Стажер диверсионной группы

Мы надолго замолчали, обдумывая слова Альбикова.

– Сейчас твой падре подойдет, расскажет про задание! – после длинной паузы сказал Алькорта, оглядываясь по сторонам.

Прадед пришел, когда я уже прикончил суп-пюре и неторопливо потягивал воду из фляжки. При виде полковника все вскочили и вытянулись по стойке «смирно».

– Вольно! – сказал Петр Дмитриевич. – Начну без преамбул, товарищи! Для вас есть очень важное задание. Штаб фронта рекомендовал вашу группу как максимально опытных людей. Итак: час назад воздушной разведкой пятьдесят пятого ИАП обнаружен аэродром противника, на котором массируются значительные силы, как истребителей, так и бомбардировщиков. Полчаса назад на экспресс-допросе эту информацию подтвердил захваченный главарь диверсантов.

– Ему можно верить? – удивился Валуев.

– Это кадровый немецкий офицер, разведчик в третьем поколении, как он сам про себя сказал! – нахмурился полковник. – Верить ему? Нет! Но в качестве подтверждения уже имеющихся сведений? Вполне! Я продолжу: самое неприятное, что новый аэродром находится всего в двадцати километрах от нас. И, базируясь на него, авиация противника не только полностью перекроет воздушное снабжение нашей группы, но и нанесет серьезный урон нашим наземным силам. Пятьдесят пятый ИАП понес сегодня большие потери и качественно прикрыть наши ударные части не сможет. Сами понимаете, товарищи, что подлетное время с нового немецкого аэродрома до любого из наших подразделений – считаные минуты. Да они будут висеть над головами беспрерывно, как во время отступления в июле! Дальше, до самого Днепра, густых лесов почти нет – мы будем как на ладони. Нас просто выбомбят!

– А нельзя отправить туда пару батальонов с бронетехникой? – спросил я. – Ведь самое лучшее ПВО – наши танки на вражеских аэродромах!

– Мы так и хотели, сынок, но не выйдет! – с уважением посмотрел на меня прадед. – Те наши части, которые имеют топливо и боеприпасы, либо втянуты в бои, либо совершают марш. Никого из них мы не можем задействовать. Тем более что аэродром в стороне от основного направления нашего движения. И, скорее всего, прикрыт ПТО. Не дураки ведь фрицы выкладывать нам такой объект в трехчасовой доступности на блюдечке.

– К тому же через час стемнеет! – сообразил я. – А до изобретения приборов ночного видения еще полвека! Да самый опытный колонновожатый не сможет привести туда более-менее крупное подразделение в полной темноте по незнакомой местности!

– Про приборы ты мне потом подробно расскажешь, сынок! – в некотором обалдении сказал прадед. – Но в целом ты прав – сегодня нам их с земли не достать. А завтра будет поздно! Поэтому командование фронта предложило альтернативу: нанести по вражескому аэродрому массированный удар ночными бомбардировщиками. Теми же самыми «ТБ-3», их экипажи уже хорошо изучили наш квадрат. Но для точного наведения на цель им нужна «подсветка»!

– Ясно, товарищ полковник! Сделаем, дело знакомое! – сразу кивнул Валуев. – Сколько сигнальных ракет дадите?

– Сигнальных ракет… нет! – пожал плечами и тяжело вздохнул полковник. – Всё истратили в предыдущих боях.

– Так… а как? – растерялся великан.

– Врезать бронебойно-зажигательными по самолетам или складу горючего! – предложил я. – Охеренная подсветка получится!

– Ну… как вариант! – поджал губы Валуев. – Сделать это будет гораздо сложнее, но… Да, это возможно! Транспортом обеспечите, товарищ полковник?

– У нас есть трофейный грузовик. Думаю, что на нем вам будет сподручней ездить по немецким тылам! – обрадовал Петр Дмитриевич.

– Точно! – обрадовался Валуев. – А если мы с пионером еще и в немецкую форму переоденемся… Так, товарищи, слушай мою команду: Альбиков, Алькорта, принять на баланс транспортное средство! Проверить его полностью, от воздухозаборника до выхлопной трубы! Не дай бог он где-нибудь заглохнет! Не забудьте пополнить боекомплекты!

– Хуршед, у особистов лишние стволы появились! Среди которых есть ручник и даже легкий миномет! Заберёте сами или мне помочь?

– Думаю, что с Аркадием Петровичем я сам договорюсь! – усмехнулся Альбиков.

– А мы с Игорем начнем облачаться в немецкую форму, пока светло. А то потом в темноте можем что-нибудь напутать в деталях! – закончил Валуев. – Встречаемся здесь через полчаса!

Да, кажется, ночка обещает стать очень веселой…



* * *





notes


Примечания




1




Школа особого назначения НКВД. Основана в 1938 году. В 1943 году переименована в Разведывательную школу 1-го Управления НКГБ. С 1948 года – Высшая разведывательная школа. С 1968 года – Краснознамённый институт КГБ СССР (с 1984 года – имени Ю. В. Андропова). Ныне – Академия Внешней разведки (СВР). Жаргонные наименования: «Сотка», «Школа 101», «Лес», «Двадцать пятый километр» и др.





2





Военно-врачебная комиссия.





3




Ткаченко Иван Максимович (1910–1955). В 1940–1941 заместитель народного комиссара внутренних дел Украинской ССР, начальник Управления НКГБ по Львовской области. Встречался и беседовал с Игорем Глейманом 27 июня 1941 года.





4




В данной категории проходили обучение и стажировку кандидаты на звание младшего оперативного сотрудника. До 1938 года у кандидатов на спецзвание даже были собственные знаки различия: они носили петлицы с полоской серебристого цвета без окантовки воротника и обшлагов и эмблемы ГУГБ.





5




Весь преподавательский состав ШОН до 1943 года носил именно красноармейскую (солдатскую), а не командирскую (офицерскую) форму.





6




Подробнее об этом можно узнать в романе «Спасибо деду за Победу! Это и моя война».





7




В отличие от других револьверных систем, в «Нагане» перед выстрелом камора и ствол не только совмещаются по одной оси – барабан подается вперед и надвигается каморой на выступающая заднюю часть ствола. Прорыв пороховых газов при этом практически исключен.





8




Подробнее об этом можно узнать в романе «Спасибо деду за Победу! Это и моя война».





9