Скажи мяу, ведьма, или Дорога проклятых кошек
Часть 11 из 90 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
А топот приближался.
По счастью, распрягать лошадей было легче, чем запрягать. Обращённые в лошадей мыши стояли растерянно, а Адская Тьма поняла – нетерпеливо забила копытами и приклонилась.
– Бегите, – хрипло сказала Лара серым лошадям. И, злясь на себя за слабый голос, замахнулась кнутом.
Нелепо вскидывая ноги, Ромашка и Снежинка бросились в разные стороны. Замешкалась только Весна, в ногах которой путались вожжи. Лара сообразила их подхватить и села верхом на Адскую Тьму.
– Прочь отсюда! Прочь!
Тьма поскакала вглубь леса, серой кобыле пришлось последовать за ней. На дороге осталась принесённая в жертву карета – с разверстой дверцей, словно ахнувшая от изумления.
От холодного пота взмокла спина.
Даже отряд кирасир не пугал Лару так, как эта кучка лиходеев. Тогда от опасности её отделял защитный ров и магия, теперь один лишь лес.
– Двести талеров, – захлёбываясь дрожью, бормотала она. – Двести, чтоб им сдохнуть, талеров… А я ещё надеялась её продать… И беспокоилась, что будет тяжело везти мешок с деньгами…
«Зато теперь налегке!»
При ней остались только карта, фляжка, кнут и кошелёк, набитый монетами разного достоинства. Лара вспомнила, что, кроме трёх ящиков доброго коньяка, разбойникам досталась вся провизия, узел с вещами Андреаса, её одежда, башмаки… И похолодела.
«Если они догадаются, что я женщина, то непременно отправятся на поиски».
Как и многие девушки, Лара боялась не столько смерти, сколько насилия. Смерть, в конце концов, могла быть лёгкой и быстрой. А насилие – никогда. Именно звериный страх перед этими пытками и гнал её вперёд, принуждая забыть об усталости.
Спустя примерно час пути Лара уговорила себя замедлиться и оглядеться. Судя по солнцу, время давно перевалило за полдень. Вековые дубы, буки и клёны, едва начавшие багроветь, перемежались с елями.
Лара прислушалась – ни звуков преследования, ни шума воды. Только жизнерадостное пение птиц на разные голоса, что так не вязалось с её тревогой. Она спешилась и вытащила карту.
– Насколько же я отдалилась от реки, если ничего не слышу…
Река была и ориентиром, и источником воды.
– Вы, должно быть, устали, но мне нечем вас напоить, – покаянно призналась Лара кобылам. – Назад нам нельзя, пойдёмте на север. Возможно, наткнёмся на ручей или деревню. В худшем случае отдам вам воду из фляжки.
Её опасения сбылись, когда солнце начало клониться к закату, но никаких ориентиров на их пути не возникло. Придерживая за подбородок Адскую Тьму, а затем Весну, она дала им попить из фляжки. Лара почистила лошадям копыта, и они опять двинулись вперёд.
«Быть может, я с каждым шагом ещё больше удаляюсь от дороги… – в ужасе подумала она. – Надо скорее добраться до ближайшего поселения».
Однако поселения им так и не встретилось. Лара снова и снова разворачивала карту, ища ответы в расплывчатых зелёных пятнах, обозначавших лес.
– Я даже не знаю, где мы и куда нам идти, – шептала она.
Вечерело. Стало слышно, как стрекочут сверчки. Дневные птицы давно замолкли, уступая место ночным. По мере того как удлинялись тени и в лес пробирался мрак, в тело Лары пробирался страх. Днём его отгоняло солнце, надежда, птичьи рулады… Теперь – ничего. Оставалось держаться за вожжи и во все глаза всматриваться в предательскую темноту.
Первой реку заметила Адская Тьма.
– Умница моя! – Лара погладила лошадь по гриве и побежала наполнять пустую фляжку, от радости бросив шляпу на землю. – Хоть что-то хорошее!
Она напилась и умылась. Немного поёжилась, не ожидая, что вода будет настолько холодной. Между деревьями взошла луна, освещая подлесок.
– На ночь останемся здесь, – объявила Лара, когда кобылы кончили пить.
Адская Тьма согласно всхрапнула, Весна только стригла ушами, отгоняя насекомых.
Где-то кричала выпь. Ларе уже доводилось ночевать в лесу, но тогда её охранял ворон, она была кошкой и в любую минуту могла вскочить на дерево. Что её спасёт? Лишь кнут да две кобылы.
Лошади улеглись под деревьями. Натаскав палой листвы, Лара опустилась на свою подстилку и прижалась к тёплому боку Адской Тьмы. Проверила, все ли вещи на месте. Подумав, положила на колени кнут и завернулась в плащ.
Надо бы закрыть глаза, но страшно. Надо бы поспать, но это казалось ещё страшнее. Некоторое время она прислушивалась к ночным шорохам и уханью совы. В памяти всплыли слова доброй Гретхен из сна: «Эка невидаль – девица, путешествующая в одиночку, тем более ночью!»
– Эка невидаль, – одними губами повторила Лара.
Ласковая рука убрала с её лба прилипшие волосы.
– Ты всегда была трусихой, – прошептал знакомый голос. – С детства.
Андреас сидел рядом с ней, подложив под щёку руку, которой опирался на лежащую Тьму. Лохматые кудри чернели на фоне белой, призывно распахнутой на груди рубашки, а чуть прищуренные глаза блестели.
– Да какая трусиха станет ночевать в лесу? – возмутилась Лара.
Андреас тихо засмеялся.
– Умная трусиха наверняка не станет.
Она поджала губы.
– Какого чёрта ты пришёл ко мне как покойник?
– Ну почему как покойник? Я пришёл как твоя ночная фантазия.
– Глупости болтаешь. Я ни о чём таком не думала.
– Хочешь, я тебя поцелую? – предложил вдруг Андреас.
– Обойдусь.
– Зачем же ты отправилась меня спасать?
– Затем, что это я виновата в твоём похищении, – с горечью сказала Лара.
– Тобою движет только чувство вины?
– Да.
– Уверена?
– Да!
Андреас наклонился к её лицу, горячо дыша и вынуждая отвернуться.
– Т-ты… что такое делаешь? – растерялась Лара.
– А ты не слышишь?
– Что не слышу?
– Волки, Лара.
– Что?
В ответ заржала Адская Тьма.
Лара открыла глаза – и в уши туманом влился волчий вой. Пока далёкий, но вполне отчётливый. Ноги мелко задрожали, а надо было вставать.
– Тьма… Весна… – неверным голосом позвала она.
Кобылы подскочили на ноги. Схватив Весну за вожжи, Лара взобралась на Тьму, и они поспешили вглубь леса.
«Больше никаких ночёвок в лесу! Ночевать буду только на постоялых дворах, ни к чему эта бравада!»
Она впилась глазами в бледный диск луны, надеясь найти малейшие признаки скорого рассвета. Его пришлось ждать ещё два часа. Днём Лара радовалась, что лето кончилось и жара спала, а ночью пожалела об этом. Особенно холодно было перед восходом, когда от тепла, скопившегося за день, не осталось и следа, а от дыхания клубился пар.
Едва за пением ранних птиц послышалось звонкое кукареканье, она чуть не заплакала от счастья. Лара поехала на голос петуха и вскоре увидела поля и деревенские дома.
– Доброе утро! – понизив голос, обратилась она к встречному крестьянину. – Скажите, как зовётся это место?
– Чорнегозда[4].
– Боже, куда меня занесло?..
– В Верхнюю Лужицу, – невозмутимо ответил парень.
– Это я уже понял…
Молодой крестьянин помог ей отыскать на карте дорогу. Лара купила у него короб с сыром, хлебом и салом, а у соседа-кузнеца – седло, потник, стремена и поводья. Первой она седлала Адскую Тьму.
– Буду сменять вас каждые три часа, – сказала Лара кобылам.
Тьма кивнула, а вот поняла ли её Весна, равнодушно отмахивающаяся хвостом от мух, – было неясно. Лара прижалась лицом к щеке Адской Тьмы.
– Прости, я обещала, что не буду причинять тебе боль.
Лошадь ободряюще фыркнула. Хотя они немало отклонились от намеченного пути, Лара больше не тревожилась.
«Всё хорошо, я справлюсь».
По счастью, распрягать лошадей было легче, чем запрягать. Обращённые в лошадей мыши стояли растерянно, а Адская Тьма поняла – нетерпеливо забила копытами и приклонилась.
– Бегите, – хрипло сказала Лара серым лошадям. И, злясь на себя за слабый голос, замахнулась кнутом.
Нелепо вскидывая ноги, Ромашка и Снежинка бросились в разные стороны. Замешкалась только Весна, в ногах которой путались вожжи. Лара сообразила их подхватить и села верхом на Адскую Тьму.
– Прочь отсюда! Прочь!
Тьма поскакала вглубь леса, серой кобыле пришлось последовать за ней. На дороге осталась принесённая в жертву карета – с разверстой дверцей, словно ахнувшая от изумления.
От холодного пота взмокла спина.
Даже отряд кирасир не пугал Лару так, как эта кучка лиходеев. Тогда от опасности её отделял защитный ров и магия, теперь один лишь лес.
– Двести талеров, – захлёбываясь дрожью, бормотала она. – Двести, чтоб им сдохнуть, талеров… А я ещё надеялась её продать… И беспокоилась, что будет тяжело везти мешок с деньгами…
«Зато теперь налегке!»
При ней остались только карта, фляжка, кнут и кошелёк, набитый монетами разного достоинства. Лара вспомнила, что, кроме трёх ящиков доброго коньяка, разбойникам досталась вся провизия, узел с вещами Андреаса, её одежда, башмаки… И похолодела.
«Если они догадаются, что я женщина, то непременно отправятся на поиски».
Как и многие девушки, Лара боялась не столько смерти, сколько насилия. Смерть, в конце концов, могла быть лёгкой и быстрой. А насилие – никогда. Именно звериный страх перед этими пытками и гнал её вперёд, принуждая забыть об усталости.
Спустя примерно час пути Лара уговорила себя замедлиться и оглядеться. Судя по солнцу, время давно перевалило за полдень. Вековые дубы, буки и клёны, едва начавшие багроветь, перемежались с елями.
Лара прислушалась – ни звуков преследования, ни шума воды. Только жизнерадостное пение птиц на разные голоса, что так не вязалось с её тревогой. Она спешилась и вытащила карту.
– Насколько же я отдалилась от реки, если ничего не слышу…
Река была и ориентиром, и источником воды.
– Вы, должно быть, устали, но мне нечем вас напоить, – покаянно призналась Лара кобылам. – Назад нам нельзя, пойдёмте на север. Возможно, наткнёмся на ручей или деревню. В худшем случае отдам вам воду из фляжки.
Её опасения сбылись, когда солнце начало клониться к закату, но никаких ориентиров на их пути не возникло. Придерживая за подбородок Адскую Тьму, а затем Весну, она дала им попить из фляжки. Лара почистила лошадям копыта, и они опять двинулись вперёд.
«Быть может, я с каждым шагом ещё больше удаляюсь от дороги… – в ужасе подумала она. – Надо скорее добраться до ближайшего поселения».
Однако поселения им так и не встретилось. Лара снова и снова разворачивала карту, ища ответы в расплывчатых зелёных пятнах, обозначавших лес.
– Я даже не знаю, где мы и куда нам идти, – шептала она.
Вечерело. Стало слышно, как стрекочут сверчки. Дневные птицы давно замолкли, уступая место ночным. По мере того как удлинялись тени и в лес пробирался мрак, в тело Лары пробирался страх. Днём его отгоняло солнце, надежда, птичьи рулады… Теперь – ничего. Оставалось держаться за вожжи и во все глаза всматриваться в предательскую темноту.
Первой реку заметила Адская Тьма.
– Умница моя! – Лара погладила лошадь по гриве и побежала наполнять пустую фляжку, от радости бросив шляпу на землю. – Хоть что-то хорошее!
Она напилась и умылась. Немного поёжилась, не ожидая, что вода будет настолько холодной. Между деревьями взошла луна, освещая подлесок.
– На ночь останемся здесь, – объявила Лара, когда кобылы кончили пить.
Адская Тьма согласно всхрапнула, Весна только стригла ушами, отгоняя насекомых.
Где-то кричала выпь. Ларе уже доводилось ночевать в лесу, но тогда её охранял ворон, она была кошкой и в любую минуту могла вскочить на дерево. Что её спасёт? Лишь кнут да две кобылы.
Лошади улеглись под деревьями. Натаскав палой листвы, Лара опустилась на свою подстилку и прижалась к тёплому боку Адской Тьмы. Проверила, все ли вещи на месте. Подумав, положила на колени кнут и завернулась в плащ.
Надо бы закрыть глаза, но страшно. Надо бы поспать, но это казалось ещё страшнее. Некоторое время она прислушивалась к ночным шорохам и уханью совы. В памяти всплыли слова доброй Гретхен из сна: «Эка невидаль – девица, путешествующая в одиночку, тем более ночью!»
– Эка невидаль, – одними губами повторила Лара.
Ласковая рука убрала с её лба прилипшие волосы.
– Ты всегда была трусихой, – прошептал знакомый голос. – С детства.
Андреас сидел рядом с ней, подложив под щёку руку, которой опирался на лежащую Тьму. Лохматые кудри чернели на фоне белой, призывно распахнутой на груди рубашки, а чуть прищуренные глаза блестели.
– Да какая трусиха станет ночевать в лесу? – возмутилась Лара.
Андреас тихо засмеялся.
– Умная трусиха наверняка не станет.
Она поджала губы.
– Какого чёрта ты пришёл ко мне как покойник?
– Ну почему как покойник? Я пришёл как твоя ночная фантазия.
– Глупости болтаешь. Я ни о чём таком не думала.
– Хочешь, я тебя поцелую? – предложил вдруг Андреас.
– Обойдусь.
– Зачем же ты отправилась меня спасать?
– Затем, что это я виновата в твоём похищении, – с горечью сказала Лара.
– Тобою движет только чувство вины?
– Да.
– Уверена?
– Да!
Андреас наклонился к её лицу, горячо дыша и вынуждая отвернуться.
– Т-ты… что такое делаешь? – растерялась Лара.
– А ты не слышишь?
– Что не слышу?
– Волки, Лара.
– Что?
В ответ заржала Адская Тьма.
Лара открыла глаза – и в уши туманом влился волчий вой. Пока далёкий, но вполне отчётливый. Ноги мелко задрожали, а надо было вставать.
– Тьма… Весна… – неверным голосом позвала она.
Кобылы подскочили на ноги. Схватив Весну за вожжи, Лара взобралась на Тьму, и они поспешили вглубь леса.
«Больше никаких ночёвок в лесу! Ночевать буду только на постоялых дворах, ни к чему эта бравада!»
Она впилась глазами в бледный диск луны, надеясь найти малейшие признаки скорого рассвета. Его пришлось ждать ещё два часа. Днём Лара радовалась, что лето кончилось и жара спала, а ночью пожалела об этом. Особенно холодно было перед восходом, когда от тепла, скопившегося за день, не осталось и следа, а от дыхания клубился пар.
Едва за пением ранних птиц послышалось звонкое кукареканье, она чуть не заплакала от счастья. Лара поехала на голос петуха и вскоре увидела поля и деревенские дома.
– Доброе утро! – понизив голос, обратилась она к встречному крестьянину. – Скажите, как зовётся это место?
– Чорнегозда[4].
– Боже, куда меня занесло?..
– В Верхнюю Лужицу, – невозмутимо ответил парень.
– Это я уже понял…
Молодой крестьянин помог ей отыскать на карте дорогу. Лара купила у него короб с сыром, хлебом и салом, а у соседа-кузнеца – седло, потник, стремена и поводья. Первой она седлала Адскую Тьму.
– Буду сменять вас каждые три часа, – сказала Лара кобылам.
Тьма кивнула, а вот поняла ли её Весна, равнодушно отмахивающаяся хвостом от мух, – было неясно. Лара прижалась лицом к щеке Адской Тьмы.
– Прости, я обещала, что не буду причинять тебе боль.
Лошадь ободряюще фыркнула. Хотя они немало отклонились от намеченного пути, Лара больше не тревожилась.
«Всё хорошо, я справлюсь».