Соблазн двойной, без сахара

Мои глаза расширились, теперь от страха:

- Он обещал какой-то экстрим! Чего мне ждать?

- Чего угодно, - он пожал плечами. – Не удивлюсь, если сегодня будут какие-нибудь аттракционы или даже гонки на мотоциклах.

- Гонки?! – мне становилось все страшнее.

- Гонки, - беспощадно подтвердил Андрей. – Расслабься, Ань, это же Костя. С ним бывает немного жутковато, но точно не скучно.

И, наблюдая за моим лицом, он громко рассмеялся. Я прищурилась:

- А может, вы говорите это специально, чтобы я отказалась от свидания?

- Ты не можешь отказаться. Ты уже пообещала. Да брось, Ань, Костя совершенно точно обеспечит тебе веселье по полной программе. И у тебя нет выбора, кроме как расслабиться и получать удовольствие.

Мне его ирония не пришлась по душе:

- А не боитесь, что свидание с ним мне очень понравится?

- Зачем бояться, если я уверен в том, что Костя тебя равнодушной не оставит? Я не трачу нервы на то, что не в силах изменить. Иди и оторвись, как следует.

Я вышла из кабинета и долгое время пребывала в оцепенении. Почему-то было очень неприятно осознавать, что Андрей не испытывает ревности. Он ведь вызвал во мне симпатию, я как дура весь день пребывала в романтическом тумане, а ему и дела нет, что я встречаюсь с другим? А если наш вечер окончится тоже поцелуем, его это не тревожит?

И, разозлившись на Андрея, я каким-то странным образом обрадовалась появлению Константина Сергеевича. Он вошел в приемную ровно в шесть, одетый в тонкий свитер и джинсы, а не деловой костюм. Вот, он в джинсах, а я нет! Ну и отлично, могу и в юбке станцевать на барной стойке. Мне же босс приказал отрываться! А я, как видите, очень послушная.

- Едем? – спросила я первой. – Я готова. Сейчас только с шефом попрощаюсь.

- Едем, Анют, - и крикнул громко. – Андрей, мы ушли! – затем снова мне: - Все, попрощалась.

Усмехнувшись, я последовала за ним. Уже в лифте одолело любопытство, но я не осмелилась спрашивать. К счастью, Константин Сергеевич заговорил сам. Но не совсем о том, что я хотела бы с ним обсуждать:

- Как вчера с Андреем прошло?

Я решила быть полностью искренней:

- Очень хорошо. Скажу сразу, что мне понравилось наше с ним свидание.

- Не удивлен, - он смотрел вперед, а не на меня. – Андрей умеет быть обескураживающе внимательным. А еще он всегда очень грамотно выстраивает планы, и потому они всегда срабатывают. Не смущайся из-за того, что он до тебя достучался. Я бы не поверил, если бы ты ответила иначе.

Я обдумывала его слова, пока мы выходили из здания и шли к парковке. Но посчитала себя обязанной сказать:

- Рада, что вы относитесь к этому спокойно. Мне не хотелось бы извиняться за то, что произошло.

- И не надо, Анют! – он повернулся, вынуждая и меня остановиться. – Вообще ни за что не извиняйся, если это доставило тебе удовольствие. Жизнь слишком коротка, чтобы сожалеть о ярких моментах. Но я надеюсь, что от меня ты не ждешь повторения вчерашнего?

- Не жду, - я улыбнулась. – Уже знаю, что вы совершенно разные.

Он смотрел хитро:

- Есть какие-то предположения? Что именно сегодня случится?

- Ну, - я задумалась. – Наверное, первым делом вы попросите называть вас на ты и по имени.

- Верно, прошу. Но называй, как хочешь. Можешь добавлять еще и «ваше высочество» - с ума сойти, как меня заводит этот официоз! У меня мурашки по спине бегут от каждого твоего «Сергеевича».

- Что-то я теперь и растерялась, как лучше называть…

- Определишься со временем. А что будет дальше?

- Не знаю… Вы потащите меня на аттракционы или какие-нибудь гонки на мотоциклах?

- О, - он опешил. – Ты изучила меня настолько хорошо?! Или умеешь читать мысли?

Я рассмеялась:

- Нет. Озвучила версию Андрея!

Константин Сергеевич тяжело выдохнул, а улыбка его потеряла ощущение веселья. Да он почти насупился, как ребенок!

- Теперь все ясно. Андрей играет нечестно. Он решил перекрыть мне все возможности тебя впечатлить.

- Что, он угадал? – я не могла поверить.


- Совсем не угадал… Анют, а как ты относишься к аттракционам? И сегодня за городом проводят гонки…

Рассмеялась. К подобным развлечениям я не особенно тянулась. Это вообще казалось чем-то детским. Но вышло так, что я была предупреждена заранее, потому сейчас даже не смогла изобразить должного удивления. Да уж, Андрей действительно просчитывает мелкие детали – ничем не показал своего отношения, а просто испортил свидание другу. И именно эта мысль заставила меня сказать:

- С детства на них не бывала! Может, пора вспомнить?

Оказалось, что настроение у Константина Сергеевича падать и не собиралось:

- Молоток, Анют! Сегодня будет только драйв. Начнем с низкого старта – аттракционы, раз уж ты сама на них настаиваешь!

А почему бы и нет? Расслабиться и получать удовольствие! Особенно когда рядом очаровательный, харизматичный, неугомонный взрослый ребенок.

Но вот в самом парке развлечений я мигом растеряла весь пыл. Почему-то в голову не пришло очевидное: кататься мы будем не на детских карусельках, а вон на той страшенной штуковине, от которой раздаются крики ужаса. Я тоже вскрикнула, когда штуковина сделала разворот на триста шестьдесят градусов, притом зависнув в воздухе в самой опасной точке. Крики на эту секунду смолкли, а потом раздались с новой силой. У меня же сердце рухнуло в пятки.

- Константин Сергеевич, - я не постеснялась, что мой голос звучит очень жалобно. – Я немножко… это… высоты боюсь… особенно такой…

Но он схватил меня за руку и тащил вперед:

- Спокойствие, Анют! Такой высоты все боятся, даже я! Но ведь в этом и есть смысл – почувствовать себя живым можно только в полете!

- Я… не особенно хочу почувствовать... может… - попыталась потянуть его в сторону детской карусели.

Но пленитель был жесток и неумолим:

- Зажмуришься и прижмешься ко мне! В этом и есть план!

- Должна заметить, что ваши планы не так тонко выстроены, как у вашего друга…

На это он не отреагировал. Я заторможенно наблюдала, как люди выходят оттуда – кто-то смеется, кто-то бледен, как мел. Могу с точностью сказать, в чьем лагере окажусь я. Если доживу до конца, конечно.

Меня пристегнули ремнями – я уже в этот момент зажмурилась. И, когда Константин Сергеевич подхватил меня за руку, даже не думала вырывать. Но не выдержала и распахнула глаза, когда большая лодка поплыла вверх. Сначала медленно и плавно – туда и обратно. Но уже следующий подъем оказался выше. Я, недолго думая, вцепилась в руку попутчика сильнее. Наверное, так сжала пальцы, что ему стало больно. Пусть считает меня трусихой, плевать. Однако он только рассмеялся:

- Ни в чем себе не отказывай!

Лодка резко пошла назад. Возле земли все же сердце хотя бы билось. Я не упустила момент передышки и крикнула:

- Ремни мешают! Иначе бы я уже забралась к вам на колени!

- Вот это я просчитался! – и хохочет, как будто находится в привычной обстановке.

Очередной подъем не закончился в предыдущей точке, лодка рванула вверх на полный круг. Я завизжала. Вокруг, правда, все завизжали, отчего моя слабость не выглядела особенно заметной. И кричала я так все следующие минуты, пока нас колбасило, тормошило и переворачивало. Восторг менялся паническими атаками, затем паника перекрывалась мнимым успокоением, а потом снова восторг – только оттого, что я до сих пор жива. Но когда лодка снова начала двигаться плавно, снижая степень колебаний, я ужасно обрадовалась. И кричала уже от счастья, что все заканчивается.

Сотрудника, который подлетел и помог расстегнуть ремни, я готова была обнимать и целовать. Хотелось мгновенно вскочить и сразу же рвануть подальше от этого места, но ноги подвели – оказалось, что они позволяют только очень чинно и очень медлеенно выводить тело из этого страшного места. Понятно, сбежать прямо сейчас не получится. Придется объяснять Константину Сергеевичу, что мне хватит. Он поддержал за талию – и этот жест я восприняла именно как помощь, а не желание чего-то другого. Шлось трудно, так хоть немного легче.

- Понравилось? – спросил он воодушевленно. – Это была подготовка. Теперь выберем что-то по-настоящему дикое!

- Нет! – отчаянно закричала я и попыталась вырваться. – Нет, нет, нет!

- Не понравилось? – изумленный взгляд прямо перед моим лицом, а талию прижимают еще крепче. А ты разве не от восторга кричала?

Но я себя сбить с мысли не позволила:

- От ужаса! У меня до сих пор поджилки трясутся!

- У меня тоже, - с улыбкой ответил он. – Давай обнимем друг друга в порыве утешения?

Я сразу отстранилась. Постепенно все же приходила в себя, потому и говорить теперь могла спокойнее:

- Предлагаю что-то менее драйвовое, Константин Сергеевич.

- Уф, опять с отчеством? А ведь я предупреждал! Комната страха?

- Можно, но попозже. Сейчас только соображу, кто я и где я.

- А чтобы это сообразить, тебе требуется что-нибудь? Сладкая вата, кофе, прыжок с тарзанки, с парашютом? Почему ты постоянно посматриваешь на детскую карусель?

Потому что там разноцветные лошадки двигаются медленно, едва поднимаясь и опускаясь! И дети счастливо улыбаются. И родители вокруг не хватаются за сердце. Но пока я придумывала ответ, он сам и решил:

- Хорошо, тогда присядем, выпьем по соку, а затем ты идешь на это безобразие. Возможно, пять кругов этого занудства тебя настроят на нужный лад?

Отказываться не стала. А даже наоборот, очень обрадовалась, что он все же способен учитывать и мои желания. Потому что с его желаниями я явно не справляюсь.

Уже через пару минут мы сидели на изящной скамье и потягивали апельсиновое чудо. Темнело, а каждый аттракцион светился огоньками. Я вообще удивлена, что парк до сих пор не закрывают, но еще через полчаса здесь будет очень красиво. Константин Сергеевич рассуждал будто бы сам с собой:

- Значит, тебе понравилось вчерашнее свидание. Как и сам Андрей.