Скажи мяу, ведьма, или Дом проклятых кошек
Часть 45 из 75 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Андреас, но ведь то, что ты не кот, а человек, меняло совершенно всё!
– Сначала я не признавался, чтобы тебя не пугать. Коту ты верила, а человеком видела меня впервые. Потом ты сказала, что хотела бы превращать животных в людей, чтобы даровать им свободу от хозяев. Узнав, кто я, ты могла вернуть мне человеческий облик и выставить из дома, а я этого не хотел.
– Почему?
– Я ведь уже говорил. Ты что, забыла? – Андреас легонько стукнул её по макушке.
– Я ничего не помню.
– Вспоминай!
От терзания памяти Лару отвлёк скрип двери. Она обернулась – в дом входил седобородый старик, одетый в пурпуэн[7] по моде полувековой давности. Узловатые руки опирались на палку. Под густыми бровями блестели тёмно-карие глаза, которые из-за морщин в уголках выглядели прищуренными.
«Это ещё кто?» – насторожилась Лара.
– Простите, друзья мои, я искал себе палку. – Гость улыбнулся, и даже за бородой было видно, какая обаятельная у него улыбка. – Оказалось, что теперь мне немного трудно ходить.
– Здравствуй, Крэх, – кивнул Андреас.
– Крэх?! – поразилась Лара. – Ты тоже человек?
– Я не просто человек. Я муж твоей бабушки.
– Ох ты ж, – отозвался Андреас.
– Но ведьмы не выходят замуж! – воскликнула Лара. – Тем более за обычного человека.
– Кто сказал, что я обычный? – лукаво сощурился Крэх. – Я колдун.
– Заколдованный колдун? – Она с сомнением оглядела старика, который ростом едва достигал её виска. – Выходит, ты умеешь колдовать? Можешь убрать весь этот бардак? А то сил нет смотреть на это пепелище.
Старый колдун развёл руками и сел на лавку рядом с Андреасом.
– Твоя бабка бросила мою книгу в жертвенный огонь – я теперь ничего не могу.
– Жаль, – приуныла Лара, а потом опомнилась: – Что же ты молчал, гадкий ворон, что ты человек?
– Чтобы ты продолжала мне доверять. Но отныне можешь считать меня своим приёмным дедушкой.
– Про сущность Андреаса ты давно знал?
– С самого начала. Надо же было бедному котёнку с кем-то поделиться.
– А мне почему не говорил? – холодно спросила Лара.
– Я думал, тебе всё известно. Ведь вы… – Старик быстро глянул на бывшего кота. – Иначе как бы ты с ним возлежала, не зная, что он человек?
Лара вспыхнула, всем сердцем желая переменить тему разговора, и повернулась к Андреасу:
– Ты тоже знал, что Крэх не совсем ворон?
– Догадывался. Во-первых, он слишком хорошо знал человеческую жизнь. А во-вторых, легко предположить, что я был далеко не первым, кого заколдовала ведьма.
Лара сдавила пальцами виски.
– Или вы мне сейчас всё расскажете, или я сойду с ума.
– Было мне четырнадцать лет… – бодро начал Андреас.
– Только не говори, что ты какой-нибудь похищенный принц, – перебила Лара.
– Спешу тебя разочаровать – я такой же пастух, как и ты. Но пас я не коз, а коров. Отсюда до моей деревни шагать не больше двух часов. Был душный летний день. Я полез в озеро, а одёжку сложил на берегу. Искупался, решил вернуться, смотрю – а у воды стоит старуха, страшная, как семь смертных грехов. Я сразу подумал, что она похожа на ведьму. Но вечно сидеть в воде я не мог, и так все пальцы сморщились. Вещей своих я не приметил и спросил: «Скажите, пожалуйста, вы не видали мою одежду?» Бабка твоя улыбнулась: «Нет, мальчик, но я могу помочь тебе её найти». Я не выходил. Она спросила, как меня зовут. Я ответил, и тогда старуха заговорила елейным голосом: «Не бойся, Андреас, выходи. Я дам тебе накинуть свою шаль, а потом мы вместе поищем твою одежду». Я двинулся в сторону берега, и когда расстояние между нами сократилось до семи локтей, старуха вытянула руку и произнесла то самое заклинание. Мало того, что я превратился в котёнка, так ещё и чуть не утонул. Пока я барахтался в воде, ведьма приблизилась ко мне, завернула в свою шаль и унесла. Я орал всю дорогу. То есть я думал, что ору, на самом деле я мяукал. Ведьма несколько раз била меня по ушам, но это не помогало. Дома она закрыла меня в своей комнате, и я стал вопить ещё громче. Потом вбежала ты и принялась успокаивать. Как сейчас помню, ты пахла полынью. Видно, бабка тебя очень любила, раз позволила меня оставить.
– Она сказала, что ты мой подарок на день рождения, – прошептала Лара.
– Вот тут, киса, память тебя и подвела. Это не она, а ты ей сказала, да так требовательно: «Бабушка, отдай его мне! Он такой хорошенький, а я давно мечтала о котёнке. Скоро у меня день рождения, пусть хоть котёнок будет моим подарком, а то ты меня совсем не балуешь, даром что ведьма». Это меня и спасло. Старуха не смогла тебе отказать.
– И отправилась искать другого ребёнка, – прибавил Крэх.
– Сколько детей убила моя бабушка? – одними губами спросила Лара.
– Двенадцать, – ответил старик. – Она превращала детей в животных, чтобы их было легче донести до дома и в полночь на перекрёстке предать жертвенному огню. Этот порядок почти не менялся семьдесят два года.
– Что значит «почти»?
Крэх и Андреас переглянулись.
– Рассказать ей? – тихо спросил старик.
– А выдержит? – засомневался бывший кот.
– Выдержу! Выкладывайте всё! – приказала Лара.
– Я тебе кое-что покажу. – Андреас встал и открыл буковый буфет. – Ты, видно, так обрадовалась, когда нашла книгу, что даже не заметила, что, кроме неё, в буфете было письмо.
Он протянул Ларе сложенный листок, с обеих сторон исписанный корявым почерком, и она развернула его, чуть не порвав.
«Милая моя Лара!
Хотя у меня никогда не было детей и тем более внуков, я считаю тебя своей единственной роднёй. И если бы не ты, старость моя, наверное, была бы очень одинокой.
Увы, сегодня я поняла, что мне некому завещать колдовскую книгу. А потому всё, что я могу завещать тебе, – это знание. Я не думаю, что оно тебе пригодится, но написать это письмо побуждает меня твой сегодняшний проступок.
Я не всё рассказала тебе о книге. Кроме того, что она позволяет колдовать, она продлевает своему владельцу жизнь и молодость. Вот отчего я в свои восемьдесят девять выгляжу на двадцать лет моложе и не знаю никаких стариковских хворей. Вряд ли тебе доведётся читать это письмо, однако на случай, если я всё-таки помру раньше тебя, я оставляю его в качестве завещания.
Когда ты обернула в мышей сразу трёх человек, я была не столько рассержена, сколько поражена. Тогда я поняла, что ты гораздо сильнее меня. На превращение нескольких существ одновременно способны лишь очень сильные ведьмы. И если бы ты одолела свою дурную память, то смогла бы стать одной из них. Но, увидев сегодня, как горяч твой нрав и как обострено твоё чувство справедливости, я поняла, что ведьмой тебе быть нельзя. Я уже не поминаю твою безрассудную честность и любовь ко всякому украшательству, это тоже едва ли тебе пригодится.
Если ты отыщешь книгу и начнёшь колдовать, некоторое время ты будешь наслаждаться своим новым могуществом. Однако вскоре ты станешь опасной. Прежде всего для себя. Жить тихо и мирно ты не умеешь. Эту особенность я подметила в тебе ещё в детстве. Ты не сможешь долго таиться, и однажды о твоих способностях прознают инквизиторы. И даже если не прознают, я сомневаюсь, что ты со своими взглядами пойдёшь на человеческие жертвы. А коли заставишь себя пойти против сердца, то будешь страдать. Поэтому прошу тебя, Лара, не колдуй. Никогда. Лучше выйди замуж и о колдовстве забудь, целее будешь. Если не готова к замужеству, то попробуй поискать свою семью.
Ты из Дрездена. Лара – твоё настоящее имя, я слыхала, как тебя звала нянька. Семья твоя небедна, отец был мебельщиком и владел целой лавкой. Ты, наверное, спросишь, откуда я это знаю? Всё потому, что я тебя украла. Мы встретились, когда тебе был год. Мне нужна была жертва, и я выбрала тебя. Обычно я хожу в другие города и деревни и всегда выбираю детей, их легче обмануть. Но тебя я убить не смогла. В отличие от моих предыдущих жертв, ты меня не испугалась и с радостью пошла ко мне на руки. Мне даже не пришлось превращать тебя в животное, чтобы спокойно довезти до дома. Когда настало время жертвоприношения, я не смогла перебороть свою привязанность к тебе, поэтому решила тебя оставить и воспитать как родную. Если бы не я, как знать, возможно, твоя жизнь была бы счастливее. Прости меня.
Крепко целую, твоя бабушка»
Лара поняла, что плачет.
– Я помню, как ты здесь появилась, – начал Крэх. – Жена души в тебе не чаяла. Я никогда не видел её такой нежной.
– Я думала, что моих родителей разорила война и… им было нечем меня кормить, – с трудом сказала Лара.
– Зато ты выжила.
Она обратилась к Андреасу, хотя не видела его лица сквозь слёзы:
– Когда ты говорил, что у нас с тобой больше общего, чем кажется, ты имел в виду, что мы оба… бывшие жертвы?
Тот кивнул.
«Бабушка чуть не убила нас ради книги. И ради этой же книги мы чуть не поубивали друг друга».
– Как мне теперь с этим жить? – бесцветным голосом спросила Лара.
– Никак, – жёстко ответил Андреас. – Просто живи.
Она утёрла глаза подолом.
– Ты чёрствый как сухарь.
– Я чёрствый? Да когда твоя бабка умерла, я тебя полночи утешал. Не знаю, как ты, а я утешился.
Лара отвернулась и встретила добрый взгляд старика.
– Как я понимаю, твоя история ещё печальнее?
– Отнюдь.
– Рассказывай. – Она села на стул напротив Крэха и Андреаса.
– Сорок лет назад твоя бабушка была нестерпимо хороша собой! – так горячо воскликнул старик, что Лара и Андреас покраснели. – Познакомились мы на рынке, где она продавала сыр. Через месяц мы стали любовниками, и постепенно я узнал, кто она такая. Одному богу известно, что было тому виной – колдовские чары или её собственное очарование, но я влюбился. И то, что любимая женщина оказалась ведьмой, не испугало меня, а, пожалуй, наоборот – ещё сильней разожгло мою страсть…
– Я не уверен, что хочу это слушать, – заёрзал Андреас.
– Терпи, – отрезала Лара. – Продолжай, Крэх.
– Твоя бабушка часто рассказывала о ведовстве. Ей было лестно то внимание, с каким я ловил каждое её слово. Сам я был каменщиком, и моя жизнь казалась мне ужасно скучной. Однажды я сказал ей, что хочу стать колдуном. Объяснив всю процедуру, она согласилась меня сопровождать. Мы пришли на перекрёсток, где, будучи юной девушкой, она вызвала… того самого. Только женщине для этого нужно полностью раздеться.
– Сначала я не признавался, чтобы тебя не пугать. Коту ты верила, а человеком видела меня впервые. Потом ты сказала, что хотела бы превращать животных в людей, чтобы даровать им свободу от хозяев. Узнав, кто я, ты могла вернуть мне человеческий облик и выставить из дома, а я этого не хотел.
– Почему?
– Я ведь уже говорил. Ты что, забыла? – Андреас легонько стукнул её по макушке.
– Я ничего не помню.
– Вспоминай!
От терзания памяти Лару отвлёк скрип двери. Она обернулась – в дом входил седобородый старик, одетый в пурпуэн[7] по моде полувековой давности. Узловатые руки опирались на палку. Под густыми бровями блестели тёмно-карие глаза, которые из-за морщин в уголках выглядели прищуренными.
«Это ещё кто?» – насторожилась Лара.
– Простите, друзья мои, я искал себе палку. – Гость улыбнулся, и даже за бородой было видно, какая обаятельная у него улыбка. – Оказалось, что теперь мне немного трудно ходить.
– Здравствуй, Крэх, – кивнул Андреас.
– Крэх?! – поразилась Лара. – Ты тоже человек?
– Я не просто человек. Я муж твоей бабушки.
– Ох ты ж, – отозвался Андреас.
– Но ведьмы не выходят замуж! – воскликнула Лара. – Тем более за обычного человека.
– Кто сказал, что я обычный? – лукаво сощурился Крэх. – Я колдун.
– Заколдованный колдун? – Она с сомнением оглядела старика, который ростом едва достигал её виска. – Выходит, ты умеешь колдовать? Можешь убрать весь этот бардак? А то сил нет смотреть на это пепелище.
Старый колдун развёл руками и сел на лавку рядом с Андреасом.
– Твоя бабка бросила мою книгу в жертвенный огонь – я теперь ничего не могу.
– Жаль, – приуныла Лара, а потом опомнилась: – Что же ты молчал, гадкий ворон, что ты человек?
– Чтобы ты продолжала мне доверять. Но отныне можешь считать меня своим приёмным дедушкой.
– Про сущность Андреаса ты давно знал?
– С самого начала. Надо же было бедному котёнку с кем-то поделиться.
– А мне почему не говорил? – холодно спросила Лара.
– Я думал, тебе всё известно. Ведь вы… – Старик быстро глянул на бывшего кота. – Иначе как бы ты с ним возлежала, не зная, что он человек?
Лара вспыхнула, всем сердцем желая переменить тему разговора, и повернулась к Андреасу:
– Ты тоже знал, что Крэх не совсем ворон?
– Догадывался. Во-первых, он слишком хорошо знал человеческую жизнь. А во-вторых, легко предположить, что я был далеко не первым, кого заколдовала ведьма.
Лара сдавила пальцами виски.
– Или вы мне сейчас всё расскажете, или я сойду с ума.
– Было мне четырнадцать лет… – бодро начал Андреас.
– Только не говори, что ты какой-нибудь похищенный принц, – перебила Лара.
– Спешу тебя разочаровать – я такой же пастух, как и ты. Но пас я не коз, а коров. Отсюда до моей деревни шагать не больше двух часов. Был душный летний день. Я полез в озеро, а одёжку сложил на берегу. Искупался, решил вернуться, смотрю – а у воды стоит старуха, страшная, как семь смертных грехов. Я сразу подумал, что она похожа на ведьму. Но вечно сидеть в воде я не мог, и так все пальцы сморщились. Вещей своих я не приметил и спросил: «Скажите, пожалуйста, вы не видали мою одежду?» Бабка твоя улыбнулась: «Нет, мальчик, но я могу помочь тебе её найти». Я не выходил. Она спросила, как меня зовут. Я ответил, и тогда старуха заговорила елейным голосом: «Не бойся, Андреас, выходи. Я дам тебе накинуть свою шаль, а потом мы вместе поищем твою одежду». Я двинулся в сторону берега, и когда расстояние между нами сократилось до семи локтей, старуха вытянула руку и произнесла то самое заклинание. Мало того, что я превратился в котёнка, так ещё и чуть не утонул. Пока я барахтался в воде, ведьма приблизилась ко мне, завернула в свою шаль и унесла. Я орал всю дорогу. То есть я думал, что ору, на самом деле я мяукал. Ведьма несколько раз била меня по ушам, но это не помогало. Дома она закрыла меня в своей комнате, и я стал вопить ещё громче. Потом вбежала ты и принялась успокаивать. Как сейчас помню, ты пахла полынью. Видно, бабка тебя очень любила, раз позволила меня оставить.
– Она сказала, что ты мой подарок на день рождения, – прошептала Лара.
– Вот тут, киса, память тебя и подвела. Это не она, а ты ей сказала, да так требовательно: «Бабушка, отдай его мне! Он такой хорошенький, а я давно мечтала о котёнке. Скоро у меня день рождения, пусть хоть котёнок будет моим подарком, а то ты меня совсем не балуешь, даром что ведьма». Это меня и спасло. Старуха не смогла тебе отказать.
– И отправилась искать другого ребёнка, – прибавил Крэх.
– Сколько детей убила моя бабушка? – одними губами спросила Лара.
– Двенадцать, – ответил старик. – Она превращала детей в животных, чтобы их было легче донести до дома и в полночь на перекрёстке предать жертвенному огню. Этот порядок почти не менялся семьдесят два года.
– Что значит «почти»?
Крэх и Андреас переглянулись.
– Рассказать ей? – тихо спросил старик.
– А выдержит? – засомневался бывший кот.
– Выдержу! Выкладывайте всё! – приказала Лара.
– Я тебе кое-что покажу. – Андреас встал и открыл буковый буфет. – Ты, видно, так обрадовалась, когда нашла книгу, что даже не заметила, что, кроме неё, в буфете было письмо.
Он протянул Ларе сложенный листок, с обеих сторон исписанный корявым почерком, и она развернула его, чуть не порвав.
«Милая моя Лара!
Хотя у меня никогда не было детей и тем более внуков, я считаю тебя своей единственной роднёй. И если бы не ты, старость моя, наверное, была бы очень одинокой.
Увы, сегодня я поняла, что мне некому завещать колдовскую книгу. А потому всё, что я могу завещать тебе, – это знание. Я не думаю, что оно тебе пригодится, но написать это письмо побуждает меня твой сегодняшний проступок.
Я не всё рассказала тебе о книге. Кроме того, что она позволяет колдовать, она продлевает своему владельцу жизнь и молодость. Вот отчего я в свои восемьдесят девять выгляжу на двадцать лет моложе и не знаю никаких стариковских хворей. Вряд ли тебе доведётся читать это письмо, однако на случай, если я всё-таки помру раньше тебя, я оставляю его в качестве завещания.
Когда ты обернула в мышей сразу трёх человек, я была не столько рассержена, сколько поражена. Тогда я поняла, что ты гораздо сильнее меня. На превращение нескольких существ одновременно способны лишь очень сильные ведьмы. И если бы ты одолела свою дурную память, то смогла бы стать одной из них. Но, увидев сегодня, как горяч твой нрав и как обострено твоё чувство справедливости, я поняла, что ведьмой тебе быть нельзя. Я уже не поминаю твою безрассудную честность и любовь ко всякому украшательству, это тоже едва ли тебе пригодится.
Если ты отыщешь книгу и начнёшь колдовать, некоторое время ты будешь наслаждаться своим новым могуществом. Однако вскоре ты станешь опасной. Прежде всего для себя. Жить тихо и мирно ты не умеешь. Эту особенность я подметила в тебе ещё в детстве. Ты не сможешь долго таиться, и однажды о твоих способностях прознают инквизиторы. И даже если не прознают, я сомневаюсь, что ты со своими взглядами пойдёшь на человеческие жертвы. А коли заставишь себя пойти против сердца, то будешь страдать. Поэтому прошу тебя, Лара, не колдуй. Никогда. Лучше выйди замуж и о колдовстве забудь, целее будешь. Если не готова к замужеству, то попробуй поискать свою семью.
Ты из Дрездена. Лара – твоё настоящее имя, я слыхала, как тебя звала нянька. Семья твоя небедна, отец был мебельщиком и владел целой лавкой. Ты, наверное, спросишь, откуда я это знаю? Всё потому, что я тебя украла. Мы встретились, когда тебе был год. Мне нужна была жертва, и я выбрала тебя. Обычно я хожу в другие города и деревни и всегда выбираю детей, их легче обмануть. Но тебя я убить не смогла. В отличие от моих предыдущих жертв, ты меня не испугалась и с радостью пошла ко мне на руки. Мне даже не пришлось превращать тебя в животное, чтобы спокойно довезти до дома. Когда настало время жертвоприношения, я не смогла перебороть свою привязанность к тебе, поэтому решила тебя оставить и воспитать как родную. Если бы не я, как знать, возможно, твоя жизнь была бы счастливее. Прости меня.
Крепко целую, твоя бабушка»
Лара поняла, что плачет.
– Я помню, как ты здесь появилась, – начал Крэх. – Жена души в тебе не чаяла. Я никогда не видел её такой нежной.
– Я думала, что моих родителей разорила война и… им было нечем меня кормить, – с трудом сказала Лара.
– Зато ты выжила.
Она обратилась к Андреасу, хотя не видела его лица сквозь слёзы:
– Когда ты говорил, что у нас с тобой больше общего, чем кажется, ты имел в виду, что мы оба… бывшие жертвы?
Тот кивнул.
«Бабушка чуть не убила нас ради книги. И ради этой же книги мы чуть не поубивали друг друга».
– Как мне теперь с этим жить? – бесцветным голосом спросила Лара.
– Никак, – жёстко ответил Андреас. – Просто живи.
Она утёрла глаза подолом.
– Ты чёрствый как сухарь.
– Я чёрствый? Да когда твоя бабка умерла, я тебя полночи утешал. Не знаю, как ты, а я утешился.
Лара отвернулась и встретила добрый взгляд старика.
– Как я понимаю, твоя история ещё печальнее?
– Отнюдь.
– Рассказывай. – Она села на стул напротив Крэха и Андреаса.
– Сорок лет назад твоя бабушка была нестерпимо хороша собой! – так горячо воскликнул старик, что Лара и Андреас покраснели. – Познакомились мы на рынке, где она продавала сыр. Через месяц мы стали любовниками, и постепенно я узнал, кто она такая. Одному богу известно, что было тому виной – колдовские чары или её собственное очарование, но я влюбился. И то, что любимая женщина оказалась ведьмой, не испугало меня, а, пожалуй, наоборот – ещё сильней разожгло мою страсть…
– Я не уверен, что хочу это слушать, – заёрзал Андреас.
– Терпи, – отрезала Лара. – Продолжай, Крэх.
– Твоя бабушка часто рассказывала о ведовстве. Ей было лестно то внимание, с каким я ловил каждое её слово. Сам я был каменщиком, и моя жизнь казалась мне ужасно скучной. Однажды я сказал ей, что хочу стать колдуном. Объяснив всю процедуру, она согласилась меня сопровождать. Мы пришли на перекрёсток, где, будучи юной девушкой, она вызвала… того самого. Только женщине для этого нужно полностью раздеться.