Случайная жена для Владыки Огня

И тут я осеклась, удивленно посмотрев на женщину.

— Но вы ведь имеете в виду не портрет, нарисованный ею, а именно её портрет во второй ипостаси?

— Здесь была её мастерская, — не ответив, сменила тему Ариэлла. — Я периодически захожу сюда, проверяю заклинания по консервации, смахиваю кое-где пыль и вспоминаю маму.

— Вы скучаете по ней?

— Эта рана давно зажила.

— Я вам напоминаю вашу маму? — спросила я.

Леди Ариэлла не торопилась отвечать, внимательно глядя на меня. Я смутилась под этим взглядом и, желая уйти от него подальше, прошла к столу, на котором лежали палитра и кисти в таком виде, будто их недавно использовали. Здесь действительно царила идеальная чистота. Смерть жены Арвена была внезапной. К ней никто не мог подготовиться.

И всё было бы так, я бы действительно поверила, что палитра лежит давно, хоть и выглядит недавно использованной из-за магии консервации, но пейзаж на мольберте… незаконченная работа навела меня на другие мысли, потому что мне была знакома эта техника. У меня невольно вырвался вопрос:

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Тут кто-то работал в последнее время?

— Что? — отстраненно спросила Ариэлла, мотнув головой, и посмотрела на меня, нахмурившись. Я же подошла к мольберту, на котором был прикреплен лист с начатым пейзажем. — А, ты про это. Иногда сюда заходит Нелон. Он замечательный художник, хотя скрывает свой талант. Я разрешила ему иногда посещать мастерскую. Какая разница, если она всё равно пустует. По крайней мере, я так думала.

Пока Ариэлла говорила, я внимательно изучала штрихи, технику, исполнение. Если бы не образование искусствоведа, я бы не обратила внимания, но… мне это было знакомо. Я узнавала то, что видела.

Внезапно кусочки разбитого пазла сошлись воедино. Нет, этого не может быть… не может. Или все-таки?..

— Прости, мне пора. Надо срочно поговорить с лордом Арвеном. Можно я заберу этот рисунок?

— Но это Нелона… — запротестовала дочь Арвена. — Впрочем, бери. Ана, ты не хочешь увидеть портрет моей матери в настоящем облике?

— Потом, — мотнула я головой. — Всё потом.

Схватив рисунок, я бросилась на выход. Библиотека. Мне срочно нужна была библиотека! Точнее, мне срочно нужен Арвен, а он — в библиотеке! Значит, туда.

Вот только пока пробегала по коридору, едва не влетела в Нелона. В последний момент отпрянула к стене. Но мой взгляд был слишком испуганным, чтобы мужчина ни о чем не догадался.

— Ана, — нарочито мягко произнес он и сделал шаг ко мне, — а куда ты так торопишься?

— В свой мир, — выдохнула я, тяжело дыша.

— Врешь, — хмыкнул Нелон и забрал у меня из рук рисунок.

Свой рисунок! Или все-таки рисунок Марка Лабрента? Слишком уж похож стиль. Я бы сказала — идентичен.

— Как интересно, — проговорил жемчужный и посмотрел на меня. — Бежишь к Арвену?

— С чего ты взял?

Я старалась храбриться, однако сердце противными щупальцами сжимал страх. У меня едва не дрожала нижняя губа. Да, я та еще трусиха! Где же Джар? Он мне так нужен. Он единственный, кто всегда был способен меня защитить.

— Я читаю твои мысли, — хмыкнул дракон.

— Это невозможно! Мой разум защитил Владыка.

— К сожалению, поставить другому человеку такой же сильный блок, как и себе, невозможно, поэтому, насколько бы могущественной не была магия Арвена, он не способен защитить твой разум настолько же надежно, как свой собственный. Твои мысли для меня как на ладони. Ты боишься. И ты кое о чем догадалась. Как я ненавижу анимагов!

Ненавижу?..

В голове будто что-то щелкнуло. Догадки, опасения, едва уловимые мысли насчет личности Нелона соединились в единое целое. Ну конечно! Он ненавидит анимагов.

Он убивает их.

— Умная девочка.

Я отшатнулась, вот только уперлась лопатками в стену. И как назло, рядом не было ни одной картины, кроме той, что я держала в руках. Но прыгнуть в картину, которую нарисовал убийца?..

Мазки, стиль, да много еще чего… всё в точности совпадает с Марком Лабрентом. Я вспомнила тот портрет в биографии известного художника, где он изобразил себя похожим, но всё-таки неуловимо далеким. Там проглядывали черты Нелона, его настоящей внешности. Это был он.

Почему же я не переношусь к Джару? Мне ведь угрожает опасность! Я должна, должна оказаться рядом со своим истинным. Но секунды шли, Нелон приближался, а единственным путем отступления была картина, которую я держала в руках.

Но слишком опасно! А если он сможет меня как-то запечатать в этом своем мире? Может, он создал его камерным? Нет, я не могу так рисковать…

Едва Нелон подошел, я бросила лист ему в лицо, желая отвлечь жемчужного, после чего бросилась наутек. Пять шагов. Через пять шагов я окажусь возле картины, в которую смогу прыгнуть. Абстракция. Ненавижу абстракционизм! От него всегда тошнит. Вот и сейчас, едва я увидела эти неровные разноцветные пятна, у меня закружилась голова. Психоделика какая-то! Но выбора нет. Это мое единственное спасение!

Я уже собиралась сбежать в картину, когда прямо в неё попал магический сгусток, спалив её дотла и оставив лишь пепел.

Нен, нет, нет…


— Думала сбежать?

Думала, да, но теперь…

В этот миг рядом начал открываться портал. Спасена! Конечно, я должна была догадаться, что Арвен почувствовал использование враждебной магии в своем дворце и решил проверить её природу!

Хоть и спасение было близко, я подалась вперед, но было уже поздно: в этот момент Нелон схватил меня. Я попыталась вырваться. Тщетно. Дракон увлек меня в портал.

Вышли мы в каком-то плохо освещенном помещении: лишь парочка желтых, тусклых светильников освещала пространство. Здесь была алхимическая лаборатория, склад припасов и мольберт с красками. Это убежище Нелона? Или Марка Лабрента? Или какое у него настоящее имя?

— Зачем? — спросила я.

— Что именно? — будничным тоном спросил Нелон и прошел к одному из стеллажей, начав что-то искать.

Мне захотелось шарахнуть его магией, но я понимала, что это не поможет. Я не справлюсь, только зря израсходую магию — это раз, а второе — лучше потянуть время, так есть шанс, что меня найдут. Если не Джар, то хотя бы лорд Арвен.

— Зачем ты убиваешь анимагов? Неужели только из ненависти?

— Вы опасны, Ана, — даже не оборачиваясь, ответил дракон. — Я это понял еще три тысячи лет назад, когда один из твоих собратьев проник в сон моей жены, — тут он посмотрел на меня. — Моей истинной.

Я похолодела. В его голосе было столько боли, что мне невольно захотелось утешить его. Утешить собственного похитителя. Я рехнулась!

Подождите… сколько он сказал тысяч лет назад?! Да он буквально мамонт этого мира!

— Это был не один сон, Ана. Это были сны на протяжении года. Ему нравилось сводить мою жену с ума. Она настолько потерялась между сном и реальностью, что даже забыла нашу любовь, — Нелон отвернулся и уставился на стену невидящим взглядом. — Истинная драконица из клана золотых, сильнейшая пророчица, предала нашу любовь.

Что тут можно сказать?

— Мне очень жаль. Я думала, брак драконов — нерушимый союз.

— Так и есть, — кивнул Нелон и посмотрел на меня, продолжив уже более жестко: — Но магия анимагов способна и не на такое! Вы только и умеете, что разрушать. Драконы — существа созидающие, нам претит разрушение. Чтобы я стал тем, кто я есть, мне пришлось пройти длинный путь от расщепления собственной личности до принятия своей жестокой натуры. Потому что я хотел отомстить. И я хотел помнить, кому я буду мстить и за что. Я не хотел закрываться от воспоминаний о своей возлюбленной так, как сделал это Арвен, поэтому я пережил такую боль, и только ненависть ко всему вашему роду помогала мне выжить, не сойти окончательно с ума…

— Мне жаль, — прервала его я, — мне правда жаль твою жену. Всё, что с ней произошло, весьма печально. Но, прости, ты всё-таки сошел с ума! Нельзя наказывать всех из-за жестокости одного индивида!

— Я тоже так сначала думал, — кивнул Нелон, оперевшись о стеллаж. — Но знаешь что? Я не хочу, чтобы потом кто-то страдал так же, как и я, из-за еще одного сумасшедшего анимага, владеющего почти безграничными возможностями!

— Поэтому ты начал выслеживать и убивать всех? Это тебе они обязаны вымиранием своего рода?

— Это моя заслуга, — подчеркнул последнее слово Нелон. — Я убил всех. Или подставил. Или запер в картинах.

— Как убил и жену Арвена?

— С ней было сложно. Знаешь, я ведь вообще не сразу научился убивать анимагов. На это ушло полторы тысячи лет, когда я постиг вашу суть, начал ощущать вас даже на расстоянии, научился запирать вас в картинах, манипулировать вашим даром, создавая уникальные артефакты — знаешь, я вообще отличный артефактор. Целых полторы тысячи лет я прорабатывал все в мельчайших деталях. Я не хотел, чтобы мой план рухнул из-за малейшей оплошности, поэтому действовал осторожно. Да, я очень терпеливый. Так и с женой Арвена. Я устроился к Владыке Разума около тридцати лет назад. Несколько лет выжидал, присматривался к Мелиссе, а потом, когда она не была к этому готова, на балу в императорском дворце увлек её в отдельную комнату, где подготовил ловушку. Я создал такую картину, что у Мелиссы не было ни единого шанса остаться в живых. Там был возведен арбалетный болт, который тут же пронзил её тело. Таким образом, я даже не собственноручно нанес ей смертельный удар, а тот, чьей кисти официально принадлежала картина — Марк Лабрент — давно сгинул, поэтому дело осталось не раскрытым. Я по-настоящему силен, Ана, меня не так просто одолеть. К тому же, меня все считали мертвым — вряд ли кто-то выживет после смерти истинной, а от молодого Нелона — сироты, выросшего вдали от Дракмара — никто не ожидал такой силы, никто не думал, что я могу уйти без следа. Драконы не живут пять тысяч лет, Ана, им наскучивает. Они решают уйти за грань на рубеже в полторы тысячи, а иногда и раньше, уставая от жизни, но меня, как я уже говорил, питала ненависть. Именно она помогла мне убить последнего анимага. Как я думал, последнего. Пока в наш мир не пришла ты.

— Ты и меня пытался убить, — прошептала я.

— Пришлось, — в голосе Нелона было даже немного раскаяния, — сначала не хотел. Ты собиралась возвращаться в свой мир, а там бы потерялась и никогда не вернулась — вернуться из немагического мира почти невозможно, только с помощью демона. Но вот вызвать этого демона без магии… — Нелон развел руками, — только если он сам тебя будет искать. Впрочем, я отвлекся. Ты бы ушла и всё, но нет. Ты встретила своего истинного и захотела остаться. Это спутало мои планы. Я опоил Элитона, зная, что он завсегдатай кабаков, и все буду искать отравителя именно там, а не в замке Арвена. Он вернулся поздно, пьяным вдрызг, легко было немного затуманить ему разум, вычистить воспоминания обо мне и опоить его зельем из орриги. Но ты оказалась с сюрпризом: перенеслась к своему истинному. Ты самая необычная из тех, кого мне приходилось убивать.

— Но это ведь не всё… тот чертеж, который ты принес, тоже был сделан для того, чтобы я умерла?

— Ты права, — кивнул мужчина. — Это мое самое главное достижение — картинные ловушки. Я научился создавать что-то такое, из чего сложно выйти, камерное, но при этом там тебя ждала бы опасность. В данном случае обвалившееся здание. Но ты и тут выжила. Нашла выход. Говорю же, удивительная девушка.

— Сомнительный комплимент, — поморщилась я. — А зачем ты прикидывался Марком Лабрентом?

— Мне нужны были личины, — пожал плечами Нелон. — Ты не представляешь, кем только я не прикидывался все эти годы. Я ведь действительно первоклассный художник. А ты отличный искусствовед, раз узнала мой стиль. Польщен. Я вообще почти всегда создавал под себя личность человека, им проще всего прикинуться. Только для ловли последнего анимага я вернулся в Дракмар в истинном драконьем обличье, так как был уверен, что на этом моя эпопея закончится. Однако, когда я избавился от последнего анимага, почувствовал тягу к жизни. Поэтому я тебя не буду убивать. Я отправлю тебя в твой мир.

Я не уловила логической цепочки. Если он убьет меня, то умрет сам? Или что? Что это значит? Нелон отвернулся и вновь начал перебирать банки на стеллажах. Он ищет или пытается создать то, что заинтересует демона?

Но вместо этого вопроса я задала другой:

— Кто тот мужчина из картины “Убийца” Марка Лабрента?

— Что ты сказала? — Нелон резко развернулся ко мне и, схватив за горло, приподнял над землей. — Ты его выпустила?!

Ответить я не могла, как и вздохнуть. Я цеплялась пальцами за руку Нелона, пытаясь её отодрать от себя, но никак не выходило. Он со злостью сжимал моё горло и со злобой смотрел на меня, после чего бросил на пол.

— Кажется, теперь твое возвращение не так важно. Сначала я найду и заточу Доранка обратно.

Доранка? Доранка Ракасовски? Сильнейшего анимага, который отнимал жизни у других, но в какой-то момент пропал?

— Так это был он? — выдохнула я. — Ты не справился с ним? Не смог убить, как других, поэтому заточил его в картине, думая, что если последний анимаг мертв, то и Доранк никогда не выберется?

— Да, хотя я даже благодарен ему за его “силу”. Убивая других анимагов и забирая их магию, он упрощал мне задачу.