Смертельная ошибка

— Лидия Холден из «Лисвортского эха». — Женщина достала из сумочки визитную карточку. — Вы можете дать мне хоть какую-то информацию? Что вообще здесь происходит?

Если бы Лидия не была женщиной, Том велел бы ей отвалить. Настроение Кэллэдайна не отличалось оптимизмом. Впрочем, мать воспитала его джентльменом, поэтому он всего лишь поджал губы, покачал головой и укоризненно произнес:

— Вам не следует здесь находиться. Ваше место — за лентой.

— Там я ничего не выясню.

— Вам лучше знать, мисс. Пока мне нечего вам рассказать.

Лидия, как ни странно, продолжала улыбаться:

— Так необычно. — Ее жест охватил людное место преступления. — Я умею считать, инспектор, — женщина опустила ресницы. — Там целых четыре палатки. Я видела, как приехал патологоанатом. Я правильно понимаю, что вы имеете дело не только с одним убийством?

Мужчина посмотрел на Лидию Холден долгим тяжелым взглядом:

— Вы можете воспринимать это происшествие как угодно. Я ничего не говорил об убийстве и пока не могу обсуждать детали. Вы просто зря теряете время.

Кэллэдайн покачал головой. Ему хотелось послать эту женщину к черту, но он хорошо знал, какие непростые у него отношения с общественностью и СМИ. Том должен был ей что-то сказать. Пресса в любом случае скоро узнает о случившемся. В мгновение ока они вцепятся в Кэллэдайна как пиявки. Том сухо добавил:

— Произошел некий инцидент, мисс Холден. Пока это все, что я могу сказать. Когда у меня будет больше информации, я свяжусь с вами.

Он коротко кивнул. Когда мужчина попытался обойти навязчивую журналистку, та схватила его за руку.

— Я не дура, инспектор. Это что-то значительное. Вы меня не обманете.

Сладкая улыбка вскоре исчезла. Лидия Холден — просто очередная представительница скандальной прессы. Женщина зря потратит время, используя эти взгляды и пытаясь добиться от Тома Кэллэдайна хоть чего-нибудь.

— Возможно, именно в ваших интересах сначала рассказать эту историю мне. Мы могли бы помочь друг другу. Вы не можете держать нас в стороне, инспектор. Я подозреваю, это крупное преступление.

Том Кэллэдайн первый раз видел Лидию Холден. Обычно он контактировал с местным репортером Мортоном, грубым старым типом. Где же он? Мужчина нахмурился и сурово посмотрел на Лидию. Он толком не спал, и было еще очень рано. Эта женщина, кем бы она ни была, служила помехой, но Холден говорила правду. Кэллэдайн не может так долго мариновать прессу.

Лидия снова улыбнулась. Белые зубы и сверкающие голубые глаза, светлые волосы мягкими завитками обрамляли тонкие черты лица. Чем больше Холден улыбалась Тому, тем больше он не мог оторвать от нее глаз.

Женщина удовлетворенно встретила его взгляд. Она, вероятно, сознавала, какой эффект производит на инспектора. Большинство мужчин, не исключая Кэллэдайна, сочли бы эту журналистку соблазнительной. Она слегка кашлянула и наконец протянула ему свою визитную карточку:

— Мы еще поговорим, инспектор. Моя интуиция подсказывает, что, прежде чем все это закончится, вам понадобится и моя помощь.





Глава 8




— Миссис Эдвардс? Донна?

— Чего, черт побери, тебе нужно в такую-то рань?

Женщина сразу поняла, что Кэллэдайн — из полиции. Ее руки покоились на тощих бедрах, а из грубо накрашенного рта свисала сигарета.

— Можно нам войти, Донна? Давайте не будем разговаривать на улице.

Том заметил, что из дверей соседнего дома на них смотрят какие-то люди.

Донна Эдвардс с отвращением покачала головой и выбросила сигарету через перила. Кэллэдайн наблюдал, как та мерцает и падает на землю.

— Теперь я могу тебе сообщить, что мне нечего сказать ни обо мне, ни о сыне. И я мисс, а не миссис.

Кэллэдайн, Рут и женщина-констебль последовали за ней в неопрятную, убогую квартиру.

— Боюсь, у меня для вас плохие новости, Донна.

Сообщать плохие новости всегда было очень сложно. Худшая часть его работы. Даже если речь шла о таком сыне, как Айс, эта задача не доставляла ему удовольствия. Человек мог выглядеть как крепкий орешек, но это всегда было лишь маской. Район Хобфилд — суровое место для жизни. Не будь у тебя длинного языка и желания сопротивляться, у тебя не было бы никаких шансов на выживание.

Донна Эдвардс производила впечатление женщины с нестабильным настроением. Она, вероятно, знала, что визит полиции означает неприятности, и была на грани срыва. Донна нервно взбила пару подушек и бросила их обратно на диван.

— Что еще натворил маленький ублюдок? — саркастично произнесла женщина и выхватила еще одну сигарету из пачки, лежащей на столе. — Если это как-то связано с деньгами, то не стоит меня подозревать. У меня их нет. Айс у меня в долгу, а тут еще Келли и ее малыш. Она была здесь в начале недели, искала ублюдка и просила о помощи, бедная корова.

— Мы не о деньгах, мисс Эдвардс. — Мужчина услышал, как Рут откашлялась. Она явно хотела, чтобы Том продолжал. — Боюсь, у нас и впрямь плохие новости. Айс, он же Йен, мертв. Его убили.

Донна Эдвардс уставилась на Кэллэдайна. Она не поняла смысла его слов. Женщина-констебль прошла вперед и усадила мать Айса на диван. Кэллэдайн наблюдал за всем происходящим словно в замедленной съемке. Теперь все начнется: через несколько часов, а то и меньше, об убийстве молодого преступника узнает весь район.


— Несчастный случай? — спросила шепотом женщина.

В этот момент Кэллэдайн всем сердцем желал, чтобы так оно и было. Тогда объяснение будет простым, незамысловатым. Несколько слов утешения, и полиция сможет оставить мать Айса в покое. Впрочем, в любом случае Том Кэллэдайн не мог сказать ей истинную правду.

— Нет, Донна, это не несчастный случай. Боюсь, Йена убили.

Взгляд Донны стал диким. Она лихорадочно смотрела то на одного офицера, то на другого, а затем оттолкнула руку констебля от своего плеча.

— Нет! — закричала она. — Только не Айс. Он никогда этого не допустит. Он… Он знал об опасностях.

— Какие опасности? О чем вы говорите, Донна?

Донна Эдвардс уставилась на Тома с искренней ненавистью, схватилась за голову и закричала:

— Я ведь уже сказала! Повторюсь еще раз. Айс был моим мальчиком. Это не его вина.

Донна Эдвардс рухнула на пол. Она причитала и громко кричала. Констебль изо всех сил старалась усадить ее в кресло и утешить, но это было бесполезно.

— Донна, когда вы в последний раз видела Йена? Мне очень жаль, что я должен задавать вам вопросы в такой ситуации, но информация от вас может помочь нам найти того, кто это сделал. Вы ведь тоже хотите узнать, что случилось с Айсом?

Женщина смотрела на Тома Кэллэдайна остекленевшими глазами. Она выглядела испуганной, и это обстоятельство лишь усилило любопытство детектива. Что у нее на уме? О чем она умалчивает? О Рэе Фэллоне?

— Был ли какой-то конфликт? Неужели Айс перешел дорогу кому-то особенно опасному, например, Фэллону?

Том задал тот самый вопрос. Произнес это имя. Кэллэдайн очень сомневался, что получит на него ответ, но не мог не спросить.

Донна Эдвардс сердито взглянула на полицейского и покачала головой:

— Нет. Мой сын не дурак. Он никогда не связался бы с этим ублюдком. Айс знал, какие границы нельзя пересекать. — Ее голос упал до шепота. — Он довольно хорошо знал, какой Фэллон человек и что случится, если Айс вдруг перебежит ему дорогу. Фэллон, а не полиция, руководит этой дырой.

Кэллэдайн пожал плечами. Фэллон находился в тюрьме Стренджвэйз, так на каком же основании он все еще руководил делами в Хобфилде? Очевидно, через своих головорезов.

— Во всяком случае, он никому не говорил лишнего. Фэллон доверял Айсу. Мой сын хорошо работал и ни разу не оступился. — Она помедлила. — Я бы знала, если бы он напортачил. В их сообществе есть люди, которые с радостью могли рассказать мне об этом. Ты даже не представляешь, каково здесь жить. Чертовски трудно, и люди быстро проникаются к тебе ненавистью. Многие терпеть не могли Айса из-за его поступков, наркотиков и этого… — Донна Эдвардс всхлипывала. — Теперь, когда его больше нет, этим же людям будет его не хватать. Никто не смел перечить ему, особенно с Фэллоном. С прошлой весны здесь царила приятная абсолютная тишина.

«Верно, — подумал Кэллэдайн. — Но что же, черт возьми, это значит?»

— Констебль Брук останется здесь. Она пригласит кого-нибудь посидеть с вами, скорее всего, члена семьи или друга. Не выходите пока из квартиры, Донна. Если вам что-нибудь понадобится, констебль все устроит.

Кэллэдайн знал — Донне Эдвардс не понравится такой расклад, но выбора у него не было. Детектив не хотел, чтобы пресса добралась до нее. Он представил возможные заголовки и содрогнулся.





* * *


Кэллэдайн сел напротив другого детектива-инспектора. Он был неопрятным гомосексуалистом. Пластиковые контейнеры из-под сэндвичей, пустые пивные банки и гора бумаг, в основном официальных, валялись на его столе.

— Рэй Фэллон, — начал Том. — Ты с ним недавно общался. Как тебе кажется, что он задумал?

— С ним, можно сказать, все кончено. Он теперь никому не нужен, Том. Мы взяли его на наркобизнесе. Тупого ублюдка поймали с багажником, полным крэка, совсем не в его обычном стиле. Если повезет, он сойдет с дистанции, но Королевская прокурорская служба тянет время, что-то насчет свидетеля и улик. Сам не могу в это поверить, но Фэллона застали прямо на месте преступления, — спокойно ответил коллега Кэллэдайна и тут же добавил: — Хотя ты тоже прекрасно его знаешь: он подкупит кого-нибудь здесь, пригрозит кому-нибудь там, а потом сбежит. Улики и свидетель чудесным образом растворятся в воздухе.

Не поспоришь — Фэллон вел сказочную жизнь, поддерживаемую всеобщей дикостью и деньгами.

— Он сейчас в Стренджвэйз. Пока юристы решали свои дорогостоящие дела, он не мог получить залог, но на прошлой неделе у скользкого проходимца случился сердечный приступ. Его пришлось перевезти в больницу Уайтеншоу. Преступнику сделали тройное шунтирование. Он нескоро оттуда выйдет. — Мужчина почти равнодушно улыбнулся. — Что касается нас, то это лучший вариант. Подонок мог даже умереть.

«Не это ли беспокоило его мать? — удивился Кэллэдайн. — А если она не знает, должен ли Том сказать ей? Болезнь Фэллона могла создать проблему, не имеющую никакого отношения к делу».

В кабинет вошел старший инспектор Джордж Джонс. Он нес под мышкой пару папок и хмурился: за последние полгода Джонса повысили до старшего инспектора, и всем в участке было очевидно — новая должность дается ему с трудом. «Джордж похудел — наверное, от стресса, — подумал Кэллэдайн, — и начал лысеть».

— Мне нужно переговорить с вами, — утомленно начал Джонс. — Убийство в Хобфилде — нехорошее дело. Я знаю, вы проводите расследование, Том, но тебе ведь может понадобиться помощь. Брэд, возможно, понадобится содействие твоих людей, если у вас не случится чего-то более существенного.

Брэд Лонг вяло кивнул. Конечно, обычно он всеми способами помогал делу, но Том Кэллэдайн далеко не всегда просил его о поддержке. Поиск помощников — не в стиле Кэллэдайна. Он предпочитал имидж героя-одиночки, вплоть до того, что раньше собственная команда Тома отнюдь не всегда знала о его планах.

Кэллэдайн тихо выругался. Меньше всего он хотел получить в напарники чертова Брэда Лонга, тем более с помощью такого откровенного навязывания. Лонг слишком часто становился мишенью для шуток Тома — например, из-за его полного пренебрежения к офисному этикету и из-за его лишнего веса. Брэд Лонг не желал приводить себя в форму, и в итоге еда и алкоголь стали сказываться на его внешности. Очевидно, через пару лет этот неряха и обжора никому не будет нужен.

— Сэр, у вас есть минутка? Могу я поговорить с вами наедине?

— Конечно, Том, пойдем в мой кабинет.

Кэллэдайн сухо кивнул Брэду и последовал за старшим инспектором. Детектив плотно прикрыл за собой дверь. Он не хотел, чтобы кто-нибудь их подслушивал.

— Сэр, я планирую навестить Рэя Фэллона в больнице Уайтеншоу.