Сказка на ночь

Он покрывает поцелуями мои ноги. Прикасается через чулки. Поднимается выше и выше, отбирает юбку, выдергивает складки ткани из моих нервно подрагивающих пальцев и расправляет платье. Действует осторожно и бережно. Приводит наряд в порядок.

Я начинаю замечать детали.

Пылающие свечи расставлены по всей комнате. Пламя отплясывает бесовские танцы прямо перед моими глазами. А еще лепестки роз. Красные и белые. Щедро рассыпаны повсюду. На кровати. На полу. На предметах мебели.

Мы так буйно сюда ворвались, что я не придала никакого значения окружающей обстановке. Теперь выныриваю из тягучего морока, отстраненно отмечаю штрихи. Красивое оформление.

— Это того стоило, — заключает Рустам, укладываясь рядом, ведет ладонью по моей тяжело вздымающейся груди, слегка сдавливает.

— Что? — почти всхлипываю, ведь кружевной лиф никак не защищает от жара сильных пальцев и складывается впечатление, точно мужчина держит мое сердце в своих руках.

— Все, — усмехается. — Абсолютно все.

— Не понимаю, — лихорадочно облизываю пересохшие губы.

— Ты стоила того, чтобы ждать, — чеканит. — Наша близость — тоже. Мы долго ждали друг друга. Долго к этому шли. Зато теперь оторвемся. Будем кайф вечно ловить.

— Боже, ты опять читаешь мои мысли? — невольно улыбаюсь. — Даже те, которые толком не успеваю подумать.

— Мы на одной волне, — обводит контур моего рта. — У влюбленных такое бывает.

— Да, — роняю коротко и, повинуясь неясному порыву, прикусываю его палец, жестко прихватываю зубами.

Дерзкий вызов. Нахальный.

А потом я вдруг отпускаю мужа и отстраняюсь. Оглядываюсь по сторонам, повинуясь безотчетному инстинкту, пытаюсь совладать с голодным трепетом во всем теле. Внутри разверзается бездна грешных желаний.

Как побороть искушение, если совсем не тянет сражаться? Разве подобное вообще реально? Я рефлекторно мотаю головой, словно надеюсь развеять жаркое марево.

— Что ты ищешь? — спрашивает Рустам.

— Пить хочу, — гулко сглатываю, прочищаю горло. — Минеральную воду. С газом. У нас найдётся такая?

Вместо ответа муж поднимается с кровати, скрывается в полутьме на минуту, не дольше. До меня доносится звук открываемой пробки и характерное шипение. Вскоре Рустам уже подаёт мне бокал, наполненный искрящейся жидкостью до краев.

Я делаю несколько крупных глотков. Пузырьки лопаются на языке. Щекочут нёбо, чуть отрезвляя.

— Спасибо, — возвращаю пустой бокал.

— Ты голодна? — спрашивает Рустам.

— Только по тебе, — выпаливаю правду как на духу.

От признания веет такой порочностью, что мои щеки моментально вспыхивают. Я смущаюсь, но отказываться от задуманного не собираюсь. Приподнимаюсь, занимаю более удобное положение, устраиваюсь на самом краю кровати. Опускаю ладони на широкий кожаный ремень, слегка поглаживаю. Смотрю на супруга, слежу за его реакцией.

Рустам ничего не делает. Даёт мне полную свободу.

Я стою перед ним на коленях, запрокидываю голову назад, изучаю мужчину, прищурив глаза. Расстегиваю его брюки, вытягиваю ремень из шлеек. Выполняю все эти действия практически на ощупь, ведь я не способна отвести взгляд от красивого и мужественного лица, которое будто высечено из гранитного камня.

Вздрагиваю, задевая пальцами выразительный бугор. Провожу руками по мускулистым ногам. Ткань брюк не скрывает огонь, исходящий от этого сильного и мощного тела.

Идеальное оружие. Смертельно опасное. Весь он такой. Убийственный. Поражающий наповал.

Горячо. Мне становится безумно горячо. Везде.

Сердце колотится настолько неистово, что кажется, ещё совсем немного — и вылетит на свободу из грудной клетки, мигом выломает ребра. Я и правда ощущаю себя так, словно совершаю подобное в первый раз.

Стягиваю брюки вниз. Высвобождаю вздыбленный член. Огромный орган шлепает меня по подбородку, потому что я просто не успеваю уклониться.

Застываю. Замираю перед ним. Какой же он гигантский, просто исполинский. Особенно здесь. Черт, никогда не привыкну.

Рустам кладёт ладонь мне на щеку, осторожно поглаживает, едва дотрагиваясь до разгоряченной кожи.

— Ты уверена, что хочешь этого? — спрашивает он. — Наша первая ночь. Спешить некуда. Ещё успеешь набраться опыта. Научишься потом.

— Ну раньше я уже…

Я начинаю и замолкаю. Так. Это часть игры. Надо поддержать роль, продолжить забаву. Внутри разгорается азарт.

— Я хочу, чтобы ты был первым везде, — выдаю уверенным тоном. — Первым и единственным.

От этих слов у него башню сносит.


Пальцы перемещаются к моим волосам, грубо зарываются в пряди. Рустам делает это, чтобы не сжать мое лицо. Смазывает движение намеренно.

Его дыхание тяжелое. Рваное. Будто после жесткой спортивной тренировки. Изнурительной. Изматывающей.

В пылающих глазах клубится опасная темнота.

Я двигаюсь дальше. Обхватываю огромный раскалённый член ладонью у самого основания и подаюсь вперёд, накрываю налившуюся кровью головку своим ртом. Медленно облизываю шелковистую плоть, обсасываю, погружая глубже, позволяя скользить по языку дальше. Стараюсь взять до упора, пленяю здоровенную дубину, заключаю в плотное кольцо губ. Невольно издаю порочный стон, вхожу во вкус.

Огненная стрела пронизывает низ живота. Мчит выше. К рёбрам. Языки пламени дразнят, растравляют запретные чувства, толкают за грань реальности. Сознание враз заволакивает густой туман.

Между бёдрами жарко и влажно. Я изнываю от губительной смеси противоречивых эмоций. Нервы оголяются. Рефлексы обостряются. Всякие табу рушатся.

Я пропитываюсь терпким ароматом разгоряченной мужской плоти. Действую не слишком умело. Наугад. Пусть я и пробую подобное далеко не впервые, опыта у меня ничтожно мало. Зато есть дикая жажда доставить удовольствие любимому мужчине.

Я ловлю греховную волну. Отдаюсь порыву. Следую за инстинктами.

Язык свободно скользит по затвердевшему от похоти члену, повторяет контуры разбухших вен, ловит одержимую пульсацию буйной крови.

Удар за ударом. Бьет прямо в мой рот. Напрягается. Деревенеет. Наливается каменной твердостью.

Угрожающий орган. Мощный. Жилистый. Точно выкован из самой крепкой стали. Рвется в атаку. Подергивается под несмелыми ласками. Набрякает и раздувается от бешеного напора похоти.

Я отодвигаюсь и смотрю в глаза Рустама. Снизу вверх.

Ничего не говорю. Разве что взглядом к нему обращаюсь.

Да. Принц мне не нужен. Нужен дракон. Страшный. Жуткий. Чудовищный. Голодный до крови. Только такой и сумеет стать настоящим защитником. Дать безопасность нашим наследникам.

— Поиграли и хватит, — говорит он.

Ловко подхватывает меня на руки. Сгребает в страстных объятьях.

Больше никакой инициативы не светит. Зверь изголодался. Жаждет получить то, что давно ему принадлежит.

— Разве ты не хочешь кончить в мой рот? — интересуюсь тихо.

Проклятье. Как же пошло этот вопрос звучит.

— Хочу, — Рустам толкается вперёд. — В тебя.

Он проникает вглубь единственным рывком. Плавным. Медленным. Властным. Поступает так, что не остаётся никаких сомнений, кто является хозяином положения.

— Юля, — целует меня, алчно впивается в распухшие губы и будто заклинание шепчет раз за разом: — Моя, моя, моя…

Каждым толчком клеймит. Ставит печать глубоко внутри. Прожигает насквозь.

Разрывает лиф платья. Почти покидает лоно, чтобы добраться жадными губами до груди. Втягивает в рот напряженные соски, прикусывает, пробуждая болезненные импульсы, высекая искры возбуждения.

Я взвизгиваю. Сдавленно всхлипываю. Крепче обнимаю мускулистый торс ногами, льну плотнее к мужу, насаживаюсь на огромный закостеневший орган.

— Принцесса, — рычит Рустам, снова врезается внутрь, растягивает створки лона, входя до упора. — Моя Юля. Моя.

Он повторяет это снова и снова. Как в бреду. А я шепчу ему свои прерывистые признания, захлебываюсь единственным словом.

— Люблю, — двигаю бёдрами, отвечаю на очередной сильный рывок. — Люблю. Люблю тебя. Люблю.

Рустам держит меня навесу. Как пушинку. Сжимает в объятьях. Чётко соблюдает правила. Не позволяет себе нарушить черту. Относится особенно нежно и бережно. Понимает, что пока я беременна нам нельзя отдаваться страстям без тормозов.

— Люблю, — хрипло бросает он в мои распахнутые губы и закрепляет клятву до одури жарким поцелуем.

И я содрогаюсь. Достигаю разрядки. Просто от этих слов. От него. Такого одержимого, бешеного, дико голодного до меня.

Я чувствую, как сильно он сдерживается. Как себя контролирует. Мастерски управляет животными порывами. Срывается лишь на жгучие поцелуи-укусы. На едва ощутимые щипки, которые совсем не причиняют боли.

Такая неистовая мощь. И такой жесткий контроль над собой.

Он восхищает меня. Каждой своей чертой. Всегда.

Реальный дьявол. Хищник. Зверюга. Чудище. Но не со мной.

Я обмякаю в его руках. Растекаюсь.

Рустам срывает с меня фату. Избавляет от всего лишнего. Слой за слоем сдирает белоснежное платье, остатки белья. Даже чулки сдергивает, отбрасывает прочь.

Сам тоже раздевается. В полумраке его тело кажется бронзовым. Идеальное. Свитое из железных мускулов. Мышцы бугрятся под гладкой кожей стальными канатами.