Смертельные воспоминания

— Например?

— Например, о разделении труда, о том, как лучше использовать ресурсы…

— Минуточку! Ты что бесишься, потому что тебе пришлось заняться поисками информации в Сети?

Для сержанта не составило никакого труда выяснить, чем сейчас занимается Нина Крофт.

— Ты меня хорошо знаешь и знаешь, что компьютеры это не мой конек, а кроме того, любой из них получил бы эту информацию в три раза быстрее, чем я. Или, кстати сказать, ты. Так что подобное использование моих ресурсов неэффективно.

— Так же как и твои повторяющиеся попытки что-то мне доказать. Я не стану ничего менять.

Ким была твердо уверена, что двойное убийство можно раскрыть без чтения лекций о ее частной жизни.

— Лучше расскажи мне, что нам известно о Нине Крофт.

— Не так уж много, — честно признался Брайант. — За все это время мне удалось только выяснить, что сейчас у нее частная практика на Крэдли-Хит-Хай-стрит.

— М-м-м…

Это она и сама могла узнать. Как и у нее, компьютерная грамотность Брайанта не простиралась далее умения внести имя в поисковую строку «Гугл», а потом просмотреть наиболее многообещающие сайты. За это же время Стейси могла бы, скорее всего, выяснить, в какую школу ходят ее дети и поддерживает ли Нина связи со своим мужем, сидящим в тюрьме. А еще рассказала бы им, что женщина ела за завтраком, хотя это никому не было нужно.

— Интересно, счастлива ли она теперь? — сказала Ким, когда Брайант направил машину в сторону Колли Гейт.

— Уверен, что да. И скорее всего встретит тебя громадным букетом цветов и пригласит на…

— Ладно, закончили, — сказала инспектор, когда машина пересекла Лайд-лэйн и выехала на Крэдли-Хит. — Она может меня совсем не вспомнить — я вообще не уверена, что ее стоило вносить в этот список, — добавила она, когда машина остановилась перед магазином ковров, который Ким помнила с самого детства. — А что мы здесь… о боже, — сказала она, прочитав табличку, прикрепленную справа от входа в магазин.

Выйдя из машины, она прошла вслед за Брайантом к одинокой закрытой двери на верхнем этаже.

— А знаешь, она может даже поблагодарить меня за то, что я вскрыла грязные делишки ее муженька, — добавила инспектор, когда дверь стала открываться.

Полуулыбка на лице за дверью исчезла, уступив место глазам, наполненным ненавистью.

Женщина осмотрела Ким, как будто не верила своим глазам. Когда она заговорила, каждое сказанное ею слово было пропитано ядом.

— Какого хрена вам здесь надо?





Глава 35




Элисон постучала в дверь и подождала, когда ее пригласят войти.

— Присаживайтесь, — предложил ей старший инспектор Вудворт, указывая на кресло, в котором накануне она не провела и пяти минут.

— Прошу прощения, что вчера мы не смогли обсудить все подробно, и благодарю вас за то, что вы так быстро откликнулись на мою просьбу, — добавил он.

Элисон не стала говорить ему, что как раз сейчас у нее было не так много работы.

— Ну, и как команда среагировала на ваше появление?

— Вы хотите узнать о реакции вашего инспектора? — уточнила профайлер. — Думаю, что вы знаете это лучше, чем я, потому что она уже успела побывать сегодня в этом кабинете.

— А меня, знаете ли, действительно интересует вся команда. За последние несколько месяцев им пришлось через многое пройти.

Да, она читала в газетах о смерти Доусона, и это ее огорчило, но не сильно удивило. Когда она работала с командой по делу о похищениях, она имела возможность наблюдать сержанта вблизи, и на нее произвела впечатление его неуемная энергия и то, как он пытался с ней справиться.

— С командой все в порядке, — ответила психолог. — Пенн человек абсолютно открытый. Стейси осторожна и подозрительна, а Брайант носится с Ким как курица-несушка со своими цыплятами.

— А Стоун? — спросил Вуди.

— Я не так много с ней общалась, — ответила Элисон, — но, мне кажется, пока она справляется.

Она не стала говорить о том, что все еще пытается понять язык тела инспектора и продолжает свои наблюдения. Уже три года назад с ним было трудно разобраться, а за это время он никак не изменился к лучшему. А еще она решила не говорить о том, что для нее это вызов как для профессионала и что есть люди, которых читать легче, чем других.

Она вспомнила одну из тренировок по гимнастике, на которой была, когда ей было девять лет. Как и всегда, там она наблюдала за другими девочками. Наоми, отличной спортсменке на год младше ее, было велено перейти на бревно. Девочка с энтузиазмом кивнула, но пальцы ее ног непроизвольно поджались. И, забравшись на бревно, она практически сразу же упала. То же самое повторилось через несколько недель. Поджатые пальцы и падение.

А через месяц, во время соревнований, Кайшу, лучшую гимнастку на бревне, увезли с желудочными коликами, и тренер выбрала Наоми в качестве замены. Элисон увидела, как поджались ее пальцы и в испуге сказала тренеру, что Наоми упадет. Тренер ее не послушала и ответила, что девочка прекрасно готова.


Наоми подошла к снаряду и, выполняя простейший элемент, упала и вывихнула кисть. Позже Элисон поняла, что, будучи прекрасной гимнасткой, Наоми тем не менее боялась снаряда, и этот страх выражался в том, как автоматически поджимались пальцы ее ног, чего сама она не замечала. Именно с того момента Элисон стало интересовать, как тела людей реагируют на те или иные ситуации. И осознают ли это сами люди или нет.

— А еще я хотел бы поговорить с вами о том, другом деле.

Профайлер кивнула и постаралась ничем себя не выдать.

Она уже поняла, что информация об этом «другом деле» навсегда останется в ее резюме, что это «другое дело» полностью заслонит все ее прошлые достижения и все, чего она сможет достичь в будущем. Она никогда не сможет скрыться или забыть об этом «другом деле», и доказательство этого сейчас молча лежало на больничной койке.

— Оно не имеет никакого отношения к тому, для чего вас сюда пригласили.

— Благодарю вас, — ответила Элисон ровным голосом.

— Мы все совершаем ошибки, — заметил Вуди, глядя ей прямо в глаза.

Она не отвела взгляда, благодарная ему за то, как мягко он сказал о ее ошибке.

Но одна маленькая проблема все-таки осталась. Она вовсе не была уверена, что это была просто ошибка.





Глава 36




Комната, убогая и темная, была вся заставлена папками. Ким она напомнила кабинет частного детектива, каким его обычно показывают в телевизионных сериалах.

— Я бы не стала предлагать вам сесть, даже если бы здесь были для этого стулья, — сказала Нина, стоя возле письменного стола.

Ким с облегчением заметила, что женщина все еще хорошо одета в ладно сидящее на ней прямое синее платье, юбка которого заканчивалась чуть ниже колен. Она не могла с ходу определить дизайнера, но платье выглядело удобным и функциональным. Темно-каштановые волосы, казалось, были на дюйм длиннее, чем она их помнила. Ким решила, что это результат посещений салона красоты.

— Ну и как вы жили все это время? — спросила она, усаживаясь на единственный стул.

— Вы это серьезно? — взорвалась Нина, бледнея. — Какого черта вам здесь надо?

— Просто проезжала мимо, — пожала плечами Ким.

— Все вы лжете, — выплюнула женщина ей прямо в лицо. — Так что, если это не официальный визит по поводу одного из моих клиентов, вы можете…

— Это вы о ком? — спросила инспектор. — То есть меня интересует, кто нынче ваши клиенты.

— Вас это абсолютно не касается, — глаза женщины сверкали от ярости. — Вас ничего здесь не касается. Вас никто не желает видеть ни здесь, ни у меня…

— Кстати, а где это сейчас? — спросила Ким, не удержавшись от сарказма. Для нее сейчас все это было безобидной и невинной забавой, особенно на фоне той собаки, умершей в мучениях после того, как ее напоили антифризом. Таким образом Нина тогда хотела намекнуть ей, что не стоит вести расследование в детском доме в Крествуде. — Вы все еще живете в том большом и красивом доме?

— Прекратите нести всякую чушь! Вы прекрасно знаете, что мне не удалось сохранить тот дом и что мои дети уже не ходят в частную школу, сука вы драная. Сейчас я живу в таунхаусе в Олд Хилле, а мои мальчики из-за вас ходят в обычную общеобразовательную школу и…

— Нина, я вас умоляю, — из-за подобной притворной невинности терпение Ким закончилось. — Ваш муж полностью заслужил все, что с ним случилось, но мне жаль, что вы потеряли все, что у вас было. Мне жаль, что вы потеряли свою высокооплачиваемую работу в Бирмингеме. Мне жаль, что вас так и не сделали партнером в той адвокатской конторе, хотя это и казалось неизбежным. Жаль, что вы лишились своего дома, а вашим мальчикам пришлось перейти в новую школу. И все это из-за того, что натворил ваш супруг.

Ким заметила, что опущенные руки женщины, сжатые в кулаки, слегка подрагивают.

— Хотя, Нина, вас мне совсем не жаль — ведь вы знали, что он творил, и никому ничего не сказали. А ведь сделав это, вы могли спасти жизнь другим людям, так что мне, в общем-то, наплевать на…

— Убирайтесь! — рявкнула женщина, указывая на дверь. — Мне противен сам ваш вид, и я не собираюсь терпеть…

— И это не считая того, что вы сделали с собакой, — добавила Ким, покачав головой. — Хочу сказать, что это было уже ниже пояса…

— Убирайтесь! — закричала женщина.

— Ну а попытка помешать правосудию, защищая собственного…

— Инспектор, я вас предупреждаю. Убирайтесь…

— Где вы были в воскресенье вечером, Нина? — спокойно спросила Ким, сбивая женщину с толку.

— Дома, с мальчиками, — не задумываясь ответила она. Она была слишком разъярена, чтобы промолчать.

— Спасибо, что уделили нам время, — Ким быстро встала со стула. — Было очень мило вновь встретиться с вами, — добавила она, выходя из комнаты вслед за Брайантом.

Грохот захлопнутой за ней деревянной двери ее вовсе не удивил.

— И что ты по этому поводу думаешь? — спросила она сержанта, когда они спустились по лестнице.