Щепотка магии

Бабушка, не обратив внимания на ее слова, поплотнее закуталась в шаль. И ткнула Бетти пальцем в спину, подталкивая ее вперед по переулку.

– Я думала, что могу положиться на тебя, Бетти Уиддершинс. Думала, что тебе можно доверять. Но, кажется, я ошибалась.

– Это нечестно! – Голос Бетти далеко разнесся в ночи. – Ну ладно, я не должна была убегать втайне от тебя. Но слушай, бабушка, желать свободы, хотя бы чуточку, – это не преступление! И ты знаешь, что я не дала бы Чарли в обиду…

– Да, я знаю, что ты так считаешь, – оборвала ее бабушка. – Но тебе всего тринадцать! Ты ничегошеньки не знаешь о мире. Там полно опасностей, полно таких вещей, о которых ты и понятия не имеешь…

– И не буду, если ты не расскажешь, – теперь Бетти говорила тихо, но с вызовом – насколько ей хватало смелости. Обычно она слишком боялась бабушкиного гнева, чтобы вести такие разговоры, к тому же чувствовала, что они с сестрами и без того слишком сильно ее обременяют, – но всему есть предел. Бетти ждала, что бабушка начнет спорить, что она пустится в обычные отговорки и пообещает свозить девочек куда-нибудь на каникулы. Однако на этот раз бабушка промолчала. Она выглядела очень усталой и даже более старой, чем обычно.

У Бетти комок застрял в горле. В конце концов, именно бабушка заботилась о них с сестрами. Если бы она не взяла их к себе, они попали бы в сиротский приют, или хуже того – их разлучили бы и отправили жить к каким-нибудь незнакомцам. Но Бетти отогнала эту мысль. Благодарность благодарностью, но все же ей нужны ответы.

– Ты говоришь, что больше мне не доверяешь, но разве когда-то доверяла? Ты даже с Вороньего Камня меня никогда не отпускала.

Бабушка тяжело топала по камням мостовой.

– Перестань, Бетти. Сейчас не время и не место.

Она ускорила шаг, одной рукой придерживая шаль, а в другой сжимая сумку. Бетти схватила Чарли за руку и поспешила вслед за бабушкой. Пусть не думает, что от нее можно так легко отделаться!

– Как ты узнала?

– Листовка, – коротко ответила бабушка.

Бетти зажмурилась. Вот ведь досада! Сегодня днем Флисс подняла бумажку, выпавшую у сестры из складок плаща, и нахмурилась.

– Это еще что? Хэллоуинская ярмарка в Притопье?

– Ой, – сказала Бетти, чувствуя, как заколотилось сердце, – я спросила у бабушки, можно ли нам пойти, но она не разрешила, конечно.

– Конечно, – эхом отозвалась Флисс. Она подержала бумажку в руках, как будто не хотела с ней расставаться, – и вернула.

– Значит, это Флисс на нас настучала? – вскипела Бетти. – Или просто положила листовку на видное место, чтобы ты нашла?

Бабушка, не удостоив ее ответом, остановилась, чтобы подтянуть чулок.

– Это большая удача, что вы не слишком тщательно замели следы.

– Удача?

Бетти так и застыла посреди дороги. Какой-какой, а удачливой она себя уж точно не ощущала – теперь, когда приключение ускользнуло у нее из-под носа. Почему Флисс не хотелось сбежать от ежедневной нудной работы, из-под бабушкиной власти?

– Давай-ка шевелись, – велела бабушка сварливым тоном.

– Бетти, пошли! – взмолилась Чарли. – Мне холодно!

Бетти отпустила ее руку и медленно сжала кулаки. Держать у себя листовку про ярмарку было безрассудно, и теперь, когда бабушка будет следить за каждым ее шагом, замышлять побег станет еще сложнее. Но она от своих планов не откажется – и в следующий раз все пройдет без сучка без задоринки. Ёлки-палки, может, она в следующий раз вообще уйдет и не вернется!

В тишине разнеслись гулкие шаги, и бабушка встала перед ней.

– Хватит дуться. И чтобы дома без всяких фокусов. Флисс вообще ни в чем не виновата.

– Нет. – Бетти разжала кулаки. – Это ты виновата.

– Прошу прощения? – сказала бабушка. В ее голосе зазвучали опасные низкие нотки, но Бетти это не остановило. Негодование и досада, которые крепли в ней каждый раз, когда ей приказывали держаться дома (как это недавно сделала Флисс), наконец выплеснулись наружу.

– Флисс мечтала о путешествиях не меньше, чем я, – сказала Бетти. Она сорвала маску, и щеки обжег холодный воздух. – Она планировала поездки в самые разные места… но теперь перестала. Ей уже шестнадцать! Она может отправиться куда угодно! Но она больше не хочет, и всё из-за тебя!

Бабушка вдруг показалась совсем маленькой в своих мешковатых одежках – как будто гнев вышел из нее наружу, и она съежилась.

– Это нечестно, – сказала она.

– Конечно, нечестно. – На глаза у Бетти навернулись слезы. – Все твои страшилки, все опасения заставили ее сдаться. Ты выбила из нее дух приключений. Я не дам тебе этого сделать со мной или с Чарли.

Бабушка покачала головой. Прядь волос, непокорная, как и сама бабушка, упала на лицо.

– Это не так.

– Ну так объясни, – сказала Бетти, сама не веря, что эти слова сорвались с ее языка. – К чему все твои нарушенные обещания? Все твои отговорки? Может, ты сама боишься отсюда уезжать, даром что храбришься?

Бабушка опустила глаза, избегая ее взгляда.

– Мы много раз уезжали с Вороньего Камня. Вы просто были слишком маленькие и не помните.


– Я тебе не верю, – сказала Бетти. Ее сомнения таяли с каждой секундой, и голос становился все тверже. В том, как бабушка над ними тряслась, было что-то странное – теперь она это отчетливо видела. И по мере того, как сестры взрослели, она все неохотнее отпускала их от себя. Все это было глубоко неправильно. – Я бы такое запомнила. И разве не осталось бы каких-нибудь фотографий, сувениров на память? Но ведь ничего нет!

Бабушка не ответила.

– Бетти, пожалуйста, перестань, – прошептала Чарли. – Я хочу домой.

– Зачем? – горько спросила Бетти. – Куда торопиться? У нас в жизни и так нет ничего, кроме дома! – Она ткнула пальцем в сторону тюрьмы. – Мы здесь все равно что пленницы. – Она обвела извилистые узкие улочки ненавидящим взглядом. – И я сбегу. Пусть не сегодня, но сбегу. Мир не сводится к Вороньему Камню!

– Сводится, – сказала бабушка, затравленно глядя перед собой. – Нам с вами отсюда дороги нет.

Ее слова острыми иголками впились в вечерний воздух. Чарли заплакала.

– То есть как это нет? – спросила Бетти. Бабушка, конечно, снова пытается их запугать. Разве такое возможно, чтобы им нельзя было отсюда уехать?

– Думаешь, ты готова узнать правду? – грустно спросила бабушка.

Бетти беспомощно посмотрела на нее. Она и сама не знала – тем более что бабушка сейчас по сути подтвердила ее давние догадки. Но ей осталось лишь кивнуть.

– Ну хорошо. – Бабушка медленно наклонила голову. – Я тебе все расскажу. Больше никаких секретов. – Она подошла поближе к Бетти и коснулась ее щеки. – Но предупреждаю: ты этому не обрадуешься.

Чарли прижалась к сестре и разрыдалась. У Бетти пересохло во рту. Может, это как-то связано с их прохиндеем-отцом? Неужели их тоже наказали, запретив уезжать, как людям на острове Невозврата? Больше ничего в голову не приходило.

– В чем дело? Расскажи!

– Не здесь, – бабушка опустила руку. Ее обвисшие щеки дрожали. – Тут недалеко, но вам обеим нужно быть начеку. Нас не должны увидеть.

– Не должны увидеть? Бабушка, я не…

– А тебе понимать и не надо – просто держись. – Бабушка подхватила Бетти под локоть; сумка повисла у нее на запястье. – Возьми Чарли под руку. Вот так, покрепче. И, что бы ни случилось, не отпускай.

Бетти подумала, что у бабушки из-за нее все-таки поехала крыша. С чего еще ей так странно себя вести?

– Бабушка, ты меня пугаешь…

– Ничего не поделаешь. Вы бы все равно узнали – рано или поздно. – Она сильнее сжала локоть Бетти. От бабушки веяло теплом, и Бетти почувствовала знакомый запах табака и пива. – Готовы?

– К чему? – недоуменно спросила Бетти, пока та открывала свою чудовищную сумку.

Вместо ответа бабушка вывернула ее наизнанку и отчеканила:

– Потайной карман!

У Бетти все внутри екнуло, как будто она упала с огромной высоты. Уши заложило, а глаза поневоле зажмурились, когда резкий порыв ледяного воздуха едва не сбил ее с ног. Бабушка охнула, Чарли пискнула, однако Бетти держалась за них так крепко, как только могла. Но тут она потеряла равновесие, и земля ушла из-под ног.

– Бабушка! – завопила Бетти, широко распахнула глаза – и шлепнулась на землю, так и не разжав рук. Под собой она почувствовала твердые каменные плиты, а свист ветра сменился громкими голосами и хохотом. Бетти в изумлении подняла голову – и увидела, что они сидят на пороге «Потайного кармана».

– Не самая мягкая посадка, что есть, то есть, но я не привыкла к пассажирам, – сказала бабушка, отпуская ее локоть и вставая на ноги. – Ох, бедные мои ляжки! – Отряхнувшись, она оглядела сумку, защелкнула ее и кивнула. – Вот мы и дома.





Глава 3

Три дара




– А ну, вставайте, – велела бабушка, выглядывая из темного дверного проема и окидывая взором пустую околицу. – Нас никто не заметил. Это хорошо.

Бетти, еще не оправившись от потрясения, кое-как поднялась на ноги и потянула за собой Чарли. Они уставились на бабушку во все глаза. Слов Бетти не находила, но в голове у нее вихрем роились вопросы. Что, ворона ее заклюй, только что произошло? Как такое вообще возможно? И почему бабушка ведет себя как ни в чем не бывало? У Чарли высохли слезы, но личико у нее было чумазое и заплаканное, и она вся дрожала.

– Идемте, – бабушка повела их к двери. – Снаружи холодно.

За дверью их ждали теплый воздух, веселый гомон и музыка. Бетти зашла внутрь, крепко обнимая Чарли за плечо. В трактире царил полумрак, только тыквы-фонари заливали все вокруг золотистым светом. Посетителей набилось – не протиснуться, но бабушка, пихаясь и толкаясь, проложила себе путь к стойке, где Флисс и еще одна девушка, Глэдис, наполняли кружку за кружкой.

Бабушка сунула Бетти сумку.

– Отнеси ее на кухню. И чайник поставь.

Бетти с опаской взяла сумку, держа ее на вытянутой руке: чего доброго, она ее проглотит и выплюнет в каком-нибудь незнакомом месте.

– Ох, ворона тебя заклюй! – бабушка отобрала у нее сумку и сунула под мышку. Потом взяла со стойки стакан и щедро плеснула себе виски. – Флисс! – позвала она. – Пошли наверх.