Солнце полуночи

Войдя в приемную, я сразу же услышал мысли отца. Он проводил осмотр пациента после операции, и я не стал его прерывать, остановившись около двери палаты и ожидая, пока он выйдет.

- Эдвард, что-то случилось? – обеспокоился он, окончив осмотр.

Похоже, теперь он каждое мое появление здесь будет воспринимать как тот визит перед отъездом в Денали - настороженно и с опаской. Карлайл хоть и был рад моему окрепшему самоконтролю, но боялся какого-нибудь несчастного случая, ведь соблазн для меня был так велик.

- Если Эдвард появился в больнице так поздно, значит, на это есть серьезная причина, - думал он.

- Нет, все нормально, - успокоил его я, - просто мне надо с тобой посоветоваться.

Он заполнил историю болезни на стойке старшей медсестры, и мы отправились в его кабинет, где нам никто не помешает. Я остался стоять, в то время как Карлайл занял место за столом и предложил:

- Рассказывай.

Я вкратце обрисовал визит Блэков в дом Беллы.

- Может, надо было остаться и подслушать, - размышлял я в слух, - Но меня их приезд озадачил и выбил из колеи. Я не знаю, чего мне ждать дальше?

Отец задумался, и я не стал перебивать ход его мыслей. Он обошел стол с другой стороны и оперся на него, встав напротив меня.

- Я думаю, нам не стоит волноваться, - начал он, - ведь они подписались соблюдать договор.

- Это им не помешало рассказать правду о нас Белле.

Карлайл слегка улыбнулся.

- Эдвард, не забывай, что ей рассказал мальчик, считающий это все сказками.

- Да я помню. Но теперь в дело вступил Блэк-старший. Ты бы слышал его мысли... Он буквально загорелся злостью, когда увидел меня с ней.

- Ты отчетливо слышал его намерения? Что он вообще собирается делать?

- Он хотел убедиться, действительно ли Белла встречается с одним из Калленов, как разносят слухи, и этот вопрос сам собой отпал, едва он увидел ее в моей машине.

- Да, это усложняет дело, но рано или поздно он все равно бы узнал, так что это не важно. Что потом?

- Он захотел понять, что происходит. И почему она так поступает, зная, что... что я – вампир.

Отец помолчал:

- Ты же не намерен отказываться от нее из-за вмешательства квилета?

- Нет, конечно, нет. О чем ты... Но вдруг он ей расскажет что-то, что оттолкнет ее от меня. Ведь правду можно преподнести по-разному.

- Я понимаю, о чем ты, но мне кажется, самое страшное Белла уже узнала, и это не сильно изменило ее отношение к тебе.

Я стушевался.

- Да, ты прав. Скажи, я зря так беспокоюсь?

Карлайл засмеялся:

- Ну что ты, Эдвард. Ты правильно поступил, да и тебе это помогло лучше оценить ситуацию, ведь так?

- А вдруг Блэк расскажет Чарли? – спросил я, - Ведь они с ним лучшие друзья.

Отец снова задумался:

- Тогда ты будешь иметь полное право убить Блэка и Чарли, чтобы скрыть свой секрет.

Слова прозвучали слишком серьезно, и я удивленно взглянул на отца. А потом только прислушался к его мыслям. Конечно, он пошутил.

- Отец, - я даже рассмеялся от облегчения, - ну и напугал ты меня.

Он тоже небрежно усмехнулся.

- Эдвард, Каллены заключили с квилетами договор. Да, это было сто лет назад, но они четко все помнят и мы не забыли. По-моему, ты зря волнуешься.

- Я перегибаю палку, да?

- Не то что бы очень, - прищурился отец, и я услышал, что он обдумывал.

Обычно я старался прислушиваться к его словам, а не к мыслям. Ведь плод разума всего лишь мгновение, а слова – это уже выверенные выводы и тезисы. Зачем хвататься за полуфабрикат, если сразу можно заполучить готовую вещь.


Похоже, один из моих последних вопросов не оставил его равнодушным.

- А если Блэк действительно расскажет Чарли о тебе, посчитав, что риск оправдан. Всем нам придется уехать, а что будешь делать ты? – и отец пристально вгляделся в мое лицо, ища ответ.

Он прав, на этот вопрос изначально должен был отвечать я, а не он, но я не устоял от соблазна и решил вернуть ему его же слова. Контролируя все мышцы на лице, чтобы не выдать ложь, я проговорил серьезным тоном.

- Он, конечно, не такой аппетитный, как его дочь...

Но, увидев, как удивленно расширились глаза отца, прервался и ответил уже правду:

- А что я могу, Карлайл? Может тогда и придет время уехать и оставить ее. Может правдой Блэк спасет Беллу. Пойми, я стараюсь стать для нее безопасным, но вся моя сила воли не может убить во мне вампира! Я ненавижу себя за эти слова, но я все еще безумно желаю ее крови! Люблю всем существом и хочу убить – это сводит с ума и порождает животный страх...

Я не мог больше выносить терпеливый взгляд отца и закрыл лицо ладонями.

- Если ты настолько неуверен в своих силах и говоришь, что любишь ее, почему не уедешь? Возможно, ты передумал и...

Я не дал ему закончить, так как уже услышал в его мыслях конец фразы - «решил ее обратить».

- Нет, будь уверен, я не сделаю этого никогда! – уверил его я со всей твердостью.

- А насчет вашей встречи в субботу?

- Я знаю, что это очень опасно, но не могу быть вдали от нее... я слишком слаб, - едва слышно признал я.

Тут Карлайла вызвали по громкой связи, ему пора было идти.

- Эдвард, - обратился он ко мне, - Я знаю, что слова мало, чем тебе помогут, но перестань казнить себя за каждую мысль. Ты искренне любишь Беллу, и это делает тебя намного сильнее, а ты просто не можешь этого принять. Верь в себя и все получится! И да... насчет Блэков не беспокойся, это не помешает тебе встречаться с Беллой.

И он ушел, оставив меня один на один с сомнениями. Отец прав, хоть единых ответов после этого разговора и не появилось, но хотя бы в голове перестал гудеть рой мыслей.

Я оставил кабинет Карлайла и вышел в ночь. На охоту я собирался только завтра, а до того, как Белла уснет, осталось еще пара часов, так я что я отправился домой. Надо хотя бы сделать вид, что я еще живу там, а не просто появляюсь, как гость на пять минут. Да и нужно сделать пару мелочей.

Дом был тихим и почти пустым. Мысли раздавались только из двух комнат.

Эмметт и Джаспер обсуждали, что надо организовать где-нибудь неподалеку от нашего дома своеобразный боулинг, или хотя бы бильярд. Эмметт даже предложил перенести гараж, а на месте нынешнего разместить – дорожки. Эмметту как всегда оказалось мало забав, и он постоянно искал, где бы еще найти выход для своего азарта.

- Брат, боюсь, что разгула твоей силы никакой дом не выдержит. Так что пожалей Эсми! – предостерег его я, забегая в гостиную, и рассмеялся.

Брат не растерялся и парировал мой выпад:

- Зато ты для человеческих построек весьма безопасен! Дом Беллы цел и невредим, а ты прыгаешь по его стенам каждую ночь.

- Не завидуй, ведь ты похоже не способен на столь романтичные поступки, - поддел я. Только грубая первобытная сила, в этом весь Эмметт.

- Хочешь, я тоже могу проверить домик на прочность? – с готовностью предложил он, чтобы подтвердить свои умения, и для убедительности поиграл мускулами.

- Не сомневаюсь, что ты способен и на это, - рассмеялся я, - Но лучше не надо, а то Розали начнет ревновать и тебе же твоя романтика выйдет боком!

Эмметт снова проиграл спор и недовольно нахмурился, а я, оставив братьев, поднимался по лестнице, когда услышал, что Джаспер сканирует мое настроение. Он отметил, что мое веселье было лишь прикрытием для подавленности и обеспокоенности. И еще он заволновался, что последнее время у меня слишком много неприятных эмоций. Он захотел, немного мне помочь и поиграть с настроением. Но я проговорил ему со второго этажа:

- Не надо, Джаспер, я сам. Поверь, так будет лучше...

Эмметт мысленно выразил недовольство нашей скрытности, но промолчал.

Поднявшись в свою комнату, я, даже не задумываясь, вытащил наугад первый попавшийся диск и включил музыку. А сам развалился на кушетке, интуитивно перебирая в голове ноты звучащего джаза.

Я слышал, что минут через десять братья уехали, а в доме остались только мама и я. Эсми разрабатывала на заказ проект реставрации небольшого особняка в Англии. Она уже давно занималась архитектурой и дизайном - маленькое увлечение, сердца нашего семейства. Она видела, что я дома, но, слыша музыку, посчитала, что мне хочется побыть одному.

Последнее время я только и делал, что думал, а сейчас попытался отключить чувства и отгородиться от всего. Так чтобы потом свежим взглядом окинуть то, что сейчас кажется мне неразрешимым.

Наконец, под мягкие ритмы мелодий, мое состояние стало больше напоминать кому, но долго оно не продлилось, и мои мысли снова потекли в выверенных направлениях. Вместе с чувствами вернулась, и способность распознавать мысли.

Эсми хоть и составляла план работ, но думала обо мне. А еще она скучала по нашему прежнему общению, я ведь так редко бывал последнее время дома.

Мало того, что заставляю ее все время беспокоиться, так лишаю еще и части семьи. А я был ей так обязан за все те годы, что она была для меня матерью. Очередной просчет последнего времени, а сколько их еще будет?

Все мои последние действия, так или иначе, вели к ошибкам, и что не делай – результат выйдет один – кто-то из тех, кого я люблю, будет страдать.

Чтобы попытаться вновь отвлечься от неприятных эмоций я вскочил на ноги и спустился вниз. Мне было мало просто слушать мотив, а надо было выплеснуть всю агрессию, нерешительность и страх, через музыку. Мне хотелось, чтобы она одновременно была и спокойной и хаотичной, потому что именно это я сейчас и испытывал – смятение чувств.

А еще я желал, чтобы исполнение подсказало мне, где найти решение стольких тупиков, в которых я оказался из-за своих желаний и своих слабостей.

Громкий звук разорвал тишину холла, когда я взял слишком резко первый аккорд. Я видел, как рука Эсми замерла над листом, и она удивилась такому враждебному началу. Продолжая в том же духе, я срывался и играл только так, как подсказывали эмоции. Иногда получалось бессвязно, и мотив напоминал хаотическое нагромождение нот, но это было именно то, что разрывало меня изнутри.

Как будто кто-то выкрутил все ручки громкости на полную! Во мне бушевали страсти, я жил этими ощущениями и выплескивал их в этот мир через сбивчивую симфонию.