Сияющие высоты
Часть 11 из 19 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Которую учредили родители Эрис, – зачем-то добавил Корд.
Райлин вздрогнула. Почему все кругом говорят ей об Эрис?
– Так и есть. И раз уж мы будем иногда видеться, я хотела все прояснить.
– Прояснить, – ровным голосом повторил Корд. – Ты притворилась моей девушкой, чтобы обокрасть.
– Я не притворялась! И не хотела ничего красть – по крайней мере, потом, – возразила Райлин. – Позволь, я объясню.
Корд кивнул, но ничего не сказал.
Райлин все ему рассказала. О своем бывшем парне Хайреле и пакетиках «Споук» – как на первой рабочей неделе своровала из дома Корда сделанные по рецепту препараты, чтобы избежать выселения. Райлин чуть приподняла подбородок и старалась не запнуться, рассказывая, как Хайрел шантажом заставил ее обменять наркотики на деньги для выкупа. Как Ви угрозами вынудил ее вновь украсть у Корда.
Райлин выложила все, но промолчала о том, как его старший брат Брайс загнал ее в угол – пообещал отправить за решетку, если она не порвет с Кордом и не скажет, что встречалась с ним ради денег. Она знала, что Корду дорог его старший брат, и не хотела портить между ними отношения. По этой причине она переложила всю вину на Хайрела.
А еще Райлин не сказала Корду, как сильно любит его.
Он молчал, пока она говорила. Но вот последние слова Райлин упали в тишину, пуская по ней рябь, словно камешки по воде. Первый урок уже начался, и они оба пропустили свои встречи в главном офисе. Но Райлин совсем об этом не думала. Их разговор казался важнее. Как бы наладить отношения с Кордом? Если честно, ей хотелось намного большего.
– Спасибо, что все мне рассказала, – медленно проговорил Корд.
Райлин инстинктивно шагнула вперед:
– Корд, как думаешь, мы могли бы когда-нибудь…
– Нет.
Корд отпрянул прежде, чем она закончила вопрос. Райлин словно получила удар под дых.
– Почему?
Она распахнула свою душу и вытряхнула содержимое наружу, как опилки, а Корд небрежно прошелся по нему. Райлин чудом сдержала волну слез, грозившую ее захлестнуть.
– Райлин, – вздохнул Корд, – после случившегося я не знаю, как тебе верить. Ты понимаешь, что это для нас значит?
– Прости, – проговорила она, зная, что извинений недостаточно. – Я ни на секунду не хотела ранить тебя.
– Но ты это сделала.
Кто-то распахнул дверь и впустил в зал поток света, но, заметив Корда, поспешил уйти. В этот короткий проблеск Райлин увидела его лицо – отстраненное, холодное, недоступное – и ужаснулась. Лучше бы Корд накричал на нее, выплеснул злость, обиду, пусть бы даже был жесток. Равнодушие казалось в сто раз хуже. Он так глубоко спрятал свои чувства, что теперь Райлин не могла добраться до них. Она навсегда потеряла Корда.
– Жаль, что я ничего не могу изменить, – безнадежно сказала Райлин.
– И мне жаль. Но такова жизнь, да?
Корд шагнул вперед, собравшись уходить. Райлин встрепенулась – она не допустит, чтобы он ушел первым и лишил ее остатков гордости. Она засеменила к двери, мельком оглянувшись:
– Похоже, что так. До встречи, Корд.
К сожалению, новые встречи неизбежны. Теперь Райлин постоянно придется видеть парня, который в ней больше не нуждается.
Днем Райлин апатично стояла возле ленты в столовой и думала о том, сколько всего минут еще придется провести в школе. Даже хотела запустить обратный отсчет в уголке планшета, как делали девчонки перед днем рождения.
Как она и ожидала, в ее расписание поставили все базовые предметы, включая биологию, поскольку в прежней школе эту дисциплину Райлин не изучала.
Даже хорошо, что она опоздала на встречу с куратором миссис Лейн, иначе пришлось бы терпеть ее снобизм на полчаса дольше.
– В анкете говорится, что вы работали в магазине «Эрроукид», – проговорила миссис Лейн, высокомерно водя носом.
В этот момент Райлин пожалела, что не купила себе светящиеся резиновые сапоги «Эрроукид», – носила бы их в школе всем назло.
Подойдя к сканеру сетчатки на кассе, Райлин взяла с полки бутылку, в которой сияла красная вода. «Марсаква» – значилось на этикетке. Оледеневшие буквы на фоне алой планеты. Мультяшная надпись периодически таяла, стекая на дно бутылки, и вновь всплывала, образовывая ледяные кристаллы.
– Марсианская вода, – услышала Райлин за спиной.
Развернувшись, она столкнулась лицом к лицу со своим ночным кошмаром. Перед ней стояла Леда Коул.
– С марсианских снежных пиков откалывают глыбы, потом привозят на Землю и разливают по бутылкам. Превосходное средство для обмена веществ, – проговорила Леда обманчиво приятным голосом.
– Похоже, Марсу это не на пользу, – ответила Райлин, стараясь сохранить хладнокровие.
Леда напомнила ей злую бродячую собаку, когда-то крутившуюся возле их квартиры, – дашь слабину, и она без промедления атакует.
– Идем, вместе пообедаем, – приказным тоном проговорила Леда и пошла к столику, не дожидаясь ответа.
Райлин не пыталась скрыть раздражение. Похоже, придется в первый же день разделаться со всеми неприятными разговорами. Но пожалуй, это и к лучшему – дальше будет легче.
Леда села за столик на двоих возле окна из оргстекла, с видом на внутренний двор. Возле огромного фонтана собрались студенты и дурачились с летающими видеокамерами. С потолка струился яркий естественный свет, проходящий через фильтры-зеркала на крыше, поэтому казалось, что ребята находятся на улице, правда там вряд ли встретишь такую чистоту и геометрическую упорядоченность.
Райлин села напротив Леды и макнула картофель фри в соус айоли. Очевидно, та хотела ее запугать, но Райлин не доставит ей такого удовольствия.
– Ты-то что забыла здесь, черт побери? – грубо спросила Леда.
– Тоже учусь. – Райлин указала на свою клетчатую юбку и изогнула бровь. – Если ты не заметила, мы в одинаковой форме.
Леда, похоже, не слушала.
– Тебя подослали копы?
– Копы? Да у тебя паранойя!
Что за смехотворная идея – Райлин Майерс в роли шпиона полиции.
– Ты живое напоминание о ночи, которую я предпочла бы забыть.
«В этом ты не одинока», – подумала Райлин.
– А теперь по непонятной причине ты приходишь сюда, в мою школу, а не на двадцатый, где тебе самое место!
Голос Леды задрожал, и Райлин с удовольствием отметила, что ее слова пронизаны страхом.
– Насколько мне известно, Леда, на входной арке нет твоего имени. Так что это не твоя школа. И живу я на тридцать втором! – поправила Райлин. – Я здесь благодаря стипендии.
В глазах Леды вспыхнуло понимание.
– Стипендия Эрис!
– Именно, – весело отозвалась Райлин и смачно откусила от чизбургера, наслаждаясь тем, как исказилось лицо Леды. – А теперь, если ты закончила, дай мне спокойно пообедать. Я здесь не ради того, чтобы рушить твою идеальную жизнь.
Райлин сделала ударение на слове «идеальную», сомневаясь, что у той и впрямь такая жизнь.
Леда резко встала, скрипнув стулом по темно-ореховому паркету. Схватила нетронутый салат со шпинатом и перебросила волосы на одно плечо.
– Дам тебе бесплатный совет, – сказала она с фальшивой улыбкой и глянула на бургер Райлин. – «Гриль спэшл» не для девушек.
Райлин ответила не менее широкой улыбкой:
– Забавно. Я – девушка и только что его съела. Похоже, кое-чего ты не знаешь.
– Будь осторожна, Майерс. Я за тобой слежу.
Ничего не скажешь, первый день прошел потрясающе. Райлин откинулась на стуле и сделала большой глоток немыслимо дорогой марсианской воды. А почему бы и нет, черт подери!
Леда
– А где мама?
Не заходя в сапогах на ковер цвета слоновой кости, Леда задержалась на пороге семейной столовой. Отец сидел за столом в одиночестве и постукивал пальцами по ультрасовременной стеклянной поверхности, читая что-то на линзах.
– Привет, Леда. – Он поднял голову. – Мама немного задерживается.
– Пап, на какие числа в январе заказан дом на Барбадосе? – спросил Джейми, опускаясь за стол.
Леда неторопливо зашла внутрь и выдвинула стул напротив брата. Стол парил в воздухе без всяких опор, представляя собой центральный элемент минималистичного декора в их квартире. Леда считала такой дизайн безликим и неприглядным – их дом скорее напоминал отель, – но в этом был свой смысл. Вид дома означал, что живущие там люди проявляют искреннюю заботу друг о друге.
– Вообще-то, – Мэтт Коул прокашлялся, – мы отказались от таймшера[3] на Барбадосе.
– Что? – изумилась Леда.
Они не один год владели долей в просторном, тихом доме на Барбадосе: располагался он на холме, а узкая мощеная дорожка вела прямиком на пляж. Родители там становились на удивление спокойными, расслабленными, будто стряхивали с себя нью-йоркскую пыль и делались чище, лучше.
Райлин вздрогнула. Почему все кругом говорят ей об Эрис?
– Так и есть. И раз уж мы будем иногда видеться, я хотела все прояснить.
– Прояснить, – ровным голосом повторил Корд. – Ты притворилась моей девушкой, чтобы обокрасть.
– Я не притворялась! И не хотела ничего красть – по крайней мере, потом, – возразила Райлин. – Позволь, я объясню.
Корд кивнул, но ничего не сказал.
Райлин все ему рассказала. О своем бывшем парне Хайреле и пакетиках «Споук» – как на первой рабочей неделе своровала из дома Корда сделанные по рецепту препараты, чтобы избежать выселения. Райлин чуть приподняла подбородок и старалась не запнуться, рассказывая, как Хайрел шантажом заставил ее обменять наркотики на деньги для выкупа. Как Ви угрозами вынудил ее вновь украсть у Корда.
Райлин выложила все, но промолчала о том, как его старший брат Брайс загнал ее в угол – пообещал отправить за решетку, если она не порвет с Кордом и не скажет, что встречалась с ним ради денег. Она знала, что Корду дорог его старший брат, и не хотела портить между ними отношения. По этой причине она переложила всю вину на Хайрела.
А еще Райлин не сказала Корду, как сильно любит его.
Он молчал, пока она говорила. Но вот последние слова Райлин упали в тишину, пуская по ней рябь, словно камешки по воде. Первый урок уже начался, и они оба пропустили свои встречи в главном офисе. Но Райлин совсем об этом не думала. Их разговор казался важнее. Как бы наладить отношения с Кордом? Если честно, ей хотелось намного большего.
– Спасибо, что все мне рассказала, – медленно проговорил Корд.
Райлин инстинктивно шагнула вперед:
– Корд, как думаешь, мы могли бы когда-нибудь…
– Нет.
Корд отпрянул прежде, чем она закончила вопрос. Райлин словно получила удар под дых.
– Почему?
Она распахнула свою душу и вытряхнула содержимое наружу, как опилки, а Корд небрежно прошелся по нему. Райлин чудом сдержала волну слез, грозившую ее захлестнуть.
– Райлин, – вздохнул Корд, – после случившегося я не знаю, как тебе верить. Ты понимаешь, что это для нас значит?
– Прости, – проговорила она, зная, что извинений недостаточно. – Я ни на секунду не хотела ранить тебя.
– Но ты это сделала.
Кто-то распахнул дверь и впустил в зал поток света, но, заметив Корда, поспешил уйти. В этот короткий проблеск Райлин увидела его лицо – отстраненное, холодное, недоступное – и ужаснулась. Лучше бы Корд накричал на нее, выплеснул злость, обиду, пусть бы даже был жесток. Равнодушие казалось в сто раз хуже. Он так глубоко спрятал свои чувства, что теперь Райлин не могла добраться до них. Она навсегда потеряла Корда.
– Жаль, что я ничего не могу изменить, – безнадежно сказала Райлин.
– И мне жаль. Но такова жизнь, да?
Корд шагнул вперед, собравшись уходить. Райлин встрепенулась – она не допустит, чтобы он ушел первым и лишил ее остатков гордости. Она засеменила к двери, мельком оглянувшись:
– Похоже, что так. До встречи, Корд.
К сожалению, новые встречи неизбежны. Теперь Райлин постоянно придется видеть парня, который в ней больше не нуждается.
Днем Райлин апатично стояла возле ленты в столовой и думала о том, сколько всего минут еще придется провести в школе. Даже хотела запустить обратный отсчет в уголке планшета, как делали девчонки перед днем рождения.
Как она и ожидала, в ее расписание поставили все базовые предметы, включая биологию, поскольку в прежней школе эту дисциплину Райлин не изучала.
Даже хорошо, что она опоздала на встречу с куратором миссис Лейн, иначе пришлось бы терпеть ее снобизм на полчаса дольше.
– В анкете говорится, что вы работали в магазине «Эрроукид», – проговорила миссис Лейн, высокомерно водя носом.
В этот момент Райлин пожалела, что не купила себе светящиеся резиновые сапоги «Эрроукид», – носила бы их в школе всем назло.
Подойдя к сканеру сетчатки на кассе, Райлин взяла с полки бутылку, в которой сияла красная вода. «Марсаква» – значилось на этикетке. Оледеневшие буквы на фоне алой планеты. Мультяшная надпись периодически таяла, стекая на дно бутылки, и вновь всплывала, образовывая ледяные кристаллы.
– Марсианская вода, – услышала Райлин за спиной.
Развернувшись, она столкнулась лицом к лицу со своим ночным кошмаром. Перед ней стояла Леда Коул.
– С марсианских снежных пиков откалывают глыбы, потом привозят на Землю и разливают по бутылкам. Превосходное средство для обмена веществ, – проговорила Леда обманчиво приятным голосом.
– Похоже, Марсу это не на пользу, – ответила Райлин, стараясь сохранить хладнокровие.
Леда напомнила ей злую бродячую собаку, когда-то крутившуюся возле их квартиры, – дашь слабину, и она без промедления атакует.
– Идем, вместе пообедаем, – приказным тоном проговорила Леда и пошла к столику, не дожидаясь ответа.
Райлин не пыталась скрыть раздражение. Похоже, придется в первый же день разделаться со всеми неприятными разговорами. Но пожалуй, это и к лучшему – дальше будет легче.
Леда села за столик на двоих возле окна из оргстекла, с видом на внутренний двор. Возле огромного фонтана собрались студенты и дурачились с летающими видеокамерами. С потолка струился яркий естественный свет, проходящий через фильтры-зеркала на крыше, поэтому казалось, что ребята находятся на улице, правда там вряд ли встретишь такую чистоту и геометрическую упорядоченность.
Райлин села напротив Леды и макнула картофель фри в соус айоли. Очевидно, та хотела ее запугать, но Райлин не доставит ей такого удовольствия.
– Ты-то что забыла здесь, черт побери? – грубо спросила Леда.
– Тоже учусь. – Райлин указала на свою клетчатую юбку и изогнула бровь. – Если ты не заметила, мы в одинаковой форме.
Леда, похоже, не слушала.
– Тебя подослали копы?
– Копы? Да у тебя паранойя!
Что за смехотворная идея – Райлин Майерс в роли шпиона полиции.
– Ты живое напоминание о ночи, которую я предпочла бы забыть.
«В этом ты не одинока», – подумала Райлин.
– А теперь по непонятной причине ты приходишь сюда, в мою школу, а не на двадцатый, где тебе самое место!
Голос Леды задрожал, и Райлин с удовольствием отметила, что ее слова пронизаны страхом.
– Насколько мне известно, Леда, на входной арке нет твоего имени. Так что это не твоя школа. И живу я на тридцать втором! – поправила Райлин. – Я здесь благодаря стипендии.
В глазах Леды вспыхнуло понимание.
– Стипендия Эрис!
– Именно, – весело отозвалась Райлин и смачно откусила от чизбургера, наслаждаясь тем, как исказилось лицо Леды. – А теперь, если ты закончила, дай мне спокойно пообедать. Я здесь не ради того, чтобы рушить твою идеальную жизнь.
Райлин сделала ударение на слове «идеальную», сомневаясь, что у той и впрямь такая жизнь.
Леда резко встала, скрипнув стулом по темно-ореховому паркету. Схватила нетронутый салат со шпинатом и перебросила волосы на одно плечо.
– Дам тебе бесплатный совет, – сказала она с фальшивой улыбкой и глянула на бургер Райлин. – «Гриль спэшл» не для девушек.
Райлин ответила не менее широкой улыбкой:
– Забавно. Я – девушка и только что его съела. Похоже, кое-чего ты не знаешь.
– Будь осторожна, Майерс. Я за тобой слежу.
Ничего не скажешь, первый день прошел потрясающе. Райлин откинулась на стуле и сделала большой глоток немыслимо дорогой марсианской воды. А почему бы и нет, черт подери!
Леда
– А где мама?
Не заходя в сапогах на ковер цвета слоновой кости, Леда задержалась на пороге семейной столовой. Отец сидел за столом в одиночестве и постукивал пальцами по ультрасовременной стеклянной поверхности, читая что-то на линзах.
– Привет, Леда. – Он поднял голову. – Мама немного задерживается.
– Пап, на какие числа в январе заказан дом на Барбадосе? – спросил Джейми, опускаясь за стол.
Леда неторопливо зашла внутрь и выдвинула стул напротив брата. Стол парил в воздухе без всяких опор, представляя собой центральный элемент минималистичного декора в их квартире. Леда считала такой дизайн безликим и неприглядным – их дом скорее напоминал отель, – но в этом был свой смысл. Вид дома означал, что живущие там люди проявляют искреннюю заботу друг о друге.
– Вообще-то, – Мэтт Коул прокашлялся, – мы отказались от таймшера[3] на Барбадосе.
– Что? – изумилась Леда.
Они не один год владели долей в просторном, тихом доме на Барбадосе: располагался он на холме, а узкая мощеная дорожка вела прямиком на пляж. Родители там становились на удивление спокойными, расслабленными, будто стряхивали с себя нью-йоркскую пыль и делались чище, лучше.