Слышащий

– Нет, нет… нет, ну как же так!

– Да какая разница: сегодня или завтра? – возразил Пэрли и тут же пожалел об этом.

Джинджер резко развернулась и кинулась на него с самым безумным видом.

«Будь у нее сейчас в руке нож, – подумал Пэрли, – эта сумасшедшая стерва, не задумываясь, перерезала бы мне горло».

Кулаки его инстинктивно сжались. Джинджер нависла над ним, янтарные глаза потемнели от гнева.

– Наверное, ты думал, мы здесь на пикник собрались, да? – процедила подельница. – Решил, что вечером мы усядемся вокруг костра и будем дружно распевать песни? Пэрли, ты облажался! Ты бил себя пяткой в грудь, уверяя, будто крутой профессионал! И я, дура такая, верила каждому твоему слову! Но на самом деле никакой ты, мать твою, не профессионал, а обычный лох!

– Ну знаешь ли, мне не каждый день приходится похищать людей, – оправдывался Пэрли. – Да и для тебя все это тоже в новинку!

– Но уж дать Люденмеру целые сутки форы я бы точно не догадалась! Что там за это время взбредет ему в голову, одному богу известно! Пока мы тут нянчимся с двумя сопляками и этим гребаным шофером, он возьмет да и позвонит копам! И тогда – всё! Понимаешь? Наша песенка спета!

– Взгляни на дело иначе: за отсрочку мы получим пятнадцать кусков сверху!

– Засунь их себе знаешь куда? – ответила Джинджер и подняла глаза к небу, словно задавая немой вопрос: за что?

Когда она вновь посмотрела на Пэрли, лицо ее было преисполнено решимости, а по щекам, как слезы, струились капли дождя.

– Сиди в тачке и не рыпайся! Мы с Донни сами обо всем позаботимся. Кидай нож в пакет и давай его сюда. И револьвер тоже.

«К черту эту психованную! Себе дороже с ней связываться!» – подумал Пэрли, отдал пакет, оружие и сел за руль «форда».

Джинджер подошла к «олдсмобилю», открыла заднюю дверцу и навела револьвер на Хартли.

– Вылезай! Живо! – скомандовала она. – Донни, иди сюда!

– Только шелохнитесь мне, упыри, – пригрозил Донни детям, – сразу же пожалеете, что на свет родились! Ясно?

– Ясно, – кивнула Нилла, получившая от Кертиса сообщение, что их папа спешит на помощь.

Она точно расплакалась бы, если бы рядом не сидел перепуганный до смерти Маленький Джек. Нилла вдруг почувствовала чудовищную усталость, и глаза ее начали слипаться. Никогда до этого дня они еще не говорили с Кертисом так долго и много.

«Какое счастье, что он слышит меня и все передает папочке! – подумала девочка. – Только надо поберечь силы! Кто знает, что ждет нас впереди!»

– Не бойтесь, ребятки, – сказал Хартли, вылезая из автомобиля. – Ну? – с вызовом выставив вперед подбородок, спросил он похитителей, бесстрашно глядя на револьверы, направленные ему в лицо.

– Сними ботинки и забрось их в лес, – скомандовала Джинджер. Хартли повиновался. – Расстегни пиджак, выдерни из штанов ремень и выкинь следом. Так, теперь бумажник и часы, – сказала она, забрала вещи и передала их племяннику. А затем тщательно обыскала шофера. Не обнаружив ничего, кроме мелочи (ее Джинджер оставила), женщина отошла назад и нацелилась. – Будь паинькой, Хартли. Донни, за дело!

Донни сдернул с водителя фуражку, залихватски нахлобучил ее себе на голову козырьком в небо, открыл коробку с ватой и заорал:

– Пасть открой! – Он схватил Хартли за стриженную под бокс седую голову и затолкал ему в рот вату. Затем отрезал ножом кусок изоленты и обмотал голову шофера. Следом Донни примотал куски ваты и к глазам пленника. – Вытяни и сцепи руки, – велел Донни и крепко замотал ему запястья.

Хартли отметил, что все пальцы, кроме больших, двигаются достаточно свободно.

– Садись в тачку! – прервал его размышления похититель.

Настал черед Ниллы. Ее заставили разуться, а затем заклеили рот и глаза изолентой.

Маленький Джек без боя сдаваться не собирался. Он что было мочи кричал и брыкался, не обращая никакого внимания на револьвер.

– А ну хорош корчить тут из себя супергероя! – заорал Донни, за ноги вытаскивая мальчика из «олдсмобиля». Донни уже поставил было Джека на землю и схватил за волосы, но тот вдруг лягнул обидчика в голень. Злоумышленник взвыл от боли, на глазах выступили слезы. За эту дерзость он отомстил ребенку звонкой пощечиной. Воспользовавшись моментом, Донни тут же набил строптивцу рот ватой. Затем в ход пошла изолента: он так ожесточенно заматывал мальчика, что Джинджер даже сказала племяннику:

– Эй, полегче, не испорти товар!

– Да ему шею мало сломать! – заорал Донни. – Я же теперь неделю хромать буду! – С этими словами он снова схватил Джека за волосы и тряханул, как тряпичную куклу. – И это только начало! Я тебе еще покажу, маленький засранец! – прошипел он мальчику на ухо.

Чуть не вырвав руки из плеч, Донни дернул ребенка. Джинджер придержала Джека сзади, и ее племянник, пыхтевший от усердия, как паровоз, замотал ему запястья.

Нилла сидела рядом с Хартли и отчаянно звала Кертиса. Ей было ужасно страшно и одиноко в кромешной темноте.

:Кертис, ты здесь?:

Но ее друг молчал.

:Кертис? Пожалуйста, ответь мне.: Нилла чувствовала, как слезы подступают к горлу. Она не могла ничего слышать, кроме стучавшей в висках крови: изолента закрывала еще и уши.

Через несколько мучительных мгновений Кертис все-таки откликнулся.

:Нилла, я здесь. Тебя плохо слышно. Ты как будто где-то очень-очень далеко.:


:У меня совсем нет сил, ужасно болит голова. Папочка рядом?:

:Да, мы едем к тебе домой. Пока мы вас не спасем, я буду с ним.:

:Они затолкали мне в рот вату и заклеили изолентой. И глаза тоже! И уши! Я ничегошеньки не слышу и не вижу, Кертис! Я так переживаю за маму! Она с ума сойдет, когда обо всем узнает!:

:Твой папа думает так же. Говорит, это убьет маму, но я надеюсь, что он преувеличивает.:

:Я сейчас разревусь. Если начну плакать, то уже не остановлюсь. Кертис, скажи мне что-нибудь хорошее, чтобы я отвлеклась…:

:Что ж… я как раз хотел спросить. А почему ты вдруг решила стать медсестрой?:

Нилла сделала над собой усилие и проглотила комок в горле.

:Мне нравятся школьные уроки анатомии. У меня самые лучшие оценки в классе. И еще я хочу помогать людям.:

:Я думаю, это замечательная профессия. Медсестры всегда в почете. А почему бы тебе не стать врачом?:

:Ой, нет! У меня не получится. Врачом быть очень трудно, и… – начала было Нилла и вдруг охнула от вспышки боли в голове. – Они захлопнули дверцу! Заводят мотор… Кертис, мы снова куда-то едем!:

:Нилла, не тревожься. Я сейчас все расскажу твоему папе. Тебя плохо слышно, наверное потому, что ты слишком взволнована. Ты, главное, помни… Я с тобой. И папа тоже рядом. Он уже собирает деньги. Скоро все закончится, вот увидишь!:

:Хорошо, – сказала Нилла. Едва подавив желание залиться горькими слезами, она кивнула. – Я буду постоянно напоминать себе, что вы рядом. Спасибо тебе!:

– Ты чего башкой трясешь, а? – возмутился Донни. – Я разве спрашивал о чем-нибудь? Слышь, ты! С тобой говорю, малявка!

Нилла почувствовала, как что-то грубо ткнулось ей в плечо. «Наверное, револьвер», – подумала она.

– У нее же рот замотан, идиотина, – тихо произнесла Джинджер, сворачивая за «фордом» на размытую дождем дорогу направо.

– А, да, точно. Просто девчонка так странно кивала, будто… даже не знаю… ну словно бы слушала что-то. Короче, не нравится мне все это.

– Хорош уже пушкой махать! Сиди смирно! Через несколько минут пригнешь голову Хартли, а деток и так никто не увидит. Да смотри мне, не тормози! Действуешь строго по моей команде, понял?

– Так точно, мэм! – отрапортовал Донни, отдал честь и хрюкнул так, что из правой ноздри вылетела сопля.



Пэрли, возглавлявший парад похитителей, давил педаль газа и предавался невеселым размышлениям: «И чего это Джинджер взбеленилась? Подумаешь – днем больше, днем меньше. Опасно, конечно, было давать Люденмеру лишние сутки, но, с другой стороны, пятнадцать тысяч баксов на дороге не валяются!»

– Да ну ее к черту! – выругался вслух Пэрли, разглядывая уже видневшиеся вдали очертания Кеннера.

Вот уже три километра они ехали по Сомил-роуд в этот захудалый городишко. По правую руку то и дело попадались проселочные дороги, ведущие к рыбацким хижинам и поселениям. Впереди показался деревянный знак, указывавший поворот на Сэндаски-роуд – ту самую дорогу, оканчивавшуюся причалом, на котором они совсем скоро планировали сказочно разбогатеть. Пленников связали заблаговременно, еще десять минут назад, чтобы все было тип-топ, как любила приговаривать Джинджер.

Вдоль Сомил-роуд стояли заброшенные лачуги, построенные еще во времена Гражданской войны.

«Городок, с уверенностью смотрящий в будущее, – припомнив придорожный знак, усмехнулся Пэрли. – Только вот будущее, похоже, обошло его стороной».

По левую руку виднелась заброшенная железная дорога, прорезавшая чащу из сосняка и кустарника. На рельсах стояло несколько забытых облупившихся вагонов. Дальше была небольшая бензоколонка, за ней – кладбище. А над кладбищем возвышалась церковь из белого камня. Самая оживленная часть Кеннера занимала два квартала, застроенных кирпичными и деревянными домами. По пути они повстречали пару автомобилей да грузовик с сеном. Кеннер смахивал на сонное царство, и лениво моросящий дождь это впечатление только усиливал. Они миновали кафе, лавку скобяных товаров, магазинчик «Необходимые вещи от миссис Иви» и недостроенное здание, возле которого стояла груженная кирпичом телега. Чуть дальше расположилась квадратная приземистая ратуша, окруженная довольно чахлым сквером. И все: на этом Кеннер заканчивался. За городком лес снова подступал к дороге, лишь изредка редея перед очередным поворотом к озеру Пончартрейн. Через три километра «форд» и «олдсмобиль» добрались до поворота на захолустную дорогу без всяких опознавательных знаков. На обочине в траве валялись четыре заржавевших пушечных ядра, скрепленных между собой в форме пирамиды.

«Совсем скоро, сэр, эта дорога будет называться Кэннонбол-роуд. Уже и документы все готовы, – трепал языком клерк из агентства недвижимости в городке Мэтери, оформляя для Пэрли договор на аренду рыбацкой хижины. – Рыбалка там первоклассная, но опасайтесь змей. Если вдруг соберетесь на прогулку, держите ухо востро».

«Предупрежден – значит вооружен, – отвечал Пэрли агенту, пока Джинджер и Донни дожидались снаружи. – Надеюсь поймать гигантскую рыбину, но цель у меня, конечно же, другая: я ищу землю, куда можно было бы выгодно вложиться. Мне кажется, сейчас самое подходящее время для инвестиций».

«Что ж, прекрасный план, сэр. К сожалению, не могу предложить вам жилище со всеми удобствами: канализация, электричество и прочее, – тут пока ничего такого просто нет. Места дикие. Кстати, а вас не интересует пристань на мысе Кабанья Голова? Последний ураган, конечно, изрядно потрепал ее, но за восемьсот баксов – это просто подарок судьбы! Вы ее в два счета приведете в порядок! Подлатаете немного, зато потом сможете гордо именовать себя адмиралом!»

«Я обязательно подумаю», – отвечал Пэрли, мечтая уже отдать шесть долларов (плату за три дня аренды) и поскорее отделаться от надоедливого клерка.

Свернув на Кэннонбол-роуд, они поехали через сосновый лес, преодолевая одну за другой глубокие лужи грязи, и наконец добрались до арендованной хижины, которую со всех сторон окружали плакучие ивы. Деревянные стены, намокшие под дождем, чернели, словно вымазанные дегтем. Жестяную крышу изрядно побило градом. Берег озера был завален переломанными ветками и сосновой хвоей.

«Последний ураган, похоже, дал местным прикурить, – подумал Пэрли. От черного хода, мимо туалета, на пригорок убегала дорожка к перекошенному рыбацкому причалу, возле которого торчал высокий, по пояс, дубовый пень. Судя по следам кострища, пень служил столом для разделки рыбы. – Да-а, с номером в „Короле Людовике“ эту лачугу, конечно, не сравнить, а уж с отелем „Лафайет“ и подавно! Черт с ними, с удобствами. Самое главное, что в этой глуши Люденмер вряд ли отыщет своих ублюдков!»

Выключив двигатель «олдсмобиля», Джинджер вместе с Донни принялись конвоировать пленников в хижину. Маленький Джек запнулся, упал, и Донни, подняв мальчика за ворот рубахи, с удовольствием тряхнул его что было мочи.

«Господи, ну и дыра! Неужели рыбаки арендуют этот сарай? – удивился Пэрли, как только переступил порог. – Вот уж действительно охота пуще неволи. По-моему, проще и дешевле за пятнадцать центов купить форель на рынке во Французском квартале».

Из мебели в гостиной было лишь несколько тростниковых стульев да исцарапанный стол. На полу затертый до дыр круглый ковер. В кухоньке Пэрли увидел дровяную печку, стол с зеленой пластиковой столешницей, четыре стула и шкафчики с посудой. В шкафчиках обнаружились тарелки, чашки, блюдца, потускневший кофейник и посеребренный поднос. Рядом с задней дверью, открывавшейся на веранду, стояла койка Донни с подушкой и продавленным матрасом: вчера он ночевал тут. Сетчатая дверь веранды выходила на задний дворик. Имелись и еще два помещения, оба размером не больше кладовой. Левую комнату похитители оборудовали для пленников. Правая же предназначалась для Джинджер и Пэрли. Там находились двухъярусная кровать и письменный стол. На столе два фонаря: один – морской, с увеличительным стеклом, а другой – карманный. В хижине царил полумрак: окна были занавешены шторами с узором из якорей и кувыркающихся дельфинов.

«Как же тут воняет, – поморщился Пэрли, разглядывая грязь, забившуюся в щели между досок на полу. – Видать, частенько озеро затопляет».

– Пошел-пошел! – подталкивала Джинджер медлившего Хартли. – Донни, а ну-ка открой дверь! Пэрли, дай фонарик!

Пэрли, оставив пакеты со снедью на столе, поспешил к Джинджер с фонариком. В комнате для пленников, кроме деревянного ведра в углу, больше ничего не было. Единственное окно они заколотили как изнутри, так и снаружи. Гвозди же забили заподлицо – так, что пальцами не подцепишь.

– Донни, срывай изоленту! Да полегче, не повреди товар! – скомандовала Джинджер. – Пэрли, посвети же!