Школа Бессмертного
Часть 36 из 184 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Он нехотя кивнул.
– И что? – помрачнев и не спуская с него внимательного взгляда, спросил Олег.
– Ты хочешь уйти? – жалобно округлил глаза Игорёк.
Костя невесело, почти против воли усмехнулся.
– Держи! – он протянул малому смартфон. – Даже если я и уйду, пусть это останется у тебя подарком. В гонки будешь играть.
– Спасибо, – выдавил Игорёк.
Костя поднял взгляд, посмотрел на посуровевших и расстроенных Яну с Олегом.
– Ладно, ребята, – он выдавил из себя улыбку. – У нас ещё день или два, они дали мне время подумать. Пойдём погуляем, что ли.
– Подумать? – насторожилась Яна.
– Гулять! – оборвал её Олег, вскакивая. – Действительно, чего время терять. Пойдём, хоть Шарика повидаешь. А Оську помнишь, Костян? Прикинь, крёстная и его тогда спасла. Он тут до сих пор, в конюшне стоит.
Олег схватил одной рукой Костю, другой Игорька и поволок за собой. Яна торопливо убрала тарелки и выбежала за ними.
Заскочили сначала в спальню, в которой Костя приходил в себя после Дымных мшар и покушения. В ней так и стояли две аккуратно заправленные кровати, и Костя с радостью увидел возле своей рюкзак, сапоги и зипун, оставленные здесь в ночь похищения.
Он скинул нелюбимые и надоевшие мягкие белые башмаки, выданные в Сараяне, и с удовольствием натянул подбитые гвоздями сапоги. Азартно притопнул, надел зипун – и тут же Олег хвастливо продемонстрировал ему саблю, возвращённую Финистом.
– Оу! – Костя отпрыгнул, едва увернувшись от лихого взмаха. – Полегче махай. Без носа оставишь.
– Держи! – Олег протянул ему саблю рукоятью вперёд.
Костя с удовольствием в свою очередь взмахнул пару раз, сделав эффектный, как ему казалось, выпад. Сабля была лёгкая, удобная. Садко знал, что даёт мальчишкам.
– Ну хватит, – недовольно поморщилась Яна. – Положите уже, пока не порезали кого-нибудь.
Костя с сожалением вернул саблю Олегу. Тот завернул её в кусок рогожи и убрал под кровать.
– Идём! – кивнул он. – Покажем тебе дворец. Хоть поглядишь, что тут чего.
Они обошли дворец. Ни в первый, ни во второй раз Косте не удавалось рассмотреть дворец как следует, и экскурсия, устроенная ему ребятами, пришлась как нельзя кстати.
Роскошные парадные залы произвели впечатление. Олег без умолку болтал, показывая то одно, то другое, предлагал пойти в Арсенал. Туда их не пустили, и Олег повёл компанию к гвардейским казармам и конюшням.
Там их встретил Шарик, растрогавший Костю чуть ли не до слёз. Он лизал ему, повизгивая, лицо, а Костя гладил густую шерсть, всё ещё пахнувшую, кажется, Дымными мшарами, чесал за ушами, трепал по холке.
– Помнит меня! – констатировал он, поднимаясь с довольной улыбкой.
– Ну а то! – едва не обиделся Олег. – Конечно, помнит. А тут ещё и Оська стоит, смотри, Костян.
Он пробежал в конец рядов и помахал рукой. Ребята присоединились к нему. Старый лось стоял в стойле и уныло жевал клок сена.
– Крёстная забрала его, чтоб вороны Балки не склевали, – сказал Олег. – Ну и оставила на харчах, а то он один там зиму бы не пережил.
– Это вы на нём ехали? – восхищённо спросил Игорёк, поднимаясь на цыпочки и пытаясь погладить лося. Тот лениво мотнул головой, брякнув рогами о стенки стойла. – А можно мне тоже покататься на нём?
– Нет! – решительно заявила Яна, оттаскивая брата за шиворот. – Оська старый, и вообще ему негде тут. Пойдём на горке кататься.
Они вернулись во дворец, оделись потеплее и выбежали на противоположное крыльцо, выходившее к реке. На верхних ступеньках гуляли царевна Лика с Маргаритой, которая тут же радостно кинулась тискать и целовать Костика, расспрашивать и поздравлять.
Маргарита достала салазки и присоединилась к ребятам. Лика отказалась, несмотря на уговоры. У Северной башни дворца была устроена ледяная горка, разгоняясь с которой можно было запросто вылететь на другой берег реки. Олег великодушно уступил Косте первому, и тот скатился, замирая от ужаса и восторга и не сдерживая ликующего крика.
За ним слетел Олег, взяв с собой Игорька – малому ещё не разрешали кататься одному на таких крутых горках. Яна долго мялась и примеривалась; в конце концов, понукаемая Маргаритой и всеми остальными, скатилась и она, едва не свалившись с горки.
Маргарита продемонстрировала мастер-класс: оттолкнувшись и запрыгнув в санки на ходу, она проехала дальше всех, на другой берег. Олег немедленно захотел попробовать так же. Потом Маргарита предложила кататься в санках по двое, и Костя с особым удовольствием пристроился в пару с Яной, обняв её сзади и слушая восторженно-испуганный визг девочки. Её волосы щекотали лицо; он не особо старался уворачиваться.
Лика со слабой улыбкой наблюдала за весельем, кутаясь в муфту. В какой-то момент, весёлый и разгорячённый, без шапки, поднимаясь обратно на горку, Костя заметил на балконе царицу. Она тоже улыбалась, глядя на катания, но какой-то странной, непонятной улыбкой.
Заметив, что Костя её увидел, а немедленно вслед за ним и все остальные, Марья приглашающе махнула рукой и молча ушла с балкона в кабинет.
– Чего это она? – тревожно спросил Олег, встав рядом. – Она нас что, всех зовёт?
– Видимо, да, – Маргарита отряхнула упавшую шапку от снега и нахлобучила её Косте. – Персональных приглашений не было, так что пошли. Узнаем, чего царице от нас надо.
Гвидон с Финистом ждали её у двери. Ольга торопливо подошла и вопрошающе переглянулась с ними.
– Тебя ждём, – ответил Гвидон.
Он взял её за руку.
– Да, но… – Она почему-то не решалась открыть дверь. – Зачем она зовёт?
– Сейчас узнаем, – коротко ответил Финист, постучал и распахнул дверь.
Марья была не одна. Как обычно, за спиной маячил Коломна. Возле аквариума расхаживал Соловей, заткнув за пояс большие пальцы, а на кушетке, любовно обнявшись, устроились Кощей с Еленой. Она сидела у него на коленях, обняв за шею и закрыв лицо своими золотыми волосами, и что-то шептала на ухо; он негромко смеялся и качал головой.
Ольга никак не могла привыкнуть к этому; её и сейчас покоробило. Она быстро отвела взгляд от брата с его почти неприличной нежностью и посмотрела на сестру.
– Проходите, – Марья кивнула на кресла возле стола. – Закончим сейчас наши дела и подведём итог.
– А мы не помешаем? – не удержался Финист. – Кажется, мы здесь немного лишние.
Марья поняла.
– Кощей! – Она побарабанила ногтями по столу. – Можете остановиться на минутку? У нас тут дела, знаешь ли…
Елена мелодично рассмеялась, запрокинув голову и откидывая волосы за спину. Ольга мельком скосила глаза на брата и поразилась: таким удовлетворённым она не видела его со времён Метелицы. Неужели он действительно пережил это? Как?! Как он сумел?!
– Да, дорогая, надо проявить уважение, – вздохнул он, пересаживая Елену с колен на кушетку. – В конце концов, мы обещали хорошо себя вести.
– Как же здесь скучно ведутся дела! – капризно поморщилась Елена. – Поскорее бы к себе вернуться, дорогой. Там нам никто не будет мешать.
– Сегодня же вернётесь, – пообещала Марья. – Только закончим вот…
Сели в кресла. Коломна раздал голубые свёртки.
– Копии договора с Хранителями, – пояснила Марья, пока Ольга, Гвидон и Финист разворачивали листы. – Такую же заберёт Кощей. Подлинник останется у меня.
– Почему у тебя? – Ольга бросила взгляд на сестру поверх листа.
– Потому что она рискует больше всех, – ответил Бессмертный, вставая. – Само собой, у меня подлинник был бы в большей безопасности, но, видимо, Маша всё ещё не верит мне до конца.
– Дело не в этом, – возразила Марья. – Тебе этот договор, по-хорошему, вообще не нужен. А мне нужен. И им тоже, – она кивнула на сестру с зятем.
– Да ради бога, Маша! – Бессмертный пожал плечами. – Я же сказал, что не против.
Короткий договор, подписанный Марьей, Бессмертным и тремя Хранителями, заключал в себе обязательства сторон не предпринимать друг против друга враждебных действий (перечислялось, какие именно). Указанные условия распространялись и на примкнувших лиц (с их стороны были они, Скаль-Грайские). Кроме того, обвинения Бессмертного в убийстве Метелицы и её мужа снимались за сроком давности. Он восстанавливался во всех правах колдуна и мог легально владеть и пользоваться Лонгиром. Договор действовал бессрочно. В случае нарушения его одной из сторон обязательства второй прекращались.
– То есть это всё? – спросила Ольга, дочитав. – Мир?
– Да, если они не хотят, чтобы я их уничтожил, – сказал Бессмертный. – Можете спокойно возвращаться к себе и жить как прежде. Хранители вас не тронут.
Ольгу медленно отпускало. После того, что произошло в ту ночь, после того, как она узнала, каким именно образом вернулся брат и что ради этого натворила сестра, после короткого прилива облегчения и счастья от встречи до неё стало доходить, чем всё может обернуться, и последние три недели она жила в томительном страхе, ожидая неизбежного и неотвратимого возмездия Хранителей.
И вот никакого возмездия не будет. Она опять поразилась, с какой лёгкостью брат решал, казалось бы, неразрешимые задачи. Укротить Хранителей – кто бы мог даже посметь подумать о таком?! А он не только подумал, но и сделал.
Коломна по знаку царицы передавал им уже новые, на сей раз белые свитки.
– Договор с Соловьём, – поясняла Марья. – Он оставляет город и уводит своих людей. Но взамен просит тамгу.
После короткого, но яростного спора Скаль-Грайские уступили. Марья заверила, а Соловей клятвенно подтвердил, что теперь он не враг, а союзник и в случае чего выступит всем своим флотом на их стороне.
С большой неохотой, выторговав ещё возвращение захваченных отцовских галер, Гвидон поставил подпись. Ольга подписала за ним, укоризненно поглядывая на сестру и сердито – на Соловья.
– Надеюсь, ты не часто будешь досаждать нам своим видом, – сказала она, рывком протягивая Соловью договор.
– Не волнуйся, княгиня, – осклабился Соловей, засовывая свиток в карман. – Даже если и зайду в порт, без приглашения во дворец не явлюсь.
– Не дождёшься! – пробормотала Ольга.
– Что ж, остался ещё один договор, – немного устало произнесла Марья. – Коломна!
Дьяк опять раздал свитки, вручив на этот раз и Бессмертному, и Соловью.
– А это что? – нахмурился Гвидон.
– Договор о взаимопомощи, – пояснила Марья. – Военной взаимопомощи. Сейчас нам надо держаться вместе. При любом раскладе.
– Зачем? – Ольга торопливо бегала глазами по листу. – Вы же сказали, что всё, мир?
– И что? – помрачнев и не спуская с него внимательного взгляда, спросил Олег.
– Ты хочешь уйти? – жалобно округлил глаза Игорёк.
Костя невесело, почти против воли усмехнулся.
– Держи! – он протянул малому смартфон. – Даже если я и уйду, пусть это останется у тебя подарком. В гонки будешь играть.
– Спасибо, – выдавил Игорёк.
Костя поднял взгляд, посмотрел на посуровевших и расстроенных Яну с Олегом.
– Ладно, ребята, – он выдавил из себя улыбку. – У нас ещё день или два, они дали мне время подумать. Пойдём погуляем, что ли.
– Подумать? – насторожилась Яна.
– Гулять! – оборвал её Олег, вскакивая. – Действительно, чего время терять. Пойдём, хоть Шарика повидаешь. А Оську помнишь, Костян? Прикинь, крёстная и его тогда спасла. Он тут до сих пор, в конюшне стоит.
Олег схватил одной рукой Костю, другой Игорька и поволок за собой. Яна торопливо убрала тарелки и выбежала за ними.
Заскочили сначала в спальню, в которой Костя приходил в себя после Дымных мшар и покушения. В ней так и стояли две аккуратно заправленные кровати, и Костя с радостью увидел возле своей рюкзак, сапоги и зипун, оставленные здесь в ночь похищения.
Он скинул нелюбимые и надоевшие мягкие белые башмаки, выданные в Сараяне, и с удовольствием натянул подбитые гвоздями сапоги. Азартно притопнул, надел зипун – и тут же Олег хвастливо продемонстрировал ему саблю, возвращённую Финистом.
– Оу! – Костя отпрыгнул, едва увернувшись от лихого взмаха. – Полегче махай. Без носа оставишь.
– Держи! – Олег протянул ему саблю рукоятью вперёд.
Костя с удовольствием в свою очередь взмахнул пару раз, сделав эффектный, как ему казалось, выпад. Сабля была лёгкая, удобная. Садко знал, что даёт мальчишкам.
– Ну хватит, – недовольно поморщилась Яна. – Положите уже, пока не порезали кого-нибудь.
Костя с сожалением вернул саблю Олегу. Тот завернул её в кусок рогожи и убрал под кровать.
– Идём! – кивнул он. – Покажем тебе дворец. Хоть поглядишь, что тут чего.
Они обошли дворец. Ни в первый, ни во второй раз Косте не удавалось рассмотреть дворец как следует, и экскурсия, устроенная ему ребятами, пришлась как нельзя кстати.
Роскошные парадные залы произвели впечатление. Олег без умолку болтал, показывая то одно, то другое, предлагал пойти в Арсенал. Туда их не пустили, и Олег повёл компанию к гвардейским казармам и конюшням.
Там их встретил Шарик, растрогавший Костю чуть ли не до слёз. Он лизал ему, повизгивая, лицо, а Костя гладил густую шерсть, всё ещё пахнувшую, кажется, Дымными мшарами, чесал за ушами, трепал по холке.
– Помнит меня! – констатировал он, поднимаясь с довольной улыбкой.
– Ну а то! – едва не обиделся Олег. – Конечно, помнит. А тут ещё и Оська стоит, смотри, Костян.
Он пробежал в конец рядов и помахал рукой. Ребята присоединились к нему. Старый лось стоял в стойле и уныло жевал клок сена.
– Крёстная забрала его, чтоб вороны Балки не склевали, – сказал Олег. – Ну и оставила на харчах, а то он один там зиму бы не пережил.
– Это вы на нём ехали? – восхищённо спросил Игорёк, поднимаясь на цыпочки и пытаясь погладить лося. Тот лениво мотнул головой, брякнув рогами о стенки стойла. – А можно мне тоже покататься на нём?
– Нет! – решительно заявила Яна, оттаскивая брата за шиворот. – Оська старый, и вообще ему негде тут. Пойдём на горке кататься.
Они вернулись во дворец, оделись потеплее и выбежали на противоположное крыльцо, выходившее к реке. На верхних ступеньках гуляли царевна Лика с Маргаритой, которая тут же радостно кинулась тискать и целовать Костика, расспрашивать и поздравлять.
Маргарита достала салазки и присоединилась к ребятам. Лика отказалась, несмотря на уговоры. У Северной башни дворца была устроена ледяная горка, разгоняясь с которой можно было запросто вылететь на другой берег реки. Олег великодушно уступил Косте первому, и тот скатился, замирая от ужаса и восторга и не сдерживая ликующего крика.
За ним слетел Олег, взяв с собой Игорька – малому ещё не разрешали кататься одному на таких крутых горках. Яна долго мялась и примеривалась; в конце концов, понукаемая Маргаритой и всеми остальными, скатилась и она, едва не свалившись с горки.
Маргарита продемонстрировала мастер-класс: оттолкнувшись и запрыгнув в санки на ходу, она проехала дальше всех, на другой берег. Олег немедленно захотел попробовать так же. Потом Маргарита предложила кататься в санках по двое, и Костя с особым удовольствием пристроился в пару с Яной, обняв её сзади и слушая восторженно-испуганный визг девочки. Её волосы щекотали лицо; он не особо старался уворачиваться.
Лика со слабой улыбкой наблюдала за весельем, кутаясь в муфту. В какой-то момент, весёлый и разгорячённый, без шапки, поднимаясь обратно на горку, Костя заметил на балконе царицу. Она тоже улыбалась, глядя на катания, но какой-то странной, непонятной улыбкой.
Заметив, что Костя её увидел, а немедленно вслед за ним и все остальные, Марья приглашающе махнула рукой и молча ушла с балкона в кабинет.
– Чего это она? – тревожно спросил Олег, встав рядом. – Она нас что, всех зовёт?
– Видимо, да, – Маргарита отряхнула упавшую шапку от снега и нахлобучила её Косте. – Персональных приглашений не было, так что пошли. Узнаем, чего царице от нас надо.
Гвидон с Финистом ждали её у двери. Ольга торопливо подошла и вопрошающе переглянулась с ними.
– Тебя ждём, – ответил Гвидон.
Он взял её за руку.
– Да, но… – Она почему-то не решалась открыть дверь. – Зачем она зовёт?
– Сейчас узнаем, – коротко ответил Финист, постучал и распахнул дверь.
Марья была не одна. Как обычно, за спиной маячил Коломна. Возле аквариума расхаживал Соловей, заткнув за пояс большие пальцы, а на кушетке, любовно обнявшись, устроились Кощей с Еленой. Она сидела у него на коленях, обняв за шею и закрыв лицо своими золотыми волосами, и что-то шептала на ухо; он негромко смеялся и качал головой.
Ольга никак не могла привыкнуть к этому; её и сейчас покоробило. Она быстро отвела взгляд от брата с его почти неприличной нежностью и посмотрела на сестру.
– Проходите, – Марья кивнула на кресла возле стола. – Закончим сейчас наши дела и подведём итог.
– А мы не помешаем? – не удержался Финист. – Кажется, мы здесь немного лишние.
Марья поняла.
– Кощей! – Она побарабанила ногтями по столу. – Можете остановиться на минутку? У нас тут дела, знаешь ли…
Елена мелодично рассмеялась, запрокинув голову и откидывая волосы за спину. Ольга мельком скосила глаза на брата и поразилась: таким удовлетворённым она не видела его со времён Метелицы. Неужели он действительно пережил это? Как?! Как он сумел?!
– Да, дорогая, надо проявить уважение, – вздохнул он, пересаживая Елену с колен на кушетку. – В конце концов, мы обещали хорошо себя вести.
– Как же здесь скучно ведутся дела! – капризно поморщилась Елена. – Поскорее бы к себе вернуться, дорогой. Там нам никто не будет мешать.
– Сегодня же вернётесь, – пообещала Марья. – Только закончим вот…
Сели в кресла. Коломна раздал голубые свёртки.
– Копии договора с Хранителями, – пояснила Марья, пока Ольга, Гвидон и Финист разворачивали листы. – Такую же заберёт Кощей. Подлинник останется у меня.
– Почему у тебя? – Ольга бросила взгляд на сестру поверх листа.
– Потому что она рискует больше всех, – ответил Бессмертный, вставая. – Само собой, у меня подлинник был бы в большей безопасности, но, видимо, Маша всё ещё не верит мне до конца.
– Дело не в этом, – возразила Марья. – Тебе этот договор, по-хорошему, вообще не нужен. А мне нужен. И им тоже, – она кивнула на сестру с зятем.
– Да ради бога, Маша! – Бессмертный пожал плечами. – Я же сказал, что не против.
Короткий договор, подписанный Марьей, Бессмертным и тремя Хранителями, заключал в себе обязательства сторон не предпринимать друг против друга враждебных действий (перечислялось, какие именно). Указанные условия распространялись и на примкнувших лиц (с их стороны были они, Скаль-Грайские). Кроме того, обвинения Бессмертного в убийстве Метелицы и её мужа снимались за сроком давности. Он восстанавливался во всех правах колдуна и мог легально владеть и пользоваться Лонгиром. Договор действовал бессрочно. В случае нарушения его одной из сторон обязательства второй прекращались.
– То есть это всё? – спросила Ольга, дочитав. – Мир?
– Да, если они не хотят, чтобы я их уничтожил, – сказал Бессмертный. – Можете спокойно возвращаться к себе и жить как прежде. Хранители вас не тронут.
Ольгу медленно отпускало. После того, что произошло в ту ночь, после того, как она узнала, каким именно образом вернулся брат и что ради этого натворила сестра, после короткого прилива облегчения и счастья от встречи до неё стало доходить, чем всё может обернуться, и последние три недели она жила в томительном страхе, ожидая неизбежного и неотвратимого возмездия Хранителей.
И вот никакого возмездия не будет. Она опять поразилась, с какой лёгкостью брат решал, казалось бы, неразрешимые задачи. Укротить Хранителей – кто бы мог даже посметь подумать о таком?! А он не только подумал, но и сделал.
Коломна по знаку царицы передавал им уже новые, на сей раз белые свитки.
– Договор с Соловьём, – поясняла Марья. – Он оставляет город и уводит своих людей. Но взамен просит тамгу.
После короткого, но яростного спора Скаль-Грайские уступили. Марья заверила, а Соловей клятвенно подтвердил, что теперь он не враг, а союзник и в случае чего выступит всем своим флотом на их стороне.
С большой неохотой, выторговав ещё возвращение захваченных отцовских галер, Гвидон поставил подпись. Ольга подписала за ним, укоризненно поглядывая на сестру и сердито – на Соловья.
– Надеюсь, ты не часто будешь досаждать нам своим видом, – сказала она, рывком протягивая Соловью договор.
– Не волнуйся, княгиня, – осклабился Соловей, засовывая свиток в карман. – Даже если и зайду в порт, без приглашения во дворец не явлюсь.
– Не дождёшься! – пробормотала Ольга.
– Что ж, остался ещё один договор, – немного устало произнесла Марья. – Коломна!
Дьяк опять раздал свитки, вручив на этот раз и Бессмертному, и Соловью.
– А это что? – нахмурился Гвидон.
– Договор о взаимопомощи, – пояснила Марья. – Военной взаимопомощи. Сейчас нам надо держаться вместе. При любом раскладе.
– Зачем? – Ольга торопливо бегала глазами по листу. – Вы же сказали, что всё, мир?