Становление вайлорда

– Стас, стой, – удивилась она. – А как же дежурство?

– Мы ненадолго.

Вверенные нам участки не особо большие, и в случае появления грайма можно быстро добраться до любой его точки. Наш гостевой домик как раз находится на территории моего участка.

Вита послушно шла за мной. И едва мы оказались в гостиной нашего гостевого коттеджа, а я развернулся к девушке, она уткнулась мне в грудь и зарыдала:

– Стас!!! Как же так! Почему так вышло! Почему Леша… А-а-а!!! И деда не приходит в себя!!! И дядя странно себя ведет! Почему так, Стас? За что нам это? Мы же хотели как лучше! Хотели забрать у мерзавцев мощное оружие! Почему же тогда… почему, Стас?! Почему!

Она рыдала навзрыд, а я прижимал ее к груди и гладил по волосам.

– Все будет хорошо, Вита, – приговаривал я. – Лев Алексеевич придет в себя, как и Илья Львович. Война закончилась, мы победили.

– Да разве ж это победа?! – отстранившись от меня, воскликнула девушка и посмотрела мне в глаза.

– Ну это точно не поражение, – произнес я строго. – Клан цел и восстановится. А вражеский синдикат… – я замялся, так как точно не знал, что будет с «псами». Но все же продолжил: – А вот они – вряд ли.

– Они не восстановятся, – буркнула Вита. – Отец сказал, что новый босс собирается распустить синдикат.

– Вот видишь, – улыбнулся я. – Да, всех целей не достигли, но победа есть победа, – я вновь посерьезнел. – Люди сражались за нее и благодаря общим усилиям мы ее достигли. Не умаляй этой победы. Не умаляй усилий павших. Те, кто погиб в этой войне, пали как герои.

– Я… знаю… – потупив взгляд, тихо пробормотала она и снова шагнула вперед, уперевшись лбом мне в ключицу. – Знаю, Стас… но все равно грустно.

– Это нормально, Вита, – я снова погладил ее по волосам. – И здесь ты вполне можешь не скрывать свои эмоции. В этом доме ты можешь плакать сколько тебе угодно, Вита. А я подежурю и на твоем участке. Не переживай за меня, я справлюсь.

– Спасибо, – всхлипнула она. – Спасибо, Стас…

– Всегда, пожалуйста, – отозвался я и крепко прижал девушку к своей груди, – мы же друзья, – а затем, подняв голову, посмотрел на лестницу, ведущую на второй этаж. – Света, хорош прятаться. Я слышал твои шаги.

Сестра, виновато улыбаясь, продолжила спускаться. Ей прямым текстом велели отдыхать сегодня весь день дома. А ведь даже Миша и Дэн помогают другим работникам клана разгребать последствия вчерашней битвы. Но, справедливости ради, моя сестра утром чувствовала себе как бы не хуже, чем я.

– Я услышала плач, вот и бросилась к вам. Но потом решила не мешать, – пояснила она.

– И затаилась, чтобы наблюдать со стороны, – хмыкнул я. – Ладно, Света, побудь, пожалуйста, с Витой. А я должен вернуться к дежурству.





* * *


А на следующий день, в воскресенье десятого июня был мой день рождения. Точнее, день рождения Станислава Георгиевича Лапина – выдуманной личины, под которой я живу уже восемь лет. Однако Вита, Дэн, Миша да и большинство моих друзей и знакомых знали именно об этом дне рождения. Потому с самого утра меня и поздравляли.

Разумеется, настроения праздновать не было. Ведь на этот же день были назначены и похороны погибших.

И все же подарки для меня друзья подготовили заранее. Вита презентовала серебряную шкатулку, украшенную платиновыми пластинами, явно не серийного производства. Внутри на черном бархате лежал набор целебных мазей. Эдакий подарок от всей семьи Добриных. Миша подарил красочную энциклопедию об истории вайлордов и граймов, Дэн – бутылку дорогого вискаря и три сигары. Естественно, и Света не осталась в стороне, подарив мне чехол для телефона, на котором был напечатан чиби-Джек, отрисованный лично моей сестрой.

Были и дистанционные поздравления, позвонили Олег с Таней, Артем (ну этот больше посмеялся) и Сецука. Приятно, что не забывает.

Вчетвером мы, жители гостевого домика, еще утром подняли кружки с чаем и кофе за мое здоровье. Собственно, на этом празднование и закончилось, ибо день предстоял тяжелый.

Мишу удивило, что Добрины практически за сутки с небольшим смогли организовать похороны ста семидесяти с лишним человек. Пришлось объяснять ему, что, как правило, у многих тайных кланов есть свои похоронные компании. Ну а когда идет война, эти компании готовят гробы и могилы заранее. Да, несколько цинично, но такова жизнь.

Для похорон нам четверым принесли арендованные черные костюмы и обувь.

Похороны… Массовые похороны… Очень неприятное времяпрепровождение. Атмосфера гнетущая, еще и дождь шел. Большинство людей хоронили в могилах, но у некоторых в завещании была указана кремация. Мы провели на кладбище часов шесть. За это время дважды появлялись граймы.

На душе было гадко. Особенно смотреть, как сильный вайлорд Илья Добрин, склонившись над гробом, молча целует сына в лоб. Илья не лил слезы, но его лицо… немногим отличалось от лиц погибших. И это, грайм его задери, било по мне сильнее общей гнетущей атмосферы. Черт возьми, глядя на Илью Добрина в тот момент, я отчетливо понял, почему же хороших вайлордов учат с малых лет демонстрировать свою уверенность окружающим в любой ситуации. Ведь когда настолько сильный вайлорд выглядит, как живой труп, легко утратить надежду…

Хорошо, что я теперь сам сильный вайлорд, уверен в своих силах и вполне способен демонстрировать эту уверенность окружающим. Как и многие другие вайлорды из присутствующих, особенно старшего поколения. Тот же Леонид Добрин держался подобающе его статусу брата главы клана. А старший сын главы клана Михаил, стоящий рядом с дядей, хоть и не был вайлордом, но не уступал тому.

После кладбища мы вернулись в квартал. К тому моменту дождь уже пару часов как закончился, и все жители квартала расположились за длинными столами под открытым небом.

Наследник так и не выступил перед народом во время поминок. Зато Михаил и Леонид Добрин сказали свои слова поддержки соклановцам. Их речь звучала мощно и уверенно. С короткой речью выступила и Софья Петровна – жена Льва Алексеевича.

Во время штурма квартала Софья Петровна с Мариной – женой Ильи, Мичико – женой Леонида, и некоторыми другими женами глав родов, находилась вместе с женщинами, детьми и стариками в убежище. Задача женщин-вайлордов состояла в том, чтобы стоять насмерть, если враг ворвется в убежище, чтобы остальные могли выбраться через второй выход.

Когда все приличествующие случаю церемонии и речи были окончены и народ начал расходиться по домам, к нам со Светой подошел молодой человек из помощников по хозяйству:

– Станислав Георгиевич, Светлана Георгиевна, с вами хотят поговорить Михаил Львович и Леонид Алексеевич.

Не скажу, чтобы его слова сильно удивили меня. И все же было немного неожиданно получить такое приглашение именно сейчас.


– Хорошо, – ответил я, глянув на Свету, – веди.





* * *


– Стас, Света, проходите, присаживайтесь, – Михаил встретил нас в своем кабинете на втором этаже главного дома и указал на два свободных кресла. Два других занимали Добрины, а в центре стоял столик с четырьмя чашками чая. Михаил любезно указал на две, стоявшие ближе к нам.

Света взяла одну, а я вежливо отказался.

– Прежде всего, хочу поблагодарить вас за ту помощь, что вы оказали нашему клану. Спасибо, – начал Михаил и поклонился.

– Не стоит, Михаил Львович. Мы делали лишь то, что должны, – отозвался я с полуулыбкой.

– И тем не менее сделали вы многое. И спасли немало жизней, – продолжал Михаил. – Но война окончена. И теперь клану нужно быстро восстанавливать свое могущество и набираться сил. Мы с этим справимся, – твердо произнес он. – Но хотелось бы знать, на что нам стоит рассчитывать. На какие силы. Не буду ходить вокруг да около. Мы хотели бы видеть вас в рядах клана Добриных. Не как работников клана, а как полноценных его членов. Но перед этим мы бы хотели узнать о вашем прошлом. Откуда вы такие сильные взялись. Честно говоря, совершенно не верится в вашу официальную биографию.

Леонид и Михаил внимательно посмотрели на нас. Света слегка занервничала и покосилась в мою сторону. Я же несколько секунд разглядывал чашку с чаем, к которой так и не притронулся, а затем поднял глаза на Добриных:

– Благодарю за ваше предложение, – вполне искренне произнес я и слегка поклонился, – но вынуждены отказаться. Война с «псами» закончена, и мы хотели бы идти своей дорогой. Но еще мы бы очень хотели сохранить теплые отношения с кланом Добриных. Многие из членов вашего клана стали нам друзьями. Хотелось бы, чтобы так оставалось и впредь. Потому я готов ответить на ваш вопрос, но рассчитываю, что эта информация останется между нами.

Мы были готовы к разговору с нынешней верхушкой клана. Еще вчера со Светой обсудили, что можем говорить, а что нет. Решили, что можем сказать многое. Свете не нравилось скрывать от Виты и остальных наше прошлое. Пусть Михаил с Леонидом не наши друзья, но они все-таки Добрины. Так что нам мешает рассказать правду? Ничего. Разве что нашего отца может прижать полиция за подделку документов. Нам-то со Светой ничего не будет – мы на момент совершения преступления были несовершеннолетними. Переживая за отца, Света с моего недовольного дозволения написала ему. Он ответил: «Говорите, что хотите и кому хотите».

В общем, он дал добро. Да и вообще, если подумать, ему выгодно вернуть нас под свое крыло, ведь если подделка документов вскроется, «Лапиными» мы быть уже, скорее всего, перестанем. А даже если под крыло не вернемся, снова став Князевыми, так или иначе станем ближе к отцу.

Воспользовавшись моей паузой, Леонид кивнул и произнес:

– Конечно.

– Что ж, в таком случае сообщаю вам, что наш со Светой отец – Владимир Князев, мы воспитывались и жили в его доме, пока не убили нашу мать.

Я замолчал, пристально глядя на Леонида. Тот на мгновение изменился в лице.

– Что ж… – сухо проговорил он. – Спасибо, что поделились. Но должен вам сообщить, что раз уж вы не желаете оставаться в нашем клане, вам стоит немедленно покинуть наш квартал. Мы объявим о вашем решении через несколько минут, чтобы вы могли со всеми попрощаться.

– Спасибо, – удивленно проговорил я.

– Но надеюсь, ты понимаешь, что браслет стоит оставить, – слова Леонида были вежливы, но вежливость эта была ледяной. – Все-таки ты получил его, выполняя работу. Этот трофей принадлежит клану. Он же у тебя сейчас на руке? Как ты его назвал? Какая команда высвобождения?

Я нахмурился, поняв, чего он хочет. Лицо Леонида Добрина выдавало, что он далеко не равнодушен. Откуда такая внезапная перемена? Но что хуже – браслет… Черт подери!

– «Лети, Бог Скорости», – сдерживая ярость, процедил я. Расстегнул пуговицу рубашки, снял с запястья браслет и швырнул его на стол.

– Не переживай ты так, – снисходительно улыбнулся Михаил. – Мы по чести заплатим за вашу работу.

На это я только сдержанно кивнул.

– В таком случае увидимся во дворе, – посмотрев на дядю, произнес Михаил.





* * *


Брат и сестра Лапи… хотя теперь уже Князевы, попрощались и покинули кабинет. Через четырнадцать секунд Леонид Добрин с силой ударил по столу так, что зазвенели чашки.

– Спокойно, дядя, – серьезным тоном произнес Михаил. – Да, неожиданно. Но попрошу тебя без глупостей. Не забывай, насколько силен Стас. А если ты сделаешь что-то Свете, он вообще слетит с катушек. Такой бомбы нам под боком не нужно. Так что ты правильно сделал, сказав им проваливать прямо сейчас. У нас просто не было выбора. Даже если мы сейчас выйдем во двор и расскажем всему клану, кто их отец… Кто-то может поддержать Лапиных.

– Да какие они теперь Лапины, – недовольно буркнул Леонид, который в общем-то был согласен с племянником. – Черт возьми… Мало того что такие мощные ресурсы выпускаем из рук, так они еще и дети этой твари…

– Ну и черт с ними, – все так же спокойно проговорил Михаил. – Зачем нам под задницами бомба, которая может взорваться сама по себе? Сейчас нам нужно сплотить клан, или ты забыл об этом?

– Да помню я, – отмахнулся старший из двух Добриных. – Лишние потрясения нам ни к чему. Потому и сказал этим, чтобы проваливали. Сейчас немного успокоюсь и выступлю перед теми, кто на поминках остались. Да и ты тоже слово скажи. Какие молодцы Стас и его команда, как мы им благодарны и бла-бла-бла… ну и денег им вдогонку отсыпь, как и обещал. Наши герои, чтоб им…

Да, лишние потрясения сейчас внутри клана ни к чему. Но ведь это не значит, что Леонид должен оставить в покое брата и сестру Князевых? Особенно сестру. Прищучить медиума по-тихому будет правильным решением. Чтобы не доставалась никому.

Но не сейчас, а когда-нибудь потом.