Сотня свадеб и другие (не)приятности

– …не оказался сам в роли пленника, – закончил дракон.

Аккурат между вершиной холма и темным входом в очередную пещеру висел в воздухе заключенный в прозрачную сферу коварный эльфийский принц. Лохматый, растерянный и совершенно беспомощный. При малейшем движении сфера крутилась на месте, отчего наш противник больше напоминал хомячка в беговом колесе, чем гордость и радость правящей семьи, третьего в очереди на венец и все тому подобное.

Ушастик сначала обрадовался, потом рассмотрел меня, скривился и попятился, неведомым чудом удерживая равновесие. Затем, видимо решив, что мы – лучше неизвестности, заполошно взмахнул руками, показывая всеми доступными способами, чтобы его опустили на землю. Рот эльфа открывался беззвучно, хотя голову на отсечение дам, что он кричал во все горло.

– Односторонняя звуковая проницаемость, вполне логично: сидишь, релаксируешь, птичек слушаешь, а на помощь позвать нельзя, – искренне восхитился Стефан. – Прелесть какая, а не заклятие, пожалуй, я бы забрал к себе в лабораторию для опытов, можно даже с пассажиром.

– Так я тебе его и отдал, – мерзопакостно усмехнулся Амадо. – Газетчиков, конечно, прихватить никто не догадался, но вот сделать пару пространственных слепков вполне могу и сам. Для истории, так сказать, опять же, в священную рощу отправить в качестве подарка.

Эльф, услышав эту фразу, побледнел как полотно.

– Не дергайтесь, ваше светлейшество, – осклабился вампир и незаметно подмигнул Амадо. – А то слепок смажется и почтенная публика не оценит красоту вашей прически.

Рука эльфа непроизвольно метнулась к растрепанным остаткам косы, сейчас больше напоминающей мочалку.

– Как думаешь, дипломатическая служба замнет инцидент?

– Им-то зачем? Не наследник же. И как, интересно, вы дошли до жизни такой?

Дракон сделал несколько пассов – и сфера с громким хлопком лопнула. Принц плюхнулся лицом в траву.

– Да как вы смеете? – возопил он. Голос от волнения сорвался на фальцет. – Я представитель дома светлых…

– Скука, – перебил его Стефан, давя зевок.

– Смертная, – добавил Амадо.

– Предлагаю эту часть пропустить и переходить к самому интересному. Как ты там говорила, Лена, кто душу из тела вынимает? Дедлайн? Вот и отдадим его дедлайну.

Очень надеюсь, что мне удалось сохранить серьезное лицо и не испортить мужчинам развлечение. Впрочем, мой ответ и не потребовался, а вот Пауль заинтересованно выглянул из высоких трав и в упор уставился на эльфа. Бедняга едва не затрясся.

– Вы не станете! Не отдадите меня этому… дедлайну! – прошептал принц еле слышно и начал отползать в сторону, бросая умоляющие взгляды на Амадо.

– Уговорите меня этого не делать. Например, рассказав, зачем вам похищать магию и стрелять в леди Хелен.

Лицо эльфа перекосилось от праведного гнева.

– Я не крал магию! И в леди не стрелял! Это все чудовищная ошибка! Меня подставили!

– Ты ему веришь? – Стефан бросил взгляд, полный сомнений, на утопающего в травах принца.

– Ни капельки. Врет и не краснеет.

– Так он от страха белый.

– Резонно. Ну что, начинаем?

– Куда тянуть?

Они оба обернулись к Паулю и уставились на него выжидательно. Осьминог удивленно хлопнул тремя глазами и сделал шаг вперед, явно не понимая, чего от него хотят. И тут принц не выдержал.

– Заберите это от меня! Не дайте ему прикоснуться! Я все, все до последнего слова расскажу! – взвизгнул он тоненьким голосом.

А затем начал каяться.

– Я правда не покушался ни на леди Хелен, ни на кого-то другого! – скороговоркой выдал эльф. – Да, сознаюсь, что хотел слегка подпортить вам отбор в этом году, но чтобы воровать магию и убивать? Нет-нет! Мы планировали устроить с десяток неприятностей, пару скандалов, мелкие хищения, в целом – ничего смертельного. Потом шепнуть обо всем газетчикам, сделать так, чтобы самодовольные королевские рожи стали пунцовыми от стыда, и потребовать переноса следующего сезона в более приличное место. То есть к нам.

– Мы? – Амадо уцепился за самую важную часть признания. – Это кто? Давайте-ка поименно.

Эльф пошел зелеными пятнами.

– Родители мои, – вяло признался он. – И княжеская семья фейри, наши соседи. Они специально ради этого соплячку-княжну притащили на отбор, подсовывали мне под нос, вдруг куплюсь на ее сияющие крылышки. Тьфу! Мелкая и бледная, одевается просто, смотреть не на что!

– Плохо так говорить о даме, тем более у нее за спиной, – слегка рыкнул дракон.

– Дело вкуса, – отрезал эльф. – Вам нравится – вы и любуйтесь.

– Хваленое воспитание во всей красе! – фыркнул Стефан.

– Вы знали, что во дворец привезут болотную нечисть? – вернулся к основной теме дракон.

Эльф попытался состроить невинные глазки, но вышло настолько неправдоподобно, что даже я поняла: врет.


– Возможно, – уклонился он от прямого ответа. – Я лично – нет, но разговоры такие слышал.

– От кого?

– От компаньонки моей сестры.

– Сходится, – вставила я, поднимая Пауля на руки и подходя ближе. – Теперь понятно, о чем на балу разговаривали эти двое.

Принц, проследив за моими манипуляциями, начал тихо оседать в траву.

– А ну, нечего барышню из себя строить. – Амадо наклонился и тряхнул эльфа за воротник, приводя в чувства. – Дома истерику закатывать будешь. Ну нежить, ну ручная, не ожидал?

– Как это вообще возможно? – сипло уточнил он. – Неужели ты и правда поглотитель?

– Вот еще! Стопроцентный человек. – Я погладила серую голову питомца. – Но перед тобой отчитываться не буду. Ты зачем в меня вообще стрелял?

– Это не я! – гораздо увереннее, чем раньше, выдохнул ушастый. – Мерзкие фейри все переиграли, а вину решили свалить на меня. Понятия не имею, в какой момент наш прекрасный план перестал работать, но, думаю, это из-за тебя, иномирянка.

– То есть ты признаешь, что стрела из священной рощи?

– Угу, – кивнул горе-заговорщик. – Я таких в своей комнате потом нашел еще десяток. Думаю, старая карга подкинула, чтобы вы за мной охотились и в ее сторону не глядели.

– Куда дел остальные стрелы?

– Сжег, ясное дело. Не отдавать же вам.

– А еще называете свои дубы священными, – разочарованно протянул Стефан. – И не жалко природу портить?

До ответа принц не снизошел.

– А сюда ты как попал, высочество? Похоже, старые друзья оказались не совсем друзьями? – продолжил допрос Амадо.

Ответом ему стал целый монолог в духе шекспировской драмы: о несправедливости мира, о корысти крылатых, о подлости предателей и много-много прочей лирики, из которой стало ясно, что бедного невинного принца пнули в спину и спровадили сюда через дыру в пространстве. Тут его спеленало звукоподавляющим заклинанием, а когда начал дергаться – подняло в воздух. Впрочем, кто именно пнул, осталось неясным: сзади же били.

– Потрясающе, предатели предали друг друга. Крайне символично, – подвел итог дракон. – Но вы, ваше высочество, самый бездарный заговорщик из всех, которых я встречал. Теперь последний вопрос: что за магия пульсировала у вас в покоях? Никак к батюшке с матушкой за советами обращались? Или оружие запрещенное передавали по спецканалу?

– Это не имеет отношения к делу, – вдруг задрал подбородок эльф. – Это личное.

– Да куда уж более личное, чем то, что вы уже рассказали? Выкладывайте, иначе вот этот… дедлайн… все равно в ваши мысли залезет.

Эльф до хруста сжал челюсти, остроконечные уши стали пунцовыми. Впрочем, дракон выглядел удивительно серьезно, даже я поверила, что Пауля в самом деле попросят вмешаться.

– Понимаете, – осторожно начал принц, – у меня на отборе тоже свой интерес имелся. Сердечного характера, так сказать. Но, увы, объект моих чувств остался холоден и неприступен. Пришлось немного позаниматься очаровывающей магией. Исключительно в законных рамках, – добавил он быстро, пресекая на корню лишние вопросы. – Но, когда стандартные фокусы не сработали, я решил попробовать нечто специфическое, присущее только эльфам. Ну вот эту пульсацию вы, вероятно, и почувствовали.

– Ого! – Дракон казался искренне удивленным. – И что ж за гордячка посмела не оценить оказанной ей великой чести?

– Не ваше дело, – злобно буркнул принц. – На нет и суда нет.

– Имя! – рявкнул дракон так, что все подпрыгнули на месте.

– Гвидо! Гвидо Флоэрино! – истошно взвизгнул принц. – Это все он! Он! Наваждение мое! Горе и отрада моего сердца!

И, спрятав лицо в ладонях, разрыдался, словно маленькая девочка. Не знаю, как мне удалось не расхохотаться в голос. Надо же, страсти тут кипят нешуточные, а я и не заметила. Впрочем, Ги отлично разбирается в людях, эльфах и других существах. Неудивительно, что его сердце не откликнулось на призыв сородича даже с любовной магией.

Над поляной повисло неловкое молчание, забавно, но Стефан сдержался, хотя, видит Небо, все, что вампир думал, читалось на его лице, как на страницах книги.



Спустя пять минут плечики эльфа перестали вздрагивать, он по-простецки вытер сопли рукавом и поинтересовался уже более спокойно:

– Больше у вас вопросов не осталось, уважаемые лорды? Тогда, ввиду чистосердечности и добровольности моих признаний, могу я рассчитывать на ответную любезность? Пожалуйста, не говорите никому, что это я выдал детали заговора! Иначе мне не видать денег на содержание до конца десятилетия!

– На что, прости? – Даже у меня глаза от удивления чуть на лоб не вылезли. – Тебя что, мама с папой до сих пор обеспечивают?

– Что такого? Я – принц, и этим все сказано.

– Ага, есть такая профессия: «сын». У нас на Земле встречается. Эх, миры разные, а проблемы одни и те же.

Ушастый хотел было возразить, но под жестким взглядом дракона окончательно стушевался.

– Что делать-то будем? – Стефан сорвал ярко-розовый колосок, задумчиво покрутил в руках и, сунув кончик в рот, принялся грызть. – По-хорошему подвесить бы этого умника обратно и оставить дня на два. А потом газетчиков на него натравить. Чтобы впредь неповадно было.

– Устроят представление, – покачал головой Амадо. – За один стол я с этим вот чудом, конечно, не сяду, но как свидетеля просто обязан вернуть во дворец.

– Сначала я хочу привести себя в порядок, – всполошился эльф. – Мы обязательно должны искупаться и переодеться, прежде чем явимся на всеобщее обозрение.