Шторм в тихой гавани

– Да откуда же вы взялись, мой красавчик? – спросила она Мориса, не отрывая от него хоть и выцветших от прожитых лет, но по-прежнему зорких глаз.

– Я из детективного агентства, Фаина Никаноровна, – ласково ответил Морис, – нам нужно с вами поговорить. Только вы не пугайтесь, всё будет хорошо, – заверил он.

– Я не из пугливых, – ответила Караваева, догадавшись, что молодые люди прибыли к ней с дурной вестью. – Вы, главное, не тяните, выкладывайте всё как есть на духу.

– Ксения попала в беду! – ляпнул Данила и замолчал.

Морис посмотрел на него с укором и взглядом велел помолчать.

– Я сейчас вам всё расскажу, – тихо сказал Морис и взял руку старой женщины в свои ладони. – Вы ведь знаете, что Ксения по просьбе своей тётки поехала к ней пожить.

– Знаю, – вздохнула Караваева, – хотя мне эта идея с самого начала не нравилась. Но Ада смолоду была дурная, как упрётся, так вынь ей да положь. А Ксеничке деваться-то было некуда, – грустно вздохнула женщина.

– Данила рассказал мне, – всё так же мягко продолжил Морис.

– Они не поладили? – тревожно спросила Фаина Никаноровна.

– Можно сказать и так, – кивнул Миндаугас. – Но дело осложнилось тем, что Аду Константиновну убили.

– Как убили? – глаза старой женщины расширились.

– Ножом! – вырвалось у Данилы.

Взгляд Караваевой метнулся в его сторону. Но Морис вернул внимание женщины себе, тихонько сжав её руку.

– Фаина Никаноровна, пока никто точно ничего не знает. Местная полиция по недомыслию схватила первого попавшегося человека, то есть вашу внучку.

– Ксению?! – в ужасе воскликнула женщина и, вырвав свою руку из рук Миндаугаса, прижала ко рту.

– Её временно задержали, – вздохнул Морис. – Данила обратился в наше агентство с тем, чтобы мы распутали это дело.

– А вы? – по-птичьи пронзительно вскрикнула бабушка.

– Мы готовы. Но представитель полиции, занимающийся этим делом, требует, чтобы договор с агентством заключил родственник Ксении.

– То есть я? – спросила Караваева.

– Да, так как мама Ксении за границей.

– Я готова.

– Договор я уже составил, вам нужно прочитать его и подписать.

Караваева молча взяла бумагу из рук Миндаугаса и стала внимательно читать. Оба парня сидели тихо, ни разу не шелохнувшись. И лишь когда Караваева подписала бумагу, они поднялись со стульев и стали прощаться.

– Куда же вы без меня? – удивилась Фаина Никаноровна.

– Вам никуда ехать не нужно, – проговорил Морис.

– Как же так? – удивилась бабушка Ксении и, не обращая внимания на их растерянные взгляды, стала собираться. Мужчины переглянулись.

– Что же делать? – спросил Данила.

– Снимем ей номер в гостинице, – пожал плечами Морис, – мы не можем ей запретить ехать с нами. К тому же моральная поддержка родственницы Ксении не помешает.

Фаина Никаноровна, спускаясь с крыльца, проговорила сокрушённо:

– Выходит, я спасла одну племянницу и погубила другую. Да и внучку тоже.

– Ничего подобного, – возразил ей Морис, – вы ни в чём не виноваты.

– Эх, милок, ты ведь ничего знать не знаешь.

– Надеюсь, что вы расскажете нам обо всём, что нам следует знать, – спокойно проговорил Морис. – А теперь нам пора в дорогу. Вы, Фаина Никаноровна, наверное, поедете с Данилой?

– Почему? – удивилась старушка.

– Потому что вы его знаете лучше, чем меня.

– Нет, я поеду с тобой, – решительно проговорила Караваева, – заодно и пригляжусь к тебе получше.

– Как вам угодно, – отозвался Морис, старательно пряча улыбку в уголках губ.






* * *


Мирослава вышла из апартаментов Агриппины Егоровны, думая, где ей теперь искать Тамару. Она укорила себя за то, что не взяла номер сотового девушки. Но Ганина-младшая, к её радости, никуда и не думала уходить. Она стояла в коридоре и глядела в окно.

– Тамара! – воскликнула Волгина. – Как хорошо, что вы здесь!

– Куда же я денусь, – улыбнулась девушка, – вы ведь без сопровождающего, чего доброго, заблудитесь в наших хоромах.

– Это точно, – с улыбкой согласилась с ней Мирослава.

– Куда теперь? – спросила горничная.

– Хочу поговорить с вашим донжуаном.

– С Рудольфом, что ли? – фыркнула Тамара презрительно.

– С ним самым.

– Да какой же он донжуан?

– А кто же? – заинтересовалась Мирослава.

– Так, дешёвка, – отмахнулась горничная.

Мирослава вспомнила, что Агриппина Егоровна назвала секретаря снохи слизняком, а теперь вот, как оказалось, и горничная считает его дешёвкой.

«Хорошую же репутацию создал себе господин Лихолетов в доме Рудневых. Но Ада Константиновна, по-видимому, была о нём лучшего мнения, если сочла возможным поверить его наветам, даже не выслушав племянницу. Или это из разряда «любовь зла». Однако, по словам Тамары, любовью с обеих сторон и не пахло… Хотя кто разберётся в желаниях, испытываемых женщиной на пороге увядания, и в чувствах молодого мужчины, стремящегося любой ценой выбраться «из грязи в князи». «Меня, кажется, на философию потянуло», – одёрнула сама себя Мирослава и поспешила вслед за шагающей по коридору Тамарой. Они спустились вниз. Миновали несколько запертых дверей.

– Здесь жила Ада Константиновна, – шёпотом проговорила Тамара. – Рядом её кабинет, а ещё через дверь – комната Рудольфа. Мне постучать или вы сами? – девушка оглянулась на детектива.

– Постучите вы, – сказала Мирослава, – и скажите, что к нему детектив.

– Хорошо. – Тамара постучала в дверь.

– Кто там? – раздался сердитый и словно заспанный голос.

– Тамара.

– И чего тебе надо?

– Мне ничего, – презрительно фыркнула девушка, – с вами хочет поговорить детектив. Открывайте!

– Какой ещё детектив, – недовольно донеслось из-за двери, но через минуту дверь всё-таки открылась, и из-за неё высунулось серое, небритое лицо.

«Ну и красавчик», – невольно подумала Мирослава, глядя на заспанное лицо героя-любовника, и развернула перед носом Лихолетова удостоверение, тотчас его убрав.

– Детектив, Мирослава Волгина.

– Так нас уже всех допрашивали под протокол, – попробовал возмутиться Рудольф. Но тотчас был втолкнут в свою прихожую.

Мирослава, оставив его позади, уверенно прошла на кухню. Так и есть, на столе полбутылки с водкой, пустая бутылка из-под пива, недоеденные куски хлеба, сыра, колбасы. «Тот ещё свинарник», – подумала Мирослава и, выйдя из кухни, направилась в комнату, которая, вероятно, служила Лихолетову гостиной. На диване были раскиданы подушки, одеяло, пустая бутылка из-под колы и одна тапочека.

Мирослава обернулась и посмотрела на толкущегося за её спиной Рудольфа. Так и есть, тапочка была только на правой его ноге.

– Может быть, вы и вторую наденете? – стараясь не улыбаться, кивнула Волгина на валявшуюся на диване тапочку.

– Ах, вот она где, – обрадовался Лихолетов, и мимолётная улыбка осветила его лицо, но, надев тапочку, бывший секретарь и бывший любовник Ады Рудневой снова стал хмурым. – И чего вам ещё от меня надо? – спросил он, глядя на детектива исподлобья.

– Хотела спросить, по какой причине вы решили избавиться от своей хозяйки?

Лихолетов судорожно дёрнул подбородком, глаза его широко раскрылись.

– Я? – наконец вырвалось у него. – Вы меня подозреваете?!

– А кого же ещё, – усмехнулась Мирослава.

– Но ведь арестовали Ксению! – завопил он как ошпаренный.

– Не визжите, – попросила Мирослава и поправила: – Не арестовали, а задержали.