Слишком дружелюбный незнакомец

В то мгновение, когда мадам Вассер обернулась, для нее было уже слишком поздно. Разбежавшись, он подпрыгнул, почти горизонтально вытянув правую ногу.

Удар был страшным.

Подошва кроссовки щелкнула ее будто кнутом чуть выше груди. С воем мадам Вассер опрокинулась навзничь.

Брайан ясно услышал хруст кости, но не мог сказать, из чьего тела он исходил.

Из-за скованных за спиной рук он не смог ни удержать хотя бы подобие равновесия, ни даже смягчить падение. Он рухнул на пол, всем своим весом упав на правое плечо. Его голова ударилась о металлическую окантовку порога.

Перед глазами замелькали черные точки. Плечо пронзила резкая боль, исторгнув из груди длинный стон.

Вставай!

Подняв голову, он увидел мадам Вассер, которая лежала на полу менее чем в метре от него и с хриплым оханьем хваталась за грудь.

По крайней мере, он не промазал.

Чувствуя себя полностью разбитым, Брайан сделал усилие, чтобы поднять верхнюю часть туловища. Затем он скрутился, чтобы пропустить руки под бедрами и просунуть ноги. Вид своих собственных рук произвел на него впечатление неожиданно произошедшего чуда. Теперь наручники казались ему лишь незначительным препятствием.

Мадам Вассер все еще лежала на земле, не в силах восстановить дыхание, но уже пыталась встать, скребя по гравию скрюченными пальцами. Из ее беспорядочного бормотания внятным было только одно слово:

— Лю…довик!

На какой-то краткий миг их взгляды встретились. В свете фонарей, освещавших фасад дома, он увидел на ее лице маску ужаса. Такого он никогда не видел, но прекрасно знал, что она хотела сказать. Эти слова он уже знал наизусть: «Как вы могли? После всего, что я для вас сделала!»

Брайан поднялся на ноги и непроизвольно вскрикнул. Левая нога ужасно болела. Растяжение? Разрыв связки? Какая разница, ему плохо.

Под действием адреналина он смог преодолеть боль.

Он увидел свой белый фургончик — с тех пор, как его заперли в подвале, машина так и стояла на том же самом месте.

Освещенная тоненьким серпом луны, темная масса деревьев вырисовывалась на фоне неба.

Мадам Вассер уже поднялась на четвереньки и пыталась восстановить дыхание, старательно делая глубокие вдохи.

Он не колебался больше ни секунды.

Ни малейшего шанса, что ключи окажутся, как раньше, в бардачке на папке с документами.

Тем не менее он бросился бежать, ни о чем не думая и не глядя по сторонам.

Он сильно хромал, так как был вынужден перенести вес тела в основном на правую ногу, но ничто не могло его остановить. Он слышал только свое короткое дыхание и скрип гравия под подошвами своих кроссовок. И еще ритмичное звяканье цепочки, которая ударялась о кольца на его запястьях.

От холода щипало глаза, в висках стучала кровь. Плечо чертовски болело — что он там мог вывихнуть, упав? Но особенно беспокоила его нога. Он не был в состоянии быстро бежать и поэтому двигался вперед мелкими беспорядочными прыжками.

А если ненормальная бросится за ним в погоню? Маловероятно, учитывая, в каком состоянии он ее оставил… Во всяком случае, без оружия она ничего больше не сможет сделать против него.

Фонари на фасаде ярко светили у него за спиной, и теперь он едва различал аллею перед собой. Он промчался вдоль живой изгороди — этих дерьмовых кустов, которые он постриг идеально ровно, по ниточке, ради двух старых придурков. С каждым шагом его сердце билось все сильнее. Казалось, оно готово разорвать грудь и выскочить наружу.

Аллея была не больше двухсот метров. К счастью, калитки там не было. Чтобы выбраться на дорогу, достаточно перешагнуть цепь, протянутую поперек аллеи. Добраться, а затем скорее на обочину дороги и через поля. Главное, чтобы ему удалось сбежать из этого дома, остальное неважно.

В его теле боль будто изображала йо-йо, переходя из плеча в ногу, а из ноги снова в плечо. Воздух был настолько холодным, что, казалось, замерзал прямо в легких.

Впереди появился выезд из владений Вассеров. Вид толстой цепи, висящей между двух столбов, подхлестнул Брайана, и он удвоил усилия.

Ты уже почти…

Именно в это мгновение он услышал за спиной шум мотора.

Продолжая, прихрамывая, двигаться вперед, он повернул голову. Черноту ночи разбивал свет двух фар. Это она…

Как она могла так быстро забраться в свою колымагу? И что еще важнее: как он сам мог настолько сглупить — оставить ей возможность следовать за ним?

Он быстро проанализировал ситуацию. Выезд слишком далеко. Не успеет он преодолеть и половины расстояния, как она его нагонит… И даже если ему удастся оторваться от нее, он не может оставаться на открытой местности.

Свернув, Брайан оказался на опушке. Гравий под ногами уступил место густой траве.

Он надеялся, что изгородь его скрыла достаточно, чтобы преследовательница не заметила, что он сменил направление. Ему нужно пробраться сквозь живую изгородь чуть дальше отсюда. А затем он до утра спрячется в лесу, после чего постучится в первый попавшийся дом.

Брайан уже представлял себе полицейские машины с включенными мигалками. Он будет спасен. Да, мысленно он уже видел машину «Скорой помощи» и носилки, на которые его уложат. «У вас жар. Кто знает, что произошло бы с вами, если бы вы и дальше оставались в этом доме?» В машине радио… «Они у нас. Мои коллеги только что их арестовали. Они просто ненормальные!» Теперь он был готов ко всему, даже сдаться полицейским; пусть его снова посадят в камеру по тому делу об изнасиловании. Наверно, его обвинят в том, что он скрылся, но, возможно, у него получится доказать свою невиновность…

За его спиной шум мотора все нарастал. Прошло всего несколько секунд, а машина уже показалась в аллее.


Не оглядывайся, беги!

Брайан задыхался, его ноги путались во влажной траве. Он замедлял движение и терял преимущество.

Ты должен выбраться отсюда. Самое трудное позади.

Собрав последние силы, он снова побежал.

Упав вперед, он растянулся в траве, рефлекторным движением закрыв лицо обеими скованными руками.

На мгновение ему показалось, что его задела машина. Но нет, он всего-навсего споткнулся о корень или кусок дерева.

В промокшей одежде, чувствуя на губах вкус земли, он снова поднялся, опершись на поврежденную ногу.

Свет фар ослепил его. Она его заметила. Свернув с аллеи, машина направилась прямо к опушке.

Продолжать… Он еще может добраться до изгороди…

Брайан снова двинулся вперед, прихрамывая и подвывая всякий раз, когда, стоило ему поставить ногу, какое-то таинственное подземное создание втыкало что-то острое ему в подошву.

Он шлепал по грязи, будто пробирался по торфяному болоту. Чем дальше он шел, тем мокрее становилась земля. Сейчас он был в тени дубов — в той части владений Вассеров, где почти всегда было темно, а если вспомнить, сколько дождей выпало за последние недели…

Пятна света от фар вырастали, постепенно сокращая расстояние между Брайаном и преследовательницей. Его учащенное дыхание будто разрывало грудную клетку.

От недавних усилий он все видел будто в тумане, но наконец смог разглядеть изгородь.

До нее было более двадцати метров…

Господи боже, я доберусь до нее.

Звук мотора рычал уже едва ли не в самые уши.

Она стремительно неслась прямо на него. Достаточно будет лишь чуть-чуть прибавить скорость…

Она меня сейчас в лепешку раздавит!

Вытаращив от ужаса глаза, он в последний раз обернулся.

Инстинктивно он закрыл лицо обеими руками. Свет фар, будто огромное солнце, поглотил его, лишая возможности видеть.

Он играл.

Он проиграл.





10

Двенадцать часов спустя




Марк выключил отопление в машине. Сломанное колесико не давало возможности регулировать его мощность. Едва он его включал, как теплый воздух разносился по всем углам и в кабине делалось жарко, будто в парилке. Чертова колымага…

Опустив стекло, он почувствовал, как в машину врывается поток ледяного воздуха, моментально выдувая лишнее тепло. В начале недели сильно похолодало, можно подумать, что уже началась зима. Выехав на рассвете, он даже был вынужден очистить от изморози ветровое стекло.

Не отводя глаз от дороги, жандарм вытащил из почти пустой пачки сигарету, сунул ее себе за ухо и включил прикуриватель на приборном щитке.

С тех пор как он больше не мог курить в квартире, Марк удвоил свою ежедневную порцию никотина и завел дурную привычку, докурив одну сигарету, тут же зажигать о ее окурок следующую. Шутки ради Лоренс приклеила на окно салона одну из табличек, которые развешивают в общественных местах: «Курение здесь может повлечь за собой судебные преследования». Смешно, особенно учитывая, кому это предназначалось.

От усталости он зевнул, не сдерживая себя. У него выдалась очень беспокойная ночь. Из-за болезненных спазмов Лоренс проснулась в два часа ночи. И что особенно его беспокоило, это было уже не впервые. На прошлой неделе они, совершенно запаниковав, вызвали «Скорую» посреди ночи. В акушерском отделении врачи осмотрели ее, но не заметили никаких изменений в шейке матки. Если им верить, такие спазмы, продолжающиеся уже четыре месяца беременности, являются довольно редким явлением, но в то же время совсем не исключительным. В конце концов они просто уехали с упаковкой «Спасфона»[27] и неприятным впечатлением, что их здесь не принимают всерьез.

На этот раз они попробовали сохранять спокойствие. Как им посоветовали, Лоренс сделала дыхательные упражнения, и боль наконец начала успокаиваться. Но ни ей, ни ему самому так и не удалось заснуть.

Перед тем как уехать на работу, Марк заметил, что жена перенесла визит к гинекологу, чтобы встретиться с ним пораньше. Несмотря на все уговоры врачей, у нее было скверное предчувствие. Во время бессонницы у него возникло глупейшее желание поискать, что по этому поводу пишут в Интернете. Переходя с сайта на сайт, он узнал обо всех осложнениях, которыми может сопровождаться беременность. Выключая компьютер, он ощутил сильную тревогу подобно тем, кто, стоит лишь заметить прыщик, начинает подозревать у себя все болезни мира.

Профессия Лоренс была утомительной и требовала продолжительных усилий. Марк прекрасно видел, что уже несколько недель она возвращается совершенно вымотанная и засыпает, стоит ей только присесть на кушетку. Когда он набрался смелости и заговорил об «экстренном отпуске», она взвилась под небеса. Он совсем не имел в виду, что ближайшие пять месяцев она должна бить баклуши дома! Наконец Марк проявил чудеса дипломатии и смог убедить Лоренс немного изменить график работы. Но партия была еще далеко не выиграна…

Марк посмотрел на часы на приборной доске. Без четверти двенадцать. В жандармерии его ждут тонны всякой документации, а все утро потеряно из-за кражи на ферме неподалеку от Тремевена.

Украдены сельскохозяйственные инструменты и горючее. С этой фермы — во второй раз за последние полгода. Ничего подобного он даже представить себе не мог, когда пятнадцать лет назад взялся за эту работу. Ну да, с ферм вечно что-нибудь пропадает. Сейчас разница состояла в том, что жандармы столкнулись с настоящей преступной сетью, которая буквально расхищала небольшие хозяйства. Не проходило и недели, чтобы не поступало вызова на одну из ферм по поводу кражи или намеренного причинения ущерба.