Слышащий

Однако Люденмер и Кертис, не обращая на бурю ни малейшего внимания, напряженно вглядывались в пустынную Сэндаски-роуд.



– Льет как из ведра, – сказал Донни. – Слышишь, как грохочет? Я вот люблю грозы. А ты, здоровячок? Или они тебя пугают?

Уставившись в пол, Маленький Джек молчал.

– Когда я был мелким вроде тебя, как-то раз одного парня прямо у меня на глазах шарахнуло молнией. Дело было на пастбище, – принялся вспоминать былые деньки Донни, медленно раскачивая лампу взад и вперед. – Бедняга в мгновение… – тут он посмотрел на Хартли и подмигнул, – в мгновение ока превратился в уголек! Одежда сгорела дотла вместе с кожей. Мы с пацанами, значит, подошли позырить и обнаружили, что черепушка у того пацана обуглилась, но не до конца! Нижняя часть его лица по-прежнему ухмылялась: наверное, в тот миг, когда ударила молния, он припомнил что-то смешное. И знаешь, чё мы тогда сделали? Выбили ему палкой зубы! У него было аж три серебряных зуба! Я их прикарманил, сбагрил и купил пачку презиков. С тех пор я люблю грозы и каждый раз вспоминаю этого бедолагу.

– Ну почему вы никак не оставите нас в покое? – вспыхнув от негодования, воскликнула Нилла. – Вы же скоро получите много денег!

– Пупсик, пасть закрой! Я такого повидал в своей жизни, что вам даже в самых страшных кошмарах не снилось.

– Самое страшное тебя поджидает в зеркале, – вдруг съязвил Маленький Джек и рявкнул на Ниллу: – А ты прекрати уже меня пихать!

Донни тихонько, но невесело рассмеялся, направил свет от лампы на Хартли и спросил:

– А ты как поживаешь, одноглазый? Чего примолк?

– Нечего говорить, – отозвался Хартли.

– А мне так не кажется. Ты только послушай этого спиногрыза! А ведь слово не воробей, вылетит – не поймаешь. Знаешь, сопляк, хамить старшим – это очень дурная привычка! Тебя разве в школе не учили? – спросил Донни и слегка хлопнул Маленького Джека подушкой по голове. – Отвечай, когда тебя спрашивают! – велел он и стукнул его сильнее.



Наконец показались огни приближающегося автомобиля.

– Боже! – с горечью воскликнул Люденмер. – Это же моя машина!

«Олдсмобиль» подъехал и остановился на пригорке так, что фары выхватывали из темноты весь причал и слепили глаза Люденмеру и Кертису. Двигатель замолк, но фары остались включенными. Все замерло.

– Давайте уже, вылезайте! – пробормотал себе под нос Люденмер и поднял руки кверху, показывая похитителям, что он безоружен. Кертис вскинул руки следом, и луч от фонарика устремился в темное небо. – Мы принесли выкуп! – крикнул Джек, но его заглушил раскат грома. – Все деньги здесь! – снова выкрикнул он и поставил ногу на коробку.

Дверцы автомобиля распахнулись одна за другой.

«Наверное, это та самая женщина, про которую говорила Нилла», – разглядев стройный силуэт, подумал Кертис.

Как и следовало ожидать, злоумышленница принялась обыскивать «пирс-эрроу». Посветив фонариком, она осмотрела салон автомобиля. Затем ее силуэт двинулся к заброшенным хижинам.

Второй силуэт – покрупнее, – по всей видимости, принадлежал мужчине. Он повернулся спиной к ветру, и через мгновение разлился свет. Силуэт мужчины в центре желтого круга медленно поплыл, освещая чащу леса вдоль дороги. Покончив с предосторожностями, похитители двинулись к причалу: в слепящем свете фар разглядеть их было невозможно. Остановившись посередине причала, женщина крикнула:

– Мы же, кажется, дали четкие указания – приходить одному! Это что еще за ниггер?

– Водитель.

– Брехня! Твой водитель у нас.

– Это мой новый водитель.

– Настолько богат, что не можешь возить свою задницу сам? Слышь, черномазый, руки подними! – крикнула женщина, когда рука Кертиса, сжимавшая фонарик, вдруг начала опускаться вниз. – Но в общем и целом, – продолжала она, вновь переключившись на Люденмера, – ты был хорошим мальчиком, поэтому ниггера я тебе прощаю. Сейчас мы подойдем и заберем коробку, а вы стойте по струнке, ясно? Через пять минут все будет кончено.

– Погодите! – произнес Люденмер таким властным тоном, что похитители застыли на месте. – Я хочу вернуть детей сегодня! Можете забирать деньги и проваливать хоть к черту на рога, но не раньше, чем я увижу Ниллу и Джека!

Преступники заколебались. Кертис почувствовал, как воздух между ними буквально наэлектризовался. Молния сверкнула так близко, что ему почти удалось разглядеть лица похитителей. В правой руке женщины блеснул металлический предмет.

«Господи, да это же револьвер!» – в ужасе понял Кертис.

И словно в подтверждение его догадке, над ухом грянул оглушительный раскат грома.

– По-моему, ты забываешься, – сказала женщина. – Командую здесь я.

– Когда вы отдадите детей?

– Мы сообщим. Для начала пересчитаем деньги: вдруг ты решил нас обмануть?

– Нет, – сказал Люденмер. – Так не пойдет.

– В смысле?

– Все будет иначе. Сейчас мы поедем за детьми. Вы запустите лапы в коробку с деньгами, только когда я увижу детей. Мне нет резона вас обманывать – это было бы крайне глупо с моей стороны, ты не находишь? – спросил Люденмер.

– Я нахожу, что очень глупо с твоей стороны, – ответила женщина, – стоять тут и спорить с людьми, которые вооружены револьвером сорок пятого калибра!


Люденмер не ответил. Кертис почувствовал, как струйки пота побежали из-под мышек по телу.

«С минуты на минуту начнется гроза, – подумал он, – гремит уже совсем близко».

– Я хочу, чтобы вы освободили детей, Хартли и Парра сегодня же ночью!

– Ха! Ты слышал? Он хочет тебя освободить!

Кертис увидел, как мужчина сменил позу и кивнул:

– Ага, слышал.

На несколько мгновений воцарилась оглушительная тишина, а потом вдруг Люденмер ахнул, закачался и схватился за плечо Кертиса, чтобы не упасть.

– Наконец-то до него дошло, – самодовольно и зло сказал похититель.



Донни поставил лампу на пол. Дождавшись раската грома, он с размаху ударил Маленького Джека подушкой по голове.

– Не тронь его, – тихо произнес Хартли.

– Да ему совсем не больно! Правда, здоровячок? – спросил Донни и ударил мальчика еще раз.

– Ой! Больно! – воскликнул Джек.

– Оставь уже нас в покое! – возмутилась Нилла.

– Ну что ж, – произнес Донни, как будто соглашаясь, и в глазах его заплясали огоньки. – Опять вы мне весь кайф ломаете, а я так хотел повеселиться!

С этими словами Донни размахнулся и что было сил обрушил на ребенка подушку, а затем буквально накинулся на мальчика. Он навалился на ребенка всем своим весом и прижал его лицо к полу. Из-под подушки раздались приглушенные вопли Маленького Джека. Он яростно отбивался и лягался, пытаясь сбросить обидчика. Нилла в полном ужасе мысленно закричала, отчаянно взывая к своему слышащему.



– Боже мой, – выдохнул Люденмер, когда ветер донес до его ушей голос детектива Парра. В лиловых тучах сверкнула молния. – Господи Иисусе… быть такого не может!

– Еще как может, – отозвалась женщина. – Ну и ловко же мы тебя развели, а? Короче… сейчас мы заберем деньги. Если ты собираешься что-нибудь отчебучить, то лучше не…

Дослушать Кертис не смог, потому что голова его чуть не взорвалась от крика Ниллы:

:Кертис! Донни напал на моего братишку!:

– Маленький Джек! – выпалил Кертис, не зная, как еще предупредить Люденмера. – Донни напал на него!

Люденмер задрожал, побледнел как полотно и закричал:

– Моему мальчику больно! Черт вас всех побери, а ну немедленно везите меня к… – С этими словами он двинулся на похитителей, но не сделал и двух шагов, как грянул выстрел.

Женщина выстрелила дважды. Люденмера крутануло, он схватился за Кертиса, и они оба начали заваливаться. Раздался третий выстрел: пуля прожужжала над правым ухом юноши. Люденмер и Кертис рухнули на хлипкие деревянные перила и упали в черные воды озера Пончартрейн.





Глава 21




– Ты его сейчас отпустишь, – совершенно спокойно произнес Хартли, пока Маленький Джек тщетно пытался выбраться из-под Донни. Водитель не угрожал и не просил: он говорил так, будто бы знал наверняка, что произойдет дальше.

Донни оскалился. На его раскрасневшихся щеках заблестели крупные капли пота.

– Только попро…

Договорить Донни не смог. Хартли вскочил на колени и ударил его замотанными руками наотмашь – все произошло так молниеносно, что Нилла ничего не успела понять. Ракета Бака Роджерса на кольце, надетом на мизинец Хартли, рассекла похитителю щеку и нос. Из ужасной рваной раны веером брызнула ярко-алая кровь и окропила стену.

Предсказание Хартли сбылось: взвизгнув, как гиена, Донни подпрыгнул, отпустив малыша, и тут же столкнулся с Ниллой. Испуганная девочка припустила на четвереньках в другой конец комнатки. Крик о помощи в ее сознании все еще полыхал огромными красными неоновыми буквами. Джек, пытаясь отдышаться, откинул подушку и перевернулся на спину. Ослепший от боли Донни запнулся и опрокинул лампу: колба треснула, но масло не вылилось – пламя лишь затрепетало, и на стене заплясали, кривляясь, причудливые тени.

Одной рукой Донни зажал рану, а второй потянулся за ножом. Выхватив нож, он в мгновение ока развернулся и с размаха всадил его в левый бок Хартли. Зазубренное лезвие зацепилось за ребро. С силой выдернув нож, он тут же ударил шофера в низ живота. Следующий маневр противника Хартли предугадать не мог, потому что, кроме сжатых зубов Донни, ему ничего не было видно. Окровавленное лезвие, блеснув в свете лампы, взметнулось и вонзилось в левое плечо Хартли. Собравшись с силами, девочка что было мочи пнула похитителя под коленку. Тот пошатнулся и взвыл от боли. Хартли отпрянул к стене, замахнулся и отправил ракету Бака Роджерса на стыковку с безобразной красной планетой – лицом Донни. Но Донни, на свою беду, обернулся к Нилле, и заостренный конец ракеты вонзился ему под левое ухо, прямо в горло. Удар был настолько мощным, что мизинец самого Хартли при этом хрустнул, как сухая ветка, и сломался.

Донни, которому в то мгновение следовало бы вопить и кричать от боли, лишь удивленно охнул и уставился на противника непонимающим взглядом.

В следующую секунду из сонной артерии Донни, орошая все вокруг, брызнула горячая кровь. В такт сердцебиению она хлестала то сильнее, то слабее. Молодой человек выронил нож и схватился за горло, пытаясь пальцами заткнуть фонтанирующую струйку. Окровавленное лицо похитителя исказила страшная гримаса. Глаза выкатились из орбит. Он заскулил и заметался, как раненый зверь в клетке. В очередной раз запнулся за Ниллу, налетел на стену и оставил там свой кровавый предсмертный росчерк. Мечущийся в агонии Донни никак не мог отыскать дверь, которая находилась всего в двух шагах позади него. Шатаясь, он почему-то двинулся вглубь помещения, мимо свернувшегося на полу хрипящего мальчика. Тщетно пытаясь отыскать выход, Донни хватался руками за стены и заливал все вокруг кровью.