Сокол и Ворон

– Он не дурак, чтобы поверить в наши россказни. Но и себе не враг. Степняки перевешают всех Пресветлых Братьев, если придут в Златоборск, – он ухмыльнулся весело, точно прямо сейчас увидел раскачивающегося в петле Седекия. – Но раз ты заговорил о ведьме, то и я скажу, что думаю. Если развить её способности, то выйдет ведьма не хуже Златы. Она нужна нам.

– Особенно тебе? – хмыкнул с пониманием Вячко. – А что скажет Гутрун?

Ярополк волком взглянул на брата при упоминании жены. Северная красавица, дочь скреноского конунга была холодна словно лёд, и боги так и не даровали им с мужем ни согласия, ни любви. Но Ярополк никому не позволял неуважительно говорить о Гутрун.

Вячко рассматривал брата и гадал, что его могло связать с лесной ведьмой? Только ли похоть или к тому же хитрость? Снежный князь слыл мудрым правителем не без причины.

– Наш дед расширил свои владения, женившись на лесной ведьме, – задумчиво сказал Вячко, пытаясь понять ход мыслей брата.

– Он расширил их, одержав победу над Змеиным царём, – поправил Ярополк. – Но в одном ты прав: брак с могущественной ведьмой придал его имени особую власть над людьми и даже над Императором.

В ярких глазах Ярополка плескалось нечто, внушающее порой страх и уважение.

– И для тебя невеста ещё не выбрана, – добавил он.

Вячко не сразу поверил услышанному.

– Ты не можешь… Нет, даже не проси. Я женюсь на Добраве, я обещал ей, – он говорил так, будто оставалась ещё какая-то надежда, будто возможно было переубедить отца.

– Не на всех девушках женятся, – произнёс Ярополк с нескрываемой угрозой.

– Не начинай даже, – голос у Вячко дрогнул и стал жалобным, как в детстве, когда его наказывали за непослушание, а он пытался вымолить себе прощение.

Снежный князь неожиданно громко рассмеялся. Смех у него был раскатистый, рычащий, и могло показаться, что во дворец забрёл медведь.

– Не бойся, братец, я не отец и не буду указывать тебе на ком жениться, – в голубых глазах плескалось веселье. – Но тебе всё равно не позволят взять в жёны дворовую девку, – чуть серьёзнее произнёс он и добавил: – К тому же я подумал и решил, что не отдам никому лесную ведьму.

Вячко с опасением посмотрел на брата.

– Зачем она тебе?

– Как ты и сказал, Ярополк Змееборец женился на лесной ведьме и вместе они сделали Ратиславию могущественной. Кто знает, на что буду тогда способен я?

– Ты женат.

– Есть такое, – с некоторой досадой признал Ярополк. – Но не всё в мире решается браком. Дарина свою силу доказала. Теперь пусть докажет свою верность.

– Думаю, она верна только самой себе.

– Влюблённые женщины быстро теряют разум, – он улыбнулся уголками губ. – А уж юные девушки, побывав с опытным мужчиной…

– Уж такого храм точно не допустит.

– А что мне храм? Идём, – оборвал его Ярополк. – Лучше нам первыми сообщить отцу о случившемся ночью.

– Сомневаюсь, что он ещё не знает.





* * *


Великий князь Мстислав, прозванный в народе Мирным, давно бодрствовал. Когда сыновья зашли в его покои, там находился Горяй, он стоял, опустив взгляд к полу. Очевидно, их разговор уже подошёл к концу.

– Да озарит Создатель твой путь, Великий князь, – поприветствовал Ярополк.

Отец, хмурясь, посмотрел на сыновей, но не произнёс ни слова, покуда дверь за чародеем не затворилась.

– Что она творила на реке?

Братья переглянулись и одновременно пожали плечами.

– Купалась, – хмыкнул Ярополк. – А может, на жениха гадала. Кто этих девок разберёт?

– А жених, случаем, не ты? – сердито произнёс отец.

Ярополк помрачнел.

– Не знаю, что тебе наплёл этот недоумок Мефодий, но…

– Этот крысёныш, скорее всего, уже отправил весть в Белый город! Кто из нас – ты или я – будет отвечать перед твоим дедом, когда он пришлёт сестёр Рассвета? И дай бог, чтобы их, а не лойтурских Охотников.


Ярополк прошёл к лавке и сел, вытянув ноги. Он вёл себя намеренно спокойно. Отец, напротив, становился всё мрачнее. Вячко остался стоять в дверях, не решаясь привлекать к себе внимание.

– Не вижу причины, почему Император должен так поступить, – пожал плечами Ярополк. – У нас и прежде жили колдуны, и ему это хорошо известно. Чем Дарина хуже Горяя? Или даже Златы?

– Горяй повинился перед Создателем, – отрезал князь. – Но проку нам будет от лесной ведьмы, если её тоже клеймят Рассветные сёстры?

Ярополк оставался спокоен. Слова о Горяе не оказались для него новостью.

«Значит, знал», – догадался Вячко.

Сам он прежде всегда гадал, отчего Горяй порой бормотал что-то себе под нос, словно юродивый. Не мог чародей быть сумасшедшим, никто не возьмёт в ученики блаженного. Но чтобы он самовольно позволил поставить на себя клеймо Рассвета? Оно лишало духовных и умственных сил, сковывало чародея и делало слабым. На Благословенных островах это считалось наказанием, почти что равноценным смертной казни. Неудивительно, что Горяю позволили жить в Златоборске и даже Седекий его не беспокоил.

Мстислав прошёлся из угла в угол, не глядя на сыновей. Вячко стоял как вкопанный, наблюдая за отцом и не зная что сказать.

– В любом случае она пойдёт со мной в Лисецк, – решил князь.

– Послушай, отец, – хотел возразить Ярополк, но Мстислав поднял руку, приказывая замолчать.

– Хватит с тебя других игрушек. Лесная ведьма слишком важна, чтобы потерять её из-за твоих шашней. А если девке замуж за князя захочется? Куда подвинешь дочку конунга?

Мстислав недолюбливал Гутрун за строптивый нрав и высокомерие, за иноземные черты лица и нежелание говорить по-ратиславски – за всё, за что не любил он собственную жену. Но Гутрун была дочерью государя соседней страны, и с ней приходилось считаться.

– Хорошо, конечно, было бы выдать ведьму за одного из вас, – задумчиво произнёс Мстислав.

Вячко вздрогнул от испуга.

– Отец! – воскликнул он.

Ярополк не сдержал смеха.

– Я только сегодня ему об этом говорил.

– Жаль, что ты уже успел вскружить ей голову.

Брат криво улыбнулся, сверкая в полумраке голубизной глаз.

– Кто знает, когда овдовеешь в наши неспокойные дни? – хрипло произнёс он и, заметив беспокойные взгляды родственников, добавил: – Не переживайте, с Гутрун ничего не стрясётся, пусть это и было бы весьма кстати. Но чтобы вы знали, Дару тянет отсюда прочь.

– С чего так решил?

– По глазам вижу. Это тебе, братец, бабы непонятнее грамоты кажутся, а я их как орешки щёлкаю.

Вячко недовольно отвернулся, но возражать не стал. К чему ссориться, когда есть дела поважнее?

– Раз вспомнили про Гутрун, то рассказывай, о чём она тебе написала? – спросил отец.

Ярополк на этот раз не смог скрыть удивления. Отец довольно усмехнулся:

– Да, я знаю, что тебе пришло письмо из Снежного. Так о чём в нём говорится?

– Конунг Гудрёд готов прислать своих людей, к исходу месяца они прибудут.

Вячко до этого ни разу не слышал, что они заключили договор со скренорским конунгом.

– Ты нанял их защищать Снежный в твоё отсутствие? – спросил он.

Брат посмотрел на него искоса. Отец не дал ему ответить:

– Что Гутрун пишет о моих внуках? Как растут?

– Старший быстро постигает грамоту и языки. Уже лучше меня говорит на троутоском.

– Хорошее дело для будущего князя, – улыбнулся Мстислав.

В дверь постучали, и стало уже не до разговоров о семье.

Пришёл Седекий, почти сразу за ним Горыня. Последний принёс свежие вести из степей: войска Шибана вернулись в степи так стремительно, будто их преследовали утопцы с Мёртвых болот.

– С чего бы им отступать после нескольких лёгких побед? – удивился Пресветлый Отец.

– Сегодня мне подсказали хорошую мысль, – вставил Вячко, воспользовавшись моментом. – Вольным городам невыгодно идти на нас, когда зима на носу, слишком много сил это отнимет. Каган Шибан не дурак, раз сумел объединить два вольных города, он не захочет напрасно терять своё войско из-за морозов.

Великий князь кивнул, но промолчал, вместо него заговорил Ярополк: