Тень разрастается
Часть 7 из 85 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Я, как зомби, ходила вслед за Мелисандром и синюшней экскурсоводшей. Что там, в Шолохе? О каких новостях говорила незнакомая девочка-Ходящая? Воображая картины одна ужаснее другой, за полчаса я накрутила себя так, что впору было звать армию игривых котят — пусть распутывают бешеный клубок моих нервов, сама ни в жизнь не справлюсь.
А еще что-то липкое, стыдное разродилось моей в душе. Обрывки мыслей скакали по увидительной траектории: от Шолоха к самоуничижению, и обратно. Спасибо тебе, незнакомая девчонка-Ходящая. Ох…
У всех в жизни случались такие ситуации: тебе сказали гадость. Да. Гадость. В лицо — или опосредованно, но так, что ты все равно услышал. Или вообще еще не сказали, однако тонко на нее намекнули, так тонко, что толще не бывает. Знаменитый парадокс хамов, знаете ли.
Слова про бродягу обидели до меня до глубины души. Тем хуже было, что я и впрямь — фактически — была сейчас бродягой, ночующей на вулканических пляжах. Тем глупее, что, казалось, какое вообще мне дело до мнения человека, которого я больше никогда не встречу? Казалось бы — встала, отряхнулась, улыбнулась и пошла. Но я всё еще до неудобства чувствительна — глупое качество для Ловчей.
Я верила…
Мне хотелось бы верить…
Что даже в худшие дни где-то там у меня в глазах горит огонь, который показывает всем, изволившим в них заглянуть: эта девица непроста! И что в лохмотьях я скорее похожа на костюмированную герцогиню, чем на натурального бомжа. И что гордость моей осанки заставляет задуматься о сильных мира сего.
Короче, если по чесноку, я надеялась, что умею пускать пыль в глаза и выглядеть той, кем хотела бы быть в идеале. Но пыль в глаза пустить не получилось. И я ужасно расстроилась.
Мысли крутились по кругу, уголки губ упали вниз, ничто не мило. Это как любовь, только наоборот. Что же там в Шолохе, что…
— Хей, Тинави, конфетку будешь? — прервал мою тихую истерику Кес.
Мы стояли в так называемом зале географических карт.
Посреди комнаты был установлен громадный глобус. Девяносто пять процентов его поверхности занимала синяя краска — она изображала море. Небольшой зелено-серый участок земли был подписан «Лайонасса». На нем, как сиротки, ютились тринадцать государств и несметное полчище обозначенных крестиками племен.
Старинные географические карты завешивали все стены зала. Это были дорогие, золотом выписанные изображения в тяжелых рамах. Над ними, вдоль потолка, шла галерея портретов: знаменитые путешественники, мореходы, исследователи — все были здесь.
— Герцог Айзино приказал создать эту комнату в XV веке. Это было смелое решение, которое обошлось Пику Волн в круглую сумму. Тогда он…
— Конфетку будешь? — непочтительно перебил гида Мелисандр, который так и не дождался моего ответа на своей первый вопрос.
Госпожа Сторика озадаченно умолкла, поправила пенсне на носу. Я медленно покачала головой:
— Не буду, спасибо.
Кес высокого поднял пшеничного цвета брови:
— Ты хорошо себя чувствуешь, да? Энергично?
— Вполне, — недоуменно пожала плечами я.
Стало слышно, как в углу комнаты, как раз возле карты Кнассии, зажужжал толстобокий шмель. Успокаивающее, летнее пение… Уже ведь июнь.
Пока я задумчиво пялилась в никуда, позволяя своим грустным мыслям руководить парадом, Мелисандр Кес снял с пальца крупный перстень с пронзительно-синим камнем. Он улыбнулся:
— Извините! — И шандарахнул нашего экскурсовода самоцветом по виску.
Коснувшись сухой старушечьей кожи, камень вспыхнул десятком пронзительных молний, шипящих и юрких, как змеи. Однозарядный электрический перстень! Дамская штучка, предназначенная для самообороны в ночи…
Гид молча рухнула на мраморный пол.
У меня отвисла челюсть. Мелисандр сорвал с шеи экскурсовода ее удостоверение, подбежал к карте маленького западного королевства — Инташтайна — и подцепил карточкой какой-то хитрый крючок на обратной стороне рамы. А потом стал ожесточенно дергать карту справа налево.
— Что ты делаешь? — робко вымолвила я.
— Открываю тайный ход.
Тяжелая золоченая рама всхлипнула и дернулась. Мелисандр навалился на картину всем весом, и медленно, со скрипом, географическая карта поползла блок. За ней оказался коридор, уводящий в темноту.
Обаятельная паутинка в углу дверного проема задавала настроение.
— Быстро, за мной! И наколдуй фонарь. А в конце прохода нужно будет отпирающее заклятие, — приказал Мел и сиганул в черноту проема.
Глаза мои расширились, но любимое «КАКОГО ПРАХА?!» я все же не рискнула орать рядом с падшей экскурсоводшей. Только рванула в секретный проем вслед за этим придурком.
Так вот зачем были сладости… Многие народы, в том числе, асеринцы, соотечественники Мелисандра, верят, что сахар повышает уровень магии в крови. Это, мягко говоря, совсем не так, сама формулировка не неверна. Даже для классической ворожбы, не говоря уж о карловой[2]. Но мотив наконец-то понятен.
— Мать твою, куда мы идем, Мел? — негодующе зашипела я, догоняя саусберийца.
— Мы идем в Магический Арсенал города Пик Волн. Их с университетом объединяет тайный проход. Ты что, экскурсию не слушала?
— Так, ладно, — я постаралась успокоиться. В окружении пауков, мерзких личинок и сырых стенных камней это было непросто. — А зачем мы туда идем?
— Как зачем? Забрать второй артефакт. Вчера ночью же квест обсуждали.
Я на минуту умолкла. Обсуждали квест? Безусловно. Но вот информация про срочные поиски второго артефакта до меня явно не дошла… То ли я упустила ее по невнимательностти, то ли Мелисандр не так хорош в переговорах, как сам думает. Ставлю на второое.
— Тинави, нам нужен фонарь. Сейчас же. Эта свечка не дает нормального света, а тут есть ловушки, — резко добавил Кес.
— Свечка?! Но почему ты хотя бы факел не взял?
— А как бы я его охране объяснил, интересно?
Резонный ответ. Надресированные безумными студентами охранники университета и впрямь обыскали нас с головы до ног. Странно, что электрический перстень не отобрали… Слабенький он слишком, не считается оружием? Представляет опасность только для дряхлых старушек? Ох, Мел, ох, козлище…
— Ты наколдуешь фонарь или нет? — вспылил Кес. В неверном свете свечи обыкновенной было видно, что руки у него немного дрожат от волнения.
— Вообще-то, я не умею делать фонари, — скромно прокашлялась я.
Он остановился. Повернулся, не веря.
— Ты не умеешь?… Но это ведь начальная ступень магии! Все в Шолохе умеют! Я читал!
— Ну… у меня не та магия, что у остальных. Прости.
— Но вчера ты рассказывала про то, что на какой-то миссии взорвала прахов храм! Храм, Тинави! Мне нужна от тебя эта магия. Ты ведь хочешь домой?
Я замялась.
Язык мой — враг мой. Разрушение храма Белого огня — это, конечно, интересный эпизод, но вряд ли стоит включать его в резюме. Кто ж знал, что Мел — потенциальный работодатель?[3]
— Я очень хочу домой, но я не волшебница! С храмом — это случайность!
— Даю время до конца коридора, чтоб ты нашла в этой случайности закономерность, — прошипел Мел и шагнул вперед.
В ту же секунду от стены, противоположной той, вдоль которой мы шли, отделилась густая тень булавы. Привет, ловушка. Я рухнула на пол, увлекая за собой патологоанатома — спасибо исключительно физкультурным занятиям мастера Улиуса, никакой магии не потребовалось.
Когда шипастое оружие просвистело над нами туда-сюда несколько раз и успокоилось, я рискнула выдохнуть.
Возле щеки обнаружились кожаные ботинки Кеса. На роль подушки точно не тянет. Саусбериец располагался дальше. Свечка потухла и, кажется, укатилась куда-то в неизвестность, оставив нас в кромешной темноте. Я обиженно стукнула ногу Кеса и поднялась:
— Знаешь, Мел, но я не нанималась в подмастерья ворюги. Тем более, без договора. Либо ты сейчас объясняешь мне, в чем дело, либо я разворачиваюсь и иду обратно, по пути сдавая тебя местной охране.
Конечно, я блефовала.
Но из черноты снизу раздался раздраженный вздох, и свидетель смерти, с удивительной неохотой, рассказал мне суть ограбления.
Стало ясно: я запомню этот день как самый жуткий день для моей совести.
* * *
[1] Хей, напоминаю! Ходящие обладают пятью «запредельными» способностями: Читать (мысли), Прыгать (сквозь пространство), Скользить (с большой скоростью), Созерцать (произошедшее на этом месте в течение последнего часа) и Блекнуть (становиться невидимым).
[2] Не может быть никакой «магии в крови». Магия — это все лишь умение работать с энергией унни, из которой состоит все на свете. Классическая магия призывает бороться с унни, навязывать ей свою волю, прогибать ее согласно своим желаниям. Карлова магия зиждется на принятии унни и единении с ней. Смотрите-ка, а я, кажется, становлюсь хорошим теоретиком!
[3] В любом случае, я нехило приврала. В версии для Мелисандра получалось, будто я разрушила храм по приказу Полыни. Якобы это была продуманная Ведомством операция захвата преступника, а не вышедшие из-под контроля нервы по причине того, что маньяк пытался убить моего лучшего друга.
ГЛАВА 4. Конфетки и кальсоны
В устах Мелисандра все звучало очень просто.
И как-то даже невинно. Что удивительно, согласитесь: ведь мы шли на ограбление Магического Арсенала. Это вам не легкий грешок типа свидания с обаятельным хулиганом, которое надо сохранить в тайне от маменьки! Хотя своими повадками и уговорами Мел очень напоминал такого хулигана.
Ситуация была следующая.
Именно в Магическом Арсенале города Пик Волн хранился второй артефакт — такой же амулет, как тот, что патологоанатом нашел у своего почившего брата. Арсенальный амулет был единственным из четырех, о котором летописи сообщали точные данные. Поэтому Кес решил начать поиски с него.
Именно этот артефакт мой предок, пресловутый Хинхо, подарил жене и детям, прежде чем отправиться в путешествие по Лайонассе. К этому моменту Страждущий уже успел принести обет молчания, поэтому покинутая супруга не получила никаких пояснений к подарку. Представляю, как она разозлилась! Мало того, что муженек съехал с катушек и напрочь перестал разговаривать, так еще и бросает ее, беззвучно сваливая в закат. Ищет, значится, приключений на седую голову. Совсем сбрендил! А на прощание дарит ржавую безделушку, какие на рынке продают по пять монет за килограмм. Мягко говоря, не совсем мужское поведение. Надеюсь, мне не передался этот ген…