Сквозь века

— Э нет, дорогая. Талант твоей ученицы здесь не поможет. Она ведь просто меняет внешний вид вещей. Ее магия еще нестабильна, и было бы крайне обидно, если бы твое платье превратилось в скромный наряд учительницы прямо посреди торжества. Здесь нужно настоящее платье! Я собиралась обойти магазины Вичпорта и подыскать тебе подходящее, но, к своему стыду, совсем позабыла.

— Даже если бы ты сделала это, — смущенно сказала я, — у меня не хватило бы средств на такую покупку.

Я никогда не стыдилась своей деятельности. Гордо несла звание учителя последние двадцать пять лет, но даже мне было бы неловко явиться на такое роскошное мероприятие в более чем скромном платье.

— Хакстон, — обратился инспектор к дворецкому, который неизменно стоял за его спиной, — попросите миссис Додсон отправиться за миссис Эджер. Пусть они привезут все, что есть, и мы попробуем спасти положение. Скажите, что я оплачу простой ее салона за время пребывания хозяйки в Олридж-холле.

Мистер Хакстон поклонился, пряча легкую довольную улыбку, и вышел из столовой.

— Не стоило беспокоиться, Артур, — еще больше смутилась я. — Я могла бы снова одолжить то платье, в котором ужинала здесь в первый раз.

— Да простит меня Ноа, — ответил Аддерли, — но платье его покойной матушки безнадежно устарело, а подобного не прощают в том обществе, с которым мы столкнемся. Твой первый выход должен быть безупречным. Прежде чем ты сразишь их своим добрым сердцем и чудесным нравом, они должны хорошенько рассмотреть твою красоту и обаяние.

— Благодарю, — прошептала я, заливаясь краской. Скорее всего, мое лицо цветом уже походило на волосы.

Все что происходило дальше, было будто во сне. Проснувшаяся и чуть повеселевшая Эдолин пожелала принять участие в выборе наряда, поэтому мистер Гаррисон спустил ее в комнату, смежную с большой гостиной. Девушка удобно расположилась на глубоком мягком диване и угощалась теплым молоком и нежным печеньем.

Когда прибыли миссис Додсон и хозяйка богатейшего салона Вичпорта, я сказала, что буду одеваться с помощью Мэдди в соседней комнате, а потом выходить к остальным женщинам. Так и решили. Сначала миссис Додсон показалось это странным, но, заглянув в чуть приоткрытую дверь, она все поняла и даже улыбнулась.

— Нарядов осталось совсем немного, — словно извиняясь, сказала миссис Эджер. — Вы должны понимать, что к приему в таком доме, как Чепстон-хаус, готовятся заранее. Я привезла самые изысканные и утонченные. На этом настояла миссис Додсон, заверив меня, что мисс Хоггарт не гонится за роскошью и дороговизной. К слову сказать, если это правда, то я полностью разделяю ваши предпочтения, мисс. Платье может быть более чем достойным, но при этом невульгарным и не кричащим о средствах, потраченных на его изготовление.

Я с теплотой и признательностью посмотрела на экономку поместья Олриджей. Женщина чуть задрала подбородок и сделала вид, что не заметила моей благодарности. А мне и не нужен был ее ответный взгляд, сердце согревали поступки. Не сказав мне ни единого доброго слова, эта женщина позаботилась обо мне лучше любой матери, поняв мои желания и нужды.

Миссис Эджер придирчиво рассмотрела мою фигуру и, чуть сдвинув очки на кончик носа, сказала:

— Вам к лицу все оттенки зеленого, но я бы посоветовала выбрать насыщенный изумрудный. Ваша кожа и волосы будут выгодно подчеркнуты, а формы мы выделим новым, удлиненным до бедер корсетом, придающим женщинам элегантный силуэт.

Как только мне вручили первое платье, на котором остановилась миссис Эджер, я проскользнула к Эдолин и позволила Мэдди сделать все самой.

— Боже мой! — воскликнула мисс Гаррисон. — Ада, вы прекрасны! Аксессуары и прическа выгодно дополнят ваш туалет, и общество Вичпорта во главе с Артуром падет к вашим ногам.

Ужасно радовал тот факт, что в последние годы современные женщины отказались от каких-либо каркасов под юбками и перешли к простоте линий. Это давало некое ощущение легкости и свободы. Я взглянула в высокое зеркало и поразилась. Действительно, глубокий изумрудный цвет оттенял медные волосы, делал глаза еще более выразительными и даже добавлял некой таинственности и интимности образу в целом. Глубокое декольте и открытые плечи немного смущали, но я не могла не повиноваться моде.

— Мэдди, — прошептала Эдолин, — принесите мои украшения. Все что есть.

Я никак не могла оторвать глаз от своего отражения. Когда я успела так перемениться? Когда жизнь сделала резкий поворот, доведя меня до этой отметки здесь и сейчас?

— Вы прекрасны, — повторила девушка, — и я думаю, что нет необходимости примерять другие платья. Несмотря на его простоту и кажущуюся скромность, ткани выбраны великолепные: привезенные издалека и искусно расшитые.

— С удовольствием соглашусь с вами, моя дорогая! — ответила я с восторгом.

Когда горничная выполнила волю мисс Гаррисон, Эдолин некоторое время что-то искала, а потом продемонстрировала тонкое изумрудное колье и пару сережек, дополняющих комплект. Перчатки и сумочка прилагались к платью.

Вдоволь налюбовавшись мной, Эдолин отпустила меня в гостиную, где все мои помощницы единогласно согласились с точностью выбора миссис Эджер. Осталось только выдержать взгляд Артура и заручиться его одобрением.

Инспектор появился, когда я была полностью готова. Мэдди помогла с прической, уложив локоны высоко на затылке и заколов их удивительно красивой изумрудной заколкой с небольшим перышком. Как оказалось, Эдолин прежде очень любила украшения, и у нее их было в избытке, с разными камнями и разных форм. Мне очень повезло, что девушка тоже любила простоту и не отдавала предпочтение тяжелым и напыщенным драгоценностям.

Я залюбовалась Артуром, застывшим в самом низу лестницы, стоило ему увидеть меня. Его глаза блеснули, и я уловила судорожный вдох, а потом губы мужчины тронула восхищенная улыбка. Сам он выглядел изумительно в шикарном смокинге, белоснежной сорочке и галстуке. Зачесанные волосы, гладко выбритое лицо с выражением решительности и достоинства на нем.

— Сегодня весь высший свет Вичпорта содрогнется, стоит этим двоим переступить порог Чепстон-хауса! — воскликнула довольная собой миссис Эджер.





Глава 18

ГРАНИ ПРОШЛОГО




Путешествие в экипаже стало для меня настоящим испытанием. Я ужасно нервничала и несколько раз ловила себя на мысли, что готова повернуть назад и снова окунуться в относительный покой Олридж-холла. Встреча с высшим обществом Вичпорта в эту минуту казалась мне страшнее Огюста и даже самого Лютера. Сердце беспомощно дрожало, и, чтобы хоть как-то сдержать эту внутреннюю дрожь, я скручивала и раскручивала перчатки снова и снова.

Моя нервозность не укрылась от глаз Артура, который тут же взял меня за руку и крепко сжал.

— Все будет хорошо, — сказал он, а потом коснулся губами моих пальцев. — Ты моментально покоришь их всех. Мистера Хардмана ты и так знаешь, а все остальные потянутся за ним, как ниточка за иголкой.

— Почему все так уверены, что я должна очаровать высшее общество Вичпорта? — немного раздражаясь возложенной на меня ответственностью, проговорила я.

Артур лишь усмехнулся своим мыслям, продолжая придавать мне сил теплом ладони. Инспектор бросил взгляд в окно и неожиданно стал серьезным.

— Я отвечу на твой вопрос с радостью. С тех пор как мы встретились, ты самозабвенно бросаешься навстречу любой опасности, не заботясь о себе и не преследуя собственной выгоды. Ты будто любишь весь мир, всех и каждого. Принимаешь на себя любую вину, даже вселенского масштаба, и отдаешь последние силы, чтобы помочь несчастной девушке, которую совсем не знаешь. Ты пытаешься защитить людей, которые должны защищать тебя, и сражаешься наравне с блюстителями порядка. А о твоих ласковых глазах, мягком голосе и улыбке, которая заставляет сердце биться чаще, не стоит и упоминать.


У меня в груди все замерло, я на некоторое время даже дышать перестала, глядя в глаза мужчине, чьи слова в одночасье сделали меня счастливейшей из женщин. Невероятное волнение прокатилось по телу, заставляя его трепетать и словно парить от восторга. Вот значит, как это — любить и чувствовать любовь в ответ? Это же и есть любовь? Я понимала, что ничего подобного Артур не сказал, но сердцем чувствовала, что именно это имел в виду. Окончательно смутившись под его притягательным взглядом и ощутив непреодолимое желание поцеловать его в ответ на чудесные слова, я отвернулась.

— По твоим словам я получаюсь какой-то… идеальной, что ли…

Веселый, раскатистый смех инспектора заставил меня снова повернуться к нему и взглянуть с недоумением.

— Это я просто ничего не сказал о твоем упрямстве, сумасбродстве и излишней самодеятельности.

— Артур! — не смогла и я удержаться, повинуясь настолько заразительному смеху.

Мы еще немного посмеялись, а потом оба посмотрели в окно, заметив, что приближаемся к Чепстон-хаусу. Пока огромный дом не выглянул из-за чудесного парка, обрамлявшего его, я думала о том, что инспектор так и не отпустил мою руку, и о том, как незаметно и вполне естественно мы перешли на «ты», не чувствуя при этом какой-либо неловкости или смущения.

На самом деле я, можно сказать, понятия не имела, как развиваются нормальные отношения двух молодых людей, встретившихся при нормальных обстоятельствах. То есть определенные представления, конечно, имелись, но на моих глазах подобные отношения ни разу не развивались. Девочки наши были еще юны, да и с юношами за годы обучения не виделись почти. Учителя в основном одинокие люди, отдавшие большую часть жизни любимому делу. А за горожанами я и подавно не следила.

Грустный вздох вырвался сам собой, и я осторожно покосилась на Артура. Решительный мужчина, покоривший меня умом, заботой и добрым сердцем, как-то сам собой пробрался в душу и совершенно не собирался ее покидать. Я влюбилась абсолютно незаметно и сейчас сказать, когда именно это произошло, вряд ли смогла бы. Да и зачем? На душе было светло и радостно, разве этого недостаточно? Конечно, мне бы хотелось знать, что на сердце моего избранника, но спрашивать я, само собой, не буду. Сомнений в порядочности инспектора у меня ни на секунду не возникало, даже мысль не мелькала ненароком. Я в который раз прислушалась к себе, ощущая тепло его ладони, и поняла, что доверяю Артуру безоговорочно. А еще безгранично верю в него! В его мужество, благородство и преданность. Откуда я знала о преданности? Даже ответить не смогу. Просто знала, и все.

Если не считать друзей, милых и заботливых, мы с Артуром шли по жизни совершенно одни. Родных ни у него, ни у меня не было. За исключением разве что племянницы. Я никак не могла осознать, что Аддерли несколько лет назад стал дядей. Размышляя в экипаже о том, как же так произошло, что мы нашли друг друга, я чуть было не пропустила одно из самых красивых и величественных зрелищ в своей жизни. Чепстон-хаус расположился прямо посреди города, хотя складывалось впечатление, что это город расположился вокруг него.

Огромный дом с десятками окон, горящими, будто вспышки в ночи, заставил сердце взволнованно дрогнуть. Широкая подъездная дорожка огибала не менее величественный фонтан, на месте которого мог поместиться небольшой коттедж. Гигантские фигуры мужчины и женщины слились в нежном поцелуе. Девушка казалась растерянной, и кувшин в ее руках опрокинулся, а из него стекала вода. Мужчина ласково обнимал ее за плечи, словно страстно желал, но при этом боялся обидеть. Множество мелких фонтанчиков окружали их, а из-под ног пары выбивалась большая струя, которая взлетала над головами и рассыпалась огромным зонтом, не попадая на влюбленных. Я не могла оторвать глаз. Несколько экипажей создали небольшой затор, и, пока гости неторопливо выходили из них, я наслаждалась чудесной скульптурой.

Краем глаза заметила, как Артур с искренней радостью и восхищением наблюдает за мной.

— Что? — спросила я неловко. — Ты не забыл, что я столько лет жила в тени пансиона? Мне все кажется новым и безумно красивым.

— И это прекрасно, Ада, — сказал он, целуя мои пальцы. — Ты даже не представляешь, как восхитительно смотришься, когда вот так искренне, по-детски удивляешься. Я готов смотреть на это бесконечно!

— Тогда тебе придется снова и снова меня удивлять. — И я улыбнулась шире.

— Я буду стараться изо всех сил! — ответил мужчина на мою улыбку.

Когда подошла наша очередь, Артур предложил мне свою руку и помог выйти, не торопя и не увлекая за собой. Ступив на первую ступеньку, я подняла голову и ахнула, наслаждаясь домом уже вблизи. Немного надменные, задравшие подбородки лакеи стояли по бокам лестницы на каждой ступени. В широко распахнутые двери входили гости, называя имена и протягивая приглашения.

— Боже мой! — воскликнула я, заставляя Артура резко остановиться и создать новый затор из людей, что следовали за нами.

— Что случилось? — совершенно не обращая внимания на созданные гостям неудобства, спросил инспектор.

— У меня нет приглашения! Я оставила его в пансионе! — громким шепотом сказала я, растерянно осматриваясь по сторонам и смущаясь неловкости момента. — Что же теперь делать, Артур? Меня развернут прямо на входе?

— Ничего подобного, — мягко улыбнулся Артур и аккуратно подтолкнул в спину. — Достаточно твоего имени. Некоторые отдают приглашения, некоторые нет.

— Ты уверен? — недоверчиво взглянула я в его глаза. — Совершенно уверен? Возможно, это касается тех, кого эти вышколенные слуги знают в лицо? А я? Меня же никто не знает!

— Не беспокойся, — продолжая улыбаться, сказал мужчина. — Ты со мной. Просто расслабься.

И действительно, подойдя к распорядителю сегодняшнего приема, Артур назвал поочередно наши имена, и тот, сверившись со списком, учтиво поклонился и пропустил нас в зал. Я едва сдержала громкий выдох облегчения. А вот нового, восторженного, сдерживать и не пыталась.

Внушительных размеров дом не только снаружи выглядел потрясающе, но и внутри поражал роскошью. Я, не в силах устоять, рассматривала все и вся: талантливо выполненную лепнину на потолке, переливающиеся блеском хрустальные люстры, к которым уже было проведено электричество. Воздух в Чепстон-хаусе был свежим, ни намека на удушливость газовых ламп. Изысканная мебель выглядела весьма удобно, все диваны завалены воздушными подушками, а кресла казались пузатыми стариками, готовыми рассказать увлекательную историю. Подсвечники украшали камины, на стенах — картины в золоченых рамах. Правда, вкус у хозяина был своеобразным. По пути к основному залу я не увидела ни одного пейзажа, ни единого портрета. Только животные: огромные птицы, в основном хищные, дикие кошки, волки, лошади и даже драконы. Все изображения были переданы настолько реалистично и детально, что мне казалось, будто сейчас все эти звери спрыгнут с полотен и дом содрогнется от их визгов, воплей и рыков.

Вообще, насколько я поняла, мистер Хардман любил яркие краски, насыщенные запахи и острую пищу. Краски он сочетал довольно умело, ни разу мне не показалось, что убранство выглядит излишне броско или безвкусно. Запахи пряностей и трав витали в воздухе, приятно щекоча ноздри и вызывая аппетит.

— Неординарная личность этот мистер Хардман, — задумчиво проговорила я, до конца не понимая, как именно воспринимать хозяина.

Большой зал встретил нас буйством красок, голосами и смехом. Гости получали удовольствие, радовались, приветствовали друг друга, общались. Я робко поежилась, прежде чем переступить порог, но уверенная рука Артура подбодрила меня легким пожатием. Я подняла на мужчину глаза и как можно тверже кивнула, давая понять, что справлюсь.

Несказанно сложно вот так, спустя долгие годы почти затворничества окунуться в бурлящую жизнью атмосферу утонченного Вичпорта. Я рассматривала окружающих меня людей с огромным интересом. Слава богу, на меня пока никто не обращал внимания. Красивые дамы, одетые по последнему слову моды, выставляли напоказ драгоценности, роскошные ткани, аксессуары и даже самих себя. Некоторые казались вполне искренними, но это в основном те, что помоложе, другие не скрывали наигранности своих жестов и фраз. Это меня нисколько не удивило, но чуть заметно подпортило первое впечатление. Я растерянно огляделась, не понимая, что нужно делать дальше — куда-то идти или просто встать в сторонке.

— Вскоре, по обыкновению, хозяин должен произнести приветственную речь, потом легкий ужин и танцы, во время которых будет происходить сбор средств, — подсказал мой бесценный спутник.

— Поняла, — выдохнула я и строго посмотрела в его глаза. — Обещай, что ни на минуту не оставишь меня одну!

Артур широко улыбнулся, и на душе тут же стало светлее и как-то легче. После такой улыбки, принадлежащей только мне, уже ничего не казалось таким пугающим.

— Обещаю, — ответил Аддерли. — К тому же мне самому без тебя здесь, в общем-то, делать нечего.

— Ты пришел ради меня? — искренне удивилась я.

— Да. — Он легко пожал плечами. — Меня уже приглашали на подобные мероприятия, но я всегда вежливо отказывался, поскольку не видел смысла в посещении подобных мест. Светская жизнь уже довольно давно меня не привлекает.

В эту минуту я не знала, как уместить в себе всю признательность и любовь к этому мужчине.

Чтобы не стоять на месте, мы прогулялись по залу, дошли до балкона и заглянули в сад, который, кстати сказать, ничуть не уступал в великолепии дому. Величественные древние дубы, словно стражи, окружали его территорию. У маленького пруда росли плакучие ивы, а по глади воды скользили белоснежные лебеди. Еще в саду мистера Хардмана имелся совершенно очаровательный цветник, и я даже перечислить не смогла бы всех наименований растений, которые радовали глаз разнообразием форм и оттенков. С огромным удовольствием залюбовалась гортензиями с крупными розовыми соцветиями, которые здесь были в избытке. Это мои любимые цветы, при взгляде на них я неизменно ощущала что-то теплое и уютное, чему объяснения до сего дня так и не нашла.

Прогуливаться рука об руку с инспектором оказалось невероятно приятно. Словно и не было всех этих проблем внешнего мира, словно проклятый сапфир не угрожал еще большим количеством смертей, чем уже принес, словно мы стали вполне обычной парой, вместе вышедшей в свет. Ничего по-хорошему заурядного в наших отношениях не наблюдалось. Артур накрыл мою руку, устроившуюся на его локте, своей и рассказывал немного о гостях вполголоса. Встречая кого-то из знакомых, а у него их нашлось немало, Аддерли представлял меня, и я ловила на себе загадочно-восхищенные взгляды. Было и приятно, что они поглядывали на меня именно как на спутницу Артура с вытекающими из этого последствиями, и немного неловко привлекать к себе столько внимания.