Сколько ты стоишь?
Часть 6 из 56 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
— Когда я вырасту, — Кеша гордо вскинул голову, — я на тебе женюсь.
Стало совсем весело.
— Не-е-е, брат. Когда ты вырастешь, мне уже будет пора выходить на пенсию.
— Неправда! Тебе будет… тридцать восемь. Вот! Я специально считал.
— Молодец. Значит, не всё так безнадёжно у нас с математикой. Дай я тебя поцелую.
Дятел послушно подставил Варе лоб.
— Всё, иди спать, Кеш.
— А ты больше не будешь плакать?
— Не буду.
— Обещаешь?
— Обещаю. Иди-иди, жених. А то как же мы с тобой завтра в зоопарк пойдём, если оба не выспимся?
— В зоопарк? — Даже в темноте было видно, как заблестели глаза мальчишки.
— Угу. Но только если выспимся! Так что беги спать, чучело.
— Бегу! — кивнул Кеша и усвистел. Варя улыбнулась, откинувшись на подушку.
Какой же чудесный у неё братишка растёт. Самый лучший на свете.
«Я на тебе женюсь»… Дурачок.
По иронии судьбы на Варе никто и никогда не хотел жениться. Трахать — пожалуйста, а вот жениться… Слабаки.
А об этом любителе шлюх больше не надо думать. Всё. Не было его. Приснился.
Да, именно так. Как любит писать папа: «И ниипёт».
6
* * *
Илья даже не думал, что человеку может быть настолько хреново. И дело было не в выпитом алкоголе.
Вот, оказывается, почему угрызения совести именно «угрызения». Грызут так, что чувствуешь себя яблоком, в котором живёт очень голодный червяк.
Илья боялся представить, каково этой… нет, не Еве, а просто девушке. Вспоминал её совершенно чистый взгляд, затем наполнившийся паникой, и отчаянное неподдельное сопротивление, и… узкое лоно, в которое он так грубо вколачивался. А ведь у неё явно секса давно не было, слишком уж… туго… Или он совсем забыл, что такое нормальная девушка, а не шлюха?
Замутило, и Илья набрал номер своего друга, работающего в полиции. У каждого уважающего себя юриста должен быть такой друг.
— Алло, Андрюх? Я тебя очень отвлекаю?
— Ну как тебе сказать, — в трубке хмыкнули. — Ваще два часа ночи как бы.
— Извини, ради бога…
— Да ладно, я пока не сплю. Чего случилось-то?
— Скажи… а возможно найти человека, если есть только, допустим, запись с камер наблюдения в подъезде?
Друг несколько секунд озадаченно молчал.
— Чисто теоретически можно. Но практически проблематично. Там качество знаешь какое? А если человека нет в наших базах, то есть он не судим и не привлекался, — и вовсе нереально. Фээсбэшники могут, я думаю, но я не они. А кого найти надо?
— Девушку. Блондинка, лет двадцати пяти, голубые глаза, грудь… большая. И точно не привлекалась. Я запись с камеры достану, но это всё.
— Ну давай, попробую. Но сразу говорю: очень вряд ли. Ты бы лучше через соцсети: напиши слезливую историю, мол, ищу, люблю безумно и тыды…
Илья нервно рассмеялся. Да уж, слезливую… Если его «история» попадёт в соцсети, ему точно не жить.
— Нет, Андрюх. Соцсети исключены.
— Понял. Тогда жду от тебя запись с камеры. А пока я пошёл спать. И тебе советую.
— Спасибо, — искренне поблагодарил друга Берестов, положил трубку и налил себе ещё вискаря.
Спать… уснёшь тут…
* * *
На следующий день Варя с Дятлом никуда не пошли — ни в зоопарк, ни в кино, ни даже в магазин. Ей с самого утра было плохо, давление скакало, голова болела и кружилась, и вообще настроение отличалось исключительной слезливостью.
В такие моменты Варя понимала, что не такая уж плохая мачеха ей досталась. Поглядев на унылую падчерицу, Ирина принесла девушке чаю с печеньем и заявила, что Варя может не беспокоиться — сегодня Кеша будет под присмотром.
Дятел повздыхал, но подчинился воле родителей и отправился с ними в торговый центр. А Варя, полежав немного в позе овоща, позвонила вчерашнему репетитору… настоящему репетитору. Извинилась, сказала, что планы изменились и она не придёт. Потом села за компьютер и стала рыться на специальном сайте в поиске подходящей кандидатуры для брата.
И в этот раз выбрала женщину. Чтобы уж точно… не ошибиться.
Но какая она всё-таки дура!..
.
А в понедельник Варе пришлось пойти на работу. Во-первых, больничный никто не даст, у нас всё-таки не Европа, депрессия — не причина для отгула. А во-вторых, нечего сидеть и страдать. Работа — лучший лекарь. Уж Варя-то знает.
Хотя с недавних пор работать стало не слишком весело. Они с Ритой — соседкой Вари по столу — сидели немного в отдалении от остальных и общались в основном друг с другом. И мало того, что за год до Риты в декрет ушла Светка, прежняя коллега Вари, с которой та проработала шесть лет бок о бок, так теперь ещё и Рита… И тоже в декрет.
Нет, конечно, декрет — дело хорошее, и Варя радовалась за девчонок, но… одной куковать в своём уголке было скучновато.
Спасало то, что к Варе постоянно кто-то приходил. С совершенно определённой целью, по правде говоря…
И перед самым обедом на эти паломничества обратил внимание Сергей Мишин, начальник Вари. Хмурясь, постоял в отдалении, наблюдая за откровенным — с его, мужской, точки зрения — бредом, а потом подошёл и поинтересовался:
— Варь… чего происходит-то? К тебе все ходят, на стул садятся…
— Не все, — фыркнула девушка, поднимая глаза от очередного рекламного проекта. — Только женщины. Не понимаешь?
Мишин нахмурился ещё больше и покачал головой. Эх, мужики! И даже самые умные из вас такие дураки.
— Это беременный стул.
Сергей вытаращился на Варю, как пенсионер на цены в элитном супермаркете.
— Беременный?..
— Угу. Светка с него в декрет ушла? Ушла. Ритка ушла? Ушла. Ну, это ты и так знаешь, твоя жена-то. На прошлой неделе, как Рита вещи собрала, Марина приходила из бухгалтерии, посидела… и вот, в пятницу выяснилось, что беременная она.
Мишин затрясся от смеха.
— Варь, но она же не от стула забеременела… И сильно раньше, чем на нём посидела…
— Это ты мне говоришь? Ты вон им скажи. Ходят тут теперь… сидят. Хорошо хоть штаны не снимают. В общем, это у меня не стул, а волшебный артефакт, короче. Хочешь — тоже посиди.
— Это зачем?
— Ну декрет — это же отпуск. Посидишь — и в отпуск отправишься. Обычный.
— Нет уж, — хмыкнул шеф. — Заражусь ещё, стану первым в мире беременным мужиком. Нафиг. Может, снести его в подсобку?
— Снеси, — ответила Варя равнодушно. — Только дверь там заодно поменяй. А то снесут.
Стало совсем весело.
— Не-е-е, брат. Когда ты вырастешь, мне уже будет пора выходить на пенсию.
— Неправда! Тебе будет… тридцать восемь. Вот! Я специально считал.
— Молодец. Значит, не всё так безнадёжно у нас с математикой. Дай я тебя поцелую.
Дятел послушно подставил Варе лоб.
— Всё, иди спать, Кеш.
— А ты больше не будешь плакать?
— Не буду.
— Обещаешь?
— Обещаю. Иди-иди, жених. А то как же мы с тобой завтра в зоопарк пойдём, если оба не выспимся?
— В зоопарк? — Даже в темноте было видно, как заблестели глаза мальчишки.
— Угу. Но только если выспимся! Так что беги спать, чучело.
— Бегу! — кивнул Кеша и усвистел. Варя улыбнулась, откинувшись на подушку.
Какой же чудесный у неё братишка растёт. Самый лучший на свете.
«Я на тебе женюсь»… Дурачок.
По иронии судьбы на Варе никто и никогда не хотел жениться. Трахать — пожалуйста, а вот жениться… Слабаки.
А об этом любителе шлюх больше не надо думать. Всё. Не было его. Приснился.
Да, именно так. Как любит писать папа: «И ниипёт».
6
* * *
Илья даже не думал, что человеку может быть настолько хреново. И дело было не в выпитом алкоголе.
Вот, оказывается, почему угрызения совести именно «угрызения». Грызут так, что чувствуешь себя яблоком, в котором живёт очень голодный червяк.
Илья боялся представить, каково этой… нет, не Еве, а просто девушке. Вспоминал её совершенно чистый взгляд, затем наполнившийся паникой, и отчаянное неподдельное сопротивление, и… узкое лоно, в которое он так грубо вколачивался. А ведь у неё явно секса давно не было, слишком уж… туго… Или он совсем забыл, что такое нормальная девушка, а не шлюха?
Замутило, и Илья набрал номер своего друга, работающего в полиции. У каждого уважающего себя юриста должен быть такой друг.
— Алло, Андрюх? Я тебя очень отвлекаю?
— Ну как тебе сказать, — в трубке хмыкнули. — Ваще два часа ночи как бы.
— Извини, ради бога…
— Да ладно, я пока не сплю. Чего случилось-то?
— Скажи… а возможно найти человека, если есть только, допустим, запись с камер наблюдения в подъезде?
Друг несколько секунд озадаченно молчал.
— Чисто теоретически можно. Но практически проблематично. Там качество знаешь какое? А если человека нет в наших базах, то есть он не судим и не привлекался, — и вовсе нереально. Фээсбэшники могут, я думаю, но я не они. А кого найти надо?
— Девушку. Блондинка, лет двадцати пяти, голубые глаза, грудь… большая. И точно не привлекалась. Я запись с камеры достану, но это всё.
— Ну давай, попробую. Но сразу говорю: очень вряд ли. Ты бы лучше через соцсети: напиши слезливую историю, мол, ищу, люблю безумно и тыды…
Илья нервно рассмеялся. Да уж, слезливую… Если его «история» попадёт в соцсети, ему точно не жить.
— Нет, Андрюх. Соцсети исключены.
— Понял. Тогда жду от тебя запись с камеры. А пока я пошёл спать. И тебе советую.
— Спасибо, — искренне поблагодарил друга Берестов, положил трубку и налил себе ещё вискаря.
Спать… уснёшь тут…
* * *
На следующий день Варя с Дятлом никуда не пошли — ни в зоопарк, ни в кино, ни даже в магазин. Ей с самого утра было плохо, давление скакало, голова болела и кружилась, и вообще настроение отличалось исключительной слезливостью.
В такие моменты Варя понимала, что не такая уж плохая мачеха ей досталась. Поглядев на унылую падчерицу, Ирина принесла девушке чаю с печеньем и заявила, что Варя может не беспокоиться — сегодня Кеша будет под присмотром.
Дятел повздыхал, но подчинился воле родителей и отправился с ними в торговый центр. А Варя, полежав немного в позе овоща, позвонила вчерашнему репетитору… настоящему репетитору. Извинилась, сказала, что планы изменились и она не придёт. Потом села за компьютер и стала рыться на специальном сайте в поиске подходящей кандидатуры для брата.
И в этот раз выбрала женщину. Чтобы уж точно… не ошибиться.
Но какая она всё-таки дура!..
.
А в понедельник Варе пришлось пойти на работу. Во-первых, больничный никто не даст, у нас всё-таки не Европа, депрессия — не причина для отгула. А во-вторых, нечего сидеть и страдать. Работа — лучший лекарь. Уж Варя-то знает.
Хотя с недавних пор работать стало не слишком весело. Они с Ритой — соседкой Вари по столу — сидели немного в отдалении от остальных и общались в основном друг с другом. И мало того, что за год до Риты в декрет ушла Светка, прежняя коллега Вари, с которой та проработала шесть лет бок о бок, так теперь ещё и Рита… И тоже в декрет.
Нет, конечно, декрет — дело хорошее, и Варя радовалась за девчонок, но… одной куковать в своём уголке было скучновато.
Спасало то, что к Варе постоянно кто-то приходил. С совершенно определённой целью, по правде говоря…
И перед самым обедом на эти паломничества обратил внимание Сергей Мишин, начальник Вари. Хмурясь, постоял в отдалении, наблюдая за откровенным — с его, мужской, точки зрения — бредом, а потом подошёл и поинтересовался:
— Варь… чего происходит-то? К тебе все ходят, на стул садятся…
— Не все, — фыркнула девушка, поднимая глаза от очередного рекламного проекта. — Только женщины. Не понимаешь?
Мишин нахмурился ещё больше и покачал головой. Эх, мужики! И даже самые умные из вас такие дураки.
— Это беременный стул.
Сергей вытаращился на Варю, как пенсионер на цены в элитном супермаркете.
— Беременный?..
— Угу. Светка с него в декрет ушла? Ушла. Ритка ушла? Ушла. Ну, это ты и так знаешь, твоя жена-то. На прошлой неделе, как Рита вещи собрала, Марина приходила из бухгалтерии, посидела… и вот, в пятницу выяснилось, что беременная она.
Мишин затрясся от смеха.
— Варь, но она же не от стула забеременела… И сильно раньше, чем на нём посидела…
— Это ты мне говоришь? Ты вон им скажи. Ходят тут теперь… сидят. Хорошо хоть штаны не снимают. В общем, это у меня не стул, а волшебный артефакт, короче. Хочешь — тоже посиди.
— Это зачем?
— Ну декрет — это же отпуск. Посидишь — и в отпуск отправишься. Обычный.
— Нет уж, — хмыкнул шеф. — Заражусь ещё, стану первым в мире беременным мужиком. Нафиг. Может, снести его в подсобку?
— Снеси, — ответила Варя равнодушно. — Только дверь там заодно поменяй. А то снесут.