Смертельные воспоминания

Глава 12




— Ты как хочешь, а я возьму еще, — с этими словами Стейси открыла контейнер и выудила из него печенье, покрытое шоколадной глазурью.

— Не помню, чтобы я тебе предлагал, — заметил сержант, не отрывая глаз от экрана компьютера.

— А это мне компенсация за то, что ты так быстро отобрал у меня Бетти. — Констебль откусила кусочек, и крошки посыпались на стол.

— Не надо было хлопать ушами. — Пенн протянул руку за наушниками.

Стейси уже достаточно хорошо знала его, чтобы понять, что он не хочет, чтобы его отвлекали от работы. Ну что ж, она не против. Это можно только уважать.

— А что ты думаешь по поводу этого дела? — поинтересовалась она.

— Я раньше уже занимался двойными убийствами, — пожал плечами сержант.

— Ну да, ну да, мы все ими занимались, но тебе не кажется, что именно с этим что-то не так? Босс выезжает на место преступления и говорит, что об убийстве речь не идет, а на следующий день мы уже говорим аж о двойном убийстве, да нам еще и помощь навязали.

Пенн задумался.

— Знаешь, если я начну искать ответы на все твои вопросы, то это никак не поможет мне побыстрее отсмотреть записи с камер наружного наблюдения, — с этими словами он надел наушники.

А Стейси уже успела разослать электронные письма во все приюты и реабилитационные центры в радиусе двадцати миль с описанием неопознанных жертв и теперь ждала. Но пока никаких ответов не поступило.

Пенн что-то печатал как сумасшедший, и Стейси не смогла сдержать улыбки. Она уже давно перестала деликатничать со своим коллегой.

— В Холлитри никаких камер нет, так что ты напрасно тратишь свое время, — громко заявила она.

— То есть твой совет я должен рассматривать как отменяющий распоряжение босса, так?

— Думаю, что она ждет, что ты сам об этом догадаешься и используешь свое время с большим КПД, — намекнула констебль.

— Ну да, как же… Ты, по-моему, забыла, что я больше не новичок, — сержант приподнял один из наушников.

Она пожала плечами, радуясь тому, что предложила ему свою помощь. Пора бы ему понять, что есть распоряжения босса, которые надо выполнять до буквы, а есть и такие, которые ты должен творчески осмысливать. Но попытки провести между ними границу обычно сопряжены с большим риском, так что без защитного оборудования этим лучше не заниматься.

— М-м-м, — промычал Пенн, полностью снимая наушники.

Стейси оторвала глаза от своего компьютера.

— Что, я все-таки понадобилась? — спросила она.

— Анонимный звонок раздался в участке в десять ноль три вечера, а если верить Китсу, юноша умер в районе девяти.

— И?.. — не поняла Стейси.

— Понимаешь, мы все знаем, что полицейским пришлось ломать дверь, так что, судя по времени, позвонить мог только убийца.

Стейси согласно кивнула. Они бессчетное число раз прослушали запись звонка, но по словам «труп в башне Чосера, 4В» так и не смогли определить ни возраст, ни пол звонившего.

— То есть убийца должен был находиться в комнате и знать, что девушка все еще жива, — продолжил Пенн.

Стейси начала понимать, почему босс так настаивала на том, чтобы трупы были как можно быстрее идентифицированы. Ее тоже ломало от слов «юноша», «девушка», «мужчина», «женщина». Это полностью обезличивало жертвы и создавало пропасть между ними и детективами.

— Продолжай, — поторопила она сержанта.

— А ты бы на месте убийцы разве не захотела проверить, что оба мертвы?

— Его мог кто-то спугнуть, — резонно заметила констебль.

— После чего он позвонил в полицию… — с сомнением в голосе закончил сержант. — То есть после того, как его спугнули. Разве, если бы тебя спугнули, ты бы не захотела убежать оттуда без оглядки?

— Пенн, твоя страсть к деталям…

— Почему бы не убедиться, что девушка мертва? Или, еще лучше, почему наверняка не убить ее и оставить трупы, чтобы их нашел кто-то третий? Для чего было звонить в полицию?

Стейси взяла еще одно печенье, но остановилась, прежде чем откусить кусочек.

— Никаких следов борьбы или сопротивления. Никаких гематом или ранений. Такое впечатление, что они вдвоем зашли в эту квартиру, спокойно и тихо уселись и стали ждать своей смерти.

— У меня в голове постоянно крутится одно слово, — кивнул головой сержант, — правда, оно мне не очень нравится. Я все время думаю о них как о чем-то несущественном, о чем-то, что не имеет большого значения. Ты меня понимаешь? — Было видно, что он сам озадачен этими своими ощущениями.


— Мне кажется, да, — ответила констебль, постепенно соглашаясь с его логикой.

— Такое впечатление, что это убийство не имеет к ним вообще никакого отношения. И смысл его в чем-то совсем другом. А они просто часть мизансцены. Расходный материал.

Стейси была готова с ним согласиться, хотя ей никогда не приходилось расследовать убийство, в котором жертвы не были бы главными действующими лицами. Так что у нее появились сомнения, а не слишком ли Пенн увлекся своими выводами?

И она уже была готова высказать их сержанту, когда ее компьютер просигнализировал о том, что ей поступило сообщение из реабилитационного центра в Сторбридже.

Она прочитала его и повернулась к Пенну:

— Не знаю, насколько Марк и Эми были важны нашему убийце, но для нас они действительно важны.





Глава 13




Прежде чем нырнуть под ленту, закрывающую вход на место преступления, Ким несколько раз глубоко вдохнула. Сейчас войти туда ей было труднее, чем накануне ночью.

Четырнадцать часов назад все здесь было заполнено парамедиками, потенциальными свидетелями и зеваками, старающимися выбрать место поудобнее, хотя на высоте четвертого этажа им мало что было видно.

Накануне эта квартира ничем не походила на ту, расположенную несколькими этажами выше, но сегодня все было иначе. Толпа зевак исчезла, и люди вернулись к своей повседневной жизни, успев насладиться бесплатным представлением. Ленту охраняли два констебля в форме, которые уже успели на этой жаре почувствовать вес каждого грамма своих трехкилограммовых защитных жилетов. А ведь солнце еще не достигло зенита.

Еще один полицейский маячил в подъезде у них за спинами. Проходя мимо, Ким не могла не почувствовать легкую симпатию. Охранные мероприятия трудно назвать мечтой полицейского в форме. И трудно заставить себя вставать по утрам только для того, чтобы идти охранять вход в многоквартирный жилой дом.

В подъезде полицейских практически не осталось, и жители могли спокойно заниматься своими делами, за исключением четвертого этажа, на котором офицеры охраняли лестничные пролеты и лифтовые шахты.

Теперь, когда людей было мало и никто не суетился, Ким смогла в подробностях рассмотреть квартиру. И прежде всего она увидела темный коридор, ведущий от входной двери прямо в гостиную. По правую руку располагались двери на кухню и в одну из спален, по левую — в ванную и еще в одну спальню. Пройдя коридор, она попала в комнату с окнами на южную сторону, где температура от прямых солнечных лучей зашкаливала так, что свободно можно было вскипятить чайник, не прибегая к помощи плиты.

Обычно, когда человек вырастает, размеры помещений начинают казаться ему меньше, чем есть на самом деле, но эта комната выглядела гораздо больше, чем помнила Ким, хотя и была точной копией комнаты на седьмом этаже.

Конечно, в той комнате большую часть помещения занимали две сдвинутые кровати, возле которых едва помещался раздолбанный шкаф с их бедными пожитками.

Ким отогнала эти мысли и вернулась в квартиру на четвертом этаже, в которой Митч и один из его коллег, одетые в белые защитные костюмы, разворачивали ковер. Ее взгляд упал на батарею отопления, и перед ее глазами вновь появилась сцена прошлой ночи.

— Привет, инспектор, — Митч снял синие перчатки и маску. — Какими судьбами?

Ким пожала плечами и отошла к окну.

— Просто хочу получше почувствовать местную атмосферу, — сказала она, чуть не добавив «опять».

Опытный, умеющий логически мыслить офицер полиции в ней прекрасно понимал, что это — другая комната, и все-таки она никак не могла избавиться от воспоминаний о Мики, который мирно спал в своей левой кровати. Ким представила себе, как он, завернувшись в серые, шершавые одеяла и став похожим на колбасу, кричит: «А теперь попробуй найди!», а она притворяется, что ищет его.

Она ясно видела страх на его лице, появляющийся каждый раз, когда в комнату входила их мать, прижимавшая к груди нож и обещавшая вырезать из него дьявола, если это потребуется.

Но лучше всего она помнила ощущение его крохотного тельца, прижимающегося к ней, когда подлая предательница жизнь наконец покинула его. Но и тогда она, еще шестилетняя девочка, считала, что, если бы помощь пришла чуть пораньше, ее брат остался бы жив.

А ведь помощь тогда действительно пришла. Сначала она подумала, что слышит удары по батарее, к которой была прикована. В те годы нагревательная система, для того чтобы обеспечить все квартиры горячей водой, работала дважды в день, в 8 утра и в 8 вечера. Когда она включалась, старые трубы, идущие с самой крыши, начинали вибрировать. В самом начале Ким пыталась считать эти включения, чтобы не потерять счет дням, но очень скоро окончательно запуталась.

И только когда повторяющиеся удары проникли в ее затухающее сознание, она поняла, что это появилась помощь. Но для ее брата-близнеца было уже слишком поздно. Как и для юноши, который вчера вечером сидел возле батареи в его позе. Но ведь до девушки они добрались вовремя — хотя это не помогло спасти ее. И все-таки вчера она была жива, как и Ким тридцать лет назад. Тогда она тоже была недокормленной, слабой и хрупкой, но тем не менее у нее хватило сил сопротивляться полицейским, которые забирали у нее брата.

Она ничего не могла с собой поделать — совпадения стояли у нее перед глазами как какой-то дьявольский список:

Место — совпадает

Батарея — совпадает

Наручники — совпадают

Мертвый мальчик — совпадает

Живая девочка — совпадает

Упаковка от крекера — совпадает

Бутылка колы — совпадает.



Ким понимала, почему Вуди предпочел закрыть глаза на все эти совпадения — только так он мог позволить ей расследовать дело после того, как она заверила его, что справится.