Сквозь века

Взяв мужа за руку, я сделала несколько спасительных вдохов-выдохов и приготовилась ускориться, чтобы пробежать по всем воспоминаниям, дабы восстановить общую картину. Рассматривать подробно то, где присутствовала сама, не было нужды, лишь немного освежить запыленные со временем мысли и чувства.

Чтобы сделать это, я просто доверилась интуиции, и она сама направила меня в нужный отрезок времени.

…Я вновь оказалась на том самом балу, который видела, танцуя с мистером Хардманом. Только сейчас мои руки держал кто-то другой. Находясь чуть в стороне и наблюдая за самой собой, я ощущала и себя нынешнюю, и прежнюю. Это было странно и даже немного болезненно.

— Мисс Престон, — приятный голос моего партнера привлек внимание, — я слышал, вы собираетесь замуж?

Перевела взгляд на лицо немолодого, но очень привлекательного мужчины. Я нынешняя тряхнула головой, стряхивая вереницу наплывших воспоминаний. Это мистер Бартшоу, самый богатый человек в столице, благодетель, любимец короля и просто приятнейший собеседник из всех мне известных. Все девушки и женщины Аддлтона были так или иначе очарованы им. Рядом с ним хотелось улыбаться, казаться привлекательнее и лучше. Его внимания добивались, пытались вызвать его интерес и угодить любым доступным способом. Этим вечером его внимание привлекла я.

— Мне бы не хотелось обидеть столь очаровательную девушку, но я слышал, что ваш избранник не совсем честный человек, — очень осторожно сказал он.

Я застыла, обожженная обидой. Его слова поразили и вызвали волну негодования.

— Не знаю, кто и что вам сказал о Томасе, но мой будущий муж ни разу не дал повода усомниться в своей честности! Он один из самых порядочных людей, которых я когда-либо знала!

Я ощущала этот пожар, в котором хоть и с трудом, но различила крупицу сомнения. Меня пронзила мысль о том, что в прошлом я не была лишена честолюбия и некой доли тщеславия. О талантах Томаса, о его редком даре говорила вся страна. И то, что Томас выбрал меня, полюбил, сделал своей невестой, не могло не тешить самолюбия.

Сейчас, вспоминая об этом, я догадывалась, что могло произойти дальше.

— О! Прошу прощения, милейшая мисс Престон, возможно, это какое-то недоразумение, но мой помощник сказал, будто ваш жених обманул его доверие и даже выкрал вещь, ему не принадлежащую!

Мы остановились, Артур тоже застыл подле, внимательно вслушиваясь в слова моего партнера по танцу.

— Возможно, ваш помощник что-то перепутал! Томас не мог ничего выкрасть! Это невозможно!

Я ощущала бурю эмоций, но тяжело было оттого, что они смешались. Я из прошлого, носящая имя Оливия, сгорала от стыда, сомневалась и ужасно боялась, что это окажется правдой. Я сегодняшняя страдала от боли за то, что могла натворить в прошлом.

— Я доверяю своему поверенному всецело и готов голову положить на плаху, что он никогда не обманет меня. Мы столько лет вместе, — мягко продолжил мистер Бартшоу, и на долю секунды я ощутила нечто странное, исходящее от него. Некий призрачный след магии, который покружил вокруг нас и бесследно исчез. В тот момент, много лет назад, я не придала этому значения. — Я очень надеюсь, что они решат этот неприятный конфликт, и слухи о непорядочности вашего жениха перестанут расползаться по столице.

И это стало новым ударом для меня прежней. Человек, с которым я разговаривала, обладал почти неограниченной властью. Сам король прислушивался к его словам! Мистер Бартшоу собирал вокруг себя самых значимых людей страны и определял будущее многих одним лишь одобрительным или, наоборот, укоризненным словом.

Я вырвалась из того вечера и тут же бросилась в новое воспоминание, унесшее нас с Артуром в ту ночь, когда я примчалась к Томасу и бросила ему в лицо незаслуженные обвинения.

Дальше я намеренно скользила по прошлому, восстанавливая цепь событий и невольно погружаясь в содеянное. Невероятно больно было смотреть, как я отчитывала Томаса, как пыталась пристыдить его, совершенно не понимая, что творю. Я видела, как ему тяжело и как он метался в желании рассказать обо всем, но сдерживался, пытаясь уберечь.

… - Оливия, ты не понимаешь, о чем говоришь! Прошу, милая, доверься мне! Я прошу тебя, просто поверь, что я не сделал ничего плохого!

— Но как же так?! Я слышала, будто ты что-то украл у уважаемого человека, что твоя репутация испорчена! Если ты ни в чем не виноват, оправдайся! Докажи этим людям, что ты ничего не сделал! Томас, не молчи же!

— Мне дела нет до того, что они думают, Оливия! — строго сказал он, и это Сняло впервые, когда голос Томаса звучал грубо. — Я чист перед ними, мне не в чем оправдываться! Все, происходящее сейчас, слишком важно, чтобы я отвлекался на пересуды!

Томас смягчился, увидев, насколько я была поражена его тоном. Он взял мои руки в свои.

— Прошу, верь мне! Придет время, и ты все поймешь.

Я едва стояла на ногах, Артуру пришлось придержать меня за плечи. Воспоминания о дальнейшем возвращались сами собой, разрывая, разбивая вдребезги мою несчастную душу.

— Это я рассказала, где он прячется, — прошептала непослушными губами, когда Артур усаживал меня на кровать. — Я предала его доверие, поддавшись всеобщему мнению и уговорам. Я убила его, Артур!

Слезы душили меня, когда мой поступок стал очевиден, а его последствия вновь сдавили сердце.

— Я должна была верить только ему, Артур! Я погубила Томаса, собственными руками отдала его Лютеру!

— Ты не хотела ничего плохого, Ада, — воскликнул муж, обнимая меня и пытаясь успокоить. — Ты не могла знать!

Я вскочила на ноги и несильно, но настойчиво оттолкнула инспектора.

— Мы должны увидеть все!

Чтобы восполнить недостающие фрагменты, которые затерялись в памяти или просто не хотели выбираться, так как были слишком болезненными, я решила снова вернуться в ту ночь, когда Томас погиб, и услышать все, что он мне тогда сказал.

…Недалеко от города, как раз на пути в горы, среди застывших будто в спячке елей затерялась небольшая хижина, которая, как рассказывал мне Томас, была полностью защищена от магии. Это стало одним из наших излюбленных мест. Хижина и небольшая ледяная пещера с невероятными скульптурами из льда, созданными самой природой.

Я прибежала в хижину, чтобы рассказать Томасу о том, что к нему придет помощник мистера Бартшоу и они смогут решить проблему, возникшую между ними.

Теперь я смотрела на лицо Томаса, принявшего эту весть, другими глазами. По нему пробежала тень. Мужчина опустил плечи и попытался справиться с болью и разочарованием. Тогда я этого даже не заметила, уверенная, что сделала ему большое одолжение, пытаясь уладить конфликт.

— Я почти закончил, — неожиданно тихо сказал он и протянул мне колечко. То самое, которое сейчас красовалось на моем пальце. — Мне очень жаль, что ты не доверилась мне, что не позволила все решить самому. Мы могли бы уйти вместе, но теперь это невозможно.

— О чем ты? Куда уйти, Томас?

— Слушай меня внимательно, Оливия, и не перебивай. От этого будет зависеть твоя жизнь!


Его голос, горящие болью глаза и твердость движений, с которыми он доставал из тайника кулон, напугали меня прежнюю, и я замолчала, наконец догадываясь, что совершила ошибку.

— Я действительно украл этот кулон, обманув мага, который не должен получить силу, заключенную в нем ни за что и никогда.

— Она принадлежит ему? — шепотом спросила я.

— Да, но она чудовищна, как и его черная душа. Я не мог оставить ему эту мощь. С ней он уничтожит все, поработит все живое и подчинит своей власти. Даже если сейчас у него нет таких намерений, со временем он поддастся власти драконьего пламени и его темная натура возобладает. Я отхожу от правил и законов, нарушаю порядок вещей. До меня этого никто не делал, но я чувствую, что обязан.

Томас протянул руку и едва заметно кивнул, чтобы я взяла ее. Не раздумывая, я вложила пальцы в его ладонь.

— Запоминай, Оливия. Этот кулон исчезнет на тот срок, какой только возможен. Я привяжу его к тебе, ибо к себе уже не смогу. — Томас взял нож и, глядя мне в глаза, сделал маленький надрез на моем пальце. Я как завороженная смотрела лишь на него, страшась того, что, возможно, натворила. Капелька крови упала на василькового цвета камень, Томас произнес несколько слов, и она впиталась в грани кулона. — Я отверг свою магию, отказав колдуну в возвращении его силы. Назад для меня пути нет, но у тебя может быть будущее.

— Какое будущее? Томас, я ничего не понимаю!

— Человек, который служит мистеру Бартшоу, и есть темный маг, обладающий огромной силой. Эта сила как паразит, который присасывается к человеку, питается его властью, живет в его тени. Это страшное колдовство будто порабощает человека, в данном случае мистера Бартшоу, и заставляет жить чужой жизнью. Я не могу вернуть пламя ему! А это значит, что в живых он не оставит никого.

— М… может, все не так уж страшно, — дрожащим голосом сказала я.

— Он убил моего отца на моих глазах, Оливия! Если я не спрячу тебя и не сделаю то, что должен, он убьет всех, кто мне дорог.

— Что именно ты должен сделать?

— Я разделю тебя и кулон, укрою вас на долгие годы, но заклинание времени небесконечно, и рано или поздно все вернется на круги своя. Я попробую продлить этот срок заклятием забвения, но и оно растворится, как только придет время. — Лицо Томаса исказила маска страдания. — Прости, что поступаю так с тобой, но я собирался сделать все немного иначе. Я не планировал возлагать этот груз на твои плечи, думал взять все на себя, но ты не дала мне возможности, не дала еще немного времени.

— Ты спрятался здесь от него? А я выдала тебя…

— Не время сокрушаться! Запомни, Оливия, хорошо запомни! Не смей забывать! Ни в коем случае не забывай! Пламя больше не заковано… Оно не подчинится…

— Что это значит?

— Когда придет время, ты поймешь… а теперь уходи в нашу пещеру, пережди там какое-то время. Нельзя, чтобы тебя увидели здесь.

Все содеянное обрушилось на голову, и я разрыдалась, осознавая весь ужас происходящего:

— Пожалуйста, прости меня! Я не знала… не предполагала, что так выйдет… Прости, если сможешь… Это все моя вина, только моя! Я отчаянно хотела, чтобы ты сдержал слово и не прослыл лжецом! Я не слушала тебя, не хотела слушать! Меня волновал лишь твой авторитет, твое имя, которое вскоре должно было стать и моим! Прости меня, молю…

— Сейчас уже поздно горевать, Оливия! Я не смог убедить тебя, и судьба развернулась именно к этой точке развития событий. Я знал…

Внезапный грохот заставил молодого мужчину вздрогнуть. Он молниеносно схватил сумку и плащ, а потом протянул их мне и потащил за собой в другую комнату:

— Беги, Оливия! Беги и не оглядывайся! Ни за что не оглядывайся! Беги как можно дальше от столицы, спрячься. И помни, береги кольцо! Главное — береги кольцо!

Я чувствовала, как мое сердце разрывается от боли, слезы застилают глаза, а горестные всхлипы мешают говорить.

— Береги кольцо! — повторил он и буквально вытолкнул меня наружу.

Мы с Артуром вырвались из прошлого:

— Я бежала туда, куда велел Томас. В нашу ледяную пещеру. Ее ходы и коридоры мы знали как никто. Если бы я захотела, меня бы ни за что там не нашли, — безжизненным голосом исповедовалась я Артуру. — Я успела, вбежала в пещеру. Убийцы Томаса — за мной следом. Достигнув определенной точки, я почувствовала всполох магии и обернулась. Потолок пещеры обвалился, похоронив под собой моих преследователей, а пол подо мной исчез. Я провалилась в воду… а потом лед сковал меня и заточил на целое столетие.





Глава 22

ПОТЕРИ




— Получается, что Томас подготовил для тебя эту ловушку? — тихо спросил Артур, после того как укутал в теплый плед и принес чашку ароматного кофе.

Мы сидели прямо на полу, прислонившись спинами к дивану, и обнимались. Мне было холодно. Тело била мелкая дрожь, голова слегка гудела, но, слава богу, боль ушла. После того как память вернулась окончательно, я ничего больше не хотела, кроме как застыть в объятиях мужа и найти в них покой. Слушая ровное биение мужественного сердца, я будто отрешилась от мира, от всего, что меня окружало. Остался только этот звук, и только он не позволял сойти с ума.

— Не для меня одной, для нас обоих, — прошептала я в ответ. — Думаю, он собирался спрятать нас, укрыть заклинанием, но я все испортила. Выдала его, не дала необходимого времени. Как я могла, Артур?

Задав этот вопрос и произнеся имя любимого мужа, я отстранилась и заглянула в его лицо, опасаясь найти в глазах осуждение, укор или, того хуже, презрение. Но Артур смотрел с пониманием и любовью, отчего стало еще больнее:

— Ты не разочарован во мне? Совсем не осуждаешь?

— За что? — искренне не понял он. — За то, что ты совершила ошибку?

Артур ласково обхватил мое лицо ладонями и коснулся губами кончика носа.