Стоять, бояться! Ревизор в академии

- Лучше делать более резкое движение, так сгусток силы вырывается быстрее и ярче. Давайте попробуем вместе.

Я судорожно вздохнула, борясь с подступающей паникой. Мне совсем не нравилась моя реакция на Эрика, который стоял так близко, что я чувствовала на себе его горячее дыхание. А еще - тонкий аромат ванили, как будто профессор недавно ел или пил что-то сладкое. Интересно, а вкус его поцелуя сейчас тоже был бы сладким?..

Так, стоять, Элли, это что за мысли вообще такие?!

Я тряхнула головой, прогоняя прочь неуместные картинки, нарисованные богатым воображением.

Но профессор Кларксон расценил этот жест по-своему.

- Не стоит так переживать, у вас все получится, - произнес он над самым моим ухом. - Что вы сейчас чувствуете? Прислушайтесь к своим ощущениям. У каждого мага есть свой источник силы, свои струны души, за которые надо дёргать, чтобы выдать свой максимум. Загляните в свое сердце. Что вы там видите? Выбирать надо тот путь, на котором сердце порхает от вдохновения.

Так, а он все еще про магию говорит, да? Точно-точно? А то я что-то стала сомневаться в теме нашего разговора…

Потому что сейчас я чувствую только горячее дыхание за своей спиной, ощущаю дрожь предвкушения во всем теле, а сердце совершенно точно порхает от вдохновения. Но магия тут ни при чём. “При чём” тут - близость с Эриком, его бархатный голос и его тонкие пальцы, лежащие сейчас на моем запястье.

- У вас участился пульс, - заметил он.

И большим пальцем провел по нежной коже на запястье. Видимо, для того, чтобы этот самый несчастный пульс задёргался в истеричной, предсмертной панике. Итить-колотить!!

- Я… просто очень нервничаю.

- Отчего же? - глубоким голосом.

Зар-р-раза!! Вот никак понять не могу, он намеренно так надо мной издевается, или это у него такая специфичная манера общения со всеми девушками?

- Вы просто не верите в себя, мисс Хоффман. Мало соблюдать идеальную технику, надо внутренне гореть, ведь чтобы открыть для себя высшие магические уровни, нужно пылать внутренним огнем. И верить в себя. И позволять себе больше.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Вторую руку при этом он положил на мое плечо. Теоретически для того чтобы развернуть мои плечи для правильной стойки, но по факту цепкие пальцы с плеча так никуда и не делись. И я буквально задохнулась от собственных ощущений, затрепетала от острых эмоций. В груди разливалось тепло, нет - целый пожар, и я мысленно направила эту силу к ладони, преобразовывая эмоции в энергию.

Из руки вылетел яркий алый пульсар, в доли секунды достигший мишени.

- Вот видите, все вы можете, - довольно произнес Эрик. - Запомнили, как это делается?

Так, а что именно я должна была запомнить?

Прикосновение теплых пальцев к рукам запомнила, жаркое дыхание над ухом врезалось в память. Ощущения свои я прекрасно запомнила, вот с заклинанием ничего не поняла, если честно.

- Не очень. Надо будет повторить.

Сказала и тут же прикусила язык, подумав, что прозвучало немного двусмысленно.

- Надо всего лишь сменить точку фокусировки. Механические действия, пассы руками, проговаривание заклинаний - это лишь малая часть успеха. Она важна, но многое определяет не механика, а ваше мышление. Шагнуть выше получается, только когда ты начинаешь верить в себя, позволяешь себе спокойно ошибаться, но воспринимаешь каждую ошибку как очередной эксперимент на пути к успеху. И однажды ты просыпаешься, смотришь в зеркало и видишь в нем не привычного себя, а какого-то другого человека. Но чтобы снять с себя оковы, надо понять, что ограничивает нашу личность.

- И что мне теперь, для снятия “ограничений” позволить себе вас? - буркнула я еле слышно себе под нос, когда профессор отошел от меня на безопасное, как мне показалось, расстояние.

Но он внезапно остановился. Обернулся и смерил меня очень внимательным взглядом. А на его устах снова появилась та самая коварная улыбочка, с которой он общался со мной в момент нашей первой встречи.

- Может быть, - задумчиво произнес он.

- Что - может быть? - мигом напряглась я.

- У меня очень хороший слух, мисс Хоффман, - сказал он и без дальнейших объяснений переключился на других адептов.

К щекам прилил жар, и я накрыла их холодными ладонями. Отвернулась, в который раз за последние сутки желая провалиться сквозь землю.

Он что, услышал мою фразу про “позволить себе вас”? Ой мамочки…

Этот маргсов ревизор с ума меня сведёт!

Глава 9. Никуда не годится

Неделя выдалась сложной, к пятнице я была выжатым лимоном и мечтала только о долгожданных выходных. Помимо резко усложнившихся занятий по боевым искусствам, другие профессора тоже усилили давление на адептов. Видимо, сказывалась общая нервозность на фоне появления ревизора в академии, который успевал еще и инспектировать преподавателей.

За прошедшую неделю Эрик выдвинул сразу две кандидатуры на исключение из академии, но пока что оставил профессоров на испытательном сроке. И те теперь истерично закидывали нас дополнительными отработками и домашними заданиями, так что занятия по травологии и рунологии превратились в сущие пытки.

- Я буду спать все выходные, - простонала Вивьен, когда мы с ней до полуночи просидели в факультетской гостиной, дописывая разбор охранных рун.

- Или не буду?.. Ох, так хочется и отдохнуть, и погулять как следует… Джордж с Грегори предлагали двинуть в Гелион-Сити на выходных, как ты на это смотришь? Мы с Лилит очень хотим, ну… Сама понимаешь…

Я устало улыбнулась.

Понимала, конечно. Девчонкам нравились эти парни, как тут не воспользоваться любой возможностью навязаться в их компанию.

- Езжайте сами, в этот раз без меня. Я тоже поеду в Гелион-Сити, но…


- Так-так-так, - подруга широко улыбнулась и зашвырнула подальше недописанное эссе. - Колись, с кем на гулянку отправишься?

- С Флейтоном, - не стала увиливать я.

- Ну наконец-то он созрел пригласить тебя на свидание! - всплеснула Вивьен руками.

- Наконец-то? А что, так заметно, что он ко мне неравнодушен?

- Ну конечно! Да он особо и не скрывает, если честно. Это ты, Элли, вечно не замечаешь очевидного. Подумай, сколько раз он пытался с тобой уединиться, а ты упорно видела в нем только друга?

- Н-ну-у-у…

Я задумалась. А в самом деле, Флейтон много раз приглашал меня куда-то погулять, но я вечно тащила с собой то Вивьен, то Лилит, то Молли. Флейтон в итоге тоже звал с собой друзей, но всегда старался быть ближе ко мне и как бы невзначай то и дело касался меня, был заботливым и вежливым, но я не придавала этому значения. Мы же друзья, просто хорошо проводящие время. И я тоже проявляла заботу - по-дружески. Но думал ли также сам Амбросский? Хм… Он ведь вполне мог принять мою отзывчивость за кокетство.

С другой стороны - почему бы и нет? Я встречалась с разными парнями, почему бы не попробовать встречаться с Флейтоном? Он умный, красивый, участливый, и вообще про таких обычно говорят - “завидный жених”. Почему бы не дать ему шанс?

В общем, выходных, я ожидала с все большим предвкушением. Вот только из-за большой загруженности толком не успела подготовить информацию по студентам для профессора Кларксона. Я пообщалась с некоторыми ребятами, и пока только выяснила, что все двенадцать студентов пропали очень резко и без объяснений, даже друзьям весточек не оставили. Впрочем, тут был еще такой интересный момент, что все пропавшие были не особо общительными. У каждого был один, ну максимум два друга в академии.

Что еще узнала? Все пропавшие были студентами первых и вторых курсов, за исключением четверокурсников Кайла и Родригеса. Может, еще и поэтому шума вокруг адептов не было, так как всем известно, какой большой процент учащихся отчисляют на первых двух курсах, и в этом не было ничего необычного. На них никто внимания не обращает.

Но мне еще было кого поспрашивать, эти разговоры я решила отложить на выходные. В субботу погуляю с Флейтоном, а в воскресенье составлю отчет для профессора Кларксона.

Я счастливо улыбнулась своим планам, еще даже не подозревая, что жизнь подготовила для меня целый ряд “сюрпризов”, и мои выходные сложатся совсем не так, как хотелось бы… Вообще не так.

Вечером я отправилась к профессору Кларксону на эшафот.

Ну ладно-ладно, я просто шла обсудить с ним свою дипломную работу, но чувствовала себя при этом так, как будто меня сейчас будут прилюдно казнить.

Хотя, с чего я так нервничаю вообще? Вон, другие ребята с нашего факультета совершенно спокойно проконсультировались по своим дипломам с Эриком. Получили от него дельные замечания и пошли исправлять, никаких нервов, обычные рабочие моменты. Если уж даже Брэда Коустера не съели с потрохами за его откровенно слабую работу, то чего мне бояться?

Но я все равно боялась, сердце было не на месте. В условленный час я постучалась в дверь профессора и услышала короткое “Входите”. Постаралась максимально спокойно шагнуть в кабинет, но споткнулась о порог и полетела вперед. Чуть не врезалась в самого профессора Кларксона.

Он даже не стал смотреть на меня. Не изменился в лице, не оторвался от бумаг на столе.

- Если вы закончили с акробатическими номерами, то садитесь, - он небрежно махнул рукой на единственный стул перед собой.

Осторожно опустилась на жёсткий деревянный стул, стараясь держаться ровно и уверенно. Хотя свой бодрый запал сразу растеряла, конечно.

- Добрый вечер. Я по поводу…

- Я в курсе, зачем вы пришли ко мне, мисс Хоффман, - холодным голосом оборвал меня профессор.

Пришлось заткнуться и молча сидеть в ожидании “скорой расправы” - во всяком случае, именно так я себя ощущала, пока ждала дальнейших слов, указаний профессора.

На столе у него царил идеальный порядок. Даже письменные принадлежности лежали так ровно, словно бы расстояние между ними измерялось по линейке. Маргсов перфекционист.

Он явно никуда не торопился. Неспешно листал какие-то бумаги, делал заметки на широких полях. Почерк у профессора был мелкий, бисерный. Буквы такие узкие, вытянутые - попробуй разбери, что там написано.

Он снова пил кофе из пластикового стаканчика. Как я смогла рассмотреть в этот раз, кофе был явно со льдом. И судя по запаху - с ванильным сиропом.

А вы у нас, значит, любитель айс латте, господин ревизор? Непонятно правда, зачем ходячему айсбергу пить еще что-то холодное. Хотя, наверное как раз для поддержания температуры вечной внутренней мерзлоты, не иначе.

Любопытный факт - вблизи я смогла понять, что от стаканчика с кофе исходила энергетика предмета из другого мира. Да и от самого Эрика сейчас ощутимо разило потусторонними запахами. Я-то все гадала, где он в академии такие стаканчики мог откопать? А вот же - нигде. Очевидно, ревизор на досуге ведет насыщенную во всех смыслах жизнь. Когда только всё успевает…

- Я изучил черновик вашей дипломной работы, - наконец подал голос Эрик, доставая из стопки бумаг мои.

Черновик?

Я почувствовала, что меня начинает потряхивать от негодования.

Вообще-то это был почти полностью готовый чистовик! Мы с профессором Тойфилем обсудили все нюансы, и я принесла эту работу для финального согласования: ну, мало ли упустила что-то важное или не так оформила.

А тут - черновик…

- Так вот, он никуда не годится.

Сказал как отрезал. Как будто с разбега ударил меня в солнечное сплетение - именно так я себя ощутила, потому что от негодования временно забыла, как дышать.

- В смысле? Вы имеете в виду, что…

- Я имею в виду, что это никуда не годится, - холодно повторил профессор и начал активно зачеркивать целые абзацы на принесенных мною листах. - Вот эти виды защитных барьеров против нежити - это что вообще такое? Очень смазанные фразы, никакой конкретики. Виды маскировки описаны поверхностно, если вы беретесь за эту тему, надо изучать ее глубже и прописывать досконально. В чем вообще цель работы? Просто перечислить то, что вы можете почерпнуть из учебника? А работа тогда ваша в чем состоит? В списывании? Ну, я могу оценить вашу каллиграфию на три с плюсом. А где нормальные выводы? Деятельные предложения? Создается впечатление, что все это писал первокурсник, а не студент пятого курса за несколько месяцев до выпускных экзаменов. Надо переделать.

Я не зарычала от злости, только потому что страх вылететь из академии и получить за это по полной от моей драгоценной мамочки был намного сильнее гнева. Пришлось стиснуть зубы, до боли сжать руки в кулаки и почти спокойным голосом спросить: