Слава Империи

Рыцарь остался сидеть на скамье. Опершись о стену амбара, смотрел на играющих детей.

– Ну и вот, все же наш князь еще просто ребенок, – сказала Логан, подходя ближе. – Смотри, как гонится за остальными ребятишками. А я уж думала, что родители слепили его из какой-то волшебной глины и набили ему голову исключительно княжеским достоинством.

– Ты просто невнимательна. Ему хватило минуты, чтоб стать вожаком здешней банды. Если б он остался тут на несколько дней дольше, точно организовал бы из них свой собственный двор.

Логан уселась на скамью.

– Один из священников, собирающих сирот, слыхал, что война закончилась. Якобы под стенами столицы состоялась решающая битва, – сказала она.

– И кто выиграл?

– Это смотря у кого спросить.

– Ну то есть все как всегда. Ерунда, завтра на рассвете будем уже на реке, война нас не достанет. А в полдень пристанем к берегу у «Белой Мельницы», и эта история для нас закончится. Что бы там ни было, мы уже выиграли.





* * *


Лодка находилась в том же состоянии, что и постройки приюта. В данном случае это означало, что давно растеряла свою красоту, но определенную функциональность все еще сохраняла. В этот последний этап путешествия они отправились на рассвете. Солнце весело выглядывало из-за редких облаков, день обещал быть прекрасным. Погода, да еще близость безопасности обеспечили Годвину и его людям исключительно хорошее настроение. А вот про Якоба этого сказать было нельзя. Мальчик сидел молча, мрачным взглядом провожая остающуюся по левому борту родину.

– Не грусти, парень, – попробовал утешить его Дефрим. – Скоро мы уже будем вне опасности, а как только твой отец выиграет войну, вернешься домой.

– В обмен на оплату, – уточнил мальчик.

– Даром в этой жизни ничего не дается. Когда-нибудь, возможно, ты будешь править, так что лучше, если сразу это запомнишь.

– Там, куда мы едем, будут другие дети?

– Это вряд ли, – включился в разговор Рыцарь. – Но будут игрушки. И наверняка ты не пробудешь там долго. Самое большее – несколько недель, а может, даже и дней.

Хорошего настроения мальчику это не прибавило.

– Эй, парень, хочешь, фокус покажу? – попытался еще раз Дефрим. – Меня ему отец научил.

– Клиф, – одернул его Годвин. – Держи руль, а не показывай фокусы, а то еще нас на какие-нибудь скалы направишь.

– Скорей ты увидишь Логан в бальном платье, – ответил Дефрим.

– Да я видел однажды Логан в бальном платье, – сказал Годвин. – Выглядела очень красиво… как акула, пойманная в розовую сеть.

– Вы, дебилы, ничего, что я рядом сижу? Мне вас что, за борт вывалить? Немного поплавать вам не повредит, а может, тут даже найдется какая-нибудь акула в розовой сети.

– Акулы в реках не живут, – возразил Якоб, которого ситуация явно насмешила.

– Всадники, – бросил Иовис.

Все обернулись в сторону дороги, тянущейся вдоль левого берега. Тринадцать фигур мчались по дороге на север. Возглавлял их высокий мужчина в кроваво-красном плаще.

– Псы, – сказала Логан. – И ведет их Блудгар.

– Они мчатся в противоположную нам сторону.

– Ну мы ведь не знаем, куда именно, – ответил Годвин не слишком убедительно.

– По этой дороге только оставленные рыбацкие деревушки и приют, – ответил Тихий.

– Приют содержат священники, – заметил Рыцарь. – Даже Блудгар не сделал бы…

– Странный вывод с учетом уже совершенного им, – прервала его Дама.

– Мы должны им помочь, – подключился к разговору Якоб.

– Мы не успеем, – сказал Годвин. – Нам пришлось бы плыть против течения.

– С хорошим ветром у нас есть шанс, – уточнил Иовис.

Все глаза обернулись к Рыцарю.

– Это всего лишь дети, – сказал князь умоляюще.


– Не наша война, не наше дело? – спросила Логан.

Годвин взглянул вслед удаляющемуся отряду Псов. Выругался про себя, когда понял, что решение он уже принял.





* * *


Барон Блудгар громко молился. В великолепном псалме превозносил имя Господа, а его люди тем временем загоняли в амбар священников и детей. Казалось бы, что по этому случаю должна бы налететь буря или другое столь же драматичное природное явление – но день по-прежнему был на редкость прекрасен. Ясно светило солнце, когда последняя из детей, плачущая пятилетняя девочка, оказалась заперта с остальными в амбаре. Одиночные молочно-белые облака ползли по небосклону, а Псы баррикадировали двери. Легкий приятный ветер понес крики ужаса и молитвы священников, когда зажигались факелы. Блудгар закончил свой псалом и с выражением чистого экстаза на лице отдал приказ. Руки с факелами поднялись, и именно тогда единственный арбалетный болт прошил воздух, попав Черному прямо в руку. И тут красота кончилась.

Дефрим перепрыгнул частокол и бросился вперед с топором. Первым на пути попался Молодой. Клиф ударил его рукоятью в грудь, треснули ребра. Потом Водка, мощный удар почти отсек ему руку. Паленый подскочил с мечом, не дал себя легко спровоцировать, пошел обмен ударами.

Из-за сарая выбежала Логан. Первым она достала Дикого, ударила низко, в пах. Добавила по шее. Сразу перешла к Крале, быстро и хищно. Попала той в плечо и в бедро.

– Застрелите их! – крикнул Блудгар.

– Наши слишком близко, – пробовал объяснить Старик. – Попадем…

– Стреляйте!

Его приказ исполнить не успели. Среди арбалетчиков, как бы ниоткуда, появился Иовис. Плавно, словно танцор, он проходил между солдат, рисуя двумя стилетами кровавую картину. Писарь получил удар в шею, умер еще стоя. Дед получил удар в сердце, Норс и Чокнутый отскочили в последний момент, выхватили мечи, рассчитывая на преимущество в длине клинков.

Старик двинулся в их сторону, но его внимание привлек кто-то другой.

Рыцарь вступил во двор через главные ворота. Бросился прямо на барона, по дороге выхватывая меч. Блудгар принял вызов, поднимая с земли тяжелый двуручник. Старик выругался и вскинул арбалет. Болт прошел в миллиметрах от Годвина. Рыцарь достиг цели. Барон бросил в него свой кроваво-красный плащ, но за тканью следовал клинок. Годвин прорезал ткань и с трудом парировал удар. Не ожидал, что Блудгар сможет атаковать с такой скоростью и силой.

– Склонись перед волей Господа, грешник! – вскричал барон Блудгар.

– Хер тебе! – ответил сэр Годвин дор Гильберт и бросился в атаку.

Ударил с бешенством, силой и, главное, точностью. Все время давил и сокращал дистанцию, заставляя Блудгара обороняться. Наконец барон не выдержал и поставил все на одну карту, могучий вертикальный удар из-за головы. Рыцарь гибко ушел с линии удара, атаковал сбоку, ударил низко, клинок подсек ногу. Командир Диких Псов опустился на колено, меч выскользнул из его рук.

– Господь меня сохра!.. – крикнул он, но меч Годвина прервал его слова, войдя барону прямо в рот.

Когда безжизненное тело Блудгара рухнуло наземь, командир 47-го отряда Имперской Разведки огляделся по полю битвы. Дефрим дрался сразу с Паленым и Слизняком. Логан и Иовис прижались к стене амбара, окруженные Чокнутым, Черным, Кралей и Норсом. Ну и был еще Старик, который стоял в нескольких шагах от Годвина, целясь в него из арбалета.

– Это конец, – сказал Рыцарь.

– Для тебя уж точно.

– Крыша амбара горит.

– Знаю, в суматохе кто-то, видимо, попал туда факелом.

– Слушай, Блудгар мертв. Это конец. Давай закончим это и освободим детей, пока…

– Вы атаковали нас, – жестко сказал Старик. – Убили моих людей, моего командира. Ты думаешь, что мы просто пожмем друг другу руки на прощание и разойдемся по сторонам?

– Дети…

– Война.

Минуту царила тишина. Годвин осознал, что все прекратили бой и смотрят на него.

– Мы сдаемся! – крикнул он наконец, отбрасывая меч. – Это конец, ты победил, мы твои пленники. А теперь, можешь ли ты наконец…

– Паленый! – крикнул Старик. – Не стойте, как дураки, отворяйте этот чертов амбар!

– Есть! – На лице солдата появилась улыбка.

Годвин осмотрелся вокруг. Писарь, Дикий, Водка и Дед лежали мертвыми. Молодой, Краля, Слизняк и Черный были ранены. У Сорок Седьмого Дефрим и Логан получили по нескольку царапин.

– Отметелили вы нас, – резюмировал Старик.

– Война, – ответил Годвин.

– Боюсь, у нас нет соответствующих условий, чтобы брать пленных. Поэтому, как только погасим пожар, ты со своими людьми заберешь свое оружие и исчезнешь из этого княжества, все ясно?

– Так мы и поступим. – Рыцарь минуту вглядывался в лицо собеседника. – В той деревне, где мы первый раз встретились… Ты ведь выпустил их, правда?

– Это имеет какое-то значение?