Снегурочка без права выбора

Плохо же он разбирается в Снегурках, несмотря на свой неподдельный к ним интерес. Последнее, чего бы мне сейчас хотелось, это кофе.

– По ценообразованию? Очень кстати! У меня тут как раз вопрос, связанный именно с ценообразованием. Сколько стоила та статуэтка?

– Ясно, – сказал он, помрачнев. – И все-таки давай обсудим это позже.

– Почему? Все же так просто, нужно просто назвать цену.

– Около пяти тысяч, – сказал он.

– Пяти тысяч чего?

Он вздохнул, не желая признаваться, но все-таки ответил:

– Рублей.

– Отлично! Видите, как просто! Вопрос с ценообразованием закрыт раз и навсегда.

Я вышла из кабинета, потом вышла из офиса. Здесь мне делать было больше нечего. Когда я доехала до дома, зарядила телефон и включила его, смс-ка от оператора сообщила, что абонент с таким-то номером пытался дозвониться до меня аж целых двадцать раз с хвостиком.

Я забросила номер в черный список, чтобы больше эти хвостики не видеть. Похоже, этот парень слишком многого хочет: исполнить эротическую фантазию своей юности, да еще и не чувствовать себя виноватым. Перебьется.

– У тебя тут, конечно, шаром покати, – сказала Наташка, – но все-таки для настоящего волшебника-кулинара – это не преграда. Пойдем обедать.

– Пойдем, – вздохнула я.

И почему-то подумалось: если в течение пары недель твое сердце разбили дважды, может быть, ты как-то не слишком бережно с ним обращаешься.





Глава 29




– Новый год к нам мчится! – весело напевала Наташка, на моей кухне, наблюдая, как я строгаю вареный картофель для салата. «Оливье», конечно. Что еще можно готовить вечером тридцать первого декабря?

Вот только на меня все эти дурацкие новогодние напевы действовали как приговор суда на рецидивиста. Радости уж точно не добавляли. Скорее, вгоняли в великую тоску.

– Хватит, – поморщилась я.

Подруга обиженно хмыкнула и отвернулась к окну, за которым уже начинало темнеть.

– Это на тебя готовка так действует! И твои планы… Вот пошла бы со мной. Там наши ребята, артисты собираются. Такие парни! Красавцы, умницы, а как поют!

– Ага, особенно Виталя…

– А что тебе Виталя? Просто один человек из тусовки…

Угу. Который, выпив шампанского, начнет рассказывать байки о нелегком труде Деда Мороза. И я знаю, какую историю он обязательно вспомнит!

– Там и кроме Витали есть на кого посмотреть.

Наташка всегда умела во всем находить плюсы. Вот только у меня вся эта новогодняя кутерьма вызывала что-то вроде аллергии. По крайней мере, глаза тут же начинали слезиться. Я бы и от «Оливье» отказалась, но надо же было что-то есть ночью перед телевизором. Именно так я планировала встретить Новый год. В одиночестве, с тазиком салата. Главное – пережить надвигающийся праздник с этой его дурацкой радостью.

– Май, ну давай уже прекращай хандрить. Новый год к нам мчится! – попробовала образумить меня подруга, но заметив, что мои глаза покраснели, предупреждая о новом приступе аллергии, сразу же снизила градус веселья.

– Что, этот твой снегурковладелец так и не звонил? – сочувственно спросила она.

Я сразу отвлеклась от своего занятия и, назидательно подняв изляпанный нож, произнесла:

– Даже если и захочет, то не сможет, его номер навечно в моем черном списке!

– Все, поняла, – развела руками подруга. – Закрыли тему.

Не знаю уж, что ее так быстро убедило, то ли мой решительный тон, то ли большой нож, но про Игоря Самойловича она больше не спрашивала. И песен, кстати, тоже больше не пела.

Проведя у меня еще скучный часик, Наташка начала собираться.

– Ну, извини, мне пора, – сказала она извиняющимся тоном. – Надо собираться.

– Конечно, иди, – кивнула я.


Глупо было бы предположить, что кто-то в здравом уме откажется от шумной вечеринки в модном клубе ради сомнительного удовольствия поедания моего «Оливье», который я ко всему прочему еще и пересолила.

– Может, все-таки пойдешь со мной? – спросила она уже стоя в дверях.

– Променять одиночество на шумную вечеринку с зажигательными красавцами? Да ни за что! – попыталась пошутить я.

– Ну, ладно, – вздохнула подруга. – Счастливого тебе нового года!

– Спасибо! – кивнула я и с чувством облегчения закрыла за ней дверь.

Не то чтобы я была не рада Наташке, просто хотелось побыть одной. И, кажется, это мое желание в отличие от других Дед Мороз готов был исполнить. Наверное, что-то хорошее я за год все-таки сделала.

Даже родители не стали звать меня к себе, думая, что этот Новый год я буду встречать со своим женихом. Они сами так решили, и я не стала их переубеждать. Не хотелось перед самым праздником признаваться им, что никакого молодого человека у меня больше нет. Они будут переживать. А объяснить, что я уже давно забыла этого молодого человека, и теперь страдаю уже из-за другого…

Нет, это будет совсем сложно.

После Наташкиного ухода моя квартира еще больше стала напоминать обитель тоски и грусти. Звенящая тишина, о которой я так мечтала, уже не радовала.

Мне не терпелось проводить этот дурацкий год. В следующем уж точно у меня все будет как у нормальных людей. По крайней мере, обычная работа, без дурацких нарядов, стишков и прочего, можно считать, уже есть. Рассылка резюме принесла свои плоды. Буквально на днях мне позвонили из одного офиса и пригласили на работу, с испытательным сроком, но все же!

Чем не возможность начать новую жизнь! Правильную! В этот раз я все сделаю как надо. И точно не буду крутить романов с боссом. Да и вообще не буду крутить никаких романов. Все равно ни к чему хорошему в моем случае это не приводит…

В дверь позвонили. Неужели Наташка умудрилась что-то забыть?

Я осторожно выглянула в глазок и поморщилась. Ну что они все, сговорились что ли? Как будто весь мир решил мне напомнить: у людей праздник, одна ты сидишь несчастная и зареванная! За порогом стоял Дед Мороз в расписной красной шубе и с окладистой бородой. Наверняка шел к соседям сверху, это у них детей полон дом.

Я отворила дверь и недовольно буркнула:

– Вы ошиблись дверью. Если вы к Смирновым, то поднимитесь на этаж выше.

Но дедушка покачал головой, отчего его пышная борода смешно задергалась, схватился за мою дверь и, одним рывком распахнув ее, проник в прихожую.

– Эй! – возмутилась я, прикидывая, смогу ли справиться с наглым волшебником своими силами или стоит вызвать полицию. – Это что за…

Но он не обращал внимания на мои выкрики. Быстро достал из мешка магнитофон, нажал на кнопку, и из динамиков раздалась красивая мелодия. Очень оригинальный способ ограбления.

Но вместо того, чтобы бросаться шарить по квартире в поисках драгоценностей, Дед Мороз сделал резкое движение бедрами и игриво посмотрел мне в глаза. И я его узнала. Ни дурацкий костюм, ни накладная борода не заставили бы меня перепутать его ни с кем другим.

Отвратительный снегурковладелец.

А он, убедившись, что я больше не намерена его выгонять, начал двигаться под музыку. Танцевал он гораздо хуже, чем тогда, в моем сне, но я бы не променяла эту картину ни на какую другую.

Дед Мороз тем временем медленно повел плечами и, подчиняясь ритму, заданному музыкой, принялся притоптывать валенками, одновременно развязывая пояс. Отбросив его на магнитофон, он начал стаскивать шубу, стараясь делать это сексуально. Но в самый ответственный момент запутался в рукавах. Да уж, в моем сне он был гораздо более ловким. Я не выдержала и рассмеялась.

Он посмотрел на меня, словно извиняясь за технические неполадки и виновато улыбнулся. Даже борода не смогла этого скрыть.

– Знаешь, – сказала я, все еще пофыркивая от смеха. – Это худший стриптиз, какой я когда-либо видела.

И тут же оказалась в крепких объятиях. Из которых мне совсем не хотелось выбираться. И все-таки у меня все еще оставались вопросы. Только задать их не получалось.

– Я только приехал…

– Брал уроки стриптиза? Они тебя обманули.

– Нет… По работе. Было не вырваться.

– Насчет статуэтки…

– Я просто не хотел тебя отпускать. А когда собирался сказать…

Мог и не объяснять – тогда мне уже сказали.

– И вообще. Мы так и будем тут стоять? Или уже начнем разбирать подарки и поедать салаты?

– Салат, – поправила я. – Один салат.

Но, кажется, этого Деда Мороза ничем нельзя было смутить.

– Так даже лучше. Не придется мучительно долго выбирать.