Шаг в Бездну

— Хорошо.

Я кивнула и прильнула к нему ближе, под свет огня. Твари пугали больше, чем тёмный, который в новых обстоятельствах казался божьим одуванчиком.

Велиал остановился напротив чёрной деревянной двери.

— За дверью опасно: мы будем падать в пропасть. Тебе лучше обхватить меня руками, — сказал демон, и я ему поверила.

— И долго падать?

— Порядочно, — краткий ответ и такой серьёзный взгляд.

Вот он, настоящий Велиал. Заботливый, спокойный, уверенный — истинный ангел с проклятой душой и огнём внутри. Я смотрела на обаятельного мужчину перед собой и не могла сообразить, что заставило его отвергнуть небеса. Зачем он променял идеальную жизнь на подземные лабиринты? Должна быть причина. И чтобы понять демона, нужно раскрыть все карты.

— Ты очень странный, Велиал.

— Правда? — улыбнулся мой спутник, возвращая демоническую маску. — Странный — это мягко сказано.

Я приблизилась к нему, обняла, сцепила руки за его спиной, и закрыла глаза, уговаривая себя не смотреть, что бы ни случилось.

— Какая смелая, — усмехнулся демон. — И дерзкая. Но мне нравится твой подход.

Я сделала вид, будто намёка не поняла.

— А что ты хотел? Я лучше обниму тебя, чем разобьюсь насмерть.

— Как знать, как знать, — поиграл бровями демон, и, не мешкая, распахнул дверь, за которой оказались лишь мрак и тьма. Ничего больше.

Велиал, оторвавшись от пола, поднял меня как пёрышко, крепко прижал к себе, защищая крыльями, и влетел в темноту. Мы рухнули в неизвестность.

Ветер хлестал по лицу и давил, но падать оказалось приятнее, чем ожидалось, и глаза я приоткрыла. От чудовищного и одновременно незабываемого зрелища спёрло дыхание: за спиной Велиала высились чёрные скалы, каменистые выступы и вулканы, испускающие пар и магму. Чёрный камень и красный огонь сплетались воедино, создавая переливы. Внизу виднелся лабиринт, но не привычный, а сложнее, масштабнее и структурнее: обманчивые ходы, лазы, двери, лестницы, пещеры и камеры постоянно находились в движении. Ужасное место. Надежда выйти из лабиринта испарилась, накатила обречённость.

Велиал управлял полётом уверенно. Приблизившись к мосту посреди пропасти, он плавно опустился и спокойно поставил меня на ноги. На нас тут же уставились сотни, а может тысячи безумных красных глаз. Я видела уродливые очертания тел: изогнутые спины, натянутую склизкую кожу, выпирающие кости, шипы и удлинённые конечности с огромными когтями, способными разрезать плоть одним касанием, длинные хвосты с острыми шипами на концах. Некоторые существа были чёрными, как уголь, другие красными, как накалённая кровь, третьи — бордовыми, но с чёрным лицом и конечностями. У «избранных» из — за спины выглядывали крылья и острый как лезвие хвост. Эти твари перелетали с места на место, скользили по камням, рычали и топтались на скалах, оглушая отвратительными криками. Их безобразные морды вызывали омерзение и рвотный рефлекс.

Я с отвращением и брезгливостью отвернулась.

Полумрак и зловоние затягивали в едкие сети. Вонища, исходившая от уродливых существ, оставила след в сознании, впилась в нутро. Кислорода недоставало, и я стала задыхаться. Яростно хватая ртом воздух, пыталась побороть панику, но медленно теряла сознание, оседая на камни.

Велиал схватил меня за плечи и начал трясти.

— Скай, успокойся! Дыши размеренно, — едва слышала я его голос, далёкий и тихий. Потом демон положил мне что — то в рот и сказал: — Это тебе поможет.

Сладость конфеты стала обволакивать моё горло, и сильный запах ментола ворвался в нос. Я закашляла, приходя в сознание.

— Тебе станет легче. Держи, — Велиал протянул баночку с зелёными конфетами в виде мятного листика. — Я и забыл, что здесь не место живым людям. Не отставай.

После первого вздоха и знакомства с этим едким смрадом, навязчивая идея вдохнуть чистого и свежего воздуха заполонила разум. Шлейф разложения и тухлятины преследовал меня потом повсюду, даже после возвращения в мой мир. Никакие духи не могли справиться с вонью, и только в присутствии Рафаэля она улетучивалась, уступая запаху морозной свежести и мяты. Велиал говорил, чтобы попасть в Ад, нам требовалось пересечь защитные слои, за проход через которые взималась плата, если, конечно, у путешествующих нет ключей от Нижнего мира или доступа вниз. Видимо, моей платой было обоняние. Ну хоть жива, и на том спасибо.

— Прибыли. Добро пожаловать в Нижний мир во всём его великолепии! Осталось совсем немного, — сказал демон и огляделся, будто забыл дорогу.

— Это и есть Ад? — спросила я, ничуть не удивляясь. А ведь люди не ошибаются, более того, его описания до реальной картины даже не дотягивают.

— Нижний мир, — поправил Велиал и пошёл вперёд по мосту. — По — твоему, что такое Ад?

— В моём мире считается, что Ад — обитель Люцифера и противоположность Рая. Здесь человек испытывает муки и страдания вечно в наказание за грехи.

Демон нервно и непонятно улыбнулся, не разделяя моего мнения.

— Умеют люди перевирать факты, в которых ничего не смыслят.

— Объясни, — попросила я, пытаясь отвлечься и не замечать, как вслед за нами ползут твари.

— Ад — это тюрьма, но никак не обитель Люцифера. Здесь существа со всех миров, если их признают недостойными Верхнего мира, после смерти отбывают наказание вечно.

— Получается, Ад — это лишь название места?

— Адххельм — Эр. Тюрьма Нижнего мира.

— А если человек изменится, попав в Ад? Нет способа выбраться отсюда?

— Плохие не становятся хорошими. Исковерканная душа не сможет вернуться к Богу: она будет страдать похлеще чем в Аду, не справляясь с божественной чистотой. Вот почему грешники не могут попасть в Рай. Это не их мир, а совсем иной, где другая мораль и цель существования. Тело — сосуд, главное, что внутри. Во время жизни люди совершают страшные грехи, а душа несёт расплату. В человеческой оболочке она лишена всего, находится в ловушке плоти, которая так несовершенна и подвержена искушению. Душа — осознанная и самодостаточная часть Эль — Элиона, она желает вернуться к Нему, быть рядом с Ним, наслаждаться Его обществом, сиянием и энергией. Но если душа грешная, она начнёт гнить в муках и метаться, осознавая свою ничтожность, понимая, что не может позволить себе приблизиться к Творцу и опорочить Его. И боль от безысходности, от невозможности быть рядом с Первоисточником причинит ужасающие муки. Начнётся процесс самоуничтожения. Поэтому наш мир разделился на Нижний и Верхний. По сути, Ад — это божественное снисхождение и прощение падшей душе, подарок.

— Неужели Бог настолько милосерден, что сотворил ещё один мир для тех, кто Его недостоин?

Мои представления о Создателе менялись с устрашающей скоростью. Я, заядлая атеистка, была готова расплакаться от услышанной истории. Или это плачет именно моя душа?


— Оте… — Велиал запнулся, не договорив, но быстро исправился: — Эль — Элион создал своему сыну условия для жизни в Нижнем мире. Дал ему корону и цель, посадил на трон, которого тот жаждал. Да, это не то, чего хотел Люцифер, но всё же. Теперь ты осознаёшь масштаб Его любви? Однако не все удостаиваются такого помилования. Или наказания.

— Почему ты предал Его? — слишком резко спросила я и постучала по губам, понимая, что прямолинейность до добра не доведёт.

— Я не предавал! — взревел демон, теряя контроль. Но умерил пыл в мгновение ока и ускорил шаг.

Я боялась продолжить разговор, но не стерпела.

— А в чём заключается наказание в Аду? — едва поспевая за Велиалом, спросила я, дав ему остыть.

Демон нахмурился. Немного разозлился и, нервно дёрнувшись, нехотя ответил:

— Ад начинается с лабиринта Мей — Ххольд, созданного задолго до падения Люцифера. Сейчас он — тюрьма, заточенная на уничтожение разума и сведение с ума. Из неё невозможно найти выход, для многих это конечная остановка. И всё же бывают счастливчики, — он усмехнулся, но продолжил: — Здесь заключённые испытывают муки, страдания и боль. Встают лицом к лицу с Адом, с игрушками и сюрпризами Люцифера и его покорной свиты. Повсюду их преследуют страхи, и кошмары не дают покоя, сводят с ума, убивают, истязают. Мей — Ххольд проверяет на прочность, заставляет прогнуться и потерять рассудок.

— Я про лабиринт не слышала.

— О нём никто не знает. Даже те, кто попадают в «Рай». Немногим интересна судьба тех, кто попадает в «Ад». Никто не хочет знать, боятся, — скривил губы, насмехаясь над трусостью людей, Велиал. — Название чисто символическое, в ходу только у просвещённых.

— Ты, я так понимаю, один из них?

— Определённо, — кивнул демон и продолжил рассказ: — Лабиринт Мей — Ххольд — это невероятная структура. Он меняется: движется, двоится, растёт. Вся фишка в том, что он непредсказуем. Ты можешь быть в метре от выхода, но по «счастливому» совпадению конструкция изменит свои координаты, и ты окажешься в начале. Даже бессмертные боятся его и обходят стороной.

Я поёжилась.

— А те, кому удалось сбежать из лабиринта?

— Они оказываются в темницах Нижнего мира. Для каждой души приготовлена своя комната пыток и персональные экзекуторы. Первый класс, и сервис отменный, — Велиал язвительно засмеялся, восторгаясь собой.

— Вечность — это слишком долго. Я не могу даже представить.

— Именно, — кивнул тёмный. — Видишь этих преследователей? — он махнул крылом в сторону тварей.

— Да.

— Они живут здесь, приводят в действие приговоры и делают существование душ невыносимым, — Велиал усмехнулся. — Черти, духи, демоны, бесы и их производные.

— Кто ими управляет? — спросила я, хотя уже знала ответ.

— Люцифер, конечно. А еще Астарот, Везельвул, я и другие высшие демоны.

— Ты? Значит, они неспроста следуют за нами?

— Они сопровождают меня.

Холодок пробежал по коже. Нас окружали гадкие твари, им не было числа. Понимание, что добыча — это я, верно на сто процентов. Лакомый кусочек. Твари боялись Велиала и держались поодаль, но стоило отстать, как бесы сокращали дистанцию, готовясь к атаке, скрежетали зубами и скалились. Я огляделась и в ускоренном темпе засеменила за демоном, борясь с усталостью и пытаясь дышать.

— Велиал, постой!

— Чего тебе? — грубо отозвался тёмный, замедляя шаг.

— Почему я здесь? Я имею право знать! — мой громкий голос эхом разнёсся по округе, сотрясая скалы и чёрные горы.

— Право? — демон резко остановился и развернулся. Твари, почуяв изменения в поведении высшего, зашипели и заулюлюкали. — Нет у тебя никакого права! Только не здесь.

Велиал подлетел ко мне, схватил за горло и слегка сжал пальцы. А потом прошептал, касаясь мочки моего уха:

— Не смей считать, будто мы друзья. Радуйся, что жива, и благодари, что не свернул тебе шею, а то руки чешутся.

Демон отпустил моё горло, перехватил за запястье и, не церемонясь, потащил за собой.

— Выродок проклятый! Абьюзер! Отпусти, сволочь! — прокричала я, бесстрашно отбиваясь и лупя его по спине.

— Спасибо за комплимент, смертная.

— Руку отпусти, больно! Скотина! — взмолилась, понимая, что тёмный потерял контроль. Ещё немного, и он раскрошит мне запястье. Я заревела в голос, ощущая горячие слёзы на щеках и острую боль в руке. — Велиал, я больше не буду тебя ни о чём спрашивать, только отпусти руку, прошу!

Он повернулся, смерил меня высокомерным взглядом, потом посмотрел на руку и отпустил. Я тут же принялась тереть запястье, вокруг которого образовалась гематома в виде отпечатков его пальцев. Легко отделалась, от него ожидать можно чего угодно.

Рука ныла от боли, но, сжав зубы, я поплелась за демоном, мысленно осыпая его всеми возможными ругательствами.

— Прекрати сверлить взглядом мою спину и дай сюда руку, мне надоело твоё нытьё, — приказал Велиал. Прикосновение его ладони убрало боль и синяки.

— Сначала калечишь, потом лечишь, — пробурчала я. Обида и злость на демона никуда не делась. — У тебя раздвоение личности?