколько-то.

Не бежим, идем скорым шагом. Если даже нас преследуют, то пойдут осторожно, в лесу бежать за кем-то идея плохая: тебя слышно издалека, и ты не успеваешь вглядываться, а мест, где может укрыться засада, очень много. А мы пока не укрываемся, мы просто идем, описывая широкую петлю по часовой стрелке. Нам почти обратно надо, просто ближе к выезду из поселка. Опять же спасибо прогрессу, с GPS можно выйти точно, не заплутаешь.

Вспомнил, что эти самые GPS-приемники были чуть ли не основой успеха американцев во время «Бури в пустыне». До того времени в тех краях все войска двигались вдоль дорог, потому что в пустыне никаких ориентиров, как в море можно потеряться, а американские колонны шли по ней безошибочно прямо к тем местам, куда им было нужно. Вот и мы так сейчас. Хотя у противника эти приемники тоже быть должны, это уже не чудо техники, да только они им не покажут, куда мы пошли, а мы же сами себе путь выбираем.

Встали, замерли, опустились на колено. Слушаем, теплоприцелом по зарослям — нет, не догнал нас пока никто, а мы уже почти там, где нам и нужно, почти у поворота дороги. Еще чуть-чуть, и я должен буду увидеть выезд.

— Роб, Бобби Джо, прикрывайте тыл и фланги, я пополз.

Еще чуть-чуть, уже сгустился лиственный подлесок, а это знак того, что я выхожу на опушку. Дальше ползком. Еще бы «гилли»[71] мне сюда, да нет «гилли» — никто ничего такого не ожидал, не хотел тащить лишнее.