Снайпер

– Я хочу, чтобы мы вернулись в аэропорт к тому месту, откуда поехали, и повторили весь путь еще раз.

– Шутите?

– Нет.

– Хорошо, надеюсь, у вас при себе достаточно денег, чтобы расплатиться. – Водитель резко развернулся, и мгновение спустя они уже мчались к терминалу.

– Не останавливайся, просто поезжай тем же маршрутом.

Ник смотрел, как мимо проплывает унылый пейзаж.

В этот момент, подумал Ник, Ланцман заметил, что за ним следят. Он оглянулся, увидел едущую сзади машину, совсем не похожую на такси, и запаниковал. Может быть, он узнал их лица через лобовое стекло, а может, узнал сам автомобиль. Но это произошло именно здесь, на этой пустынной узкой дороге, ведущей к автомагистрали; здесь нельзя было скрыться, свернуть, убежать и даже остановиться. Они снова подъехали к стоянке возле отеля.

– Ну как, все нормально? – поинтересовался таксист.

– Заткнись, – рявкнул Ник. Он сидел и думал. РОМ ДО. РОМ ДО.



Добблер чувствовал себя здесь не в своей тарелке. Этот убогий городишко Блу-Ай встретил его не слишком приветливо. Среди его жителей доктор чувствовал себя весьма неуютно. Никакого дружелюбия. Что произошло со знаменитым гостеприимством маленьких городов Америки? Люди смотрели на него скучными стеклянными глазами. Он стоял посреди какой-то захудалой, затрапезного вида грязной площади, рядом с памятником Конфедерации. Развевающийся над главной улицей транспарант на весь мир сообщал: “ОТКРЫТ СЕЗОН ОХОТЫ НА ОЛЕНЕЙ!”. Охота. Добблер вздрогнул. Он чувствовал, что попал в ловушку своего ночного кошмара, потому что вокруг были одни только горы. Они мрачно нависали над городом.

Горы его пугали. Густо заросшие соснами, окутанные утренним зыбким туманом, они выглядели так, будто собирались убить Добблера. Ему очень не хотелось туда подниматься, но выбора не было. Там был Боб. Добблер действительно не знал, что делать. Как дурак носился он с кассетой в дипломате, зная только одно: спасение здесь. Разумеется, если он найдет Боба Ли Суэггера. Их, кроме него, еще никто никогда не останавливал. Подумать только! В Америке, с такой системой ФБР и полиции, этих людей может остановить только Боб Ли Суэггер, человек с винтовкой! Если эти люди и знали что-то, то они просто не хотели ему об этом говорить. В помятом костюме, с неопрятной, неухоженной бородой он явно не вызывал доверия. Они, наверное, думали, что он педераст. Ладно, он не будет больше никого спрашивать, он будет искать их сам. И найдет. Ему только нужен план действий. Здесь без плана нельзя.

Добблер подумал, что ему непременно надо пройтись по всем уже ставшим печально знаменитыми местам Боба: первое – это сожженная церковь, потом – все еще стоящий, как и прежде, в восьми милях от города его трейлер, далее – медицинский комплекс, где Боб здорово обставил их, и ФБР, и Рэм-Дайн. Доктор обошел этим утром все три места, но безрезультатно.

Может быть, помогут винтовки? Добблер зашел в оружейный магазин на окраине города и попытался завязать разговор. Это была большая ошибка. Владелец магазина посмотрел на него, как на инопланетянина и грубо спросил, хочет ли он что-нибудь выбрать или нет.

– Вот эту покажите, – нервно сказал Добблер. Хозяин достал из ящика огромную винтовку, открыл затвор и протянул Добблеру. Винтовка была очень тяжелой.

– А Боб Ли Суэггер из такой стрелял? – спросил доктор. Человек за стойкой внимательно посмотрел ему в глаза, потом ответил:

– Сэр, в этих краях люди считают, что Боб не совершал всего того, что о нем говорят. Потому что если бы Боб стрелял в президента, то у нас бы давно уже был другой президент. Так вот, эта винтовка называется “Сэвэдж 110”, 306-й калибр. Вы действительно хотите купить эту винтовку или прикидываетесь, что вы и есть Боб Ли Суэггер?

Такая враждебность испугала Добблера. Он вернул винтовку и быстро направился к двери.

С тех пор прошло уже три часа, а он все бродил и бродил по грязным улицам, не зная, что делать и куда идти. Он здесь, думал Добблер. Он ходит по этим же улицам, он должен по ним ходить! Добблер снова посмотрел на горы. Неприветливые, таинственные, они пугали его. Это напомнило ему тот день, когда он впервые увидел внутренний двор тюрьмы в Норфолке и почувствовал неописуемый ужас и беспомощность. Но сейчас все будет по-другому. Он будет мужественным и смелым. Ему надо подняться в горы, да, вскарабкаться туда и найти Боба Ли Суэггера. И он сделает это завтра.

Добблер сел во взятую напрокат машину и поехал назад, в отель. Он чувствовал в душе печаль и горечь. Войдя в комнату, он понял, что первый день его поисков прошел впустую. Шреку и его головорезам не потребуется много времени, чтобы понять, куда и зачем он исчез. Но отступать уже некуда. Он уже пожалел, что не купил себе чего-нибудь поесть, потому что внезапно почувствовал себя неимоверно голодным.

Добблер повернул выключатель. Вспыхнул свет.

– Здорово, приятель! – Перед ним стоял Боб Снайпер. – Думаю, нам есть о чем с тобой поговорить.



Ник опасался, что у нее может быть свидание, что стоянка напротив может оказаться занята, ну, короче, что что-нибудь будет не так. Но ему повезло, и он удачно припарковался напротив здания Управления ФБР на Лойола-стрит в 5.35 вечера. Салли вышла из дверей одна, перешла улицу, спустилась в бесплатный гараж под зданием и через минуту выехала оттуда на своей золотистой “хонде-сивик”.

Пристраиваясь в крайний ряд через несколько машин от нее, Ник пытался вспомнить, где она живет или, по крайней мере, говорила ли она об этом когда-нибудь в его присутствии. Когда “хонда” повернула на Ай-10, ведущую на восток, Ник оказался прямо за ней. Так они ехали до самого озера, а затем свернули под знак, указывавший дорогу на Джентилли-Вудс. Ник видел, как она остановилась у супермаркета “Филл-энд-Сэк”. Когда через пять минут она вышла оттуда с двумя полными пакетами, он решил, что настало время действовать.

– Салли! Эй! Салли! – Он направился к ней через стоянку, стараясь идти как можно быстрее и в то же время следя за тем, чтобы это выглядело как можно небрежнее. Но как только она услышала его голос, на ее лице сразу возникло подозрительное выражение, и Ник понял, что теперь все его заранее придуманные истории о том, что он якобы натолкнулся на нее чисто случайно, бессмысленны.

– Ник! Ты пытался меня выследить? Что ты здесь делаешь? Ты преследовал меня, подумать только!

– Ну да, преследовал.

– Тебе повезло, что у меня сегодня нет свидания.

– Это точно. Ты же самая популярная женщина в Новом Орлеане. Всегда об этом помню.

– Ник, у тебя тьма проблем. Ты хочешь и меня втянуть в них?

– Ты никому не говорила о том, что я тебе рассказал по телефону?

– О чем ты? Какой телефон? Когда мы последний раз с тобой говорили по телефону? Ты звонишь по телефону только тогда, когда тебе нужен какой-нибудь суперсекретный правительственный документ. А когда тебе ничего не надо, то твои чувства благодарности и такта беспробудно спят. Ты даже ни разу со мной не встретился. Ну и как мне расценивать твое появление здесь? Как знак внимания к моему новому платью?

– Оно очень красивое.

– Или к моим новым духам?

– О, ты знаешь, даже голова кружится от такого нежного запаха.

– Или, может, ты хотел сказать, что ты по мне очень соскучился?


– Я действительно по тебе соскучился.

– Ник, что ты хочешь? Тебе же всегда что-то надо! Что угодно, только не я! Ты не хочешь поцеловать меня, переспать со мной или еще что-нибудь! Ты просто хочешь, чтобы я сделала тебе одолжение, которое будет стоить мне работы.

– Но тут нет ничего сложного. Все очень просто. Это займет у тебя всего две минуты. Я же знаю, что у тебя это получится.

– Что там опять? Выкрасть бумажник у мистера Ютея? Вынести М-18 со склада оружия?

– Всего лишь набрать для меня пару номеров. Ты это сможешь. Тебе надо будет связаться с муниципальной компьютерной системой. Вот и все.

– Я сама знаю, что я могу, а что – нет, и не тебе давать мне советы. Ник, я просто не…

– Ты думаешь, я обратился бы к тебе, не будь это так важно?

– У тебя всегда все важно. Это всегда “еще одно маленькое одолжение”. Почему бы тебе самому не пойти к Хэпу Фенклу и не объяснить все? Он к тебе хорошо относится. К тебе все хорошо относятся.

– Ну… так просто не получится, поверь мне. Салли, мне надо, чтобы ты вошла в компьютерную систему городского регистра автомототранспорта. Мне нужна фамилия… или номера… я даже сам не знаю.

– О чем ты говоришь?

– О такси. Разве я еще не сказал? Такси. Я ищу… э-э… и сам не знаю, как это назвать.

– Когда?

– Что – когда?

– Когда? Когда тебе это надо?!

– Я надеюсь… Я надеюсь, что ты позволишь пригласить тебя на ужин. Ну а потом, я надеюсь, ты позволишь отвезти тебя обратно в центр. Я надеюсь, что там ты поднимешься по ступенькам. И опять-таки надеюсь, что ты сделаешь это сегодня вечером.

– О Господи, Ник, тебя надо хоть чем-то вознаградить за такое бесстыдство! Сейчас ты превзошел даже самого себя!

– Салли… Я просто не могу сказать тебе, что это для меня значит, я не могу сказать тебе, для чего это нужно и с кем я сейчас иду вместе по одной дороге… Но я прошу тебя, поверь мне! Это очень важно!

– О Господи, Ник. У тебя есть двадцать пять центов?

– Двадцать пять?

– Да. Давай сюда. Жди.

– А зачем тебе?

– У меня на самом деле сегодня свидание. Придется отменить.

– Как? Ты же сказала… – Ник опешил. – А с кем?

– С Нормом Феспером.

– Господи, с этим адвокатом… Тогда давай звони. То, что ты сделаешь, гораздо полезнее для человечества, чем это свидание.

– И я так думаю! – с улыбкой ответила она и направилась к ближайшему автомату.



Джули держали взаперти в каком-то металлическом сборном домике. В комнате воняло ржавчиной и старой краской, но было тепло и сухо. У нее даже был телевизор. Еду приносили три раза в день. В принципе есть было можно. Ей приносили журналы, и каждые три дня кто-то, кого она ни разу не видела, менял постельное белье. С одиннадцати до двенадцати и с трех до четырех ей ежедневно устраивали длинные прогулки по безлюдным полям. Гуляя, она могла видеть вдалеке горы.

Рядом всегда находились двое охранников. Оба были латиноамериканцами и никогда не смотрели ей в глаза. Их отношение к ней можно было назвать равнодушной строгостью. Джули была практичная женщина и хорошо понимала, что ненавидеть их бесполезно.

– Где мы находимся? – спрашивала она. – В Виргинии или Мэриленде? Мне кажется, что это где-то на востоке.

Ей никто не отвечал. Но Джули знала, что, скорее всего, это было так, потому что уже наступали холода. Живя все эти годы в пустыне, она уже совсем забыла, что это такое. Но сейчас холод проникал ей в душу, от него не спасал толстый шерстяной свитер, который ей давали надевать на прогулки или во время сна. Когда она просыпалась, на стеклах был иней, воздух был сухой и хрустящий, а небо – до боли голубым.

В конце концов ее привели к какому-то мужчине с безжалостными глазами. Он был похож на помощника шерифа, которого Джули однажды видела после того, как тот убил троих человек. Она поняла, что сейчас перед ней один из тех, кто вполне заслужил ее ненависть.

– Где я нахожусь? На каком основании вы так обращаетесь со мной?

– Это не мы с вами так обращаемся, миссис Фенн. Это ваш друг Суэггер так с вами обращается.

– Это полнейшая чушь. Чушь, чушь, чушь. Боб Ли никогда бы не сделал мне больно.

– Я здесь не для того, чтобы обсуждать с вами эти вопросы. Боб Ли Суэггер преступник и убийца. Мы должны его арестовать. Он опасен для страны.

– Еще большая чушь. Боб Ли никогда не смог бы совершить что-нибудь порочащее его страну. Он воевал и проливал за свою страну кровь во Вьетнаме, где был тяжело ранен. Он любит свою страну.

Мужчина терпеливо ждал, когда она закончит, потом сказал: