Штормовое предупреждение

— Вы ни у кого не спрашивали?

— Кажется, что-то сказал Бьёрну. Но он ответил, что понятия не имеет, как эти мешки там оказались. Он, мол, их не покупал.

— А Фредрик Стууб, как вы говорите, никогда на винокурне не бывал. Вы уверены?

Трюсте смотрит Карлу в глаза и кивает:

— Почти на сто процентов. И если даже он туда заходил, то вряд ли бы мог копаться в кладовой. Сам не знаю, почему я об этом подумал. Наверно, потому, что вы заговорили об угрозах и об этих шпурах, вот я их и связал друг с другом. Нет, о мешках Фредрик никак не мог знать.

А вот Габриель Стууб очень даже мог знать, думает Карен, и рассказать деду.





49




— Вот оно как, — говорит Карл, защелкивая ремень безопасности. — Вопрос в том, кто придумал хитрый план — Бьёрн или кто другой из членов семьи.

— Настолько ли он хитер, — роняет Карен. — Какой в этом смысл, если дорогу уже одобрили?

— Ну, по-моему, они сэкономят несколько миллионов, если эти треклятые мегалиты превратятся в кучу щебня и дорогу не придется прокладывать вокруг них.

— Несколько точно рассчитанных шпуров, немножко цемента и — бумм! Никаких проблем, так? Что-то мне не верится.

— Тут даже никакого “бумм” не будет. После заполнения шпуров пройдут по меньшей мере сутки, прежде чем цемент раздолбает камень. Превосходно, если хочешь убраться подальше от места преступления.

Карен заводит мотор и молча ведет машину по каштановой аллее, а мысли меж тем все крутятся в голове. Не очень-то правдоподобно, чтобы кто-то из Гротов надумал разрушить древние памятники. Ведь, по идее, мегалиты должны быть важной частью всего проекта по привлечению на Ноорё туристов и участников конференций. С другой стороны, думает она, Фредрик Стууб вполне мог поверить, что они готовы прибегнуть к подобным средствам, чтобы сэкономить несколько миллионов, и исходил именно из этого. Вопрос в том, какая ему выгода посылать мейл Бьёрну Гроту, а не обратиться прямо в полицию. Или в СМИ. Если он в самом деле хотел положить конец расширению, куда эффективнее было бы пустить слух и очернить весь проект.

— Возможно, он не был таким уж идеалистом, — говорит Карл, который явно думает о том же. — Возможно, старикан просто хотел выжать из Гротов деньжат.

— Если он вообще знал про мешки с цементом. Может, речь шла совсем о другом.

Карл не отвечает. Как раз когда Карен притормаживает у дорожного указателя, чтобы вырулить на магистраль, воспоминание наконец-то всплывает из глубин на поверхность.

— Гидратированный цемент, — говорит она, хлопнув ладонью по рулю. — Конечно! Это наверняка то же самое.

Карл достал мобильник, пишет эсэмэску. Наверно, Ингрид, думает Карен. Близнецам еще и двух лет не сравнялось, когда у Бьёркенов наметился третий ребенок, и Ингрид наверняка не рада, что муж вместо планового родительского отпуска опять отозван на работу. Интересно, как Смееду удалось его уговорить, думает она.

— У него много названий, — рассеянно роняет Карл, нажимая на кнопки. — Снигельцемент, так некоторые говорят, но, по-моему, это товарная марка. А что?

— Список тем, которыми Фредрик Стууб интересовался в Сети. Он искал гидратированный цемент.

Карл опускает мобильник на колени, оборачивается к Карен:

— Выходит, в точку. Надо еще раз поговорить с Гротом. Заедем прямо сейчас?

— Нет, подождем. Без адвоката он теперь говорить не станет.

— Мы в самом деле можем подождать до понедельника?

Карлу не удается скрыть надежду в голосе.

— Поезжай домой, — спокойно отвечает Карен. — Гроты никуда не денутся. Если возникнет необходимость потолковать с ними завтра, я могу взять с собой Бюле.

— Значит, ты остаешься?

— Честно говоря, я просто не в силах ехать домой. Хватит и того, что приходится мотаться туда-сюда по этой окаянной магистрали.

— Остров красивый, — смеется Карл. — Но непомерно длинный.

В тот же миг у Карен звонит мобильник.

— Смеед, наверно. — Карен бросает взгляд на часы.

В Таиланде сейчас глубокая ночь. Тогда он вряд ли трезв, со вздохом думает она. Сует в ухо наушник, прикрепляет к проводу маленький микрофон и отвечает официальным тоном.

Но вместо тягучего голоса шефа слышит совсем другой, настолько напряженный, что едва его узнает:

— Привет, Карен, это Лео. Думаю, тебе надо приехать домой. Прямо сейчас.






50




Толком не понимая как, Карен умудряется не съехать с дороги. Все инстинкты кричат: вытащи наушник! Она не желает слушать. Что бы там ни было, она знать не желает.

— Что стряслось? — спрашивает она и думает, слышен ли голос сквозь шум в ушах. — Неужели Сигрид? — шепчет она, зная, что не иначе как случилось самое ужасное. А то бы Лео не позвонил.

На этот шепот Карл Бьёркен реагирует незамедлительно:

— Сверни сюда. — Он показывает на столб с логотипом автобусной компании. — Делай, как я говорю, Карен.

Решительный голос заставляет ее подчиниться. Она резко тормозит и сворачивает на автобусную остановку.

— Алло! — слышится в ухе голос Лео. — Ты слушаешь? На линии жуткие помехи.

— Что случилось?

— Она сильно избита. И напугана. Сидит на кухне, а избили ее по-страшному.

— Кто ее избил? Если это тот поганец Сэм, я ему…

Воспоминания о бывшем бойфренде Сигрид мелькают перед глазами. Три месяца прошло с тех пор, как они расстались, но Карен знает, что Сэм по-прежнему звонит и уговаривает Сигрид вернуться. Она прямо воочию видит долговязого тощего юнца: еще больше татуировок на руках, чем у Сигрид, еще больше пирсингов и такие же длинные черные волосы. Самуэль Несбё в самом деле выглядит устрашающе, но Карен никогда не думала, что он способен на насилие.

Пока мысли кружат в голове, она рассеянно отмечает, что Карл вынул из зажигания ключи и открывает свою дверцу. В трубке снова голос Лео:

— Сэм? Ты о чем, черт возьми? Ясное дело, ее муж. Этот хренов Бу или как его там.

Все замирает, как во сне. А через секунду тревога сменяется яростью.

— Эйлин, — тихо говорит она. — Бу избил ее?

— Да, черт побери. Она забрала детей, и, по ее словам, только вопрос времени, когда эта сволочь заявится сюда.

— Еду, — говорит Карен. — Но я буду у вас только через несколько часов. Немедленно позвони в полицию и…

— Она не хочет, — перебивает Лео. — Говорит, что сбежит отсюда, если мы вызовем полицию. Мы с Сигрид пытались ее уговорить.

— Ей нужен врач?

— Она и врача не хочет. Твердит, что переломов нет.

— Ты говорил с Марике?

— Нет, сперва позвонил тебе.

Стиснув зубы, Карен размышляет, тем временем Карл твердой рукой ведет ее вокруг машины к пассажирской дверце. Если Бу заподозрит, что Эйлин поехала домой к Карен, он может явиться в Лангевик в любую минуту. И если они попытаются уехать, то рискуют встретиться с ним по дороге.

— Оставайтесь там. Запри все двери и окна и проследи, чтобы Эйлин и дети находились наверху. Она приехала на своей машине или на такси?

— Сама была за рулем. Не знаю, как она умудрилась доехать, но…

— Отгони машину, — перебивает Карен. — Езжай по щебенке мимо моего дома до разворотной площадки, там сверни налево по плоским камням и вниз в ложбину у холма.

— По камням? — уныло говорит Лео.

— Мой папа когда-то разворачивал там прицеп, так что я знаю: если действовать осторожно, то все получится. И машину там никто не увидит.

— Хорошо, — говорит Лео напряженным голосом. — Еще что-нибудь?

— Задерни наверху шторы. Внизу, наоборот, лучше, если вы с Сигрид будете на виду. Но дети и Эйлин пусть до моего приезда сидят наверху. Машину отгони прямо сейчас. И позвони мне сразу, как отгонишь.

— Что там стряслось? — спрашивает Карл, садясь за руль.

— Подругу избил муж, — глухо отвечает Карен. — Черт, я должна была заметить, к чему все идет!

Она с силой ударяет кулаком по бардачку, даже крышка откидывается. Потом бросает взгляд на часы.

— Паром из Люсвика отходит через двадцать восемь минут. Успеем?