Штамм. Вечная ночь

Келли сосредоточилась на Эфе. Она резко выбросила руку вперед, и «щупальца» бросились на него, как служебные собаки. Они приближались, петляя, и Эфу понадобилась доля секунды, чтобы выбрать кого-то одного. Он нанес удар, но промахнулся, зато сумел лягнуть в бок другого. Первый вампиреныш набросился на Эфа, но тот встретил его, вернее, ее — когда-то это была девочка — мечом; правда, ему удалось только сбить ее с ног, да и то лишь ударом по голове плашмя. Она откатилась назад, оглушенная, и встала не сразу.

Келли вскочила на стол, а потом спрыгнула с него, намереваясь проскочить к Заку. Но Эф успел преградить ей путь, они столкнулись, и Келли упала на бок, а Эфа отбросило назад.

Он увидел, как другое «щупальце» подбирается к нему сбоку, и подготовил клинок. И тут мимо него метнулся Зак. Эф едва успел ухватить его за ворот куртки и отбросил назад. Мальчик выскользнул из куртки, но остался на месте, замер перед отцом.

— Прекратите! — крикнул Зак.

Он поднял одну руку в сторону матери, другую — в сторону Эфа.

— Хватит.

— Зак! — вскричал Эф.

Мальчик стоял близ отца и матери, и Эфу стало страшно: вот они с Келли сейчас схватят сына за руки, потащат каждый на себя и разорвут на части.

— Прекрати! — закричал Зак. — Пожалуйста, пожалуйста, не трогай ее! Кроме нее, у меня нет никого!..

И этими словами сын сразил его. Это он, вечно отсутствующий отец, был здесь третьим лишним. Он всегда был лишним. Келли расслабилась на мгновение, опустила руки вдоль обнаженного тела.

— Я пойду с тобой, — сказал Зак. — Я хочу вернуться.

Но тут глаза Келли засветились с новой силой, в них проявилась чужая чудовищная воля. Она тут же прыгнула вперед, оттолкнула Зака. Челюсть у нее отвисла, и она выбросила жало в сторону Эфа, который едва успел отпрянуть. Он увидел, как мышечный придаток рассек воздух в том месте, где только что была его шея. Эф ударил мечом, но промахнулся — не успел принять устойчивую позу.

«Щупальца» прыгнули на Эфа, ограничивая его подвижность. Зак закричал. Келли убрала жало, лишь его кончик высовывался изо рта, как тонкий раздвоенный язык. Она бросилась на Эфа, целясь ему в живот, и ей удалось сбить его с ног — он упал на пол, проехался на спине и остановился, сильно ударившись о прилавок.

Он быстро поднялся на колени; мышцы спины скорчила судорога, ребра сдавливали грудь, некоторые из них были сломаны и затрудняли дыхание. Он не смог как следует замахнуться и отогнать вампиршу. Келли ударила его по руке ниже локтя босой ногой, и его кулак врезался снизу в выступающий прилавок. Меч выскользнул из его пальцев, упал на пол.

Эф поднял голову. Глаза Келли, несущейся на него, горели красным светом и решимостью убивать.

Эф не глядя пошарил вокруг себя, и ему повезло нащупать рукоять меча. Он выставил вперед клинок в тот самый миг, когда Келли рванулась вперед с отвисшей челюстью.

Клинок попал прямо в горло и вышел сзади из шеи, рассек мышцу. Эф в ужасе смотрел на ее вялый вампирский язык, а Келли глядела с недоумением. Ее открытый рот полнился кишащей червями белой кровью, ее тело повисло на серебряном шампуре.

На мгновение (возможно, Эфу это только показалось, но он принял это как реальность) в глазах, которые теперь умиротворенно смотрели на него, он увидел прежнюю Келли.

Потом вернулась вампирша и, уходя, обмякла всем телом.

Эф держал ее, пока белая кровь не подступила к самой рукояти меча, потом, преодолевая потрясение, развернулся, вытащил клинок, и вампирский труп Келли рухнул на пол.

Раздался вопль. Зак вскочил и в приступе злости расшвырял «щупалец». Слепые вампиреныши тоже впали в бешенство и бросились на Эфа. Он взмахнул липким от белой крови мечом по диагонали вверх и легко рассек одного. Второй отпрыгнул. Эф проследил за тем, как вампиреныш бросился прочь из комнаты, повернув назад голову почти на 180 градусов и глядя на Эфа.

Он опустил меч. Зак стоял над останками матери-стригоя и всхлипывал. Он с мучительным отвращением посмотрел на отца.

— Ты убил ее!

— Я убил вампира, который забрал ее у нас. У тебя.

— Я тебя ненавижу! Чтоб ты сдох!

Зак в ярости схватил с прилавка фонарь с длинной ручкой и бросился на отца. Эф блокировал удар, нацеленный в его голову, но инерция движения Зака увлекла Эфа, он упал, а его сын оказался сверху. Мальчик был на удивление силен, и Эфу здорово досталось. Зак продолжал молотить отца, тот защищался, выставляя вперед предплечье. Фонарик выпал из руки Зака, но он продолжал бороться, бил кулаками по груди отца, его руки заползли под куртку Эфу. Тот вынужден был бросить меч и схватить сына за руки.

В левом кулаке мальчика Эф увидел смятый клочок бумаги. Заметив этот взгляд, Зак стал противиться попыткам отца разжать его кулак.

Наконец Эф отобрал у Зака помятую рисованную карту. Зак попытался было вернуть ее, и Эф, заглянув в глаза сына, увидел, что ими смотрит Владыка.

— Не надо, — проговорил Эф. — Нет… пожалуйста. Не надо!

Эф скинул с себя Зака. Ему было нехорошо. Он посмотрел на карту и сунул ее в карман. Мальчик попятился от отца. Эф понял, что он собирается броситься к бомбе, к детонатору.

Путь ему преградил Рожденный, он перехватил Зака могучими руками, развернул. Лицо Квинлана от левого глаза вдоль всей щеки пересекала царапина. Эф поднялся на ноги. Мучительная боль в груди не шла ни в какое сравнение с той болью, какую он чувствовал от потери сына.

Эф поднял меч и подошел к Заку, которого все еще держал Рожденный. Мальчик корчил рожи, ритмично качал головой. Эф поднес серебряный клинок к телу сына, наблюдая за его реакцией.

Серебро не вызывало у Зака отторжения. Владыка находился в его голове, но не в теле.

— Это не ты, — сказал Эф Заку и одновременно пытаясь убедить себя. — Все будет хорошо, ты вернешься. Я должен увезти тебя отсюда.

Нужно торопиться.

Эф выхватил Зака из рук Рожденного.

— Идем к лодкам.


Квинлан закинул на плечо кожаную сумку, потом ухватил за ремни бомбу, стянул ее с прилавка. Эф взял сумку, лежавшую у его ног, и толкнул Зака к дверям.





* * *


Доктор Эверетт Барнс прятался за мусорной будкой в пяти метрах от ресторана, на краю грунтовой парковки. Он всасывал воздух через разбитые зубы и ощущал от этого приятную тягучую боль.

Если в качестве козыря в этой игре и в самом деле собираются использовать атомную бомбу (а так и было, судя по мстительной одержимости Эфраима), то нужно уносить отсюда ноги, пока не поздно. Но сначала нужно пристрелить эту сучку. У него был пистолет. Девятого калибра. С полным магазином. Предполагалось, что он воспользуется им против Эфраима, но, как он видел это теперь, его наградой станет Нора. Вишенкой на торте.

Он попытался перевести дыхание, чтобы немного успокоить сердце. Прижав пальцы к груди, он почувствовал, что сердце бьется неровно. Он плохо себе представлял, где находится, подчиняясь вслепую навигатору, которым был соединен с Владыкой и который определял местонахождение Зака по датчику, спрятанному в кроссовке мальчика. Несмотря на заверения вампира, Барнс нервничал; тут бродило столько стригоев, никто не мог гарантировать, что они смогут определить, кто тут друг, а кто враг. Он решил приглядеть какое-нибудь транспортное средство, на случай если у него появится хоть малейший шанс бежать, прежде чем это место поглотит атомный гриб.

Он разглядел Нору с расстояния метров в тридцать, прицелился, как умел, и открыл огонь. Пять пуль одна за другой вылетели из ствола, и по меньшей мере одна попала в Нору, которая упала за деревьями… оставив за собой в воздухе кровавое облачко.

— Ага, получила… мерзавка! — с торжеством в голосе проговорил Барнс.

Он оттолкнулся от калитки и побежал по открытой площадке в направлении внешней кромки деревьев. Если по грунтовке удастся добраться до главной улицы, то он сможет найти машину или какое-нибудь другое транспортное средство.

Он добежал до первого ряда деревьев, остановился, когда увидел лужу крови на земле, но… Норы не было.

— О черт!

Он инстинктивно развернулся и, засунув пистолет в карман брюк, бросился в лес.

— Черт! — выругался он еще раз.

Барнс и не подозревал, что пистолеты так нагреваются. Он держал скрещенные руки перед лицом, защищая глаза от ветвей, которые цепляли его форменный мундир, срывали медали с груди. Эверетт остановился на полянке, спрятался в подлеске, тяжело дыша; горячий ствол жег ему ногу.

— Меня ищете?

Барнс оглянулся и увидел Нору Мартинес всего в трех деревьях от него. На лбу у нее была рваная кровоточащая рана толщиной в палец. Пуля задела девушку по касательной, в остальном она казалась невредимой.

Эверетт попытался сбежать, но Нора ухватила его за воротник мундира, потащила на себя.

— Наше последнее свидание так тогда и не состоялось, — сказала она, выволакивая его на дорогу.

— Прошу вас, Нора…

Она выволокла его на открытое место, оглядела. Сердце Барнса колотилось как сумасшедшее, дыхание перехватывало.

— Ведь не вы заправляете в этом лагере, — сказала она.

Он попытался вытащить пистолет, но рука запуталась в кармане брюк. Нора быстро отобрала у него оружие, одним ловким, умелым движением взвела курок, приставила ствол ко лбу Барнса.

Он поднял руки:

— Пожалуйста.

— Ага, вот и они.

Из-за деревьев появились вампиры, готовые броситься в атаку, но их сдерживал серебряный меч в руке Норы. Стригои окружили людей в ожидании подходящего момента.

— Я доктор Эверетт Барнс, — сообщил Барнс.

— Не думайте, что им есть дело до регалий, — усмехнулась Нора.

Не подпуская вампиров ближе, она пошарила по карманам Барнса, нашла навигатор, бросила на землю, смяла каблуком.

— К тому же, я бы сказала, вы с этого момента не представляете для него никакой ценности.

— Что вы собираетесь делать? — взвизгнул Барнс.

— Собираюсь спустить на вас кровососов, конечно, — сказала она. — Вопрос в том, что собираетесь делать вы.

— Я… у меня больше нет оружия.

— Какая жалость. Потому что их, как и вас, не заботит равенство сторон в бою.

— Вы… вы этого не сделаете…

— Сделаю. У меня и без вас проблем хватает.